***
Спустя два дня. Ферид медленно подошел к двери, которая вела в спальню молодого вампира. Был час или два ночи. Благородный вампир осторожно приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Мика стоял у окна, окутанный лунным светом. На нем была надета черная, облегающая рубашка, белые лосины и такие же черные ботфорты с желтыми застежками по бокам бедер. Вид был задумчивый и слегка напряженный. Он настолько погрузился в свои мысли, что ослабил бдительность и не заметил наблюдающего за ним вампира. Мягкий и единственный источник света, проникающий сквозь большое окно, оттенял и без того длинные, черные ресницы Микаэлы, а тень от челки ниспадала на широко открытые глаза, взгляд которых был устремлен куда-то вдаль, от чего они казались еще более выразительными и прекрасными. Непослушные пряди золотистых волос придавали всегда серьезному лицу оттенок былого мальчишеского озорства и детской беззаботности. - И снова здравствуй, мой маленький подопечный, - отворив деревянную дверь, поприветствовал его Седьмой Прародитель, - что же тебе не спится в столь поздний час? - Убирайся!- холодно и твердо произнес подросток-вампир. - Ну же… Не стоит так категорично, - с той самой отвратительной, слащавой улыбкой мягко произнес Батори, проскальзывая в комнату и закрывая за собой дверь. Мика все так же стоял у окна, полностью игнорируя своего ночного визитера, подошедшего к нему и остановившемуся буквально в нескольких шагах за его спиной. - Ты не достаточно покуражился, когда уничтожил самое ценное, что у меня было, а затем и меня погрузил в этот ад,… лучше бы ты добил меня до прихода Крул. - Ну-у, я бы с удовольствием, но твой дружок прострелил мне голову, благодари его за такой подарок - губы Ферида растянулись в улыбке. - Ты думаешь, я поверю в это. Теперь, став вампиром, я понимаю, что все было специально разыграно… так просто тебя не убить, - Мика опустил голову. Немного помолчав, - чего же ты теперь добиваешься, сообщив мне о том, что видел Ю-чана и… не важно! Убирайся! - Мика, лапочка, не стоит так злиться на меня за мои маленькие шалости. – Ферид вложил в эти слова все свое обаяние. - Я не злюсь на тебя. Если это все, то оставь меня, - тихо произнес белокурый выкормыш Третей Прародительницы. - Нет, не все… - глаза Батори сверкнули. Мика этого не видел, он просто стоял в ожидании, когда мерзкий аристократ покинет его комнату. Но тот и не собирался уходить. - Я хотел поделиться с тобой своими планами на недалекое будущее. Я долго колебался, стоит посвящать тебя или нет, но потом решил, что не говорить было бы слишком не вежливо, ведь они касаются непосредственно тебя, - сказал Ферид. Когда он понял, что сумел привлечь внимание Микаэлы, даже несмотря на то, что тот так и не развернулся к нему, тот продолжил: - Как ты уже успел заметить, вампиры ничего не чувствуют, ни к чему не стремятся, нам чужды человеческие эмоции и желания. Но, что касается меня, в отличие от других вампиров я сохранил интерес к людям, а точнее к человеческим детям, и не только как к сосудам со свежей кровью. Меня привлекает то, какие они жизнерадостные и наивные. За ними очень интересно наблюдать. Дети тянутся к знаниям, которые, как они думают, помогут им осуществить их мирские и глупые желания. Может быть, даже… кто знает… хм…я немного завидую им... Я всегда окружал себя миловидными детенышами с… - Ты пил их кровь! - Не без этого, - Ферид слегка улыбнулся, - но все это была ерунда и ненужный мусор, пока я не увидел тебя, такого красивого, смышленого, доброго и в то же время с железной волей и умопомрачительной стойкостью ко всем тяготам столь несправедливой и суровой жизни. Чтобы не происходило, ты не ломался. Будучи совсем еще малышом, ты умудрялся великолепно играть роль ребенка, который искренне радовался тому, что его используют, хотя чего тебе только стоило появляться в моем особняке.. Было до безумия приятно обдумывать план вашего побега и предвкушать, что я испытаю, увидев отчаяние и угасающую надежду в твоих небесного цвета глазах, когда я буду убивать самых дорогих тебе людей… и сейчас… - зрачки Ферида резко сузились, - Я ХОЧУ СНОВА ОЩУТИТЬ ЭТО. Мику словно ударило молнией от этих слов, он застыл. В одно мгновение он осознал, ЧТО намеревается сделать Ферид. С нескрываемым ужасом Мика посмотрел на ненавистного ему Прародителя. - Если ты хоть пальцем прикоснешься к Ю, я клянусь, я тебя уничтожу! – с негодованием произнес он, впиваясь смертоносным взглядом в сереброволосого вампира. - Оу, как стра-а-шно, - протянул Батори, любуясь, как злые огоньки блестят в глазах его любимчика, и как сужается кошачий зрачок. Молниеносно Ферид оказался к нему настолько близко, что их тела практически соприкоснулись. Мика чувствовал дыхание вампира над собой, но голову не поднимал, он не хотел видеть это отвратительное лицо. Ферид нежно прикоснулся большим и указательным пальцами к подбородку юноши и поднял голову Мики так, что они встретились глазами. И с томным, игривым выражением лица произнес: - Если ты так печешься о своей драгоценной принцессе, прекрасный, юный принц, есть альтернативное предложение. Мика не совсем понимал, что происходит, но его тело снова оцепенело, он не мог пошевелиться, чувствуя что-то не ладное, глядя прямо в холодные, колючие и надменные глаза вампира-аристократа. Мика заметил в них какое-то вожделение, прямо как тогда, когда он в детстве приходил к Фериду, чтобы тот испил его крови, но сейчас оно было несколько иное. - Вместо того, чтобы свести тебя с Ю, а потом убить его на твоих глазах… - Ферид говорил медленно, растягивая слова, чтобы каждое слово, сказанное им, въелось в сознание высокомерного мальчишки-полукровки, - я овладею ТОБОЙ! Он притянул Мику к себе и страстным поцелуем впился в его нежно-розовые, мягкие губы. Прикусив нижнюю клыками, Ферид продолжил поцелуй, чувствуя, как из раны потекла кровь, и ее аромат наполнил комнату. При этом, Мика вздрогнул и зажмурился от боли, первым его желанием было оттолкнуть эту тварь от себя, вышвырнуть ее из комнаты и забыть обо всем, но страшное видение смерти своего последнего члена семьи заставило его побороть этот порыв. Его тело слегка расслабилось в руках Седьмого Прародителя, что означало его покорность. - Умное решение, - тихо прошептал Ферид, приблизившись к самому уху своего подопечного, одновременно снимая с него рубашку и с легкостью пера проводя рукой по безупречному торсу, скользя по осиной талии и бедрам, обманутого им подростка.***
Мика дрожал от отвращения, которое он испытывал к этому проклятому аристократу. Они уже переместились на кровать, стоящую напротив окна, возле которого все началось. И теперь он лежал на спине не в силах что-либо сделать, большего унижения он еще не испытывал, нервы были сжаты в комок. - Мне нравится твое состояние, - с улыбкой сказал Ферид, нависая над ним с гибкостью пантеры, - но, все же, я попытаюсь немного расслабить тебя… Аккуратно, еле дотрагиваясь до кожи кончиком языка, Ферид слизнул кровь, вытекающую из пораненной губы своего пленника, потом он начал опускаться ниже к шее, еще ниже, к ключице, затем к груди, осторожно очерчивая сосок, Ферид легонько куснул его. В эту минуту тело мальчика изогнулось, вырвался протяжный, глубокий стон. - О, ты оказывается настолько чувствительный, МИ-КА-КУН, - с издевательской усмешкой в голосе промурлыкал Батори. - Заткнись, слышишь! – отворачиваясь от Ферида, прошептал покрасневший Мика, странное чувство разливалось по всему его телу. Задыхаясь от нахлынувших эмоций, он выдавил: - Зачем тебе это, ты же все равно ничего не чувствуешь? - Да, ты прав, мой любопытный ангелочек, я не способен принимать плотские утехи… но ТЫ еще не стал настоящим вампиром, твое тело продолжает расти и пока оно способно воспринимать подобные ласки. Я хочу увидеть тебя настоящего, снять с тебя маску надменности, которую ты носишь с момента вступления в наши ряды и наблюдать, как ты, борясь и проклиная себя, опускаешься в эту пропасть порока и черпаешь запретное и постыдное наслаждение. Говоря все это, аристократ осторожными и ловкими движениями ласкал его обнаженный торс. Острыми когтями проводил по белоснежной коже, на которой оставались красноватые полосы. Он с удовольствием наблюдал, как от малейшего прикосновения тело Мики вздрагивало, реагируя на движения. Время от времени он слегка покусывал его, оставляя на бархатной коже маленькие ранки. Мика тонул в отвращении и ненависти к сереброволосому вампиру, эта пытка была нестерпимой, но он изо всех сил старался сдерживать свои эмоции и не показывать их своему мучителю. Вдруг он почувствовал, что Ферид освободил его нижнюю часть от одежды. Паника охватила Мику. Он попытался вырваться, убежать, но цепкая и ловкая рука Батори схватила белокурого вампира за шею и рывком пригвоздила его обратно к кровати, не дав толком и подняться. От такого сильного удара у Мики перехватило дыхание. Ферид слегка ослабил хватку, но не отпустил. - Если ты еще раз дернешься, мне придется позвать дядю Кроули и уж вместе-то мы приструним тебя, - с тошнотворной ухмылочкой, глядя в глаза беспомощному юноше, произнес Ферид. Но это уже было не обязательно, Мика и так не стал бы больше вырываться, он принял условия. - Знаешь, Мика, я думал все пройдет более гладко, но твоя непокорность начала быстро раздражать меня, - расстегивая пуговицы своих штанов, сказал Ферид. Легким движением изящных рук Ферид быстро развернул мальчика на живот и притянул к себе за бедра. Мика не успел ничего сообразить, как внезапная боль пронзила его тело. Истошный крик вырвался наружу. Он чувствовал, как его плоть разрывалась, и по ногам сочились теплые струйки алой крови. Словно издалека он услышал ненавистный ему, непринужденный голос: - Так-то куда лучше, Мика-кун. Резкие движения Ферида приносили нестерпимые мучения молодому вампиру. На глазах выступили слезы, при каждом новом рывке из его груди вырывались стоны, наполняющие комнату и заглушающиеся холодными подвальными стенами. Он ненавидел этого аристократа, но куда больше ненавидел себя, свою слабость и немощь перед ним, он не смог когда-то защитить близких людей и не мог защититься сам. И теперь, спасая того, единственного, ради кого он мучился много лет, он позволил этому гнусному чудовищу измываться над ним самым омерзительным образом. Но самое обидное было то, что он стал его игрушкой гораздо раньше, когда позволял пить свою кровь, только тогда это было не столь тошнотворно. Мика не знал, сколько прошло времени, но постепенно он привыкал к движениям кровососа. Боль понемногу отступала, на смену ей появились волны с весьма приятным чувством. Щеки Мики залились румянцем еще сильнее, он прерывисто дышал. При каждом толчке, выгибаясь в спине, он постанывал, не в силах сдержаться. Голова буквально закипала от осознания того низкого положения в котором он оказался, а тело испытывало некое наслаждение от жуткого и мучительного акта, и за это Мика ненавидел себя еще больше. Темп ускорялся. Сил бороться уже не было, не контролируемые процессы невиданного ранее сладкого чувства поглощали его, накрывали с головой… сводили с ума. Что-то должно было произойти, он чувствовал, как что-то вот-вот вырвется наружу. Мика ощутил, как рука Ферида скользнула от его бедра к паху, это была последняя капля, он больше не мог терпеть. - Ого, Мика-кун, ты уже такой мокрый и когда ты только успел? – издевательски радостным тоном промурлыкал аристократ, - так тебе все же нравится? - Умолкни! Заткнись немедленно! – из последних сил прокричал Мика, пытаясь сдержать дрожащий голос и устоять на ослабевших руках. Но, исчерпав все силы, он полностью сник. Ферид отошел, заботливо набросив тонкое одеяло на область ниже талии Мики. Застегнув брюки, Ферид присел на край кровати и начал рассматривать своего фаворита. Гибкое, изящное, стройное тело, безупречные, мягкие черты лица, он был словно девушка, но, несмотря на всю утонченность, в этом хрупком теле чувствовалась необыкновенная сила. Слегка подкаченный торс придавал еще больший аристократизм и элегантность его обладателю. Грудная клетка тяжело вздымалась и это обезоруживало. Нежное, трепещущее тело пятнадцатилетнего подростка-вампира, познавшее таинство слияния. - Мика, дорогуша, - тихо позвал его Ферид Батори. Мальчик словно в забытье перевел усталый взгляд на сереброволосого Прародителя. - Прежде чем все началось, ты спросил меня «Зачем мне это?», отвечу, я старался исключительно в твоих интересах. - Ты воистину надеешься, что я поверю в эту грязную ложь?.. - Мика с трудом привстал, опираясь на левый локоть, сесть нормально пока не представлялось возможным. - Ты должен верить, потому, что это правда. Я хотел показать тебе, насколько омерзительными бывают люди, пока ты полностью не превратился в вампира. - Какие к черту люди, Ферид, только что это были не они, а ты! - Мика, прикрой свой милый ротик или я откушу тебе язык, - Батори угрожающе посмотрел на него. Мика вздрогнул. - Шутка, - с самой жизнерадостной улыбкой заверил его Седьмой Прародитель, - Я показал тебе самую вершину айсберга человеческой мерзкой натуры, они способны на куда более отвратные поступки. В отличие от людей, мы, вампиры, довольствуемся малым, мы лишь пьем кровь, а они могут осквернить не только тело, но и душу, и заставить корчиться в адских муках, даже самых близких им людей, ради собственной прихоти и алчности. Они и есть настоящие чудовища, а не мы, усвой этот урок. И ведь именно в руки таких существ попал твой драгоценный Ю-чан, ради которого ты согласился на такое… Он ласково потрепал Мику по голове, но тот со злостью отбил его руку. - Не смей прикасаться ко мне! - Хах, я это уже сделал, маленькая зануда. Хм, я, конечно, надеялся, что после того, как отымею тебя, ты станешь покладистей, но, увы, наш Мика не настолько прост, и именно за это ты мне так и полюбился. На лице Микаэлы появилось раздражение и легкий румянец. Ферид, хмыкнув, встал с насиженного места: - Думаю, тебе нужно выспаться... Или может быть ты попросишь меня повторить нашу забавную игру, м-м? Мика кинул на него испепеляющий взор. - Ухожу, ухожу, - театрально прощебетал кровосос и грациозной походкой направился к двери. - Да, вот еще. Скажу тебе напоследок пару вещей, - остановившись перед самой дверью и не поворачиваясь, сказал аристократ. - Во-первых, я искренне надеюсь, что ты отныне возненавидишь людей еще больше, а, во-вторых… в мои планы никогда не входило и не войдет убийство Амане Юичиро, прости, но твоя жертва была напрасной. Я просто использовал тебя так, как это делают абсолютно все людишки. Не стоит на меня обижаться, ты ведь сам понимаешь это бессмысленно и что я прав. Ферид развернулся на каблуках, и лучезарная улыбка озарила его лицо: - Улыбнись, все же это был твой первый раз, - он расхохотался и скрылся за дверью. Полностью опустошенный и измученный, Мика рухнул на кровать и зарылся лицом в подушки, содрогаясь всем телом от безудержных рыданий. Через весьма продолжительное время он все же забылся, в надежде, что сон излечит его израненное тело и душу.