***
Когда она проснулась, начало темнеть. Влада открыла глаза, полежала еще немного, смотря в окно и села на кровати. Приятно было просто сидеть, не думая о том, что нужно убегать, прятаться, скрываться. — Ладно, — одернула себя девушка, — здесь тоже не стоит засиживаться. Если буду постоянно на одном месте, то, что меня найдут- всего лишь вопрос времени. Пора сделать то, для чего я сюда приехала- порыться в вещах отца. Она наклонилась, чтобы натянуть кроссовки. Под кроватью лежал календарик, с которым она засыпала. — Странно, как он завалися под кровать? — подумала девушка, пряча календарик в карман рубашки. Хотелось снова принять душ, чтобы смыть с себя дорожную пыль. Влада прошла к шкафу. Внутри лежали полотенца. Они пропахли сыростью, но были вполне чистые. Девушка подхватила полотенце, рюкзак с одеждой и направилась в ванную. Отвинтила кран. Вода долго не хотела течь. Потом шла ржавая. Наконец, полились, чуть пахнущая тиной вода. Влада смыла пыль с душа, протерла стену, висящим на вешалке полотенцем, которое когда-то принадлежало Тановской и развесила свои вещи. После душа захотелось есть. Влада погрустила, что не взяла с собой хотя бы пару яблок. Можно было, как раньше, вытягивать энергию из них. — А можно пойти в преподавательский корпус, там жил дед и повариха Роза с сыном, стены должны хранить их энергию. А заодно, поискать там вещи отца! Девушка заплела мокрые волосы в хвост, чтобы не мешали, сложила вещи в рюкзак, и, закинув его на плечо направилась в преподавательский корпус. Гильсберт***
Владу не нашел. Егор оказался предателем, собрал вокруг себя светлых магов. Темный мир на грани войны со светом. Гильс нервно мерил шагами комнату. Отец возлагал на него большие надежды, а он ведет себя, как болван. — Нужно во что бы то ни стало вернуть Владу. Уничтожить всех светлых магов. Пора уже пересмотреть Конвенцию. — Алекс! — позвал он брата. Чуткий вампирский слух уловил крик из дальних комнат. Через минуту брат уже входил в нему. Следом семенила Дашуля. Она начала дико раздражать Гильса. Ни на шаг не отходила от своего ненаглядного. Ее поведение постепенно приходило в норму, она больше не бросалаь на других, не палала в обморок при виде крови, но по прежнему не могла надолго оставаться без Алекса. — Даша, — обратился к ней Гильс, — подожди за дверью. Ивлева скорчила умоляющую рожицу и покачала головой. — Дарья, — Гильсберт воспользовался связью Темнейшего, благодаря ей он мог отдавать приказы на ментальном уровне не только подконтрам, но и всей нечисти, кроме своего отца. Конечно, Алексу отдать приказ было куда сложнее, он ведь сильнее Даши, но связь действовала на всех, кроме Влады, из-за ее светломагической крови и, с некоторых пор, Егора, из-за связи с Некромантом, — подожди за дверью, — отчеканил он. Дашуля нехотя вышла, демонстративно хлопнув дверью. — Алекс, — обратился младший Муранов к брату, — мне нужна твоя помощь. — Моему брату Гильсу или Темнейшему? — уточнил Алмур. — Новая конвенция. — Ты действительно готов сделать это сейчас? — Алекс выдохнул. — Не прямо сейчас, но в ближайшее время она должна быть пересмотрена, одобрена мной и задокументирована. За это время я найду Огневу. Настанет время нечисти на земле! — Как скажешь. Я могу идти? У меня там, — Алекс кивнул на дверь, — сам понимаешь… Гильс махнул рукой. Теперь нужно было решить вопрос с Егором. Влада***
В преподавательский корпус она зашла, когда совсем стемнело. Хорошо, что энергии еще хватало видеть в темноте. Влада нашла комнаты Розы и Митеньки по запаху. Хоть прошло почти два года, вещи все еще помнили отголоски человеческого запаха. Влада прислонилась к двери. — Приятного аппетита, — сказала она сама себе, забирая энергию. Мир сразу наполнился красками и заиграл ярче, она исследовала брошененные комнаты преподавателей. Здесь точно жила оборотнесса Лина Кимовна, нос щекотал едва уловимый запах шерсти. А здесь, где висели различные плакаты на спортивную тематику, троллиха- физручка Тильда. Комнаты кикиморы выделялись обилием розового: бантики, подушечки, рюшечки. Живя в Огоньково, девушка успела насмотреться на это. В Комнате деда Влада задержалась, вспоминая как они пили чай с печеньем и разговаривали обо всем на свете в те редкие моменты, когда у деда не торчала Мара. Влада поднялась по крутой лестнице на второй этаж. В комнаты старого ректора она даже не стала заходить, у него, как на кабинете, висела табличка с именем и часами посещения. В комнате Лили Бантини, некогда, деканши Валькириуса, было абсолютно пусто. О ней напоминали только голубые обои в облачка. Следующая комната, отделанная всевозможными оттенками зеленого точно принадлежала Григо Бертовичу, Влада вспомнила тролля с грустью и благодарностью. Он больше не был связан клятвой Виктора, но закрыл ее собой от умертвия. Комната отца была в самом дальнем конце корридора на втором этаже. Влада внимательно осмотрела комнату несколько раз, но не рашла никаких зацепок. В шкафу висели строгие костюмы, в столе и на полках — книги по программе. У Мрачнюка как будто не было других интересов, кроме как портить жизнь студентам. — И что я тут хотела найти, — спросила у себя Влада, присаживаясь на постель. Она вспомнила, как в день вампирских боев, после выволочки в деканате убежала в сущ- фри. Как ее нашел фантом отца, как прибежал Григо Бертович и развеял его. Воспоминания об отце, о том, что он просил позаботиться о Владе, если с ним что-то случится, заставили ее снова загрустить. Она в мельчайших подробностях вспоминала показанное троллем: молодой, улыбающийся отец, с какой заботой и обожанием он говорит о ее матери Ольге… Влада вспомнила еще кое-что, на что никогда не обращала внимания: тролль воссоздал воспоминания от третьего лица учитывая все подробности, на которые даже сам не обращал внимания- такова сила троллей, они создают воспоминания в мельчайших подробностях, вытягивая их из подсознания.В отражении старого треснутого зеркала, напротив которого стоял Виктор, была видна невысокая черная коробка. Сколько она не пыталась ее вспомнить- не смогла. Кажется, на чердаке ее не было. — Точно! — Влада хлопнула себя по лбу- отец ведь не мог не знать, как создаются фантомы. И , что фантому нельзя было знать об Ольге и ребенке он тоже знал. Скорее всего он собрал все вещи, которые могли напомить фантому об этой части личности и оставил их Григо… Влада встала с кровати и направилась в комнату тролля. От некогда шикарного морока, который она однажды видела мельком, идя в гости к деду, не осталось следа. Куски обоев разных оттенков зеленого с разными узорами на стенах придавали комнатам жалкий вид. В гостиной стоял продавленый диван с зеленой обивкой, круглый стол, как у деда, и несколько стульев, тоже зеленых. В ванную она заходить не стала, рассудив, что планировка типовая, как была в комнате деда, и в крохотной ванной коробку не спрячешь. Тем более нет смысла прятать ее там, где всегда сыро и до нее могли добраться водяные. В комнате стояла узкая кровать, застеленная лоскутным зеленым покрывалом. Письменный стол, покрытые слоем пыли бумаги- учебные отчеты. Влада заглянула в шкаф. Там ничего не было, кроме многочисленной одежды всех оттенков зеленого. Тяжело вздохнув, Влада наклонилась и зашарила рукой под кроватью. В дальнем углу, у стены, рука ожидаемо нащупала черную коробку. Влада бережно потянула ее к себе. Коробка показалась из-под кровати, Влада не сдержала ликующего вскрика: та самая коробка! Девушка брежно сдула пыль и открыла крышку. Сердце защемило от тоски- наверху коробки лежало две полароидных фотографии. На первой- мама и папа, молодые, улыбающиеся, стоят на повороте лесной тропинки. Даже в свободном сарафане из легкой ткани, которую раздувает ветер, было заметно, что живот Ольги очень округлился. Вероятно, фотография сделана перед самым рождением дочери. Влада взяла фотографию в руки, жадно вглядываясь в образ мамы: она виделаа маму только однажды- в воспоминании о дне гибели родителей. Она так мечтала иметь хотя бы одну фотографию, чтобы не забывать ее. Влада снова посмотрела на карточку полароида, в голове мелькнуло воспоминание: когда Гильс поцеловал ее в кратере, приняв за Элю, она убежала в лес, кажется, под деревом на этом перекрестке ее и нашел Алекс. Она отложила фотографию в сторону и взяла в руки вторую. На фоне деревянной стены дома стояли мама и папа, держа на руках маленькую Владу в синем платьице. Отец широко и задорно улыбался, на лице матери тоже была улыбка, но, какая-то неестествееная, а в глазах плескался испуг. Влада тоже задорно улыбалась и грызла погремушку- золотистое солнышко. На обороте фотографии она увидела дату и поняла, что фотография была сделана буквально за несколько дней до смерти родителей. Следом за фотографиями на свет появился белый шарфик с золотистой вышивкой- мамин. Под ним оказался толстый блокнот в голубой обложке, закрытый на кнопку. На нем сверкнула едва заметная руна. — Магическая книга, — догадалась Влада, такая, как была у Некроманта. Там же лежал еще один такой же толстый блокнот. Но уже в золотистой обложке. Влада открыла первую страницу, витиватым почерком в золотистой рамочке было написано «Дневник Ольги Венго». — Мама вела личный дневник, — подумала Влада, возможно, она знала больше меня. Дневник она отложила поверх всего остального. Следующим, что она достала- было письмо в белом конверте, на нем тем же почерком, что в дневнике, было написано «Владочке». Девушка заглянула напоследок в коробку, там лежал перстень и какая-то бумажка. Влада взяла перстень- черненое серебро изображало сущей, они переплелись хвостами между собой, а в лапках держали рубин. «Creperum» — было выгравировано внутри кольца. Влада едва сдержала слезы, надевая на палец фамильное кольцо Сумороков. Оставив ей кольцо, отец признавал ее законной наследницей. — Сущ! — Произнесла она. В ту же секунду перед ней появилась маленькая клякса, которая приняла привычную форму и девушка узнала суща. — Я могу вами управлять? — удивленно спросила она. Сущ чуть кивнул тем местом, которое, скорее всего, являлось головой. — То есть, после смерти моего брата вы не исчезли, а просто затаились в янве, ожидая приказов единственного живого представителя семьи Сумороков? — сущ снова кивнул. Девушка даже удивилась, что он ее понимает, пока не вспомнила, что астральная нежить действительно понимает своих хозяев. — Ура, у меня теперь есть подконтры, — мысленно радовалась она, крутя кольцо на пальце. Сущ так же стоял и смотрел на нее. — Можешь идти, — отдала Влада мысленную команду. И хохотнула, — ну как с секретаршей с ним общаюсь. Подконтр, кажется, покачал головой и растворился. Влада взглянула на бумажку. Она думала, что сегодня ее уже ничего не удивит. Но, все же испугано вскрикнула- в ее руке было свидетельство о рождении. Ее свидетельство. На имя «Суморок Влада Викторовна». — Когда будет время, — подумала она, — вернусь в Питер и сделаю наконец паспорт, мне ведь уже 16 все-таки. Девушка убедилась, что в коробке больше ничего нет, расстегнула рюкзак, убрала туда магическую книгу мамы и шарфик, закрыла рюкзак и забросила его на плечо. Аккуратно сложила свидетельство о рождении, фотографии и письмо в специальный картонный кармашек на заднем форзаце личного дневника и бережно взяла его в руки. Встала, отряхивая коленки от пыли, задвинула пустую коробку обратно под кровать и направилась в комнату деда. Нужно было почитать письмо и мамин дневник, чтобы понять, знали ли что-то родители…