В пропасть

Моб замечает за собой эту привычку, когда глаза начинают болеть. Он не может перестать искоса смотреть на учителя, чтобы он не делал. А Рейген то ли не замечает, то ли игнорирует, но совсем не останавливает ученика, поэтому Сигео продолжает это делать, пока совсем не забывает, как дышать. Моб прыгает в эту бездну, не отдавая себе отчета. В дневном свете волосы Рейгена пшеничного цвета. Бежевая кожа и темно-зеленые глаза. Движения рук Аратаки изысканы, даже когда он просто ест такояки. Экстрасенс предлагает ученику присоединиться, но Сигео качает головой и отказывается, потому что боится, что он не сможет встать со стула. Эта яма – тяжелое испытание для Кагеямы, который не может разобрать, как долго он еще будет лететь вниз. В электрическом свете кожа Рейгена приобретает нездоровый зеленый оттенок. Волосы становятся ярко-желтого, будто кислотного цвета, а на тонких губах видны небольшие трещинки. Учитель потирает ладони, и Сигео слышит звонкий звук, издаваемый грубой кожей при движении. А чуть позже ловит себя на том, что он мысленно воспроизводит этот звук, медленно ведя ладонью по коленке и внутренней поверхности бедра. Моб жаждет удариться о дно ямы и разбиться, чтобы душащее чувство наконец-то пропало. Он выставляет руки вперед, пытаясь нащупать что-либо, но в раскрытые ладони только бьет воздух. Они идут вместе, потому что Рейген не хочет, чтобы Моб в одиночку шел домой в поздний час. Парень продолжает глядеть на учителя; Аратака сам не свой, смотрит по сторонам исподлобья, цокает и морщится. И стоит Сигео позвать учителя, как тот резко меняется в лице, мило улыбаясь и доброжелательно спрашивая, что случилось у его любимого ученика. В этот момент Кагеяма смущенно отворачивается и говорит, что все в порядке, а Аратака снисходительно смеется и взъерошивает темные волосы ученика. Моб глядит наверх, туда, откуда он упал, но не видит ничего, кроме маленькой белой точки. Он закрывает глаза и молит всех богов, что знает, чтобы они спасли его из этого кошмара. А потом Сигео чувствует под собой холодную землю. Парень поднимается на ноги, смотрит вокруг и понимает, что достиг дна, потому что больше ничего не будет. Рейген не улыбается, не хмурится, не возмущается и даже не скучает. У него лицо человека, познавшего все секреты мира. Из приоткрытого рта медленно вытекает темно-алая струйка крови, и Кагеяма еле сдерживается, чтобы не заорать в голос. Его учитель молчит, его учитель не реагирует, его учитель… мертв? Нет, быть не может. Моб берет неживые руки Аратаки и прислоняет их к щекам, но ничего не происходит. Сигео осторожно дотрагивается пальцем до крови и размазывает ее по потрескавшимся губам. Кагеяма приближается к Рейгену и осторожно целует его, но ответа не следует. По юношеским щекам скатываются слезы. Сигео целует его в лоб, обе щеки, кончик носа и плачет так горько, как никогда. Больше ничего не будет как раньше. Больше не будет улыбок, смеха и усталых зевков. Рейген не будет злиться на него, потому что он опаздывает, и не подскажет, что делать, если что-то случится. Моб захлебывается в своих слезах, а Аратака смахивает их с его щек. — Тише, тише. Моб замолкает и пораженно глядит на полуживого учителя, который из последних сил улыбается кровавыми губами. Земля уходит у Сигео из-под ног, и он вновь падает в эту бездну, но чувствует, как кто-то уверенно хватает его запястье своей взрослой и немного грубой рукой. Кагеяме не надо оборачиваться, чтобы узнать его: эту грубоватую кожу, горячее дыхание и теплые объятия. Моб желает только того, чтобы эта пропасть чувств оказалась бездонной.