Записи из дневника Сэмюэла Торреса.

…Сегодня как обычно спускался до первого этажа. Ты знаешь, там много детей. Очень много. И многие их них — неизлечимо больны. Правда те кто на первых этажах — могут просто проходить профилактику, которая якобы продлит их жизнь. Вы только оттягиваете сроки, никак иначе... Я вновь сбегал из своего корпуса в больницу напротив. Знаешь, вроде и психбольница, но там очень много интересных людей. Например математик Джо, или как его ещё зовут — Карамельный Джо (тот очень любит во время обострения есть много карамельных конфет), вновь рассказывал мне о новом примере решения задач с несколькими неизвестными. Рассказывал о новых теориях, о том, что можно высчитать даже бесконечность. Знаешь, он так ушёл в себя, что исписал весь стол в непонятных формулах… После чего его увели, а меня вновь выпроводили из больницы. Не знаю, скажет ли та медсестра нашему глав. врачу, но лучше бы нет. Иначе меня вновь отведут в палаты к особым пациентам или как их втихаря называют мед. сестры — обречённым. Не хочу смотреть на тех, кто ловит последние вздохи жизни… Ибо знаю, что скоро и сам там окажусь. Это страшно, знаешь, знать, что осталось всего ничего. Что ты ещё даже не увидел Лондон, Париж, не отучился на кого-то. Не прожил то, что должен был… Знать, что лекарства не существует, и его вряд ли придумают, ибо врачи даже не знают что со мной. Я и сам порой не понимаю, что происходит… И это место… Оно мне не нравится. Знаешь, здесь словно гуляет сама смерть. Сторожит под окнами. Все деревья на территории больницы — засохли, а за травой никогда никто не ухаживает. Это страшно, наблюдать, как вот, ты сидишь взаперти, а там, через какие-то дороги дети смеются так громко, что их хохот доходит до окон твоей палаты… Палаты в онкологическом отделении. Почему меня сюда положили? Подозрение на редкий вид рака. Вот почему. Но всё до сих пор под вопросом. Врачи только разводят руками… Знаешь как больно идти к тем, в кого вроде бы верят все? К тем, о ком думаешь «они помогут, они скажут, они вылечат…». А они только разводят руками, стаптывая ногами все надежды. Я считаю дни. Я прожил уже лишних три дня, это говорит о многом… Теперь даже Маша смотрит на меня как на победителя. На того кто отвоевал свою жизнь… Мне так больно смотреть ей в глаза. Она угасает как спичечный огонёк. А я сижу на подоконнике свесив ноги в сторону улицы. Не боясь высоты. Уже не страшно. Те кто считают дни до смерти не боятся такой смерти. Напротив, они бы лучше выбрали такой путь нежели мучатся… Я бы, по-крайней мере, давно бы уже спрыгнул с окна. Не будь у меня цели…