Кресло

Первый месяц после уничтожения Старкиллера генерал пил. Нет, он оставался на ногах, тщательно проверял отчёты, вновь собирал потрёпанную армию, разбирал вопросы снабжения, вкатывал выговоры нерадивым подчинённым – в общем, был таким же, как всегда. За одним крошечным исключением – он пил. С побудки и до отбоя, а затем и до тех самых предрассветных часов, когда Миллисент просыпалась и громким мявом требовала корм. Хакс шёл кормить кошку уже на нетвёрдых ногах, однако они всё же не заплетались. Степень опьянения выдавали только глаза – воспалённые, водянистые, с красными прожилками. Если кто и замечал эту красноту, или тщательно замаскированный запах перегара, то вопросов Хаксу задавать не решался. Даже капитан Фазма опасалась рисковать – ей и так хватило одного выговора с занесением, а кто знает, что придёт в нетрезвую голову генерала на этот раз? Фазма не пылала желанием вылететь в шлюз, но ещё меньше ей хотелось, чтобы её разжаловали до рядового штурмовика, ведь второй раз подниматься будет очень трудно, если вообще возможно. Вот она и молчала… До тех пор, пока в конференц-зале Хакс не наткнулся на кресло. Фазме пришлось не слишком вежливо схватить генерала за шиворот, чтобы тот не упал. - Спасибо, капитан, - бесцветным голосом поблагодарил Хакс. - Не за что, генерал, - ответила Фазма. Убедившись, что начальство уже не упадёт, она отпустила Хакса. Хотелось съязвить «Пить надо меньше», но она прикусила язык, причём не только из-за страха перед наказанием за нарушение субординации. Фазма впервые увидела лицо генерала так близко. «Неужели он правда так тяжело переживает поражение? Ерунда, любой военный должен знать, что непобедимых армий не бывает», - задумалась она, - «Его ведь даже не разжаловали, не отправили командовать каким-то занюханным блокпостом в самой дальней заднице Галактики. Да и насколько я знаю, генерал далеко не тряпка. Из-за чего же тогда?» - Вы бы присели, генерал, - проговорила Фазма вслух. – До начала заседания генштаба ещё шесть минут. - Да, пожалуй, надо бы присесть, - всё так же вяло согласился Хакс. Казалось, ему было абсолютно всё равно, его мысли витали где-то очень далеко, и он лишь создавал видимость контакта с окружающим миром. Взявшись за спинку кресла, Хакс хотел развернуть его и сесть, однако непокорный предмет мебели крутанулся дважды и остановился к генералу боком. Раздосадованный Хакс крепко сжал ладонью подлокотник – это крайтово кресло начинало его раздражать. Белый карлик ему в печень, он не настолько пьян, в конце концов. Он в состоянии сесть в это треклятое кресло. Чётко просчитав в уме траекторию движения, Хакс обошёл кресло, осторожно опустился на сидение… и оказался на полу. Фазма благодарила все высшие силы, что в конференц-зале они были одни. Она с трудом сдерживала смех, и вместе с тем ей было жаль генерала. Нет, ну это ж надо было так напиться прямо с утра! Или он с ночи не прекращал? Видимо, Хакс всё же заметил выражение её лица. Когда Фазма протянула руку, чтобы помочь ему встать, генерал раздражённо отмахнулся и поднялся сам. В коридоре уже слышались шаги, и Хакс поспешил сесть в другое кресло, которое не стремилось выставить его перед всем штабом дураком и пьяницей. Однако непокорное кресло так никто и не занял. Оно пустовало до конца заседания, и генерал порой искоса поглядывал на него. * * * Хакс вернулся в конференц-зал поздней ночью, грея дрожащие пальцы об огромную кружку кафа, уже шестую за сегодня. Он готов был поклясться, что то треклятое кресло нарочно дразнило его, издевалось специально. Само поворачивалось и отъезжало, когда он пытался в него сесть. Словно обладало разумом. Нет, не просто разумом, а разумом того, кто раньше сидел в этом кресле во время заседаний генштаба, ещё до создания Старкиллера. Но если бы Хакс рискнул поделиться своими подозрениями хотя бы с капитаном Фазмой, то уж точно бы услышал пресловутое «Пить меньше надо» - эта фраза светилась у неё на лбу большими красными буквами, и Хакс был благодарен, что Фазма так и не произнесла её вслух. Генерал включил свет вручную – почему-то датчики не отреагировали на его появление. Кресла чинно стояли вокруг стола и не думали двигаться. Все они были в общем-то одинаковыми – чёрными, кожаными, с удобными подлокотниками. Хотя Хакс бывал здесь так часто, что различал, где чьё. Например, кресло капитана Фазмы было поднято выше остальных – Хакс отлично помнил, как рослая дама грубовато пошутила, что не собирается закрывать себе уши коленками на заседании штаба, и лично подкрутила рычаг. И сейчас генерал подошёл к тому самому креслу, в которое никак не мог сесть утром. К креслу магистра Рен. «Покойного магистра Рен», - Хакс впервые признал это перед самим собой. А заодно и тот факт, что ни алкоголь, ни работа, ни то и другое вместе, не помогали ему переступить этот факт и жить дальше. А в сочетании с бессонными ночами потихоньку сводили с ума. Боль не уходила. Она засела в груди так глубоко, что вся выпивка Галактики не смогла бы вымыть или растворить этот острый и корявый обломок. Хакс ненавидел Рена – и вместе с тем не знал, как без него жить. Раньше они всегда соперничали, всегда стремились показать своё превосходство друг над другом, однако сила взаимного притяжения была настолько мощной, что по сравнению с ней гравитация крупнейших чёрных дыр казалась лёгким дуновением. И вот теперь осталось лишь треклятое кресло в конференц-зале. Кресло, в котором любил сидеть Кайло Рен. Пустое кресло. Сгорбившись, Хакс оперся руками на столешницу. Не хватало ещё сейчас разреветься, как мальчишка. Он стиснул зубы и нажал кнопку на коммутаторе, вызывая дроида. - Это кресло – в мою каюту, - коротко приказал он, мысленно радуясь исполнительности прекрасно запрограммированной железяки. Дроиду можно было ничего не объяснять, а просто отдать приказ. Забытая кружка с недопитым кафом осталась стоять на столе. * * * В каюте Хакса на «Финализаторе» не было ничего личного – никаких семейных снимков на стенах или милых безделушек на полках. Такие вещички были даже у рядовых штурмовиков. Но не у генерала. Хакс не хранил вещи, связанные с какими-либо воспоминаниями. Он берёг сами воспоминания, там, где никто не сможет их найти – в своей памяти. И глядя на это кресло, он вспоминал… Магистр Рен любил чуть раскачиваться, откинувшись на спинку кресла и закинув ногу за ногу. Хакса всегда раздражала эта самоуверенная поза, однако ему нравилось украдкой поглядывать на затянутое в чёрную кожу стройное бедро. Рен ощущал эти взгляды, сбивался с мысли, умолкал или перескакивал на другую тему, и Хакс мысленно ухмылялся. Но затем они оставались вдвоём... Генерал провёл рукой по левому подлокотнику – тот выглядел новее. Его заменили после того, как Рен сломал его в пылу страсти. Хотя возможно, его сломал сам Хакс – этот момент он помнил очень смутно, в виде отдельных обрывков и ощущений. Оседлав бёдра сидящего в кресле Кайло, он двигался резко и быстро, приближая их обоих к пику наслаждения, пальцы Рена сжимали ягодицы до синяков, и сломавшийся подлокотник волновал их тогда меньше всего. Сейчас же генерал лишь криво улыбнулся, глядя на новый, ещё не истёртый пластик. Им больше никогда не сломать его. Подлокотник навсегда останется целым. Почему-то эта мысль причиняла больше боли, чем сам факт смерти Кайло. Миллисент спала, свернувшись клубком в ногах его кровати. Холодной и пустой кровати. Отныне и навсегда так и будет – Хакс больше никого не сможет туда пустить. Его кровать будет согревать только кошка. Хаксу снова захотелось выпить, безумно, до зубовного скрежета. Сглотнув трудный комок в горле, он всё же открыл бар и налил себе, мысленно обещая, что этот стакан уж точно станет последним… Кореллианский виски прокатился по горлу раскалено-тёрпкой лавой, согревая не только тело, но и душу. Этот запах пробудил ещё одно воспоминание. «Чего ты хочешь?» - прошептал ему тогда Кайло на ухо, обдавая шею жарким дыханием с запахом виски. «Вряд ли ты согласишься…» - засомневался Хакс. Он поднялся, разрывая контакт, чтобы стащить с Кайло чёрную майку. «А ты предложи…» - усмехнулся тот, словно кот, предвкушающий блюдце сметаны. «Иногда…» - наконец решился Хакс, - «Мне хочется не только отдаваться, но и брать. Тебя. Хочется доводить до исступления, но не давать тебе кончить. А потом, когда ты уже…» «Да», - выдохнул Кайло ему в губы, не позволяя договорить. Хакс и сам едва не задохнулся от нахлынувшего возбуждения. Он склонился над Кайло, дразня языком сосок. Его пальцы вдруг стали неловкими, и он довольно долго возился с пряжкой ремня, стараясь не прерывать поцелуи, медленно прокладывая влажную дорожку всё ниже. Его жетоны на цепочке то и дело попадали между губами и кожей Кайло, пока Хакс не забросил их за спину. Его неспешность сводила Кайло с ума. Тот вскидывал бёдра, чтобы хоть потереться о кожу Хакса, а нетерпеливые стоны уже напоминали хныканье. Когда губы Хакса наконец коснулись члена, Кайло выгнулся с хриплым вскриком. «И это только начало», - лукаво прошептал Хакс и принял его в горло. Он наслаждался чувственностью Кайло. Хаксу нравилось вот так владеть – пускай он не чувствовал Силу, но каждое его движение вырывало из горла Кайло стоны наслаждения. Лаская ладонью яички, он старался выпускать изо рта побольше слюны. Как следует смочив в ней палец, он впервые проник в тугое и горячее отверстие, которое подалось неожиданно легко, словно давно жаждало этого проникновения… * * * Хакс тряхнул головой, отгоняя безумные воспоминания. Они были настолько яркими, что казались реальностью – словно само время сместилось, и он сейчас наблюдал со стороны, как впервые взял Кайло Рена. «Кайло Рена, которого уже нет в живых», - напомнил себе генерал. Сейчас, глядя на это кресло, по сути единственную вещь, связанную с Кайло, которая осталась у Хакса, генералу ужасно хотелось вернуть время вспять, расставить другие приоритеты, соображать быстрее и всё же успеть на выручку Кайло. Даже если спасти того было уже невозможно, что ж… Кайло хотя бы не довелось умирать одному. В груди ныло, даже сильнее, чем прежде. Лучше бы он не вспоминал, лучше бы не притаскивал к себе это треклятое кресло. Сейчас оно просто стояло у его стола. Хакс изо всех сил пнул кресло ногой и отвернулся, чтобы закурить. Горький сизый дымок медленно рассеивался по каюте. Хакс курил, глядя в иллюминатор. Там перемигивались звёзды, и он в который раз подумал, что многие из них на самом деле уже давно мертвы. Когда-то они с Кайло говорили об этом, и тот сказал: «Если умрёт звезда, я не скоро это увижу. Но если не станет тебя, я почувствую в ту же секунду, на каком бы конце Галактики тебя не постигла смерть». Ну вот, теперь не стало Кайло, а Хакс готов был разбить себе голову об стену с досады, что не мог ощутить, не мог даже попрощаться. На официальных похоронах магистра гроб был пустым. Хакс был единственным из высшего состава, кто отказался от прощальной речи. Он стоял у пустого гроба, плотно сжав зубы. Желваки играли на скулах. Если бы он тогда открыл рот, то наверное, закричал бы раненым крайтом. Хакс повернулся, чтобы затушить сигарету в пепельнице. Кресло вновь стояло у стола вполоборота, будто приглашая присесть. Генерал растерянно ругнулся – он точно помнил, что пнул кресло, и оно отлетело к стене. «Отрикошетило? Нет, вряд ли. Я бы заметил», - подумал Хакс. Он ведь почти не пил сегодня. Только сейчас позволил себе стаканчик. Неужели белая горячка именно так и приходит – когда уже решаешь завязать? В гробовой тишине скрип показался оглушительным – кресло повернулось прямо к Хаксу. Оно словно ждало чего-то. Генерал расстегнул воротник и потёр шею – ему вдруг стало невыносимо жарко. Он дышал так, словно пробежал целый парсек. Со лба стекали ручьи пота. Словно он оказался в жерле Старкиллера. Но ни Старкиллера, ни Кайло Рена уже не было на этом свете. Хаксу показалось, будто он сходит с ума. Сердце колотилось, как бешеное, грозя вырваться из груди. Он плеснул себе ещё, залпом выпил и решительно сел в кресло, стиснув зубы. Хакс ожидал всего, но только не этого. Не тёплых уютных объятий чёрной кожи кресла. Не удобно подставленной спинки. Не надёжных пластиковых опор, подставленных под локти. И тем более не ощущения, будто он на коленях у Кайло. Однако стоило Хаксу закрыть глаза, как возникало именно это чувство – словно он откинулся спиной на грудь Рена, наплевав на все тревоги и заботы, наплевав по сути на всё. Мысли путались, словно он выпил не стакан, а минимум бутылку. «Я явно схожу с ума», - подумал генерал, но не спешил вставать с кресла. Подсознательно ему хотелось растянуть этот момент, хотя тревожная сирена в мозгу выла уже на полную мощность. - Арми… - донёсся до него тихий шелест. Хакс вздрогнул – только один человек осмеливался называть его так. Только Кайло Рену хватало смелости и наглости сокращать его имя. - Уходи. Исчезни, - простонал Хакс. – Тебя больше нет. Ты лишь воспоминание, отпечаток моей памяти. Уходи, не терзай меня. Я больше так не могу! Генерал встал. Где угодно было сейчас лучше, чем здесь, в этом кресле. Насыпав Миллисент корма на утро, Хакс ушёл на мостик «Финализатора». * * * Он не спал уже третьи сутки. Мозг ещё работал, хотя сознание то и дело отрывалось от реальности, теряясь среди предположений и вероятностей. «Финализатор» направлялся в дружественную систему, чтобы пополнить запасы. Огромный флагман класса «звёздный разрушитель» требовал неусыпного внимания, и Хакс был в душе благодарен всему нерасторопному персоналу, который отвлекал его всякими мелочами. Однако он понимал, что рано или поздно ему придётся вернуться в свою каюту и лечь спать – иначе его организм, и так подточенный за последний месяц, просто не выдержит. Наконец, встав на дальнюю орбиту звезды светимостью почти 4х1030 эрг/сек, Хакс сдался. Он всё же вернулся к себе. Звуки космоса и позывные станций до сих пор звучали у него в ушах. Но сквозь них, будто пробиваясь сквозь мощные помехи, до сих пор эхом звучал тот самый голос: «Арми…» Хакс остановился у постели, зажав уши ладонями. Заорал. Не помогло. Голос стал ещё отчётливей. Теперь он был ясным и громким, словно источник зова находился совсем рядом. - Это я, Арми… Я здесь. Услышь меня! Умоляю, услышь! – этот шёпот уже оглушал. - Заткнись! Это не можешь быть ты! Тебя нет, ты мёртв! – прокричал Хакс в пустоту, отвечая несуществующему, но слишком знакомому голосу. - Для меня нет смерти, ты ведь знаешь… - прозвучало в голове. – Сядь в кресло, Арми. Сядь в кресло, иначе мне трудно говорить с тобой. Генерала ещё никогда в жизни так не трясло – он не дрожал так даже мальчишкой, перед вступительным экзаменом в военную академию. Хакс знал, что с того света не возвращаются. Даже те, кому подвластна Сила. - Зачем ты бередишь мне душу? – спросил он, медленно подходя к креслу. Его туда тянуло против воли. – Я хочу пережить твою смерть. Я хочу забыть тебя. Хочу жить дальше. - А ты сможешь? – вопрос был коротким и ясным. Хакс долго боролся за вдох. - Нет… - признал он с глухим стоном. - Тогда сядь в кресло… - ответил голос. Генерал готов был завыть от отчаяния. Прошлое не желало уходить, или он сам не желал его отпускать. Наверное, его разум уже переступил черту безумия, раз ему слышатся голоса с того света. «Ну здравствуй, белая горячка», - подумал Хакс, отхлёбывая уже прямо из бутылки. - Здравствуй, Кайло Рен, - пробормотал он вслух, наконец садясь в кресло. Ответом был тихий, благодарный вздох. Хакс невольно прикрыл глаза. Он явственно ощущал губы на шее, и тёплые ладони на груди. Спинка кресла вновь казалась грудью Кайло – на этот раз обнажённой, дышащей, жаркой. - Тебя ведь нет… - простонал Хакс. – Ты остался там, в снегах гибнущей планеты… Я не смог тебя спасти. Я слышал твой крик о помощи, но не успел. Было поздно. Стракиллер погиб, и ты вместе с ним. Зачем ты приходишь? Упрекать меня? Корить, что не успел? Ох, Рен… Если бы ты знал… - Я знаю, - голос Кайло стал непривычно мягким. – Знаю, как ты терзаешь себя. За то, что не успел, и за то, что на секунду обрадовался единоличной власти на «Финализаторе». Я и отсюда слышу все твои мысли, особенно обо мне. Поэтому и пришёл сейчас. - Отомстить? – не сдержался и фыркнул Хакс. - Нет. Успокоить. - Успокоить? – генерал едва не рассмеялся. Это слово и правда прозвучало смешно из уст Кайло Рена. Точнее, если это правда был голос Кайло, а не плод больного воображения Хакса. - Да. В это трудно поверить, но здесь для меня многое изменилось. Здесь нет ни Светлой стороны, ни Тёмной – лишь Равновесие. Здесь нет амбиций и стремления к власти – она здесь ничего не значит. Я здесь свободен, Хакс. Больше никто не управляет моим разумом, не нашёптывает мне в тишине. Я свободен. И я хочу помнить лишь тебя – потому, что меня помнишь лишь ты. Для всех остальных я исчез, я больше не существую, обо мне забыли через несколько дней после моих «похорон». Теперь я вижу, сколько для кого значил. - Ты значил для меня слишком много… - вздохнул Хакс. – Я старался забыть тебя, стереть воспоминания, залить боль выпивкой, зарыться в работу по уши. Я сопротивлялся, как мог, я злился на всех, кто напоминал о тебе. Но так и не смог… - Знаю. Я видел всё. Но не сразу смог до тебя достучаться. Ты не способен чувствовать Силу напрямую, поэтому мне понадобился предмет, хорошо знакомый нам обоим. Это кресло. С его помощью я могу даже прикасаться к тебе. Ты чувствуешь? - Да… - прошептал Хакс, вновь ощущая прикосновение тёплых губ к шее. При жизни Кайло нравилось целовать его туда, нравилось прикусывать тонкую кожу, оставляя синяки. - Да, ты любишь именно так… - прозвучало в голове, и острые крепкие зубы правда прикусили кожу над пульсирующей веной. Хакс не мог сопротивляться – он слишком истосковался по этим поцелуям-укусам. Ему слишком не хватало Кайло – именно такого, каким тот был. Яростно-страстного хищника, который берёт всё, что хочет – и отдаётся лишь тому, кому хватает сил его взять. Хакс повернул голову, чтобы поймать невидимые губы в поцелуе. - О, даже так! - насмешливо фыркнул призрак Кайло. – Ну, раз ты так хочешь… Они целовались сквозь грань реальности, вопреки всем законам Галактики. Настойчивые пальцы расстегнули китель Хакса, пробираясь к коже. Генерал сбросил одежду, помогая невидимым рукам – он сам жаждал быстрее и резче, даже грубее. Нынешняя нежность Кайло была ему непривычна, Хаксу хотелось как прежде… Невидимый язык танцевал по его члену, дрязня, заводя всё сильнее. Возбуждение становилось невыносимым. Хакс стонал и выгибался под ласками невидимых губ и рук, не открывая глаз. Единственное, о чём он сейчас жалел – что тюбик со смазкой спрятан в глубине нижнего ящика стола. Но стоило ему об этом подумать, как ящик открылся будто сам по себе, и тюбик ткнулся ему в ладонь. Генерал был уже не в силах задавать дурацкие вопросы. - Хочу тебя… - простонал он, смазывая свой вход и крупный член, который не мог видеть. – Не могу больше ждать… Кайло вошёл так, как хотел Хакс – резко, без подготовки, грубо и больно. Короткие ногти Хакса впились в невидимые плечи – он задохнулся от внезапной боли. - Прости… - выдохнул он. – Я давно не… Но вместо ответа Кайло лишь двинул бёдрами, и из горла Хакса вырвался хриплый стон. - Да, вот так… - прошептал Кайло. – Расслабься. Тебе ведь нравится… - Да… - ответил Хакс, толкаясь бёдрами навстречу. – Быстрее… Он прикрыл глаза, глухо постанывая сквозь рваное дыхание. На лбу и висках выступили крупные капли пота, на тонкой коже щёк алели неровные пятна. В этот раз ему не нужно было даже касаться себя – его тело жаждало этого слишком долго. Пальцы ног поджались, сведённые судорогой пальцы сжали невидимое плечо Кайло. Оргазм нахлынул неожиданно быстро, и Хакс даже не пытался сдерживаться. Он вскрикнул высоким и тонким голосом, содрогаясь, цепляясь за Кайло. Белёсые тягучие капли оставались на коже. На несколько секунд Хакс почти отключился. Он едва зафиксировал, как Кайло тоже кончил, помогая себе рукой. Дыхание восстанавливалось медленно. На Хакса накатывали волны спокойствия. Теперь всё будет правильно. Всё будет так, как должно быть. Генерал наконец-то расслабленно засыпал на невидимом плече Кайло Рена. Боль уходила. Сознание погружалось в мягкие волны сна. * * * Пробуждение было удивительно приятным – утренние лучи солнца ненавязчиво проникали сквозь занавески, атлас простыней приятно холодил кожу. Плотный, насыщенный запах хорошего кафа щекотал ноздри, и к этому запаху примешивался ещё один, почти забытый – от соседней подушки. Запах тела Кайло, запах его волос. Хакс жадно втянул его, ноздри затрепетали, и тело отозвалось желанием, ещё пока слабым и сонным, но уже готовым перерасти в нечто большее. - Доброе утро, соня, - услышал он голос Кайло и приподнялся на локте. Хакс удивлённо оглядывался по сторонам. Обстановка ничуть не напоминала его каюту, да и свет за окном был настоящим, а не искусственным. И этот странный шум… - Море? – тихо спросил Хакс, не решаясь поверить своим ушам. - Да, - ответил Кайло. – Я знаю, ты всегда хотел побывать у моря. Завтра там может быть река, озеро или вообще горы – всё, что заходим. Где и как захотим. Это мой мир, Арми. Добро пожаловать. Рен улыбнулся хищно и довольно. Хакс уже начинал понимать. Он заперт здесь с Кайло. Навсегда. Только вдвоём. Но разве не этого он всегда хотел? Хакс улыбнулся в ответ. В глазах заплясали азартные чёртики. Он уже знал, какой будет эта вечность. *** От автора: Дорогой читатель! Автор впервые прибегает к подобному прямому обращению, однако обстоятельства того требуют. Я очень прошу вас не дочитывать последнюю страницу. Если вы прониклись трагизмом истории, если вам дороги эти персонажи, умоляю, не дочитывайте фик до конца. Остановитесь на этой концовке. Пусть всё так и остаётся. Не спрашивайте, почему. Просто не дочитывайте. Поверьте мне на слово, так будет лучше. * * * Ранним утром дежурный дроид-уборщик вкатился в генеральскую каюту. Он бы немедленно принялся за уборку, однако то, что зафиксировали его сенсоры, требовало немедленного вызова начальства. Причём протокол предписывал вызывать самое высокое начальство напрямую. Ну и поскольку к генералу Хаксу обратиться не представлялось возможным, дроид переключился на коммутатор капитана Фазмы… Выдержка из отчёта капитана Фазмы: «Сообщение о чрезвычайном происшествии поступило в 05:43 утра --/--/---- . Прибыв на место происшествия, я обнаружила генерала Хакса в бессознательном состоянии и немедленно вызвала бригаду медиков. В процессе осмотра места происшествия мной были обнаружены пустые бутылки из-под кореллианского виски (3 шт.), и одна полупустая – в руке генерала; также мной была обнаружена полная пепельница окурков и две пустых пачки контрабандных сигарет. Одежда генерала была разбросана на полу. Также на полу, у ножки стола, обнаружены остатки обильной рвоты – образцы отданы на экспертизу». Выдержки из отчёта начальника медицинской службы «Финализатора»: «Больной Х. поступил в медблок в 05:57 утра --/--/----, в состоянии алкогольной комы. Зрачки больного не реагируют на свет, у него отсутствует роговичный рефлекс. Дыхание поверхностное, прерывистое. Цвет лица синюшный. Пульс – слабый, нитевидный. Артериальное давление опасно низкое. Температура тела снижена». «06:27 --/--/----. У больного Х. остановка сердца. Начинаем процедуру реанимации». «07:02 --/--/----. Посредством реанимационных мер сердцебиение больного Х. восстановлено. Состояние тяжёлое, но стабильное». «15:49 --/--/----. С сожалением сообщаю, что повреждения мозга больного Х. критические и не оставляют надежды на возвращение к нормальной жизни. Рекомендую рассмотреть процедуру эвтаназии». Некролог в ленте новостей в голонете: «Сегодня, --/--/----, на тридцать четвёртом году жизни скоропостижно скончался генерал Первого Ордена А. Хакс. Перестало биться сердце великого стратега и тактика. По словам опечаленных коллег, генерал отличался большой проницательностью и умом. "Талант его универсален и исключителен», - с прискорбием заявила капитан Фазма, временно исполняющая обязанности генерала на звёздном разрушителе «Финализатор», - «Он мог атаковать внезапно или в нужный момент уйти в глухую защиту, умел маневрировать хладнокровно даже в самых критических ситуациях. Война была его стихией. Порой он принимал решения, поражавшие своей глубиной. Коллеги также ценили его за деловую хватку, напористость и умение добиваться поставленных целей. Память о нём навсегда останется в наших сердцах. Прощальный залп «Финализатора» станет боевым» - пообещала капитан Фазма. Надписи на сером надгробии могилы на Арканисе не было.