Возвращение

Готэм сильно изменился с того момента, когда он тут был в последний раз. И дело не в новых зданиях или в участившихся патрулях полиции. Джейсон пока что не понимал, что именно изменилось, но чувствовал, что эти изменения – не в лучшую сторону. Он прошелся по улицам, с удивлением отмечая увеличение количества попрошаек. Срезал через дворы, где его трижды попытались обокрасть, а еще два раза пытались толкнуть дурь. Как-то сильно распоясались эти преступники. Он помнил этот путь – даже ломик Джокера не смог выбить его из памяти Джейсона, а выбил он многое. Доехать до конечной станции, сесть на автобус, выйти на заброшенной остановке. Дальнейший путь нужно было проделать пешком. Особняк Уэйнов был как всегда мрачным и как никогда – по крайней мере, на его памяти – заброшенным. Джейсон сделал глубокий вдох и перемахнул через ограду. В конце концов, кто в этом доме пользуется дверями? *** Джейсон не помнил, как он вылез из могилы – он только мог догадаться, что проделал этот путь сам, потому что иногда во сне он задыхался и чувствовал вкус земли на своих зубах. Он не знал, что делал после – даже понятия не имел. Первым его осмысленным воспоминанием был кислотно-зеленый цвет ямы Лазаря и собственный крик в ушах. Затем Талия – как там вообще оказалась Талия? – дала ему достаточно увесистый рюкзак и столкнула с водопада, приказывая, да, именно приказывая, чтобы он не шел сразу к Брюсу. Но когда это Джейсон подчинялся приказам? В том портфеле были деньги, ноутбук и поддельные документы. Джейсон хотел заказать билеты на самолет на ближайшую дату в Готэм, но, к сожалению, оказалось, что оттуда, где выплыл Джейсон, самолеты вообще летали вообще редко, а в такие города, как Готэм, Метрополис или хотя бы Нью-Йорк вообще не летали. Так что ему пришлось долететь до ближайшего города, а уже потом лететь в Нью-Йорк – аэропорт Метрополиса опять был разрушен в ходе очередной потасовки Супермена с очередным инопланетянином, а аэропорт Готэма оказался закрыт для международных перелетов. Это показалось Джейсону очень странным – только один раз на его памяти Готэмский аэропорт закрывался, но кто знает, может, сейчас такая же ситуация. Хотя билет в Готэм на поезд он купил без проблем, что действительно было странным – во время правления дьякона Блэкфайра были перекрыты все коммуникации в городе. Свежие газеты говорили о терроре Готэма Черной маской, а также о падении акций Уэйн Энтерпрайзес. Но ни одного слова о Бэтмене. В газетных вырезках, которые Талия так же положила в рюкзак, говорилось, что Темного Рыцаря не было видно с момента смерти Джейсона. Но не мог же Брюс просто так взять и отказаться от Бэтмена, правда же? Это было бы абсурдно. Неправильно. Но стоило все-таки навестить своего опекуна самому и все разузнать. *** Сигнализация была отключена, Джейсон был в этом уверен. Он не слишком заморачивался с соблюдением осторожности, а, учитывая параноидальность Брюса, все поместье должно было стоять на ушах еще тогда, когда тот перемахнул через забор. Но он уже пролазил в окно, а никто его не «встречал». Поместье так же было запущенным, и ему требовался неплохой такой капитальный ремонт. Половицы скрипели так сильно, что казалось, что эхо распространяется по всему дому. Но никто не пришел, хотя на шум должен был прийти Альфред. Он беспрепятственно дошел до библиотеки. Часы были открыты, и оттуда доносились звуки. Значит, Брюс все же не бросил Бэтмена? Тогда почему его не было видно? В пещере был включен свет, но этот свет шел не от бэткомпьютера. Его вообще нигде не было видно. Зато был стенд с его обгоревшим костюмом Робина. Был стул – не то кресло, на котором сидел Брюс, Альфред или сам Джейсон, часами анализируя улики и вычисляя преступников - обычный деревянный стул. На нем сидел мужчина, которому было около сорока лет. Его волосы уже были тронуты сединой. Ни осанкой, ни взглядом, ни голосом он не был похож на Брюса Уэйна – ЕГО Брюса Уэйна. Однако это был он. И он разговаривал со стендом Джейсона. На Джейсона внезапно нашло дежавю. - Знаешь, Джейсон, я больше не могу это делать. Я не могу больше управлять компанией, не могу смотреть в глаза людям и врать, что все хорошо. Я слишком устал, а ты мне не помогаешь… Ты только меня слушаешь, и никогда не отвечаешь. Почему ты мне не отвечаешь? Брюс продолжал что-то бормотать, а до Джейсона с ослепляющей ясностью дошло, что Брюс не только прекратил быть Бэтменом. Он сошел с ума. И он – Джейсон – в этом виноват. Он никогда до конца не верил, что его кто-то любит, что он кому-то дорог. Что кто-то заметит его смерть. Как же сильно он ошибался. В следующее мгновение пришло осознание, что нужно сделать. В конце концов, Джейсон Питер Тодд официально мертв, а Брюс еще долго не сможет вернуться в нужную физическую и психическую форму. - Я здесь, Брюс, - обратил на себя внимание Джейсон. Подошел поближе, чтобы обнять своего отца. – Я слышу тебя. Я всегда слышал тебя. Джейсон вспомнил, что иногда он просыпался не от ломика Джокера и не от недостатка воздуха. Иногда ему снилась именно эта сцена. Джейсон тогда стоял рядом с Брюсом, но не мог пошевелиться, не мог ответить. Если закапываться еще дальше, то оказывалось, что он видел этот сон уже давно – до того, как снова обрел сознание. Возможно, человек, которого боялась вся вселенная, отдал свой разум, чтобы вернуть своего сына. Возможно. Он знал, что стоит уговорить Брюса отдохнуть и поехать куда-нибудь. Он знал, что ему никто не поверит, что Джейсон вернулся. Тем лучше. А еще он знал кое-что, что не знает еще никто. В Готэм вернулся Бэтмен.