Прояснение

Баки ревнует. Каждый раз, когда замечает, как Стив, его Стив проводит ладонью по тёмным волосам другого человека, даря ласку совсем не ему. Каждый раз сердце пропускает удар, а дышать становится в разы тяжелее, когда голубые глаза так любовно и трепетно взирают на другого, ведь эти самые глаза никогда не посмотрели бы на него. Глаза Барнса синие, но такие холодные. Несмотря на лёд, что покрывает их, они видят всё. Иногда быть зрячим сплошное проклятие. Был бы солдат слеп, он никогда бы не заметил всей той страсти, что как бурный огонь, охватывает этих двоих, а они плавятся и поддаются ей, даже не желая оказывать сопротивление. Сердце готово рассыпаться на осколки, хотя куда уже ему рассыпаться, когда тяжело раненный в битве с очередными инопланетными тварями Роджерс произносит не его имя. Ведь он зовёт того, другого, кем занято его сердце. — Тони... А у Джеймса глаза на мокром месте, как у ребёнка, которого обидели дворовые хулиганы на улице, ведь в пусть и слабом хрипловатом голосе столько мольбы, адресованной не ему. В этом ослабшем голосе сплошная беззаветная любовь, которая бывает лишь один раз в жизни. И направлена она далеко не на Джеймса Барнса. Эта любовь всегда будет принадлежать Тони Старку и только ему. Со Стивом всё будет в порядке, Баки в этом уверен. Пусть яд и замедлил метаболизм Капитана Америки, это не могло помешать его восстановлению. Тот другой сидит рядом с кроватью Стива, сжимая тонкие пальцы художника в своей ладони, и говорит, что он рядом, что он любит его. Баки сам не понимая почему, укрывает Старка пледом, когда тот так и засыпает сидя на стуле, держа за руку Стива. Барнс никому не говорит о своей боли, закапывая её глубоко в себе, а она в отместку грызёт его душу. Он никому не напишет об этой безумно-больной любви, что терзает его естество. Сердце покрывается коростами, которые стоит слегка задеть, как они начинают кровоточить. Джеймс рад вместе с остальными, когда Стив возвращается из больничного крыла целый и невредимый. Но больше всех рад тот, кому принадлежит сердце Роджерса, а этот кто-то, как уже известно — Тони Старк. В позднее время, когда ночь забирает всё вокруг в свои объятия, Баки пробирается на кухню за стаканом воды. Но он резко останавливается за углом, слыша приглушённые голоса и вздохи. В полумраке видно, как два стройных тела сплетаются друг с другом. По обоим заметно, что они уже на грани. Барнс выглядывает из-за угла и видит всё с самого лучшего ракурса. Он видит, как Тони, этот чёртов эгоист прогибается под Стивом. Он слышит, как сорванный голос Старка зовёт Роджерса по имени. Сердце останавливается на секунду. А до Баки наконец-то доходит, что всё это время ревность была направлена далеко не на Стива Роджерса.