Слухи

Марко знает про слухи, которые ходят за его спиной. Демоны преисподней учтиво кланяются, но стоит ему немного отойти, как тут же шепчутся меж собой, даже не особо таясь. Он слышал их так много раз, что это вызывает у него лишь зевоту. «Хоть бы что новое придумали», — усмехается он про себя, ловя пристальные, ненавидящие взгляды в спину. «Хоть бы кто в лицо высказал, интереснее было бы», — вздыхает он, вновь уловив чье-то шипящее «Подстилка». Но, увы, этот сброд слишком боится гнева своего повелителя. Все ведь знают, что он под его защитой. Марко поправляет маску, скрывающую его лицо, стучится в выросшие перед ним двустворчатые двери и, не дожидаясь отклика, входит. — Мой повелитель, — он склоняется в небольшом поклоне, опустив глаза вниз, и улыбается уголками губ. — Ты опоздал, — доносится до него голос Тома, в котором плохо скрывается раздражение. — Я был занят, — Марко расправляется, складывает крылья за спиной и оглядывает помещение. Тома он находит на кровати и ухмыляется уже шире. — Вы меня ждали. — Бросай придуриваться, — Том хмурится и небрежным махом ладони подзывает его к себе. — Чем был так занят? — Был на поверхности, — с небольшой задержкой отвечает Марко, присаживаясь на край кровати. Он помнит, что Том не любит его походов наверх, но ему нравится этот мир. Это буйство цветов, вкусов и запахов, которых не сыскать в этом заполненном огнём месте. — Не понимаю, что тебя там привлекает, — вздыхает Том, и Марко чувствует, как он придвигается к нему и обнимает, утыкаясь носом ему меж крыльев. — Разве здесь не лучше? — Мы уже говорили об этом, Том, — напоминает Марко тоном, которым родители ругают своих детей за небольшие проступки, и тут же меняет тему: — Что у тебя нового? — Ничего, — фыркает Том раздражённо. — Ты спрашиваешь об этом каждый день, хотя в курсе всех моих дел лучше меня. Марко вновь улыбается и, сняв маску, поворачивается к демону. Он смотрит в его глаза, ловит в них собственное отражение, непривычное без маски, такое, какое видит лишь он и Том. Он чувствует себя обнажённым до костей, и это ощущение нравится ему больше всего на всём свете. Даже земное измерение не сравнится. — А ты знаешь, что мне лучше всего рядом с тобой. Так что не сердись. — Марко кладёт ладони ему на лицо и целует, толкая назад. Марко не злят слухи, которые ходят у него за спиной. Что бы кто ни говорил, в них есть своя доля правды. А какая — это уже его и Тома личное дело.