Белый и Пушистый

Моя оскаровская речь: логично было бы в последний рабочий день поставить жирную точку в рассказе, который вылился из полубредовых бесед в гигантское пвп, доставившее автору и, как автор надеется, и читающим, несравненное удовольствие. Особое предупреждение для этой главы: здесь писают на людей. Немного, но все-таки (автор примеряется к новому кинку). С наступающим всех и спасибо! - Шерлок, я, конечно, понимаю, что для тебя это больной вопрос и все такое… Но я не плюшевая игрушка, которую вы с Майкрофтом пытаетесь поделить последние несколько лет! – Джон стоял посреди гостиной, грозно уперев руки в бока и немигающим взором взирал на спину Шерлока, загнутую в позу эмбриона. Голова Шерлока пыталась всосаться в пространство между диванными подушками и вообще всячески стремилась избежать наболевшего разговора. - Мы с Майкрофтом никогда не делили плюшевые игрушки. Плюшевые игрушки – это глупо, - задушено пробубнила голова, исторгая звук из недр дивана. - Да ты спишь с игрушечным косорылым зайцем, которого я выиграл в тире на рождественской ярмарке! – Джон позволил себе усмехнуться. - Это другое… - голова была непреклонна в своем гудении. - О да. Конечно. Шерлок, ты ему имя дал. Не напомнишь? - Джон понимал, что смеяться над таким проявлением привязанности – нечестно и даже жестоко. При отсутствии внешних проявлений, Шерлок обладал очень ранимой душой и некоторые вещи принимал близко к сердцу. Джон упорно не хотел думать о том, что же такого было в детстве Шерлока, что тот при всей своей собранности и управлении эмоциями не смог сдержать радостной улыбки, когда Джон вручил детективу серый плюш, оформленный в виде кролика с действительно косой мордой. Потом кролик исчез, и Джон даже успел расстроиться, но после – был найден, причем как раз в изголовье дивана – спрятан за подушку. Когда Шерлок задерживался со своими экспериментами до полночи, заяц составлял ему компанию. Бедный череп снова подвинули в списке идеальных слушателей и собеседников. - Джон!!! - Вот именно. Так что не сбивай меня с мысли. То, что ты по непонятной причине вдруг начал неистово ревновать меня к Майкрофту… это обидно. Ладно бы еще когда все начиналось. Но теперь-то! Мы пять лет живем вместе. Два года мы женаты. Это просто смешно! Вы с Майкрофтом – два взрослых мужчины. Тебе тридцать семь скоро будет! А Майкрофту так вообще… Так что прекрати этот цирк. Найди себе другое развлечение. Странно, что ты раньше ничего не замечал. Как Майкрофт меня подвозил… Да, о боже ты мой, Шерлок! – голова наконец соизволила повернуться, явив этому миру лик великого консультирующего, преисполненного первородным гневом. – Шерлок, да шучу я. Черт возьми… Вот почему так происходит? Нормальный мужчина, высокий, красивый, умный… Слишком. Известный! Потрясающий любовник. В своем извращенном роде – заботливый. Ну почему у тебя эмоциональный фон как у ребенка-дауна после фронтальной лоботомии, а? И почему мне все это нравится? – Джон скатился в свое извечное бурчание и принялся за свою, собственно, основную цель – уборку гостиной после очередного эксперимента Шерлока. Было такое ощущение, что кто-то сначала промолол в мясорубке килограмм вырезки, а потом подставил получившийся фарш под вентилятор. – Наша квартира похожа на логово садистов-каннибалов! Ну сколько можно это терпеть… - Так не терпи. Переезжай к Майкрофту. У него всегда стерильно чисто. - Шерлок… Я хочу тебя любить, а не терпеть. А ты намеренно меня провоцируешь. Абсолютно намеренно и осознанно. А я ведь тоже мог бы тебя ревновать к Лестрейду… Ха! Да! Да, черт возьми! Вы же были знакомы и до меня. И вообще, вся эта история окутана мраком. Ты тогда был совсем… мальчик. И Лестрейд весь такой из себя офицер полиции, крутой коп… - Джон... - Шерлок, я буду тебя доставать. Я буду тебя шантажировать. Я расскажу Майкрофту, что ты мне признался, что у вас с Лестрейдом БЫЛО. Майкрофт приедет сюда и воткнет свой зонт тебе в сфинктер так, что кончик зонта вылезет из горла. - Да ты меня буквально ненавидишь… - Шерлок, я тебе клянусь, я сделаю все это, если ты не прекратишь доставать меня Майкрофтом! Я вообще рыжих не люблю! - О да. У рыжих нет души. И Майкрофт – лишнее тому подтверждение. - Шерлок, прекрати. Это… расизм какой-то. - Но это смешно. - Да, это смешно! Но все равно прекрати, – Джон устало опустился на журнальный столик, поставив рядом с собой тазик с собранными ошметками очередного эксперимента. – И почему мне кажется, что ты просто ищешь повода для ссоры, ммм? Что, примирительный секс был настолько хорош? Шерлок выбрался, наконец, из своего диванного убежища и сложил свои конечности в позу, в большей степени присущую homo sapiens. - Ты знаешь, да. Был. Большая часть экспериментов сексуального характера, которые мы с тобой совершали, приходится именно на период психо-эмоционального восстановления после ссоры. Почему ты, например, больше не пытался привнести в нашу жизнь фистинг или оттрахать меня на кухонном полу как дешевую подстилку? – выражение лица Шерлока было максимально сконцентрированным и серьезным, из чего Джон сделал вывод о том, что его муж не шутит, а совершенно всерьез хочет знать, по какой такой причине Джон не колотится в истерике от невозможности запихать в благоверного руку по локоть. - Эммм… Шерлок, я… Почему я должен перед тобой оправдываться? Меня устраивает наша сексуальная жизнь. И те игрушки, которые мы используем в спальне. И спонтанный секс на улице. И фроттаж в общественном транспорте. У нас вообще все хорошо. Не придумывай себе лишних проблем. Ну хочешь, я, чтобы тебя развлечь, спрячу череп, а ты будешь его искать? - Джон. Я не собака, - градус осуждения в голосе детектива зашкаливал за все известные отметки. - Но в прошлый-то раз сработало. И ты потратил полдня на поиски. Не мешал… Хорошо было, - Джон мечтательно улыбнулся, в голове прикидывая, как еще можно было бы занять гениального великовозрастного ребенка. – Может, мы собаку заведем? Шерлок, ты хочешь собаку? - У меня в детстве был хомяк. И, поверь, ты не хочешь знать, что с ним произошло. - Так, все, хватит бесполезных разговоров! Не знаешь, чем заняться – прибери квартиру. Скучаешь по примирительному сексу – пора привнести в нашу жизнь ролевые игры. Я буду на тебя очень злиться, а ты будешь очень просить прощения. - Почему это Я должен просить прощения? - Потому что ты устроил этот срач и мне даже не придется напрягаться, чтобы изобразить праведный гнев! Эх, столько хорошего мяса извел. Можно было бы фрикадельки приготовить. - Джон, - рука Шерлока мягко опустилась на плечо доктора, - как ты не хочешь знать судьбу Оппенгеймера, так ты не хочешь знать происхождение этого… мяса. - Оппе… Ты назвал хомяка в честь одного из авторов Манхэттенского проекта? Боюсь, детективные способности, которые мне передались вместе с твоей спермой, подсказывают уже несколько ужасных версий кончины несчастного животного. Глумливая улыбка Шерлока подсказала Джону, что самое время сейчас отвлечься на нечто более приятное. - Я хотя бы надеюсь, что ты не играл с несчастным хомячком в «Пилу». - Во что? - Ах, да… Хотя знаешь, думаю, тебе понравится. Это такой замечательный фильм, где люди за свою глупость расплачиваются частями тела и периодически жизнью. Тебе точно понравится. Остаток дня прошел в, как ни странно, уютной и даже какой-то праздничной суете: квартира была отмыта от пола до потолка, холодильник пополнился новыми экспонатами, оформленным в виде еды. Семейство Холмс-Ватсон предвкушало вечер. Чинно рассевшись перед телевизором и вкушая плоды новоприобретенных кулинарных талантов Джона, вышеобозначенное семейство могло буквально на вкус распробовать повисший в воздухе вопрос-предложение-мысль. Джон не выдержал первым: - Может… в спальню? - Люблю, когда инициатива исходит от Вас, капитан, - Шерлок проворно подскочил из кресла, едва не опрокинув при этом и телевизор, и стол, и Джона, и, вцепившись в руку мужа, поволок того в спальню. - И… Мы… Это будет особенный секс? – Джон тяжело дышал после внезапной пробежки. - А разве у нас бывает секс заурядный? – Шерлок был всецело поглощен скидыванием с себя предметов одежды. – Черт, ты такой сексуальный, когда хозяйственный и домашний! – Шерлок, уже полностью обнаженный, но пока еще в полу-боевой готовности, прижался к мужу, тяжело дыша последнему в ухо.- Домашний и мой… Джооон… - Шерлок слегка двигал бедрами, потрахивая живот Джона. - Шеееерлок, судя по твоему энтузиазму, ты явно знаешь что-то, чего не знаю я, - поймав на себе осуждающий взгляд мужа, Джон поспешил исправиться, - в данной конкретной ситуации. От чего ты так завелся? Шерлок с пугающе громким стуком рухнул перед Джоном на колени, уткнувшись лицом в полурасстегнутые брюки мужа и трясь щекой о мягкий еще член. - От того, что ты мой муж? От того, что ты делаешь это все для меня? Подстраиваешься под меня? Ловишь мои настроения? Заботишься о том, чтобы мне было хорошо? Джон, твоя забота… Возбуждает! – Шерлок, преданно заглядывая Джону в глаза, методично вылизывал член Джона через ткань белья. – Ты даже представить себе не можешь, что для меня значит, что ты мой. - Я… Ох, чччерт! Может и не представляю… Но пока ты делаешь… Так. О боооже… Да. Да! – Джон непроизвольно вскидывал бедра навстречу жаждущему рту. - Тебе нравится, Джонни? Когда я делаю именно так? Вот здесь? – Шерлок извернулся, и теперь член Джона был распластан у него по лицу, а яйца Шерлок поочередно вбирал в рот, насколько это позволяла намокшая от слюны ткань белья. - Черт! Черт! Черт! Ты же сам знаешь, какие у меня… чувствительные яйца. Особенно… После той процедуры с удалением волос. Шерлок слегка выполз из-под мужа, а лицо его было озарено очередной Идеей. - Джон, я идиот! Как я мог забыть… Как любил говорить наш друг Джим… - Я с тебя шкуру живьем сдеру? - Не совсем, - Шерлок пропихнул длинные пальцы под линию белья, кончиком указательного лаская сморщенные края ануса Джона. – Я тебе должен. Джон тихо всхлипнул, оседая на пол рядом с Шерлоком, и горячо зашептал в губы мужу: - Только ты и я. Никаких игрушек, никаких.. веревок или еще чего-то в этом роде. Только ты и я. Твои руки, губы, твой член.. Черт, я так хочу твой член! – Джон протянул руку, обхватив каменно-твердое мужнино достоинство. – Люблю тебя. Так сильно люблю. Губы схлестнулись в открытом, влажном поцелуе. Шерлок будто намеревался съесть Джона, поглотить его, вобрать в себя до остатка. Мозг детектива подкинул идеально подходящее для этого воспоминание: рука Джона в нем, так глубоко, так правильно… - Ты сказал «руки». Я хочу, чтобы ты снова натянул меня! Был во мне глубоко. Джон! – Шерлок выдал совершенно не свойственный ему всхлип. – Сделай уже что-нибудь! Джон немного резче, чем следовало, оттолкнул от себя детектива, опрокидывая того на спину и насаживаясь ртом на истекающий смазкой член. Джон любил сосать Шерлоку, любил ощущение бархатисто-скользкого ствола с солено-терпким вкусом на головке. Любил беспомощные всхлипы Шерлока, которые тот до последнего старался контролировать, но потом все равно срывался на стоны и крики. Любил ощущение влажности, звук хлюпающей смазки, которая лилась по бедрам Шерлока. Или по его собственным бедрам. Разницы никакой. И сейчас детектив тоже не обманул ожиданий доктора. Шерлок корчился на полу, беспомощно двигая бедрами, пытаясь глубже воткнуться в жадный принимающий рот. - Джон! Джон! Джон! Хочу, чтобы ты был моим. Всегда моим. Только… о бооооже! – Джон усиленно отсасывал, не сглатывая лишнюю слюну, заливая основание члена и мошонку тягучей жидкостью. Щеки доктора раскраснелись, губы опухли, а челюсть наверняка ныла от таких самоотверженных трудов. – Джон, пожалуйста, подожди. Умоляяю! Я не хочу кончить так быстро. Мы же… Только начинаем? Джон отстранился, с громким хлюпающим звуком выпустив налитой член изо рта, дыхание у него было сбитым, но глаза светились от всепоглощающего возбуждения и – нет, Шерлок не мог быть настолько профаном в отношениях, чтобы перепутать – счастьем. - Как ты хочешь? – доктор облизал и без того влажные губы. – Точно не на полу. Колени болят. И у тебя ссадины будут, - Джон спустился ниже, запечатлев практически невинный поцелуй на каждой из покрасневших коленок детектива. - Все просто. Постель. Ты и я. Только ты и я. Как ты и хотел, - Шерлок мягко улыбнулся, но свернутое внутри возбуждение исказило черты в похотливую гримасу. Мужчины поднялись с пола, помогая друг другу встать и не шататься, и практически тут же рухнули в еще не прибранную ото сна постель. Шерлок тут же подмял под себя Джона, широко разведя его ноги в стороны. - Хочу отлизать тебе. Твою дырку, - Шерлок нарочито медленно провел языком по шее мужа, прихватив губами место, где загнанно билась вена. – Чтобы ты кричал и стонал. Ты такой покорный мне. Я сказал тебе… И ты сделал. Красивый. Мой. Обожаю, - последнее слово Шерлок буквально прорычал, толкаясь членом в живот Джона, оставляя на дорожке волос от пупка влажные капли предэякулянта. Детективу явно стоило немалых трудов оторваться от шеи Джона и спуститься ниже, при этом намеренно игнорируя тяжелый, уже почти бордового цвета, член. Лишь один раз Шерлок легко щелкнул языком по головке, собирая вкус мужа и смакуя его, как выдержанный виски. - Разведи ноги шире, Джон. Чтобы я мог тебя видеть. Хорошо видеть. Шерлок лежал на животе, лицом практически уткнувшись в промежность Джона, когда тот развел ноги еще шире, выставляя себя на полное обозрение. - Ты такой красивый. Даже здесь, - Шерлок одним пальцем провел вдоль сморщенной полоски на яичках. – Ты везде идеален. Везде мой, - Шерлок повторил путь своего пальца языком, от чего Джон загнанно всхлипнул и инстинктивно вскинул бедра вверх в стремлении продлить ощущение. – Подожди, подожди, мой хороший. Сначала я хочу на тебя посмотреть. Разглядеть тебя. Твою славную, отбеленную дырочку. Ты даже сейчас слегка приоткрыт. Потому что ночью я трахал тебя. Ты даже сейчас готов. Мой, - Шерлок хрипло шептал, не отрывая взгляда от промежности Джона. Конечно, Джон не переживал по поводу того, что муж его видит голым – это происходило уже, наверное, без преувеличения тысячу раз. Но то, что Шерлок смотрел так внимательно – не отрывая взгляд, рассматривая каждую черточку, морщинку, складку – осознание собственной открытости и уязвимости заставляло Джона тихо поскуливать, поджимая пальцы ног в предвкушении. - Думаю, ты готов, Джонни. Шерлок наклонился ближе, широким мазком увлажняя анус Джона, пальцами при этом растягивая в стороны ягодицы, открывая анальное отверстие еще шире, раскрывая розовое нутро. Язык Шерлока скользил по краям, самым кончиком забираясь внутрь, уговаривая мышцу растянуться сильнее, впустить его. Хозяина и законного обладателя. Джон извивался, на простынях, мучимый агонизирующе сладкой пыткой. - Шерлок, я… Я так долго… Я… Шерлок… Шер! Шерлок неумолимо раскрывал, лизал, растягивал Джона, вмазываясь лицом в мошонку, захлебываясь стонами и слюной, не останавливаясь, не прерываясь даже когда Джон стал судорожно изливаться себе на живот, а его член все так же оставался твердым. Доктор рассыпался, растворялся в этих ощущениях. Внизу все горело, мышцы сводило от напряжения, а Шерлок все продолжал, продолжал, продолжал… Без пальцев, без дополнительной стимуляции. Только врываясь языком в жадно принимающее его отверстие. Джон хотел что-то сказать. Он точно помнил, что хотел что-то сказать, но оставшиеся крупицы умственной деятельности растворились в затопляющей волне желания и похоти, когда скользкий, твердый и о-такой-горячий член Шерлока беспрепятственно вскользнул в него. Шерлок упирался на руки по обе стороны от головы Джона. Простая, незатейливая поза, от одной мысли о которой у Джона всегда вставал. Быть распластанным под Шерлоком, ощущать тяжесть его тела, быть таким… подчиненным и капитулирующим – все это заводило Джона без дополнительных стимуляций. И сейчас, когда Шерлок опустился еще ниже, окончательно подавляя Джона, это еще больше завело и без того раскаленное сознание доктора. Член сочился уже не смазкой – спермой, она вытекала из Джона ровно, член даже не подрагивал. Простой секс с мужем в самой простой позе дарил Джону непрекращающийся оргазм. - Джон… Джонни… Люблю тебя. Мой. Люблю, - Шерлок тяжело дышал в ухо Джону, роняя капли пота на лоб доктора. – Я хочу, чтобы ты был весь. Весь мой. Джон. - Шерлок, ты… О господи, о боже, о Шерлок! Что угодно. Я все сделаю. Для тебя – все сделаю. Все. Все. Все, - Джон повторял это заклинание как мантру, крепко сжимая плечи Шерлока, впиваясь в напряженные мышцы короткими ногтями. - Я хочу… Вобрать тебя в себя. Чтобы никто не сомневался. Чтобы ты не сомневался. Я… О черт! Сейчас! Я… - Кончи в меня! Шерлок! Отметь меня! Собой… Шееее-р… - Джона выкрутило на постели, накрывая его и без того капитулировавшее сознание смывающей все волной оргазма, сухого, выкручивающего мышцы оргазма. Шерлок почти сразу же последовал за мужем, орошая его нутро своим семенем, а затем, после того как руки его подогнулись, не в силах выдерживать отяжелевшее в послеоргазменной неге тело, Шерлок рухнул на Джона, приковывая его собой к постели. - Я ног не чувствую, - первая за почти пятнадцать минут фраза принадлежала доктору Ватсону, хотя по надтреснутому голосу обладателя оного было почти невозможно признать. Шерлок попытался было что-то прохрипеть в ответ, но, смиренно приняв тщетность собственных попыток, просто скатился с Джона. А еще через десять минут, лежа с закрытыми глазами и вдыхая крепкий аромат джоновой подмышки, уверенно полез в сторону отдыхающего после напряженной работы растянутого ануса Джона. Когда сразу два пальца вошли в горячее нутро, Джон только тихонько всхлипнул, трогательно сведя брови к переносице. Шерлок «ножницами» игрался с покрасневшей припухлой дыркой. - Из тебя моя сперма вытекает… Джон в ответ снова пискнул что-то жалобно-нечленораздельное. Джон даже не возражал, когда Шерлок поднес к его губам скользкие и блестящие от спермы пальцы. Послушный доктор вобрал предлагаемое угощение в рот, только тихо постанывая. - Джон, мне страшно. Я настолько люблю тебя, что мне страшно, - Шерлок наклонился ближе, целуя Джона в губы, собирая с них свой собственный вкус. Джон приоткрыл глаза, расфокусированно всматриваясь в лицо Шерлока: - Я всегда твой. Я говорил это тебе. И буду повторять. Постоянно. Твой, - Джон начал ерзать, явно намереваясь сползти с кровати и уползти в сторону ванной. – Не поможешь? Если хочешь продолжить играться, то мы можем сделать это в душе. Яйца от спермы прилипают. Шерлок хмыкнул и, собрав волю и конечности в кулак, максимально эффективно проассистировал доктору Ватсону в его передвижениях. Включив душ, Джон и Шерлок с тяжелым стоном разместились в ванной – Шерлок снизу, Джон поверх него, спиной упираясь в грудь любимого. - Собственник… - Да. И ты об этом знаешь. - Шерлок… У меня… У меня есть идея… Которая может показаться тебе отвратительной. А может и наоборот. Только… Какой бы вариант ты ни выбрал – умоляю тебя сдерживать свои эмоции. Шерлок заинтересованно хмыкнул в макушку Джона. - У тебя не бывает плохих идей. - Жаль, у меня нет с собой диктофона. Твое признание очень мне пригодилось бы не раз и не два в будущем, - Джон завел руку за спину, мягко поглаживая живот Шерлока. – Если ты настолько хочешь сделать меня своим… Отметь меня, - рука Джона скользнула ниже, но при этом оставалась на животе, мягко надавливая. - Что ты имеешь в… - Шерлок замер. Затих, пораженный. Редкое, как комета Галлея, явление. – Ты разрешишь мне… помочиться? На тебя? - Если тебе это доставит удовольствие и при этом мне не придется шевелиться, то да. Ты можешь на меня помочиться. - Прямо на тебя? Прямо на твою растянутую, растраханную задницу, куда я всего полчаса назад залил столько своей спермы? Скажи это, Джон! - Да, Шерлок, ты можешь прямо на мою растя… блядь! Терпение никогда не было добродетелью младшего Холмса, вывернувшись из-под Джона, от чего тот неловко стукнулся всей поверхностью спины обо всю поверхность чугунной ванны, Шерлок поместил себя на коленях между ног Джона. Вода из душа лилась прямо на голову Шерлока, поэтому тот картинным движением откинул мокрые темные волосы назад, полностью открывая хищное лицо с острыми скулами. - Думаю, ты до конца не понимаешь, что это будет значить. - Может быть. Я вообще дурак. После войны контуженный, - Джон шире раскинул ноги, давая Шерлоку больший доступ. – И я люблю тебя. Ты наряжался ради меня в платье и каблуки. Думаю, порция стерильной жидкости не пошатнет мое мировоззрение. Шерлок нервно облизывал припухшие губы, автоматически поддрачивая вялый после бурной развязки член. - Черт. Надо было больше выпить… А! – Шерлок запрокинул голову и принялся жадно глотать льющуюся воду. - Шерлок! Когда тебя пробьет на понос, я не разрешу тебе спать со мной в одной постели! - Это будет потом! – Шерлок придвинулся ближе, расположившись прямо между ног Джона. – Ты… Ты готов? - Шерлок, это не серная кислота. Я готов. Я… Я даже хочу этого. Взяв член в руку, Шерлок приготовился к откровению. - Я… У меня не получается! - Ты очень напряжен. Расслабься. Все хорошо. Это… Это сейчас нормально. Оу! Первая горячая струя ударила Джону в живот. Шерлок всхлипнул от вновь зараждавшегося возбуждения и направил член ниже, к раскрытой, выставленной напоказ заднице Джона. - Черт, да! Я так хочу залить тебя. Полностью. Джон тихо всхлипывал. Ощущение принадлежности Шерлоку было полным и абсолютным. Да, вода смоет все следы, но ощущение горячей жидкости, терпко-сладкий запах, витающий в воздухе – все это останется с Джоном навсегда. Шерлок тихо постанывал, расчерчивая живот и грудь Джона желтыми полосами, которые тут же смывала льющаяся из душа вода. Почему Джону казалось, что вода грохочет, как Ниагарский водопад? Все происходящее свелось только к ним двоим. Только они и никого больше. Истощенный, Шерлок рухнул на Джона, запечатывая между ними последние, не смытые водой капли. Джон обнял своего мужа, беспрестанно шепчущего слова любви, чуть дрожащими руками и запечатлел успокаивающий поцелуй на лбу. *** А за несколько километров от этой умиротворяющей взор картины некий крайне уставший и раздраженный после бесконечного, растянувшегося на сорок часов трудового дня, шаркающей походкой ввалился в собственную квартиру в поисках пристанища и постели. На ходу скидывая плащ, шарф, вытряхивая уставшие от беготни ноги из старых стоптанных ботинок, Лестрейд поплелся на кухню, намереваясь затолкать в себя все, что он там найдет и все, что по первичным признаком можно было бы признать съедобным, а затем завалиться в кровать с твердым намерением оставаться там, пока от сна не начнет тошнить. Как же инспектор был наивен, несмотря на прожитые годы и профессию! - Горячий ужин и секс! Если бы инспектор не был на сто процентов уверен, что он не_принимал психотропных препаратов, то несомненно попросился бы в ближайший аналог Бедлама. На его кухне, прогнувшись в спине и опираясь на стол, стоял обнаженный Майкрофт Холмс, на вышеобозначенной спине которого покоился, неужели серебряный?, поднос с неким кулинарным шедевром, на первый взгляд состоявший из телячьей вырезки, покоившейся на царственном ложе из овощей. Майкрофт прогнулся в спине чуть сильнее, обращая внимание инспектора на вторую часть занятного предложения. Если гордость Шерлока не позволяла тому принимать помощь и советы, то гордость Майкрофта не позволяла тому отказываться от выигрышных стратегий. Пусть и чужих. Пусть и Шерлока. Особенно, если последний об этом никогда не узнает.