Welcome to New York!

      Стояла ранняя осень 1926 года. После долгих месяцев скитаний по свету и увлекательных путешествий, я находился на палубе океанского лайнера «Ланкастрия», который вот-вот должен был пришвартоваться у пирса в морском порту Нью-Йорка.       Почувствовав поднимающуюся волну тревоги, я крепче сжал ручку потрепанного кожаного чемодана — верного спутника во всех моих приключениях. Чтобы как-то отвлечься, я принялся изучать проступающие силуэты зданий. Я никогда не любил больших городов. Они всегда вызывали у меня ассоциацию с огромным муравейником. Большие скопления людей чаще всего пугали меня, а городской шум дезориентировал, сбивал с толку. Однако, несмотря на это, Нью-Йорк мне нравился. Было в этом городе что-то невероятно притягательное. Я чувствовал, что в этот раз мне доведется пережить совершенно особенное приключение.       Честно говоря, я и сам не до конца понимал, почему выбрал именно этот город. Отчитавшись перед новоиспеченным министром Гектором Фоукли о результатах последней экспедиции в джунгли Новой Гвинеи, я намеревался взять небольшой отпуск и провести его в какой-нибудь английской глуши, дописывая книгу о фантастических зверях. Однако до меня дошли определенные слухи, которые не могли оставить меня равнодушным. Говорили, что на другом континенте орудует организация под названием «Второй Салем», занимающаяся поиском и уничтожением волшебников и ведьм. Также говорили, что некоторые активисты истребляют и волшебных существ. На данный момент им удалось существенно снизить численность популяций многих уникальных видов животных. Я понял, что просто не могу оставаться в стороне, и на следующее же утро, предварительно послав сову министру с извинениями, пустился в путь.       Высоко в небе пронзительно закричала чайка. Вздрогнув, я обнаружил, что все это время рассеянно теребил край пальто. Что ж, мне предстоит задача не из легких, но разве я мог отказаться от внезапных приключений?       Лайнер медленно проплывал мимо острова Бедлоу, демонстрируя во всей красе Статую Свободы, ставшую за последние сорок лет мировым символом Соединенных Штатов. Поговаривали, что на ней лежит бесчисленное множество всевозможных заклятий, которые, в частности, позволяют судам никогда не терять ее из виду. Мое лицо на миг озарилось счастливой улыбкой. По долгу службы я часто бывал в самых удаленных и труднодоступных уголках земного шара, но каждый раз все с тем же детским восторгом ожидал новых встреч с неизведанным.       А ведь все могло сложиться совершенно иначе, если бы двенадцать лет назад из-за одного досадного недоразумения меня не отчислили из Хогвартса…       Поначалу было туго. После во всех смыслах позорного провала мне пришлось вернуться в отчий дом. Я прекрасно понимал, что сам был виноват в сложившейся ситуации. Конечно, с моей стороны невероятно глупо было держать нюхлеров, красных колпаков, штырехвостов и пикси в чемодане под кроватью в факультетской спальне. Еще более самонадеянно было пытаться разводить огневиц, пробовать варить разнообразные зелья по рецептам из крайне сомнительных книг и как минимум раз в неделю отправляться на поиски уникальных представителей флоры и фауны в Запретный Лес. Ну и, конечно же, крайне неосмотрительным было считать, что никто из моих однокурсников или учителей не заметит этой моей тайной исследовательской деятельности. Впрочем, кто не совершает ошибок?       Не скажу, что дома меня ждал теплый прием, хотя по правде я ожидал чего-то гораздо худшего. Сразу же после возвращения домой между мной и родителями состоялся долгий разговор. Вернее, говорила в основном моя матушка, а отец, с которым мне никогда не удавалось наладить контакт, стоял в стороне с мрачным видом. В целом, моё положение было не таким уж и плачевным, но все-таки некоторые обстоятельства отчисления бросали тень на всех членов моей семьи. Так как я все еще был несовершеннолетним, было решено, что несколько месяцев я проведу на ферме, помогая с гиппогрифами и набираясь опыта, а затем отправлюсь в Лондон и попытаю счастье в министерстве. Перед самым отъездом из Хогвартса профессор Дамблдор, который с воистину гриффиндорским рвением пытался сохранить для меня место в школе, отдал рекомендательное письмо, которое давало шанс претендовать на достаточно хорошую должность. Так и было решено.       Скопив немного денег, я смог снять комнатку в самом центре Лондона. Бедность нового жилища нисколько меня не смущала, а отсутствие соседей-магов сильно облегчало жизнь. При всем уважении к магическому сообществу, я предпочитал жить уединенно и держался достаточно обособлено.       Признаться, в детстве я никогда не мечтал о работе в министерстве магии, но в то время приходилось хвататься за любую возможность. К тому же сам Альбус Дамблдор написал для меня рекомендательное письмо! Проведя несколько бессонных ночей, тщательно взвешивая все «за» и «против», я все же решил отправиться на собеседование. Кажется, там меня просили показать какие-то заклинания, с которыми я справился без особого труда. К моему удивлению, мне пришлось ответить не меньше, чем на дюжину вопросов об уходе за магическими животными, а также решить несколько арифмантических задач. Впрочем, задавали и общие вопросы, не упустив возможность лишний раз подробно расспросить о причине моего отчисления. Хотя, думаю, все вокруг и так были прекрасно осведомлены даже о самых незначительных деталях. Несмотря на все попытки избежать огласки, в «Пророк» все-таки просочилась информация о моей маленькой коллекции зверушек. Спустя несколько часов мучений, мне все-таки предложили место в бюро переселения домовиков, что находилось в отделе регулирования магических популяций и контроля над ними. Существенную роль сыграло и письмо от моего бывшего профессора трансфигурации. Разумеется, я бы предпочел что-то другое, но разве у меня был выбор?       Работа оказалась в высшей степени скучной и сводилась к перебиранию бесконечных бумаг. Несмотря на то, что мой отдел был одним из самых крупных в министерстве, моими коллегами в основном были пожилые и не особенно умелые волшебники, которые получали свое давным-давно установленное жалование и спокойно ждали выхода на пенсию. Также была небольшая группа еще совсем юных магов, закончивших школу не так давно и, напротив, еще не обладающих настолько выдающимися талантами, чтобы устроиться на более перспективное место, или не имеющих четкого представления, чем хотят заниматься в дальнейшем.       Поначалу я пытался успокаивать себя мыслями о том, что все это временно и нужно только дождаться удобного случая, но проходили месяцы и ничего не менялось. Я даже предпринял несколько сумасбродных попыток проникнуть в секретный архив, где хранились все данные о фантастических тварях и существах, известных министерству, но то ли система слежения была организована слишком хорошо, то ли мне сопутствовало отчаянное невезение, но каждый раз я натыкался на одного из старших коллег, который тут же принимался объяснять, куда не следует совать свой длинный нос и что за это будет.       В один из безрадостных вечеров я сидел в шумном магловском пабе в самом сердце Лондона и усиленно пытался напиться. По правде говоря, в то время я достаточно много времени проводил за этим неблагочестивым занятием и рисковал плохо кончить, если бы не воля случая.       Уже после второй пинты я окончательно потерял способность здраво мыслить. Обернувшись, я мрачно огляделся. Люди вокруг меня весело смеялись, шутили, делились новостями. Где-то в углу парочка хорошо одетых денди явно затевали драку. Хозяин заведения — низенький лысеющий джентльмен настойчиво флиртовал с девицами, явно скучающими в обществе своих кавалеров. Мне вдруг стало совсем неуютно. Почувствовав как вязкая горечь стремительно подступает к горлу, я поспешно отвернулся, невидящим взглядом уставившись в кружку. Отработав почти два года в министерстве, я так и не смог завести друзей. На самом деле я тщательно старался избегать любого общения с людьми, как делал это ранее в Хогвартсе. Я по-прежнему жил в маленькой комнатке в центре Лондона и все свое свободное время посвящал книгам. Изредка все же приходили письма от родителей, еще реже писал сам. Такая линия поведения казалась мне правильной, но иногда в подобные вечера я готов был пойти на что угодно, лишь бы рядом оказался тот, с кем можно было поделиться всеми своими переживаниями и радостями. Неожиданно кто-то схватил меня за плечо. Я вздрогнул и резко повернулся, чего в моем состоянии явно не следовало делать. Перед глазами заплясали яркие искры, и я начал заваливаться куда-то вперед. Замахав руками, мне пришлось вцепиться в незнакомца, чтобы только не упасть. Никогда раньше я не доводил себя до такого состояния. Незнакомец что-то быстро проговорил, а затем все вокруг замерцало и исчезло. Я предпринял отчаянную попытку разглядеть лицо моего спутника, но мир вдруг резко покачнулся, и все погрузилось в темноту.       На следующее утро я проснулся в маленькой, уютно обставленной квартирке. Через большие окна в комнату лился мягкий свет. Скосив глаза, я увидел множество стеллажей, битком забитых всевозможными книгами. Некоторые из них показались мне смутно знакомыми. Приглядевшись, я смог различить «Заклинания: продвинутый курс» и потрепанный экземпляр «Психологии гиппогрифов».       Мысли путались, но от вчерашнего отчаянья не осталось и следа. На столике рядом с кроватью я обнаружил сосуд с опохмеляющим зельем. Мое министерское удостоверение и палочка были там же. Мысленно поблагодарив своего благодетеля, я осушил фиал одним глотком. Откинувшись на подушку, я принялся молчаливо ждать пока снадобье подействует. В голове постепенно прояснялось, и меня захлестнула волна стыда. Несмотря на то, что практически каждую пятницу в последнее время я проводил в одном из многочисленных питейных заведений, настолько далеко я еще никогда не заходил.       Спустя минут десять появился сам хозяин. Увидев сконфуженное выражение на моем лице, он тепло улыбнулся и опустил на прикроватный столик поднос с легким завтраком.       Как оказалось, он, Августус Ворм, уже полгода меня разыскивал. Я знал, что он учился в Хаффлпаффе, но так как свои N.E.W.T.s он сдал успешно, когда я только заканчивал четвертый курс, помимо пары случайных фраз, между нами не было никакого особенного общения. Однако Августус не просто знал обо мне, но также был прекрасно осведомлен и о моих школьных успехах. Он рассказал, что пару лет назад устроился в издательство «Обскурус» и краем уха слышал, как руководство обсуждало возможность создания своего рода энциклопедии о магических существах и фантастических тварях. На текущий момент ни один из ведущих магозоологов не согласился на написание подобного труда, и издательство все еще находится в поисках автора.       Не успел он договорить, как я судорожно вцепился в его руку и голосом, срывающимся на крик, начал умолять дать мне шанс. А мой новый друг, словно заразившись моей собственной радостью и нетерпением, перебивая, говорил о том, какой неоценимый вклад в развитие науки я сделаю, если только соглашусь. В тот день мы проговорили до самого вечера. Поддавшись внезапному порыву, я рассказывал Августусу о своих самых смелых идеях и мечтах, а он слушал меня, изредка задавая уточняющие вопросы и делая какие-то пометки на куске пергамента. Ближе к вечеру он послал сову своему начальнику, а на следующее утро так вышло, что я подписал контракт с издательством.       С тех пор моя жизнь закрутилась в бешеном темпе. Благодаря связям издательства, я перешел в Сектор фантастических тварей. Сначала я все так же работал с архивами, классифицируя, дополняя и исправляя уже имеющуюся информацию у Министерства. К тому же мне дали доступ к бесценной библиотеке, и частенько я засиживался допоздна, листая хрупкие страницы толстых фолиантов. Спустя год состоялась моя первая командировка. Министерство получило экстренную информацию о небольшой популяции дромарогов в районе Карпат. От дикого нрава животных уже пострадало несколько маглов, один из которых — британский натуралист по имени Эдвард Окридж — собирался организовать экспедицию с целью поимки диковинных зверей. Тут же был сформирован отряд экспертов, в который должен был, помимо прочих, войти и магозоолог. Изначально, правда, отправить должны были сварливого Игнотуса Флита — штатного зельевара, увлекающегося магозоологией, но в последний момент он решил отказаться, и дело перешло мне.       В той краткой поездке я показал себя с лучшей стороны и смог завоевать доверие Министерства. Затем были поездки в Германию, Францию, на север России, в Южную Африку, Китай, Камбоджу, Японию и Австралию. Мне довелось достаточно хорошо изучить острова Океании и побережье Тирренского моря. Время от времени я присылал объёмные рукописи Августусу, который теперь стал моим издателем. Я видел множество мест, которые еще только предстояло нанести на карты, а также периодически прилагал должные усилия к тому, чтобы некоторые места навсегда исчезли со всех магловских атласов. И вот теперь я здесь — в Новом Свете.       Нащупав в потайном кармане пальто древко волшебной палочки, я почувствовал, как кончики пальцев слегка закололо. Мысленно приказав себе успокоиться, я на секунду закрыл глаза, делая глубокий вдох, и ступил на трап.       Меня окутала какофония новых звуков и запахов. Вокруг было множество людей. Все они куда-то спешили, всех их кто-то ждал. Я слышал сотни голосов — высоких, низких, радостных, печальных, раздраженных и безразличных. Какой-то ребенок горько плакал в толпе. Торговцы наперебой хвалили свой товар. Работники порта громко оповещали новоприбывших о необходимости пройти пункт досмотра. Словно почувствовал волнение хозяина, чемодан в моей руке дрогнул и издал тихий, но протяжный стон. Это словно вывело меня из оцепенения. Бросив серьезный взгляд на свою ношу, я выпрямился и бодро зашагал вперед. Очередь двигалась быстро, и уже через пару минут я стоял лицом к лицу с флегматичным служителем закона. Закусив губу, я подал мужчине свой паспорт, настоящий магловский паспорт, необходимо отметить, полученный с большим трудом, и приготовился отвечать на стандартные вопросы.       -В первый раз в Америке?       -Да, — поспешно ответил я, изобразив на лице беззаботную улыбку.       Чемодан в руке тихонько дернулся, и до моего острого слуха донесся странный писк. Таможенник смерил меня весьма подозрительным взглядом и жестом попросил показать багаж.       -Пора починить, — улыбнулся я, быстрым движением переводя чемодан в магловский режим. Щелкнув застежками, таможенник открыл чемодан и бросил краткий взгляд на его содержимое — пара носовых платков, пижама, бинокль, компас, карты — типичный набор путешественника.       -Что-нибудь съедобное?       Усовершенствованный собственноручно маглоотвод еще ни разу не подводил, но все же каждый раз я испытывал смутное беспокойство.       -Н-нет.       -Животные?       Я на секунду представил вытянутое лицо таможенника, если бы он только узнал, сколько самых невероятных существ в данный момент находятся в этом самом небольшом чемодане. Уголки губ слегка дрогнули, но, поймав строгий взгляд служителя закона, я тут же поспешно произнес:       -Нет.       Помедлив еще несколько мгновений, мужчина вздохнул и, поставив долгожданный штамп в паспорте, вернул мне документ. Видимо, я только что потерял для него всякий интерес.       -Добро пожаловать в Нью-Йорк, — произнес он дежурную фразу.       Я одарил его самой лучезарной улыбкой из имеющихся в моем арсенале и, забрав чемодан, быстрым шагом направился прочь. Впереди меня ждали неизвестность, множество опасных и увлекательных приключений. Впереди меня ждал Нью-Йорк и, пожалуй, я был готов.