wonder.

Луи стоял на кухне и нарезал овощи для обеда, устремив взгляд ярко голубых глаз прямо на опадающие листья за окном, которые кружились в невероятном танце с лучшим партнёром в мире - ветром. Эту вполне обычную для конца осени картину периодически освещали вспышки молнии, отражаясь в плотном занавесе дождевых капель, которые, вероятно, приводили в ужас всех и каждого жителя в тихом квартале на окраине Лондона. Всех, но не Луи. Он с детства с удовольствием наблюдал подобные картины, правда, только из окна его тёплой комнаты с пледом на плечах и чашкой горячего шоколада в руках, а ещё лучше если рядом с ним, прижавшись к телу Томлинсона , сидел его лучший друг Гарри. Гарри. Как только в голове у голубоглазого парня всплывало это имя, уголки губ невольно приподнимались и на его лице появлялась широкая, идиотская [как он считал сам] улыбка и щеки становились оттенка пион из сада его матери. Чего греха таить, Луи невероятно сильно любил этого парня, любил настолько, насколько позволял его эмоциональный диапазон и он ни разу не усомнился в ответном чувстве. У них это чувство возникло с первой секунды знакомства, когда зеленоглазый малыш зашёл в гостиную в старом доме Томнлинсона и неловко переминаясь с ноги на ногу, назвал своё имя. Уже тогда Луи понял, что это он, тот человек, которого он не отпустит никогда. Как оказалось позже, такое же чувство возникло и у Гарольда, так что ни один из них ни разу не усомнился в том, что другой - это его родственная душа. Так что да, у них все было идеально вплоть до одного момента, того самого, который перевернул жизнь обоих с ног на голову. До того самого случая, произошедшего пять лет назад, когда им было всего - то по восемнадцать лет. А вот при упоминании этой даты лицо Луи становилось невыносимо грустным, а на глаза наворачивались слёзы. *** Луи Томлинсон стоял перед зеркалом и с раздраженным видом пытался завязать свой никак не поддающийся галстук, бормоча какие-то ругательства себе под нос и периодически поглядывая на часы, стрелки которых не хотели идти медленнее. Он знал, что внизу его ждёт самый лучший парень в мире, который вероятнее всего выглядит как только что сошедшая со страниц глянцевого журнала телезвезда и ему было невтерпёж увидеть наконец своего потрясающего мальчика в выпускном костюме. Да, сегодня у них был выпускной, на который они шли вместе и наконец могли показать всем в школе насколько сильно они были все 8 лет знакомства друг в друга влюблены. Этот день должен был стать самым идеальным в их жизни,так как все увидели бы не просто Гарри и Луи , лучших друзей, а ГаррииЛуи, пару, самую красивую пару на всем белом свете. С такими мыслями Томлинсон наконец расправился с галстуком и счастливо улыбнулся своему отражению. *** Луи открыл глаза и одинокая слезинка, которой он, впрочем, так и не дал скатиться по щеке, сорвалась с его ресниц. Ему было слишком, до боли сложно вспоминать день, когда это произошло. *** Ослепительная улыбка Гарри освещала все его лицо и глаза, его ярко-зелёные глаза ,наконец-то, после стольких лет, светились счастьем и умиротворением. Он тащил своего парня на улицу, явно уставший и разгоряченный после нескольких часов танцев, намереваясь немного охладиться и возможно найти какой-то укромный уголок, где они могли бы с пользой провести время. Гарри оборачивается. Выбегает на пустующую дорогу возле из школы. Он кружится под светом звёзд, выкрикивая случайные строчки о любви из его любимых песен 80-ых. Луи смеется, и почти хватает Гарольда за руку. Что-то чёрное вылетает из-за угла и несётся прямо в сторону его мальчика. Луи чувствует сильный толчок в грудь и падает. Яркий свет. Гудок машины. Удар. *** А дальше пустота. Луи помнит звуки сирен. Луи помнит, как его оттаскивали от лежащего на асфальте такого родного, и казалось, бездыханного тела. Луи помнит обжигающие лицо слёзы в тот момент, сквозь которые мир казался ему нечётким и будто несуществующим. Луи помнит дорогу в больницу и то, как он шептал молитвы, держа за руку своего самого важного человека на свете. Луи помнит те семь часов, которые он просидел на холодном полу рядом с операционной. И конечно же Луи до отвращения ярко помнит слова доктора, из-за которых его сердце буквально разбилось. "Полный паралич обеих нижних конечностей" *** Луи делал всё сам, ощущая безграничную вину и ещё более безграничную любовь. Он сам ухаживал за Гарри, первые три недели не подпуская к нему никого, даже собственную мать Стайлса. Томлинсон боялся, что кто-то может причинить боль его мальчику, чего он позволить не мог. Гарри умолял его оставить и жить полноценной жизнью, не переживая о нем каждую секунду своего времени. Луи плакал и кричал, отказываясь слышать эти слова и разбивая тарелку за тарелкой в доме Гарри, падая на его колени и позволяя гладить свои растрепанные каштановые волосы. В конце-концов Гарри перестал умолять Луи бросить его. В конце-концов Луи перестал подвергать свою психику невероятным испытаниям. В конце-концов они начали жить более-менее спокойно. *** Сейчас у них есть свой дом за городом и квартира в центре Лондона благодаря невероятному писательскому таланту Гарольда и успехам Луи в сфере юриспруденции. Луи все ещё ухаживает за Гарри, а Гарри все ещё не может ходить. Но не смотря на это, они стараются жить полноценно и вместе. Их любовь прошла долгий тернистый путь и они все ещё друг рядом с другом. Это чудесно, думает Луи, доваривая куриный бульон с лапшой и переворачивая мясо на сковородке. Его Гарри очень любил мясо, обжаренное в соевом соусе и постоянно заставлял Луи самому его готовить, а не покупать в дешёвых закусочных, которые, как он говорил, вредили здоровью. Томлинсон считал это полнейшим вздором , но все равно продолжал тратить своё время на готовку, просто потому что он любил своего мальчика и этого было вполне достаточно. Сложив всё приготовленное на две тарелки, он, взяв вилки в зубы, понёс поднос вверх по лестнице чуть пару раз не перевернув его по дороге. Когда он зашёл в комнату, то его встретила отнюдь не улыбка или благодарность, а едкий комментарий сидящего в кровати парня, который относился к его аккуратности, а точнее к её отсутствию. -Гарольд, будь добр, веди себя прилично и не язви. Я не для этого полтора часа стоял на кухне и готовил тебе это мясо. - с улыбкой проговорил Томлинсон, ставя поднос на колени своего парня, чмокая его в губы и садясь в ногах. - О да, в противном случае ты купил бы его в той отвратительной закусочной на углу, ненавижу её. - надув губы и пытаясь скрыть улыбку с напускным недовольством сказал Гарольд, принимаясь за еду. - Ты, маленький и неблагодарный засранец, ты знал об этом? - смеясь ответил Луи, перебрав пальцами по выглядывающей из-под одеяла ступне Стайлса в идеально белых носках. Ответом на его телодвижение был смех, который он так невыносимо любил. Смех Гарри, который был тут же перерван звоном падающей на пол посуды, которую тот, видимо, по неуклюжести уронил. Луи поднял голову на Гарри, чьи глаза наполняли слёзы. Томлинсон сразу же бросился к своему парню, намереваясь узнать что же произошло.Он взял лицо своего парня в руки и начал лихорадочно спрашивать что болит и параллельно вспоминая что то про таблетки и болеутоляющие, которые не нужны были уже достаточно давно, как его перервал тихий голос улыбающегося сквозь слезы парня: -Луи. Мне...Мне щекотно. - сказал он. И этого было достаточно. Ему просто было щекотно.