***
Идет дождь. И этот чертов дождь отнимает у него самое дорогое, что у него есть. Руки в крови. Он пытается надышаться ею, зацепиться за нее, как за спасительную соломинку, и повернуть время вспять. Целует его руки, щеки, которые уже начали бледнеть. Пальцы трясутся. Он не желает видеть, как теряет его... Как давно он продал себя ему? Когда начали вырисовываться первые буквы его имени? Да, еще тогда. Не видя его, не зная, кто он, он уже полюбил, но не признал в жизни. Обидел его хрупкую душу. Невыносимо. Больно. Видит, как на руках гибнет его личное солнце, пытаясь удержаться за жизнь, но нет. Он все слабее чувствует его боль на своей руке. Это неизбежно. - Очнись. Я прошу тебя. Не сейчас. Только не сейчас... Я же так… - всхлип. Он не может этого сказать. Даже сейчас. Он произносит эти слова как мантру. Будто ничего больше нет. Его хриплый шепот молит всевышнего о том, чтобы его вернули ему. Безбожник. Будь в такой ситуации кто-нибудь другой, он бы сказал, что нечего убиваться - стоит жить дальше. Но судьба хитрая штука, и теперь он сам просит о пощаде. Столько не сделано. Он не успел сказать ему столь важные слова, которые тот должен был уже давно услышать. Дождь стер его счастье с лица земли, оставив лишь красные разводы на асфальте. Из груди рвется отчаянный вымученный рык. Ему больно. Тому, кто прежде был жесток, чувствуя боль любимого человека лишь на запястье, не придавал этому в прошлом огромного значения и пытался всеми силами заглушить её. Он прижимает к себе бездыханное тело, надеясь, что вот сейчас этот человек очнется и снова улыбнется своей лучезарной светлой улыбкой. Как может только он. Только для него. Но... Он не обращает внимания на крики людей. Его пытаются забрать у него, но он еще крепче прижимает его к себе, утыкаясь в копну волос, до скрежета сжав зубы и сильнее держа за плечи. Осознание случившегося приходит слишком поздно. Он не может поверить. Такого не может быть. Так не бывает. Он должен был выжить.***
- Чимин-а, малыш, потерпи, - шёпотом тараторит Юнги, - не надо так со мной, пожалуйста… Его сердце пропускает удар. Не надо как? Не делать больно? Сколько боли по его вине перенес Чимин? На руках Юнги медленно, но верно начала появляться кровь, смешиваясь с грязью. В разуме парня было настолько пусто, что он даже не понимал, что это происходит именно с ним. Буквально несколько минут назад Юнги гнался за ним. Он хотел с ним поговорить, но у Чимина на этот счет были свои планы. Он не хотел разговаривать. Ему надоело постоянно прощать его. Последний раз… В последний раз было больно. Больно настолько, что Паку казалось, что вся связь с Мином разом оборвалась, что сердце распалось на множество кусочков. Но стоило переступить порог их общей квартиры, в груди защемило. Рука горела. Горел сам Чимин… Пак, сломя голову, несся по улице. Он не хотел быть пойманным. Слышал, как Юнги звал его по имени, но не пытался остановиться. Он бежал от него все эти два месяца, которые Юнги пытался с ним поговорить. И вдруг это секундное: «Я люблю его. Я смогу простить…» - заставило Чимина остановиться. Он резко развернулся и сам не понял, как взмыл в воздух. Где-то издалека донёсся звук удара и визг тормозов. Тело пронзила кошмарная боль. Мир завертелся и резко застыл, когда голова встретилась с разогретым раскатанным асфальтом. Последнее, что видел Чимин - ошарашенное лицо Юнги, который сразу кинулся к нему. Теплое солнечное воскресенье, разбавленное появлением дождя, полностью разрушило их жизни.***
Утро Юнги встречало не очень по-доброму. Солнце светило прямо в лицо Мина и тот раздраженно поморщился. Он резко распахнул глаза, снова укладываясь на кровать. Голова раскалывалась, конечности неприятно ныли. Юнги сел и оперся руками на кровать. «Что я делаю?» Юнги уже порядком надоело. Рука снова ныла. Он чувствовал боль Чимина. Он чувствовал, как тот его отвергал, но ничего с этим не поделать. Или попросту не хотел. Сегодня что-то изменилось. Ему не больно. Его ничто не мучает. Он стал пустым. И больше не чувствует боли. Он понимал, что рано или поздно Чимин смирится и, может быть, даже простит его, но Юнги совсем не ждал этого.... Чимин совсем пропал. Он его не чувствовал. Мину резко захотелось позвонить своему лучику и узнать как он. Но что-то его останавливало. Холодный принц. Он был таким всегда. Чимин крутился возле Юнги, радуясь очередной победе своего хена. Тот лишь потрепал его по волосам и вернулся к своим друзьям по команде. В сердце что-то кольнуло. Юнги всегда был для всех, но не с ним. Мин уделял внимание всем, но не своему предназначенному. Юнги чувствовал его смятение и переживания, но снова глушил, будто их и не было. Чимина задевало такое отношение. Юнги не целовал его, не уделял должного внимания. Но утром всегда был рядом. Предназначенные. Их имена выбиты на запястьях друг друга. Но Чимин... Он чувствовал, что что-то не так. Тень уличного фонаря скрыла лицо. В глазах застыли слезы. Боль. Обида. Вот что Чимин чувствовал. Снова.***
Чимин вылетел из квартиры в слезах. Он был готов орать на весь мир о том, как сильно ненавидит чёртового Мин Юнги и всё с ним связанное. Предчувствие не обмануло. Он предполагал. Он чувствовал. Боялся до дрожи в коленях… Опасения подтвердились. Солнечным воскресным утром его мир перевернулся. Вернувшись от родителей, Пак направился прямиком в их с Юнги квартиру. Он возвращался раньше положенного срока, потому что чувствовал. Чувствовал, что что-то произойдет. И вот, уже стоя на лестничной клетке, Пак не решался открыть дверь в их квартиру. Он нервно кусал губы, собираясь с мыслями. Нет. Юнги не мог. Он всегда холоден, но оберегает. Любит. Юнги не мог. Чимин уверенно повернул дверную ручку. Сердце замерло. Прислушавшись, Пак остановился в прихожей. Внутри всё треснуло, когда до уха долетели слабые стоны. Чимину все страшнее было подходить к их спальне. А еще страшнее увидеть Юнги с кем-то другим. И тогда, его карточный домик рухнет. Нервы снова сдали. Пак трясущимися руками открыл дверь и увидел, как Мин вдалбливал в кровать какого-то парня, который извивался под ним, словно змея. Чимин завис. В его глазах не было слез - не было ничего. Сейчас. Он пропал. Он исчез. Чимин потерял всё, во что верил. Юнги, услышав скрип двери, развернулся и увидел Чимина. - Проваливай! - кинул Юнги, продолжая вдалбливаться в тело мальчишки. – Я сказал тебе проваливать! Чимин больше не мог. Он медленно закрыл дверь и покинул квартиру.***
Юнги было интересно. Сможет ли он разорвать с Чимином связь. Сможет ли оттолкнуть его. Предназначенные. Что это? Вторая половинка? Самое дорогое и самое близкое? Частичка тебя самого? Мин не хотел этого признавать. Горько усмехнувшись Юнги вспомнил, как первый и последний раз признался Чимину в любви. Не ему. Его имени на запястье. Ему захотелось сделать Паку больно. Он знал, что Чимин очень чувствителен и все поймет и по первому же ощущению вернется обратно. Чимин надоел Юнги. Этот постоянно активный засранец донимал его, бесил и просто выводил из себя. Но как же он не понимал. Что предназначенный – больше, чем просто частичка. Он составляющая его души. Юнги… Чего он хочет? Он чувствовал, что любит Чимина. Но ему никогда не хватало духа сказать ему об этом. Даже сейчас, когда тот мирно спал у него на коленях. Юнги перебирал его волосы и думал. Много думал. Чимин нравился ему, но что-то шло не так. Он был слишком энергичным, шумным, но всегда делал все для него. Пака было невозможно не любить. Но у Мина были свои доводы на этот счет. Он был его не достоин. Так ему казалось. Жизнь неудачно пошутила, сведя их вместе. Всё слишком хорошо. Чимин слишком идеален. Такого не бывает. Не в этом мире. Не с Мин Юнги. Чем больше он думал, тем мрачнее становились мысли. Наверное, так сходят с ума?***
Утро. Воскресенье. Юнги сидит на лавочке в парке после очередной попойки у Намджуна. Таймер вот-вот остановится, и он встретит своего предназначенного. Юнги всё ещё не может в это поверить. Его сердце наполнено и радостью, и болью. Мин совершенно не знает, хорошо это или плохо. Радоваться ему или нет. - Мин Юнги? Он поднимает глаза и видит симпатичного рыжеволосого парня. В глазах озорные искорки. Улыбка ярче солнца. Красивый до невозможности. Он показал свое запястье. Мин Юнги. Немного корявыми, но симпатичными буквами. Теплое солнечное воскресенье. Утро. Утро, когда жизнь Юнги разделилась на «до» и «после». Утро, когда сердце впервые за долгое время забилось чаще обычного. Утро, когда он утонул в глазах цвета шоколада. Утро, когда его мир был наполовину разрушен. Я люблю тебя, Пак Чимин