Шаг в пустоту

- Хонока-сан. Хонока-сан, просыпайся, - девушка немного потрясла свою одноклассницу за плечо, от чего та наконец отрыла глаза. - Опять ты на уроках спишь, Хонока-сан, - в ее голосе легко читался небольшой смешок. - Занятия уже закончились. Думаю тебе лучше продолжить спать дома, - надев очки, Маки наконец обратила свое внимание на одноклассницу. Поначалу помутненный и сонный взгляд, теперь вновь приобрел свою привычную холодность, давая понять, что Маки вовсе не интересен этот разговор. - Н-ну, я тогда пойду. Удачно тебе дойти до дома, - с чувством небольшой неловкости, девушка оставила Маки в одиночестве. Устало зевнув, кареглазая более внимательно осмотрелась вокруг. Она сидела в уже пустом классе. За окном было слышно разговоры, смех и крики уходящих школьников. Солнце уже садилось, придавая снежному покрову теплые оттенки, однако Маки все равно чуть поежилась от накатившей прохлады. И хоть ей и удалось поспать около полутора часов, усталость все еще не прошла. С легким скрипом отодвинув стул и встав, Хонока обнаружила упавший пенал, содержание которого частично рассыпалось. " Обронила его пока спала?" - пронеслось у нее в мыслях, пока ее руки автоматически собирали несколько ручек, линейку, и ластик. Страницы открытого учебника, на котором она спала, немного помялись, однако это не сильно ее волновало. Застегнув собранную сумку, и закинув ее на плечо, шатенка покинула класс. В здании школы было так же пусто и тихо, как и в ее мыслях. У многих создавалось впечатление, что душа и вовсе давно покинула ее тело. Однако это не было правдой. Неразговорчивая Маки, холодная ко всем Маки, Маки, что всегда ходит одна, появилась от глубокой усталости к этому миру. Глубоко внутри, Хонако непрерывно страдала. Но никто не мог предоставить столь нужную ей поддержку, лишь ненавистное ей сочувствие и жалость, что разжигала внутри злость и безысходность. Потому решение молча держать все в себе появилось само собой, став неумолимой привычкой. Найти свое пальто в гардеробе не составило труда - оно было единственным оставшимся в этой комнате. Глянув на часы, что висели при входе, Маки ускорила шаг. В то время, как дети и подростки живущие в Сибуе жили почти беззаботно, ходили в школу, потом гуляли с друзьями, а после отдыхали дома, - Хонока практически все свободное время проводила в больнице на подработке. Ложась спать под полночь, девушке приходилось вставать с самым наступлением рассвета. Темные тени под глазами стали на столько привычны ей, что Хонока уже и вспомнить не могла, какого было бы ее лицо без них. Лишь когда лазарет стал в зоне видимости, шатенка чуть замедлила шаг, чтобы отдышаться. Сухой морозный воздух обжигал дыхательные пути, заставлял глаза чуть заслезиться, а открытым участкам кожи немного покраснеть. Вчера с заданий вернулось множество солдат с различными ранениями и повреждениями, потому девушке стоило поспешить, ведь работы прибавилось как минимум втрое. Словно белка в колесе, практически без перерывов, Маки выполняла поручения врачей от уборки, до заботы о пациентах. И хоть ей и предлагали сделать перерыв или взять пару выходных, девушка сознательно отказывалась, интересуясь, нет ли у них еще каких либо поручений. И ей не отказывали. Лишь в этом месте некоторым была известна причина ее страданий и столь упорного труда. В самом конце северного крыла, на втором этаже, уже около года как "поселилась" ее младшая сестра Хонока Руру. Поначалу частые жалобы на плохое самочувствие, причин которого обнаружить никак не могли, недолгое затишье в несколько месяцев, а после внезапно нагрянувшие усложнения в конце концов видали диагноз - Лейкемия. Однако никому было не интересно выживет ли никому не нужный и слабый ребенок. Потому сквозь непроглядную печаль и отчаяние Маки устроилась в лазарет Сибуи. Выполняя любые поручения, взамен Хонока просила лишь помочь ее сестре. К несчастью, ни одно из видов лечений не помогало, даже курс химиотерапий, ради которых работать приходилось все больше и больше, что практически чуть не свело и ее с этого света. И вот уже три месяца, как врачи махнули на это дело рукой, сказав, что исход неизбежен. Отворачиваясь от реальности происходящего, кареглазая слепо старалась всеми силами удержать жизнь в единственном родном ей человеке. Окончив работу на сегодня, и оставив ненавистный ей белый халат, Маки постаралась стереть с себя привычную угнетенность, перед тем как зайти в палату Руру. Тихо открыв дверь, чтобы не потревожить сестренку в том случае, если она еще спит, она с радостью обнаружила ее за чтением. - Привет, Руру. Я вернулась, - поставив школьную сумку у кровати, шатенка присела на стоящий рядом стул. - Как ты тут без меня? - на ее уставшем лице появилась искренняя улыбка. - Маки, я очень скучала. Сегодня ты пришла позже обычного... У тебя что-то случилось? - бледная и худая, она улыбаясь в ответ отложила книгу на прикроватную тумбочку, не желая отвлекаться на что-либо. В комнате была полу темень из-за ,казалась бы, вечно зашторенных толстых темных штор, центральный свет не включали уже более полугода, лишь небольшая настольная лампа горела на прикроватной тумбочке. И дело было вовсе не в экономии электричества. Девочка практически не переносила яркий свет, то и дело сидя в темноте. Но даже при таком освещении старшая Хонока не могла не заметить те болезненно темные синяки и кровоподтеки, что кое-где укрывали бледную кожу Руру. За прошедшие несколько месяцев после того, как курс химиотерапий признали неэффективным, ее волосы стали вновь отрастать, и вот уже пепельная копна напоминала короткое каре. - У меня все хорошо, я просто немного устала, - не желая вызывать беспокойства, соврала девушка, однако по печальному и понимающему взгляду сестры, Маки осознала свой провал. - Врушка-Маки, - чуть дрожащим голосом выговорила девочка, а после из ее карих глаз полились слезы. - Руру, тебе больно?! - заметавшись, Хонока уже было собиралась позвать врача, как вдруг была захвачена в кольцо слабых рук. - Руру? - Т-ты ведь все это время практически не спишь, правда? Работаешь без остановки чтобы добыть лекарства... Поэтому ведь моя боль наконец прекратилась? Вначале я даже не поверила в это, думала, что со мной случилось чудо. Но ведь чудес не бывает. Я знаю это. Так ведь, Маки? - рыдая, девочка изо всех сил сжимала старшую сестру в объятиях, желая прижаться к ней как можно сильней. - Я делаю это ради тебя, Руру, - нежно, едва касаясь, словно боясь навредить, шатенка погладила сестру по голове. Опустив руку ниже, с чувством невыносимого отчаянья, она чувствовала под своими пальцами выступающие кости, ощущала легкий жар исходящий от нее. Из-за интоксикации у девочки вновь и вновь начиналась температура, а лимфатические узлы и селезенка все уплотнялись и уплотнялись. - У тебя опять повышается температура... - обеспокоенные слова слетели с ее уст. Когда девочка наконец отпустила ее, Маки хорошо укрыла ее одеялом, и нежно коснулась губами горячего лба. Наступающий жар, переживания и слезы окончательно выбили пепельноволосую из сил. Тихо покинув палату, Хонока направилась к дежурному врачу. - У нее вновь начался жар, но благодаря тем обезболивающим головные боли прекратились. Что мне делать, чтобы Руру стало лучше? - поникшим голосом обратилась Маки. - В ее крови остается все меньше и меньше работоспособных клеток, так что сейчас помочь может лишь переливание, но... - женщина хотела было продолжить, однако Маки перебила ее, догадываясь, что именно она хотела сказать. "Но сейчас у нас в больнице много раненых солдат, так что не думаю, что у нас найдется что-либо для твоей сестры". Как же часто ей приходилось слышать одно и то же. Потому шатенка уже давно взяла все в свои руки. - Тогда возьмите мою кровь снова, - уверенность сквозила в ее голосе. - Но это может навредить тебе. Ты и так слишком мало спишь и ешь, не думаю, что нам стоит делать это. - Я настаиваю, - теперь ее голос стал немного жестким и настойчивым. - Пока это касается Руру, я готова на все, - тяжело вздохнув, женщина попросила мимо проходящую медсестру приготовить все к переливанию, а после вернулась к старшей Хонока, провожая ее обратно к палате. - Ты ведь понимаешь, что отстрачиваешь неизбежное? Будь готова, что однажды и это ей уже не поможет... *** Девочка с пепельными волосами приоткрыла глаза, когда переливание едва закончили. Слабость все еще чувствовалась во всем теле, но сил поговорить с сестрой у нее было достаточно. Маки заметила легкое движение рядом с ней, и повернулась к Руру. - Ты снова делала это, да? - чуть печальным голосом спросила девочка, хоть ответ и так был очевидным. - Главное, что тебе стало лучше, - Маки села на краю кровати, а после, прилегла рядом с сестрой. - В этом случае, я ведь поступаю прямо как вампир. Из-за меня ты так страдаешь, а я благодаря этому до сих пор продолжаю жить. Прости меня, пожалуйста, - слезы сами собой вновь полились из ее ясных глаз, что все еще выглядели такими живыми. - Не говори так, Руру-чан, - приобняв, девушка слабой рукой погладила сестру по голове. - Ты не сделала ничего плохого. Уверенна, люди еще ни разу не видели такого милого, искреннего, доброго, и беззащитного вампира, - шатенка усмехнулась, услышав тихое хихиканье девочки, что тоже наконец улыбнулась. Повисла продолжительная тишина, в которой каждый был занят собственными мыслями, воспоминаниями о тех временах, когда все вокруг было таким простым и светлым. - А помнишь, как мы когда-то решили нарисовать собственную мангу? - с легкой задумчивостью вдруг сказала Маки. - Конечно помню. Ты тогда пол дня потратила разрисовывая обложку скетч бука, - говоря это, девочка будто вернулась в те времена. - Я тогда вызвалась самостоятельно дорисовать последние страницы, чтобы удивить тебя, - однако ее улыбка вновь угасла, а глаза стали чуть влажными от слез, которые Руру изо всех сил старалась сдержать. - Ну-ну, я вовсе на тебя не злюсь, ты же знаешь. - Я не смогла остановить их, как бы не старалась. - Но ты ведь помнишь, как они у меня потом огребли? - хихикая продолжила шатенка, поправив чуть сползшие во время смеха очки. - И все же мне очень жаль, что столько труда ушло насмарку, хоть в этом мире никто бы и не оценил нашу историю. - Мы могли бы нарисовать все сначала, если бы я не заболела. - Мне было бы достаточно и просто увидеть ту твою последнюю страницу, честно... *** Прозвенел звонок с последнего урока, однако ученикам не дали встать с места и разойтись по домам. В класс вошел высокий и статный мужчина. Его военный мундир привлек немалое внимание, от чего пошли тихие перешептывания. Однако старший сержант не желая на долго тут задерживаться сразу перешел к теме визита. - Как вы уже возможно знаете, японская Имперская Демоническая армия наконец продвинулась вперед в войне с вампирами, мы смогли отбить Нагоя, а после и Киото, разрушив третью вампирскую столицу Сангвинэм. Множество людей было освобождено. Но в процессе мы потерпели большие потери. Потому сейчас практически каждый может вступить в наши ряды. С вашей помощью мы сможем вернуть человечеству наше светлое будущее. Показавшим хорошие результаты будет открыт путь в элитные отряды, а значит будет открыто множество возможностей, а также любая медицинская помощь... Резко встав со своего места, Хонока привлекла к себе всеобщее внимание, однако тихой одиночке сейчас на это было глубоко наплевать. До нее уже давно доходили слухи, что в армии используют множество мистических вещей, таких как проклятия, заклинания, зачарованные и демонические орудия... Мысль о том, что вступи она в отряд ей будет доступна эта сила, которая вполне возможно сможет помочь ее сестре, не покидала ее. Потому не ожидая больше ни секунды, так уверенно на сколько она могла, Маки выдвинула свою кандидатуру. - Я хотела бы вступить в японскую Имперскую Демоническую армию. *** Спустя несколько дней, когда набралось достаточное количество добровольцев, было объявлено начало подготовки. Выслушав длинную лекцию, половину из которой многие удачно пропустили мимо ушей, людей поделили на команды по пять человек. Из всего услышанного, Маки поняла лишь то, что на время подготовки и обучения, людей входящих в отряд объединят некой системой "кидзуна", или, как попроще, "кизна". С ее помощью члены отряда смогу сильнее сплотиться, что усилит их командный дух. Они начнут разделять боль через связь, а после и собственные чувства и возможно даже мысли. Но как только прогресс дойдет до этого этапа, "кизна" анулируется, а отряд будет готов к выполнению миссий. До самого начала операции, которую всем им было необходимо перенести, Хоноку терзали переживания о младшей сестре. Последние несколько дней ей так и не удалось перекинуться с Руру и парой слов. Выбившись из сил последняя практически всегда спала на момент, когда Маки удавалось к ней заглянуть. Однако шатенку успокаивало то, что у нее появился шанс не только улучшить состояние сестренки, а возможно и вовсе излечить ее от болезни.