Синенькая девочка, ленточка в косе

Утром, после пятиминутки у директрисы, Невилл отправился в теплицы, а его ассистент Гуго — в училище. Но его ожидал полный погром в девятом корпусе. Плодовые деревья были изломаны, а грядки потоптаны. Кажется, тут побывал бигфут или великан. А вот и следы его жизнедеятельности — куча навоза примерно на два фунта. Только пахнет серой, эти так не гадят. Чёрт? А, вот и сам организм, в углу лежит что-то голубокожее, за живот держится и стонет. Ну ясно, наелось фруктов и дристнуло. Невил подошёл поближе и ужаснулся. Баба голая в ожерелье и набедренной повязке. Молодая. Ростом футов десять, не меньше. Фу, а мы думали, Волдеморт возрождается. Вдруг Макаров вернул себе память и опять бэкапы пишет? Так он же на русском севере, полярничает. Там только спутниковый телефон. А ещё по сети слухи ходят, что Волдеморт ребёнка родил. Хотя бессмертные и живые крестражи бесплодны. Этой больше девяти лет, хотя если она жертва неудачного магического эксперимента, то Мордред её знает, как она там развивается. На великаншу похожа. Хагрида сюда надо, пусть поболтает. — От страхолюдина, Мерлин упаси! Глаза кошечьи, нос тоже, а хвост бычачий... Г’ришь, сам-знаешь-кто с великаншей согрешил? Не, не нашинская она. Ихнешняя, эльфийская. — И кто по-эльфийски говорит? — Да Флоренц. Обожди, я за ним схожу. Да, урок надо отменять, это надолго. — Гера, ты не спишь? Сбегай к слизеринцам и хаффлпафцам, скажи, первого урока не будет. Пусть в инете часок посидят. — Ну вот, я сервер ещё не включил. — Включай оба, а сам беги ко мне. Дело есть. — Мы тут с Катькой валяемся... Так хорошо... Дети спать не давали, Катька их к себе забрала, а счас только в кроватку положила. — Мне тяжелое тащить, один не отлевитирую. — Ну смотри, — Невилл отключился и приблизился к страхолюдине. Дикарка подняла на него жалобные глаза, глядящие прямо в душу и простонала: — О’е каунг... Ту ке.¹ Невилл видел, как тяжело она дышит и слышал свист в лёгких. Неужели простыла? Блин, а как лечить высшего эльфа? Они же другой расы, и человечьи лекарства ей не помогут. Пришли Хагрид, Флоренц и Гера. — Мистер Хагрид, — Невилл до сих пор называл своих учителей уважительно, — Нам надо транспортировать больную в лазарет. Я увеличу носилки, но левитировать будем втроём. — ’Ос-с-пади, это Иннесс вселилась в новое тело, до чего похожа. — Зоофил, хорош причитать, неси давай. — Куда мы её? — В лазарет. Человекоконь Флоренц, увидев страшную девку, окрысился (хотя почему говорят «окрысился», если крыса тяпает без предупреждения? скорее, надо правильно говорить: «окысился») и забил копытом, чуя звериное. Дикарка тоже подняла голову и оскалилась острыми клыками, но нож с набедренной повязки не сняла, сил не хватало. — Мистер Флоренц, успокойтесь, она больна и никому не принесёт вреда. — Я не фестрал и не лошадь, чтоб таскать на себе тяжесть, — возмутился кентавр. — Нет, отнесём сами. Вы же знаете древнеэльфийский, поговорите с ней. — Что с ней говорить, она умирает. Я могу только добить, — он потянулся к арбалету за спиной. — Нет, мы её спасём. Лонгботтом наколдовал носилки, пожилой великан поднатужился и приподнял скрюченное тело. Переложил девушку на новое место и взмахнул зонтиком. Носилки оторвались от земли и поплыли в замок. Флоренц поплёлся за ними на достаточном расстоянии, да и то он спешил на прорицания в зелёный кабинет, оставляя грязные следы на мраморных полах. В лазарете мадам Помфри всплеснула руками, когда увидела свою пациентку. Та позеленела от нехватки вроздуха и обгадилась вновь. Учуяв серу, Поппи изрекла: — Парни, что вы стоите, срочно её в озеро, к гейзеру. Там среди деревни русалидов есть сероводородный источник. Хотя погодите, пусть Гермиона принесёт свои серные запасы, она же уже почти задохнулась, не донесёте. Невилл принялся трезвонить молодой зельеварше, которая выучила его магловским штучкам, но Гера опередил его и шнырнул через Ассамблеум к зельеварше. Через долгую минуту коллеги споткнулись на пороге лазарета, неся котёл серы. Хорошо, миссис Уизли умела падать, подняв несомое в руке. На яйцах натренировалась по зиме (она до сих пор считала труд эльфов эксплуатацией и не давала Рону купить домовика). Мадам Помфри метнулась к упавшим, выхватила заветный груз и размазала его по лицу умирающей пациентки. Все ждали исхода, особенно Гера. Обрести двойника погибшей возлюбленной и тут же потерять, не успев наглядеться? ...Снова стало слышно сиплое дыхание, изумрудная зеленца спала, и трое мужчин опять левитировали её по замку. Хорошо, мадам Помфри дала одеял прикрыть её грудь и бедра. Гера паниковал: — Да она ж замёрзнет, нам нужен климатический маг! Я из климатики только дождь могу вызывать через Cumulunimbus! Они остановились у озера. Нев уже наколдовал себе головной пузырь и раздевался. Как чистокровка, он носил тёплые подштанники-панталоны. Пришлось снять и их. Дикарка, размалёваннная серой, изменилась в лице и повела ушками. Барышня, значит. Вдвоём, Гера с Хагридом опустили её в воду, в ней всего-то было килограмм сто пятьдесят, оказывается... Нев потащил её за четырёхпалую руку вниз, к русалидам. Оказывается, эльфодикарка хорошо плавает. Хагрид утопал в хижину обустраивать жильё для неведомой гостьи — только его мебель сгодится для жилья, а Гера отослал MMS Арутику: — «Вот что у нас в Хогвартсе завелось. Прилетай воду греть для неё». — «Ты сдурел? Я на работе ;-)». Раздался звонок: — Ты совсем там омагичился? Одичал в своём Хогвартсе... В кино сходи, «Аватар» посмотри... — Поди тут не одичай, Катька решила жить отдельно от своих и от моих. Говорит, «хорошо, педиатр на дому». А из развлечений один Интернет. — В инете экранка есть, посмотри. Там твоя синюшная, на’ви называется. Нейтири её зовут. Инопланетяне они. — Так она тут и чуть не окочурилась. Под воду нырнула, серой подышать. — И правильно сделали, у них лёгкие к воздуху Земли не предназначены. — А чем её кормить? Фруктов налопалась, живот болел. — Дайте ей инжир и мясо дракона. — Так полкило печени триста рублей стоит, а сколько эта дура трёхметровая жрёт — неизвестно. — Это самое похожее на то, что они едят. — А как нам с ней поговорить, ты не знаешь? В Интернете никакого распознавателя речи нету? — Есть словарь и текстовый в pdf, и электронный. — Блин, мне ещё один язык учить! Всё в голове перемешается, армянский забуду! — А зачем тебе армянский помнить? — В быту полезен. Вот придёт сантехник, а я ему: «Барев дзез!», — и он скидку сделает. — Так ты в Хоге живёшь, там эльфы. — Временно. Мелкие ходить начнут, перевезу домой. Негоже им по пансионату разгуливать. — Квартиру в ипотеку возьмёшь? — Не, я мать люблю, пусть у «котят» будет бабушка на дому. Гера поплёлся в теплицу устранять погром, не выключая гаджета. Друзья прочатились ещё час, пока не всплыл Невилл с Нейтири. Инопланетянка ожила и повеселела, стала активно лопотать и по-звериному обнюхивать землян, сгибаясь пополам. Дружелюбная девушка. — [Вы похожи на людей с неба]. Гера поскакал смотреть экранку, чтобы ознакомиться с бытом на’ви. Герболог отвёл попаданку в хижину, замотав в одеяла. Хватило на мало. Хагрид разложил кресло-кровать и отдал гостье свои одежды из шкафа. — [Не хочу мужское. Сёстры с неба носят платья]. — Нейтири оттолкнула руку великана. — Не понимаю я тебя, девонька. Нейтири подошла к чадящему камину и принялась дышать испарениями. Значит, ей нужен дым. Хагрид набил трубку и закурил, попутно думая, как её накормить и одеть. Во дворе бесновались школьники, отпущенные с Ухода: — Во, наш препод ебаться пошёл. Наверное, у них оргазм длится полчаса, как у свиньи. Давайте раздразним гиппогрифа? — Нет, лучше давайте писать мадам Максим, что ей муж изменил. Хагрид, красный как рак, выскочил из хижины и наругался на ребят. Однако по школе уже пошли слухи, что тут завёлся голем, странный-странный. Те, кто видел цветные колдографии Волдеморта, решили так же, как Невилл. Заучки переубеждали их, что это высший эльф из расширенного учебника истории. — Так их истребили всех, взяли и сбросили в Арку смерти, — возражал Доусон, но поглядеть на диво пришёл. — Да, ушки эльфийские. Только её надо выпустить в Запретный лес, чтоб учеников не пугать. — Да голодная она. Дайте хоть накормлю. Сейбл сказал, что она ест. — И что же? — Драконятину. — Может, ей фестрала зарубить? Тоже вроде с крыльями. — Отож верно. Хагрид пошёл в лес, заперев гостью в хижине. Он навесил ей флакон с сероводородом на шею, чтоб она постоянно дышала привычной смесью газов. Однако, когда вернулся, обнаружил вынесенную дверь и пустые кровати. Пропажа нашлась на вершине Гремучей ивы, в гнезде из одеял и подушек. В центре ветви не шевелились: видимо, она нашла с ними общий язык. Ох, на виду у всех. Днём, в обед, Лонгботтому пришлоь держать ответ перед всем Хогом. — Уважаемые ученики, сегодня ночью к нам в школу попала необычная гостья. Как вы уже знаете из курса астрономии, на других планетах тоже предполагается жизнь. Наша гостья не голем, не дочь Волдеморта, а инопланетянка с Пандоры. К сожалению, там сероводородная атмосфера и ей приходится нырять в озеро, чтобы отдышаться. Так что с рыбалкой и заплывами на спор отныне покомчено. Мы постараемся эвакуировать её как можно быстрее, но всё равно воздержитесь от межпланетных контактов. Она вооружена. Не пытайтесь её заколдовать; она, как и великаны, невосприимчива к магии. Отнеситесь к ней как к кентаврам. — Я прошу слова, товарищ Лонгботтом, — это встрял Гера. — После отбоя вы можете посмотреть фильм о жизни на этой планете, чтобы лучше понять их нравы. Я открою доступ к этому сайту. Он написал в воздухе ссылку. Ребята зашебутились, переписывая на пергаменты. — А откуда вы знаете, что это правда? — подковырнул Доусон. — Это только про Хогвартс написано и снят байопик, потому что мы есть. А на Пандору никто не летал. — Ноосфера — могучий мир, подсказывающий выдумать всё, что на самом деле существует в прошлом или в далёкой галактике. Вот Катька летала в Институт Благородных Девиц, ей понравилось. — Мне тоже, — улыбнулась Минерва и плеснула себе вина. Не наливка фройлян Штольц, но всё же. — Герман, вы планируете переправить Нейтири через интернет-телепорт? — Опасаюсь, что нет. Мощности не хватит. Или гиперпрыжок растянется во времени. — Но как эта дикарка попала на Землю? — Я думаю, через пространственно-временную червоточину, иначе «зияние». Шеф приеедет, посмотрит, потом астрономов вызовет. Ефремов, услышав про инопланетянок от двоих сотрудников и попечителя, поразился единогласию их показаний: — У вас там что, коллективная шиза началась?! Огневиски перепились, как Поттер? — Ему тотчас же прислали MMS, но он не смог их открыть. — Ладно, верю. От меня-то что требуется? — Галлеоныч, сделайте нам исследование электромагнитного и радиационного фона, тут пространственно-временная дыра. А у меня ни счётчика Гейгера, ни радиометра. Всё на старой работе осталось. — А друзья оттуда остались? — Да какие, к чёрту, друзья, меня с треском оттуда выгнали. Мои друзья тут все. — Дайте мне хоть на неё посмотреть, интересно же. — Ой, она дикая такая, на дереве спит да кости оттуда кидает. — Вы её там не раздразнили? А то с тебя станется... Ладно, я закончу приём, а то старые пациенты идут. Надо же и денежку заработать. ...Доктор с удовольствием прилетел в Хог, но застал только момент купания дикарки. Ждать ему было некогда, но хоть фото посмотрел да выслушал рассказ. — Видал я такое кино и не один раз. Красота неописуемая. Так там по сюжету ваша подруга на англу балаболила. — Не, мы её не понимаем, она всё по-своему говорит. — Так она в стрессе была, почти при смерти. Попробуйте с ней на «американ инглише». Или подключите её мозги к вашим мозгам, ну к Магонету. — А Минерва даст? — Я её отвлеку, хотите? Только не сейчас, нам в школу пора. Гера отвлекался на «синюю» и предвкушал эксперимент. Катя уложила деток и, оставив кухонную эльфийку смотреть за ними, пошла любоваться на диво. Видимо, с расчётом на межпланетную женскую солидарность. Кентавр, поглядев на процессию из окна, решил не вмешиваться и забился в зелёном классе в кусты. Нейтири как раз купалась на озере, дышала сероводородом. Катя стояла на берегу, и с ней заодно собралась толпа зевак. Закончился урок прорицаний, и класс потёк из кабинета. Несмотря на запрет, девочки тоже спешили к озеру попялиться. Одна студентка лет пятнадцати, бросая влюблённый взгляд в открытое окно кабинета прорицаний, где виднелась голова оставшегося там Флоренца, громким шёпотом спросила подругу: — А почему профессор Флоренц не идёт со всеми? Интересно. — Может, ему не нравится она? Или он ее боится... — прошептала в ответ её подруга. Чуткий слух кентавра и задетая гордость сделали своё дело, и он резвым галопом догнал семенящую толпу по дороге к озеру. Когда они достигли озера, инопланетянка уже вышла на берег. Хагрид укутал её от любопытных взглядов в полотенце, а Катя Соболевская с интересом разглядывала, пытаясь одновременно разогнать подростков. Кентавр фыркнул, глядя на синюю дылду: — Да чего нелепый вид. Катя посмотрела на него и ухмыльнулась. Да уж, кентавры-то, конечно, очень рационально продуманы. Но промолчала. Вообще, странно было слышать от мудрого существа, которое знало и уважало все виды волшебных созданий, такую глупую критику инопланетного вида. — И как с таким цветом кожи можно спрятаться в джунглях? Разве что растения там тоже синие... — рассуждал себе под нос Флоренц. Его почему-то влекло подойти поближе и разглядеть пришелицу. Хотя внутренний инстинкт, которому он всецело доверял, говорил ему: «Стой! Опасность! Чужак!». Все ждали прибытия профессора Ефремова, поэтому было решено успеть покормить девушку. Исходя из её бормотания, Хагрид вроде выяснил, что её имя — Натири, или как-то так. Он позвал её к хижине, и вся толпа отправилась следом, как за бродячим цирком. Ворчащий кентавр тоже. У хижины все стали в отдалении. Лесничий шмыгнул в подсобку и вытащил... огромную ногу. Свежую, не освежеванную ногу. Мерлин мой, да это же нога фестрала! Флоренц позеленел от злости! Убивать лесных жителей, его друзей, чтобы прокормить чужую? Это неслыханно! — Хагрид! — кентавр взбрыкнул передними копытами, поднимая пыль. — Как ты мог, предатель?! Ты убил фестрала ради мяса?! — Нет, нет, успокойся, дружище! Угомонись, не убивал я, пришлось его, эта... типа санитарная чистка у меня была в их стаде. У него ноги отказали, не знаю почему, вроде паралича, еле волочился. Пробовал лечить — без толку, только хуже. Вот пришлось его, того... и как раз Нейтири на обед пришёлся кстати. Она уже его доедает. Ух и прожорливая дамочка! Хагрид ещё проявил толику благоразумия и промолчал, что послал Чарли Уизли письмо, с заказом на украинского железнобрюха, которых ели во времена Голодомора, пока ещё не всех магов на Украине извели. Белое сало было почти свиным, но весьма специфическим, и тогда их почти истребили. Неизвестно, сколько проживёт в Хогвартсе инопланетянка, а кормить-то её чем-то надо. Флоренц замолчал, но смотрел всё равно волком. Нейтири как ни в чем не бывало сожрала ногу почти целиком. Когда голод был утолён, она с остатками ноги в руках повела головой вокруг, рассматривая с любопытством пришедших людей и кентавров. Флоренц смотрел на неё так злобно, что и без слов было понятно его отношение. Нейтири пристально поглядела на него и неожиданно рассмеялась. Кентавр переступил с ноги на ногу. Катя готова была поклясться, что он покраснел. Только от злости ли или от смущения, непонятно. Инопланетянка встала на ноги, возвышаясь надо всеми, и изящной походкой подошла к Флоренцу. Она улыбалась и протягивала на ладони кусок фестральего мяса. — Yomi! Yomi!² — она с улыбкой смотрела, как Флоренц пятится от неё, и наступала на кентавра, видимо, твёрдо решив его накормить. В конце концов, они дошли до стены хижины. Во Флоренце очевидно боролось чувство злости и боязни с нежеланием открыто показать свою враждебность. Хагрид чутко уловил настроение кентавра и подошёл. — Бери, друг, это она тебе так дружбу предлагает. Можешь не есть, но хоть прими. Флоренц сдался. Он вытянул вперёд ладонь и взял мясо, что-то пробормотав на своём языке. Нейтири хлопнула в ладоши и засмеялась. Кентавр снова покраснел и, мотнув гривой волос, отошёл в толпу. Катя поинтересовалась у детей, что обычно едят кентавры, и ей ответили, что всё подряд, кроме волшебных существ. Даже полувидима, столь любимого орденом Сокола, не едят. Внезапно Флоренц осознал, что он тут единственный, кто понимает язык инопланетянки. Это осознал и Хагрид. Он радостно хлопнул в ладоши и попросил кентавра узнать у девушки, что ей ещё необходимо. Может, какой-то особой еды? Или у неё что-то болит? — Kaltxi!.. — Kaltxi, — Инопланетянка с древнеэльфийским языком оказалась заботливой. — Nga Lu fpom srak? — Nìltsan. Nga ’ìnglìsì plltxe? — Ke. — Nga tsengpe? — Pandora, omatikaiia.³ Они поболтали ещё — в ходе беседы выяснилось, что Нейтири скучно и она хочет погулять в лесу, которого хорошо видно с Гремучей ивы. Флорец ответил, что в лесу живут всякие опасные твари и ей самой стоит их бояться. Например, огромных пауков. «Что такое пауки? У нас нет такого слова», — девушка изошалсь любопытством. — Скучно ей, хочет паука посмотреть, — резюмировал Флоренц. — Да, и Мосаг окочурилась, а из деток ихнешних до такого роста не дорос. А малышей, эт-та, передавит она руками. Или закусают её насмерть. Негоже ей паука, видимо, нет, негоже, — вслух размышлял Хагрид. — Посиди с ней после работы, песенок ей попой. А я тебе мешок картошки дам, сам не съем. Флоренц сказал, что Хагрид не позволяет ей смотреть на пауков. Нейтири расстроилась совсем по-девчачьи и надулась. Она была очень любопытной по части здешней природы, и увидеть редких больших созданий ей очень хотелось. Флоренц пообещал ей как-нибудь показать единорогов и келпи. Только попозже, когда она окрепнет и немного адаптируется к земному климату. Гера собрался попить чаю, как телефон затрезвонил. Это был незнакомый номер. — Hi, good evening! It’s Luna Scamander, Luna Lovegood. Гера срочно наложил заклятье перевода: — …Извините, что беспокою. Мне дал ваш номер Гарри Поттер. Мы с мужем узнали, что в Хогвартс случайно попала какая-то инопланетянка, это правда? — Йес. В смысле, да, сюда приземлилась девушка с планеты Пандора. — Это ужасно интересно! Мы собираем информацию о всех редких животных нашего мира, а тут — с ума сойти — инопланетная форма жизни! Мистер Соболевский, мы приедем завтра, чтобы изучить её на месте. Пожалуйста, известите профессора Макгонагалл. — Но… пришелицу завтра хотели увозить в Лондон… Наш директор так сказал. — Лондон подождёт, волшебное сообщество жаждет информации! Ох, какую статью мы потом дадим в «Придире»! И она отключилась, оставив админа пялиться на трубку телефона. Он вздохнул и вновь поплёлся к директрисе. Макгонагалл сначала пришла в ярость. Опять гости! Да ещё и статью писать собрались. Но вспомнив Луну, которую она всегда любила, она смягчилась. — Ладно, я дам приказ эльфам приготовить им комнату. Встретьте их, пожалуйста, мистер Соболевский. Всё равно вам пока заняться нечем. Скамандеры прибыли к вечеру. Гера встретил их у ворот и проводил к замку, думая, что они захотят отдохнуть. Уже было поздно и темнело, но не тут-то было. Сказав Рольфу отнести багаж и ждать её в Главном зале на ужине, Луна потащила Геру за рукав во тьму, горя желанием немедленно видеть инопланетянку. Нейтири мёрзла на иве, но спускаться в хижину не стала. Эльфы по просьбе Хагрида сшили для неё балахон из простыней, и она смотрелась как белое пятно в ночи, новое привидение. Притащив его к Иве, Луна включила обычный магловский фонарик, попутно просветив Геру, что не хочет лишней магией напугать «существо». — Да она не «существо», она как человек… — начал опять Герман, но Луна его не слушала. Она уже остановила размахивающее ветвями дерево длинным суком и полезла на ствол. Сумасшедшая. Гера постоял в темноте. От Ивы доносился лишь шорох листвы. Чёрт с ними, пойду на ужин, решил он. Сама разберётся. Луна упрямо лезла по веткам, это у неё хорошо получалось, хотя Ива явно была не рада и пыталась её сбросить. Когда её нога в очередной раз соскользнула с ветки, чья-то длиннопалая рука поймала её, почти свалившуюся на землю, и втащила вверх. Луна опрокинулась на спину на чём-то, похожем на настил из ветвей и листвы. Над головой светили звезды в прорехах кроны. Луна села на настиле и увидела перед собой её. Огромная, синяя в свете фонарика, который Луна сжимала в зубах, инопланетянка улыбалась. — Привет, — пролепетала англичанка. Она и не подумала, что будет делать, когда окажется наедине с пришелицей. Языковой барьер никто не поможет убрать. Может, Рольф бы что-то придумал… А как её исследовать без разговоров, если она такая! Как человек, грозная, независимая, Гера был прав, да она не слушала. Луна привыкла к безвольным животным, которых можно усыпить или обездвижить и исследовать, исследовать на них всё, что хочешь. Синяя девушка на коленях подползла к волшебнице и что-то дружелюбно проворковала. Похоже, она не против контакта. Может быть, то, что они обе были женщинами, упростило ситуацию. Природная агрессия, которая чувствовалась в жительнице Пандоры, отступила перед любопытством. Нейтири разглядывала белые волосы Луны. Она ещё не видела таких светлых волос у землян. И таких огромных глаз, немного навыкате. Луна смутилась, когда девушка дотронулась до её волос, восхищённо пропустив пальцы сквозь локоны. У само️́й Нейтири волосы напоминали дреды, сквозь которые виднелись совершенно эльфийские ушки. Возможно, они родственники Высших эльфов, хотя как это возможно, ведь Пандора так далеко… Но вот она — здесь. Значит, есть путь сообщения между нашими планетами. И возможно, кто-то из землян таким же манером оказался на Пандоре миллионы лет назад. Размышления Луны были прерваны, когда инопланетянка, не встретив сопротивления, совершенно бесцеремонно задрала на Луне кофту и стала щупать её грудь. Грудь была немаленькой, и возможно, Нейтири позавидовала землянке, ведь у пандорских женщин эта часть тела не отличалась величиной. Ну, вот и общемировые женские комплексы — посмеялась про себя ведьма, мягко отстраняя синюю руку. В конце концов, кто кого изучает? Нейтири присела на пятки и с любопытством смотрела, как Луна раскрыла свой чемоданчик с инструментами и показала ей жестами, что хочет, чтобы та легла. Девушка-на’ви сначала не поняла, но потом послушно легла на листвяной пол, а Луна достала простой фонендоскоп. Приподняв балахон из простыней, она приложилась ухом к трубке и пыталась послушать сердце, вернее, два сердца. От вождения по коже холодной головкой фонендоскопа Нейтири стало щекотно, и она засмеялась, отталкивая руки Луны. От этой возни Луне тоже стало смешно, и она захохотала, специально щекоча инопланетянку. Кожа её была тёплой, бархатистой на ощупь. Нейтири широко раскрыла глаза и хватанула воздух ртом. Такие прикосновения уже не вызывали щекотку, у на’ви так дотронуться до женщины мог только её мужчина. Но Луна об этом, конечно, не знала. Она опешила от такой реакции и убрала руки. Фонендоскоп скользнул на пол, когда Нейтири поднялась. Она что-то прошептала на своём и потянулась к англичанке, заправляя выбившиеся локоны ей за уши. Улыбка на’ви сверкала в темноте, глаза загорелись зелёным, как у кошки. Луна почувствовала, что атмосфера изменилась. У неё у самой перехватило дыхание. Инопланетянка, такая большая и опасная, сейчас, казалось, замурлычет. Луна не отдавала себе отчёта, что она делает. Она потянулась и потрогала ушки девушки. Они были очень тонкие и, наверное, чувствительные. Балахон всё ещё был задран до самой шеи, и Луна взялась за него и стащила совсем, бросив за спину инопланетянки. Та поняла намёк и легла спиной на мягкую ткань. Ведьма склонилась над ней и провела ладонями по длинному гибкому телу. Мягкая маленькая грудь, всё такое непривычное, синее, эта косичка с нейроволокнами… Она почувствовала власть над этим существом, то, как девушка доверчиво вытянулась перед ней, пьянило, и ей это нравилось. Пришелица выгнулась под её ладонями, мелко вздрагивая. Интересно, у неё уже был секс? У Луны, конечно, был, и с женщинами тоже, она подозревала, что весь волшебный мир в курсе ее бисексуализма. Похоже, анатомия пандорская и человеческая не очень-то отличается. Луна скользнула рукой по упругому бедру, нащупав жесткие волосы и вход во влагалище. Нейтири прикрыла глаза и что-то быстро-быстро зашептала. Луна улыбалась и целовала её в шею, одновременно растёгивая свою блузку. Тяжелая белая грудь высвободилась и коснулась синекожей груди пришелицы. На’ви открыла глаза и засмеялась. Её длинные пальцы стали гладить тело землянки, слегка царапая ногтями, если Луна слишком глубоко входила в неё. Один палец, два, три… Всё равно недостаточно. Жаль, здесь нет смазки, хотя так даже острее ощущения. Нейтири тихо стонала, ритмично двигаясь навстречу руке. Это совсем не было похоже на секс, который она себе представляла — быстрый, острый, бешеный. Луна всё делала неторопливо, сводя с ума своими пальцами, которые были, казалось, везде. Нейтири уже плохо понимала, что происходит, качаясь на волнах полузабытья. Наверное, она уже кончила, и не один раз, но волшебница не останавливалась, продолжая эту медленную пытку, заставляя терять остатки разума. Кажется, внутри была уже полностью вся ладонь, которая растягивала её, и эти ощущения, такие горячие, на грани боли, — она никогда не испытывала подобного. Нейтири уже не касалась её тела, только цеплялась пальцами за ветки настила и пыталась оставаться в сознании. Луна разгорячилась, глядя на мечущуюся под ней девушку, ей тоже нужно было кончить. Она нашарила брошенный фонендоскоп, раздвинула свои ноги и прямо сквозь ткань джинсов стала стимулировать себя его металлической головкой. Возбуждение было таким сильным, что она быстро почувствовала прилив крови и тянущее наслаждение, а следом пришёл сильный оргазм, горячими спазмами накрывший ее. Она навалилась телом на почти беспамятную Нейтири, пытаясь отдышаться. У неё никогда не было — так. Постепенно в ушах перестало стучать, и Луна открыла глаза. Мокрая от пота кожа стала холодной, и она натянула блузку, чтобы скорее согреться. Инопланетянка, обнажённая, с разведёнными ногами, лежала с закрытыми глазами и мерно дышала. Луна улыбнулась про себя. Ничего себе, обследовала. Со всех сторон, так сказать. И, быстро собрав свои вещи, она ловко спустилась на землю и пошла к замку, освещая себе путь фонариком.

***

Следующим вечером оба директора сидели в кабинете. Гера с Невиллом пришли к Гремучей иве и стали махать руками, призывая инопланетянку спуститься. Она не реагировала. Как же её достать? Приманить на мясо? Но она не зверь, она человек, точнее, разумное существо. Гера ткнул палкой в нужный сук, и заколдованное дерево остановило размах ветвей. Потом хогвартский админ отлевитировал друга наверх, прямо в её гамак. Гамак опасно затрещал, он еле выдерживал вес пришелицы. Невилл зацепился за ветку, а пластичная инопланетянка мягко приземлилась на траву. И ничего себе не сломала. У неё что, кости крепче? Гера схватил её за руку и потащил на себя — Нейтири встала на четвереньки и поползла за землянином. Она молодая, и ей всё интересно, играется. Другой вопрос — а не радиоактивна ли она, после такого путешествия сквозь миры? Хоть бы счётчик Гейгера добыть… Но стоп, простая трансфигурация на уроках в школе — это же атомные превращения, значит, тут фонит, дай боже. А особенно Минерва подвержена, она же спец. Ладно, если никто лучевой болезнью не болеет, значит, безопасно, и наших малышей можно и тут держать. Но сначала с дозиметром пройти, на всякий случай. Вдруг это только чистокровные маги защищены? А маглы в опасности? И почему сразу не подумалось? ... Вот, наползалась дылда, встала. Галлеоныч плащ-невидимку оставил, чтобы по школе её провести, а куда ей его, только до половины хватит. Кто там сегодня в коридорах дежурит, Доусон или эта хиппующая гадалка? Впрочем, подошёл Нев, и они надели плащ на инопланетянку, договорившись прикрывать собой то, что оставалось внизу открытым. Потешная процессия прошла сквозь парадный вход и боязливой поступью кралась по замку. Нейтири махала руками от страха в замкнутом пространстве, но до восьмого этажа её довели без приключений. Один раз только был опасный момент с разоравшимся Пивзом и привидением Филча. Самое главное было попасть в серверную. Магия замка при открытии комнаты разрывалась между человеческим и внеземным разумом, и комната предстала перед ними кабинетом компьютерщика в лесных джунглях. Ветви так и торчали из стен, будто это был класс Флоренца. «Магонет» никогда не отключался, оставалось найти только учебник английского для малышей. Для малышей не нашли, только «Родная речь» для одиннацатилеток. Придётся азбуку в дубльдуме показывать. В нормальном, как у Трелони. Невилл согласился сходить к хипповке, а для начала прихватить хереса на кухне. Гера остался один на один с Нейтири и смотрел, как она с тоской гладит жёсткую листву тропических пальм. Чуткий хвост по-кошачьи демонстрировал настроение. Как у Иннесс. Нет, это наваждение западать на инородных существ. Сначала кенгутавр Лидия Кошель, потом кошка, теперь вот инопланетянка... Гера от греха подальше уткнулся в магловский инет в поисках русско-навийского словаря и даже что-то нашёл, как услышал плеск воды. Это Нейтири открыла крышку магосервера и хлебала воду из аквариума с мозгами. — Ке! Нельзя, отравишься! — закричал он. Умная пришелица слов не поняла, но среагировала на интонацию. Наверное, жажда у неё. Админ отдал ей полупустую бутыль «Пепси», потому что было ещё только пиво, а он не хотел её опьянять. Конечно, они там на Пандоре червей галлюциногенных ели для ритуалов, но для нейронной связи она нужна трезвая. Допив сладкую воду, инопланетянка начала умываться водой из колбы. К ней подплыл малый мозг, и она с улыбкой ухватила его руками. — Счас сожрёт! — испугался Герман, пытаясь выбраться из-за стола, заваленного чем попало. — Эйва! — прошептала Нейтири, видимо, чуя электроимпульсы мозга. Гера застыл и видел, как она опустила туда косу, подключилась нейросенсорными волокнами к голому мозгу. Засмеялась, как от щекотки, и тут же задёргалась под током. Околомозговая жидкость вспенилась, в мутной воде засверкали искры разрядов. Главный мозг, а-ля центральный процессор, позеленел и взорвался, выплеснув не один десяток литров воды и распавшись на розовую биомассу. Инопланетянка упала без чувств. Гера пришёл в себя от шока и, как напакостивший десятилетка, бросился затирать лужи на полу вручную, благо тряпка была. Потом только дошло наложить Эванеско. К Нейтири он даже подходить боялся. А мозги уже не вернёшь, Доусон по головке не погладит. Это нужно опять заказывать в Министерстве… А что будет, собственно, с Соболевским? Уволят или штрафанут? Хоть бы второе, жить-то негде с тройней. Батя больной, к нему нельзя, ему покоя надо. Тут явились Невилл и Ефремов, которому начальница проела мозги. — …дракона я вам заказал, только денег собрать надо, Катька из зарплаты выкроит, но дальше собирайте по Интернету. Есть там аватарный Ассамблеум? — Ефремов продолжал беседу с Невиллом. Тут они, наконец, увидели погром в серверной. — Боюсь, кормить некого, Нейтири током шибануло, — глухо признался Герман. Врач подошёл к лежащей и прильнул к её груди, ища сердце. — Да тут их два! — Кого? — Сердец. И оба бьются. — Надо вызывать уфологов? Кто её лечить будет? — А что ежели приедет Ажажа? Мы одного идиота от экстрасенсов едва скинули, ещё второй. Ты можешь связаться с ЦУПом через Грумблера? Послать аудиописьмо на Пандору? — Грумблер на Байконуре. А что? — Ну, надо же исследователей искать. Они знают, что и как, как лечить, как назад отправить. — На Пандору лететь лет шесть. И радиосигналу тоже лететь. Она не долетит в таком состоянии. — Как-то сразу не подумал. — Давайте через Минмагии. С Америкой, это же их придумка. Надо искать другой выход. — Давай лучше подождём. Может, сама очнётся. А пока спрячем у Хагрида. — А если она нетранспортабельна? — Невилл, ты можешь наколдовать дыхательный бокс? — Нет, это медмагия, не потяну. — Жалко, тогда придётся её в лазарет. — А напоить её слезой феникса? Может, поможет? — предложил Гера. — Иди за остатками серы, мы её долевитируем, — велел Галлеоныч. Вдруг у Геры раздался звонок, и трубка разразилась Катькиным голосом: — Срочно иди домой, детей пора укладывать. Они мою ауру не признают! Это была горькая правда: «котята» чуяли отца шестым чувством и на его волнения начинали капризничать. Тут и к гадалке не ходи, свои. — Я в лазарет за смесью сбегаю и приду... — пытался отвертеться Гера. Катю видеть не хотелось совсем, как ей новости о возможном увольнении преподнесёшь? Пусть уже Минерва завтра на пятиминутке. Доусон на пятиминутке гневался не хуже Снейпа в первой жизни. — ...Захожу я ночью в «Магонет», а его нет! Мозги же активны всегда, какого драккла? Прибегаю в вашу серверную, а там центрального мозга нет, одна жижа. Хорошо ещё, периферические целы. А то как министерские книги восстанавливать? — Инопланетянка в лазарете опять. Спит под колпаком. Я боялась шока или комы, но похоже на магловскую электротравму второй степени, — отчиталась школьная медсестра. — Откуда вы знаете столько об электричестве? — протянул Доусон. Поппи не стала выдавать русского коллегу, который диагноз и определил, но заметила: — Простые электроприборы, как миксер или аппарат ИВЛ, работают в Мунго, так что я некоторым образом знакома. А вот как компьютеры работают от магии... — Они экранированы от помех, только штепсели наружу. У нас в магломире сетевые кабели экранируют от телеантенн, чтоб сигнал лучше был, вот здесь мы аналогично и сделали... — мрачно констатировал Гера. — А вас никто не спрашивал! — дала волю эмоциям главная ведьма. — Вы будете отвечать за порчу артефакта! Вас нельзя на серьёзную должность! Безответственный, как школьник, даже хуже! Что вообще пришелица делала в серверной? — Виноват, признаю. Сколько с меня? — Я бы вас вообще уволила. — Профессор Макгонагалл, только не выгоняйте нас на улицу, у нас дети! — взмолилась Катя. — Он найдёт приработок, и мы будем платить вам как за съёмную квартиру. Гера пнул Катю под столом. — Я оплачу стоимость артефакта из жалованья, а остаток отдаю на мясо дракона. Это я не доглядел. — Так эта дикарка мозги сожрала или как? — Нет, она... э-э... ими думала. Попыталась. И травмировалась. А мозги взорвались. Всё равно правда всплывёт, лучше уж сразу рассказать. — Миссис Уизли, купите двадцать фунтов печени дракона, мне больную кормить надо, — мадам Помфри протянула казённые деньги зельеварше. — Прокручу на паштет. Гермиона взяла их и ответила: — Пошлю Теда в Хогсмид, пусть развеется. — Очень хорошо. — Так я поехал к Шеклболту? — предложил Гера. — Нет, это в отдел тайн, — возразил Доусон. — Мне. К Соулу Крокеру. Машину пригнали с утра, уже с каким-то парнем из «Космопоиска», выпускником Бауманки. Их трансгрессировал директор, но оставил физиков в покое и ушёл пить чай к Хагриду. — А это правда, что вам Вайсман психологию читал? — после приветствия поинтересовался Гера. — А это правда, что у вас червоточина стабильная? Это же мне кандидатская, а Вадику докторская... Мы по тридцать листов матана марали, чтоб расчитать условия по Сушко... Это же революция в физике! — А я телепорт четыре года юзаю, каждый день. — Гера улыбнулся парню. — И бабы недалёкие тоже, и дети неразумные. Вот, я у пятиклашек информатику веду, на сях про️́гаем⁴. Не хочу их Бейсику учить. — Согласен, goto⁵ — зло. Ладно, давай инопланетянку сюда. Зашли к Невиллу, прошлись до лазарета. Помфри отдала им остатки паштета и прослезилась: —-- Только не губите девочку, она такая молоденькая. Пусть тут живёт. Вы там колдуйте осторожно, хорошо? —-- Мы ей мозг исследуем, и всё. Ну крови возьмём... —-- пообещал гость. —-- Красная она, гемоглобин там есть, ведь она и кислородом дышит. —-- Поняли. Колдуны перенесли больную до машимы. Бауманец нёс питание и дыхательные причиндалы. — Ого, как у вас круто! А колдуны хоть качаются, чтоб бицуха не атрофировалась? — Вон наш самбист идёт, на нём латынь и физвоспитание. Директор пришёл, ковыряя скрепкой в зубах. — Ну что, Герасим, отпускай Пашку. Повезли мы твою страшилу. Хлопнул программиста по плечу. Конечно, в такое учреждение «цивилам»⁶ ходу нет, только «белая кость»⁷. В НИИ⁸ Нейрохирургии начались приключения: начав с КТ, медики крупно обломались, получив засвеченную плёнку. Значит, и флюорографию не посмотришь, а любопытно, как там круги кровообращения лежат. Доплер если сделать. Сосудов. Ложе МРТ трещало по швам, приняв критический вес в полтора центнера. Хорошо ещё, спит неподвижно, а то ни один шлемак не натянешь. Из положенных двадцати минут в томографе она пролежала где-то десять, а потом томограф заглох. Оператор, не обращая внимания на консилиум, выругался матом: — Блять, пиздец томографу, размагнитился! Был бы ПЭТ⁹, без излучателя бы сняли... позитронное излучение, ёбанаврот! А ведь мальчишка прав, для позитронки мы заранее заглатываем радиоактивное контрастирующее вещество (ну или делаем инъекцию), оно содержит содержащие позитроны радионуклиды. В силу особенностей конструкции этого вещества (можно покрыть его специальными агентами) накапливаться оно будет в местах скопления раковых клеток. Так вот, в варианте позитронно-эмиссионного радиоактивного распада, который происходит в ПЭТ, позитроны радиоактивного вещества не взаимодействуют с электронами живых тканей (а то у нас было бы образование пар, что возможно только на больших энергиях), вместо этого само радиоактивное вещество будет испускать гамма-фотон, который потом засекут расположенные снаружи тела детекторы. Вот тут никакого источника сигнала включать не надо, наш источник — то вещество, которое мы уже заглотили. А она, видать, анобтаниумом пропиталась, ежели они живут на месторождении радиоактивной руды. Только вся гоп-компания должна ехать в платную клинику, где этот томограф стоит. Ефремов подался вперёд, хватаясь за колдовской аксессуар. Вдруг «Репаро» поможет? Нет, не пустили. Профессура загомонила, набросившись на него: — Вот и плати за починку, Львович! Жуть. Разгневанный нейрохирурги готовы были растерзать и Пашку, и Черноброва, который записывал процедуры на видеокамеру, и Ефремова, но последний широко улыбнулся и примирительно сказал: — Хотите, я инженера пришлю, он всё починит? А правда, «Репаро»-то поможет? Это же излучатель электромагнитных волн, как мобильник... Вдруг это как палочка, которая может быть починена только Старшей палочкой? Да, надо проситься посмотреть на Нейтири и помочь стариканам. — Делайте простую энцефалограмму и эхо-эг! — предложил колдун. — А я проверю свою подопечную. Парень-оператор показал полученную картинку. Не трёхмерную, конечно, а просто половину срезов. За зрительной корой они увидели образование, из которого и торчал пучок волокон. — Вот она, телепатическая кора! — доказывал докторёнок. — Сверхновая. Доцент Черепанов мыслил более косно: — Почему именно телепатическая? Может, это просто опухоль? — Я знаю их, это раcа на’ви! Они существуют! — Так она же первая инопланетянка на Земле, откуда знаешь? — Да про этих инопланетян в Интернете полнно. Они там все телепаты. Хорошо бы среди нас был такой, можно было бы сделать цахейлу. — Чего-чего? — Ну телепатировать её. — Я телепат, — признался Ефремов. На него зашикали: — Шарлатан! — Да я кандидат наук, такой же доцент, как и вы. Могу считать её бессознательное. «Блин, а если её опять током долбанёт? Мозг у неё нежный, такая лёгкость переноса информации может объясняться свойствами транслятора-косы или других аборигенов. В любом случае, читая книгу, мы не становимся книгой, а, становясь на место другого человека, не меняем так уж значительно свой мозг. Я, впрочем, не нейрофизиолог, и мне ничего не приходит в голову, кроме повышенной способности к образованию нейронных связей и, может быть, более плотного взаимодействия между сознанием и подсознанием — если уж на’ви требуется осознанно представлять „мышление“ бессознательных существ. Возможно, у на’ви и нет подсознания как такового, а всё содержимое мозга при необходимости доступно. Не знаю. А может, у неё в этом „придатке“ ретровирусы — они, будучи способные переносить кусочки генетического кода от одних особей к другим, могли послужить орудием эволюционного спаяния некоторых видов Пандоры чуть ли не в один организм. Правда, неясно, как это помогло бы на’ви вступить в контакт с совершенно новым непандорским видом, но ретровирусы эти могли эволюционировать или могли даже быть направленно усовершенствованы кем-то». — Надо ликвор взять, пока она спит. Позовите сестру-лаборанта! — Нет уж, давайте вскроем ей бессознательное. Может, дозовёмся. Это не кома, зрачки симметричные и на свет реагируют, это, скорее, кататонический ступор. — ...Была бы человеком, дали бы ей «Золпидем®», ну «Бромокриптин®» ... — Ну уж это моё дело, что там — ступор или нет. Пока оператор ходил в лабораторию (смылся от греха подальше), Ефремов просочился за перегородку и походя постучал палочкой по томографу, надеясь на «Репаро». Он осторожно взял Нейтири за руку, погладил. Она не откликнулась, даже не шевельнулась. Так, времени мало, надо придумать, как до неё добраться. Как же цахейлу сделать, если у меня нет этой косы? Вот, приставить её косу к своему виску, как палочку при сборе воспоминаний, там, где самая тонкая кость, а точнее, шов черепных костей. Ефремов взял косу и приложил к виску. Волоски-сенсоры уютно пощекотали кожу и улеглись причудливым узором. Психотерапевт закрыл глаза и стал ловить мысленные картины. Только он увидел там... — ...Мужики, это Эйва! Я видел Эйву! Это невероятно, ни с чем не сравнить! Я не знаю, как это описать, но я видел мысли их животных, они «мыслят» картинками... я слышал голоса их родных — живых и умерших... — заорал он, но из горла вылетел только хрип. Он лежал на полу. Над ним стояла лаборантка и тыкала в лицо нашатырным спиртом, а докторёнок лупил его по щекам: — Мужик, ты и сам чуть в кому не впал! Ты чего творишь? — ...Я в порядке. Слушайте! У нас в человеческой психике есть отражение мира с помощью образов, а есть — с помощью речи. Вот услышать тот внутренний диалог, который происходит в себе, то есть поймать переживания, оформленные в виде речи для себя, теоретически, возможно. Также и телепатически можно «увидеть» образ, который сейчас переживает или ощущает другой человек... — начал умничать обморочный док, едва придя в себя. — Я это всё увидел и услышал, когда подсоединился к Эйве. И нашёл там Нейтири и сказал ей: «Просыпайся!» Докторёнок удивлённо глазел на что-то позади него. — Мужик, похоже, ты ей своих сил отдал... Раздался неимоверный рык: бледная Нейтири уже сидела на ложементе МРТ, ревела, держась за голову и била хвостом. — Голова, голова болит!.. — кричала она на чистейшем английском. — Дайте ей «Цитрамон», это последствия пункции— велел Черепанов. Пашка подал плошку с месивом, Ефремов натолкал туда заботливо выдавленные таблетки в количестве двадцати штук и растолок пестиком. Делать нечего, поим. — Ликвор у неё взяли? Лаборантка кивнула, и втроём они силком влили лекарство пришелице. Впрочем, симптом головной боли мог проявиться от элетротравмы, а не только от спинальной пункции. Главное, подумал Ефремов, сработала мнемовпечатка с колдовских электромозгов, когда она припала к Магонету своим разумом. Теперь английский язык в её памяти. Хоть поговорить можно. Слава Мерлину, хоть не угробилась по ходу дела… ...Остаток дня ей делали энцефалограмму, эхо и узи мозга. Она сопротивлялась, конечно, но не особенно сильно, последствия травмы ещё давали о себе знать. Кости инопланетянки оказались достаточно тонкие, но прочные. Она так боялась надевать шапочку с электродами, что ей выкручивали руки дюжие санитарки и, будь она человеком, сломали бы нахрен. Потом её хотели сдать в Склиф⁹ на хирургическую ревизию, но Ефремов пригрозил Черноброву, что лишит его последних мозгов путём заклинания забвения. Трусливый уфолог умолк и умыл руки, и на этом обследование инопланетянки завершилось. Настал черёд думать — что делать с ней дальше и как её отослать домой, на Пандору. Доусон не решался сунуться в Отдел тайн и получить нахлобучку за порчу артефакта, о которой узнали тотчас в связи с отсутствием пинга. Хотел взять проштрафившегося админа с собой, но этого обормота нельзя в волшебное УСО. Хоть маглы расформировали свою спецслужбу после второй мировой, спецы-тайнюки находили себе занятие всегда. У профессора оставался доступ в Отдел, хотя и неофициальный, поэтому пришлось идти одному. Наконец, он набрался смелости и прибыл в Министерство магии, пятничным вечером, надеясь застать руководителя Отдела тайн в добром расположении. — Позвольте войти, мистер Крокер? — А-а, профессор Доусон. Проходите, давно вас жду. Доусон вошёл в кабинет, отделанный чёрным мрамором. Всё было чёрным: стол, кресла из чёрной кожи, только пол светился зеленоватым. Сам Сол Крокер контрастировал с отделкой кабинета — он был с примесью ирландских кровей, ярко-рыжий, с веснушками и носом картошкой. Взгляд из-под кустистых бровей не сулил ничего хорошего. — Да, мистер Крокер. Пришёл с повинной. Виновные в этом разгильдяйстве уже наказаны. Это наш админ не доглядел, с него уже три шкуры сняли. — Три шкуры вашего бестолкового русского не вернут, ценный артефакт. Вся работа у нас встала из-за его отсутствия. Вы это понимаете? Уйдут месяцы, чтобы восстановить нормальное функционирование сети и информацию. Это он, конечно, блефовал. Как рассказывал Гера, от дочернего сервера ничего не зависело, кроме паралича школьной сети. Вот растить мозг центрального процессора сложнее, чем периферических накопителей. Тем не менее, Доусон сделал скорбное виноватое лицо. Сол молча выложил перед ним на стол бумагу с заголовком «Штрафные санкции за порчу имущества Министерства магии». У профессора немного вылезли глаза из орбит от суммы штрафа, но он решил смолчать. Всё равно платит Соболевский, а он копит, сам не зная на что. За проживание и питание в школе вычитают сущие сикли, так что сотрудники Хога могут позволить себе всё. Или скапливают приличные суммы. Это Минерва до сервера тратилась на безлимитном Вай-Фаем и 3G, а так платьев и украшений себе не покупает. Это покойный Слагхорн проедал и пропивал. И наш тепличный ассистент гудит, как и Трелони... так как все преподы заточены в Хогвартсе, как в тюрьме, и варятся в собственном соку десятилетиями. Рыжий тайнюк ещё немного поворчал по поводу апокалипсиса в Магонете и отпустил Доусона на все четыре стороны. Из его последних слов следовало ,что после уплаты штрафа он выдаст «дрожжей» в банке, в которой будет расти новый мозг для школьного Магонета, прямо как чайный гриб. Фабиус возвращался назад через все залы отдела. Во многие из них он попасть не мог — сменились пароли доступа, однако в зал Арки смерти он пароль ещё знал и решил сократить через него свой путь. Войдя в это тихое, пыльное место, где никогда никого не было, он посмотрел на ветхую занавеску на Арке, которая невольно притягивала взгляд. Вдруг он увидел, как из-за вуали что-то показалось — оттуда выпархивали гигантские цветы, одновременно напоминающие пушинки одуванчиков и трепетные медузы. Что за ерунда? Он подошёл ближе, стараясь не поддаться магии шёпота голосов, доносившихся из Арки. Вот интересно! Цветы порхали перед ним в воздухе. Преподаватель задумался и достал из кармана маленький флакон, которую тут же вернул в нормальный размер. Это была стеклянная банка — одна из тех, которые он припасал для Хагрида, чтобы тот накрутил солений. Этой банкой он принялся ловить дивные цветы. Однако они жухли на воздухе и бывшему тайнюку пришлось подойти к артефакту поближе с риском свалиться туда, увлёкшись голосами. Только так он запечатал несколько штук. Что же с ними делать? Надо показать Невиллу. Явно что-то необычное, такой флоры он не видел никогда. Если что-то полезное, почему бы не попробовать вырастить в хогвартских теплицах? Пусть Невилл попробует. Будет и у нас прекрасный тайный сад. И Фабиус с ухмылкой вышел из Отдела тайн. Вернувшись в школу, Фабиус сразу прошёл в теплицы. Там он нашёл профессора Лонгботтома в резиновых сапогах и по уши в драконьем навозе. Рядом разглагольствовал Соболевский, праздно шатающийся админ, который после отстранения не находил себе дела и мешал работать другим. Хотя, похоже, Невилла это не напрягало, и он активно и весело болтал с русским. — …Сумасшедшие сборы в кинотеатрах! Люди ходили по два-три раза смотреть! Ещё и 3D, во многих городах этот фильм был первым таким фильмом, который в этих очках можно было смотреть. — Интересно, а талантливые люди по всему миру — писатели, режиссёры, музыканты — как они подключаются к Ноосфере, чтобы вот эти знания и вдохновение получить? То есть в теории понятно, как мне интересно, каковы ощущения… — Добрый вечер, коллеги, — отчеканил Доусон. Молодёжь синхронно обернулась к нему. Доусон улыбнулся и протянул Гере бумагу, которую получил от Крокера. — Етить-колотить… Катька меня уроет. — Что там? — Невилл попытался заглянуть другу через плечо, но Герман спрятал бумагу в карман. — Ничего, справимся. Где русские не пропадали. Мы перестройку пережили — и ничего. Невилл всё ещё тревожно смотрел на админа, когда Доусон вынул из кармана банку. — Профессор Лонгботтом, у меня тут для вас сюрприз. Невилл взял банку и сквозь стекло принялся разглядывать семена, которые там толпились. В дневном свете бледно-голубые, вяло двигающие тонкими пушинками-щупальцами. — Это что такое? Впервые вижу! — начал Невилл, — похоже, на медузу… — Атокиринай! Семена Эйвы, это с Пандоры! Точно как в фильме, такие же парящие! Фабуис, где вы их взяли?! — Герман от удивления и возбуждения даже назвал жутковатого коллегу по имени. — Вообще я не хотел распространяться на эту тему… Просто хотел предложить Невиллу вырастить что-нибудь из этих семян. Я осознаю, что это может быть опасно, поэтому хотел сначала посоветоваться… — Так откуда они? Понимаете, если семена Эйвы, священной богини Пандоры и на’ви, смогли попасть на нашу планету, значит, есть путь отсюда на Пандору и для Нейтири! Доусон слегка опешил. Семена какого-то божества, воплощённые за миллионы световых лет отсюда? Как они попали в Арку смерти? Последнюю мысль, похоже, он произнёс вслух. Молодые люди оба побледнели. — Арка с-смерти? — переспросил Невилл. — Что вы там делали? И что там делали атокиринай? — Слишком много вопросов, юноши! — разнервничался в свою очередь Доусон. — Я не представляю, как они туда попали. Я сегодня был в Отделе тайн, как вам известно, и, проходя мимо Арки, увидел, как эти штуки оттуда вылетают, как будто кто-то там за Завесой дует на одуванчик. — Может быть, сама Эйва их посылает? Чтобы дать нам понять, как вернуть на Пандору нашу синюю подругу? — спросил Гера. — Не знаю, мистер Соболевский, я с этой мифологией не знаком. — Ну, я тоже знаком только по фильму, и тем не менее, мне кажется, это возможный вариант. Ну, кто ещё может швырять в наш мир эти «чистые души» и зачем? — А что если правда попробовать их посадить? — пробормотал Невилл. Он открыл банку — семена не бросились оттуда, а мягко вылетели и сели ему на ладонь. Он вял в другую руку лопатку, наскоро одной рукой сделал несколько лунок в дальнем углу теплицы и опустил к ним ладонь. Семена слетели с ладони и опустились точно в лунки. Профессор травологии решил, что они не против, и засыпал их сверху землёй, а потом полил из лейки. Тем временем Доусон и Соболевский думали, как же проверить, кто посылает детей Эйвы на Землю. — Вариант только один — идти туда и пробовать выйти с абонентом на связь, — хлопнул в ладоши Гера. — Каким образом? У меня хоть допуск есть в Отдел, а вас я как туда протащу? — Под Мантией, естественно. Мы уже одолжили у Ефа для такого дела, его тру-мантия не обнаруживается ничем. — Не понимаю, зачем идти на такой риск ради какой-то инопланетянки. Она вам кто, собственно? Ну поигрались с ней, изучили, и пусть себе в каком-нибудь институте будет доживать свой век. Гера от злости позеленел и не нашёлся, что ответить. За него ответил Лонгботтом: — Может, она и никто, но Эйва — великая богиня, а богини просто так знамения не посылают. Может, она хочет нас о чем-то предупредить? — Резонно, — нехотя признал Доусон. — Так, когда выступаем? — Гера уже предвкушал вылазку как что-то, напоминающее школьные приключения Гарри. Ночью парни собрали мантки в виде мантии-невидимки и полетели на разведку. Гера в министерстве не бывал и шёл примыкающим к трансгрессии. А Доусон не бывал в Ассамблеуме. Хотя, как он говорил, министерские не дураки, прознали про взлом защиты Хогвартса и начаровали себе второй барьер, с использованием новых магических технологий. Шойгу же боролся с мелкм жульничеством школяров, ворующих пиво из супермаркета перед уроками в Звартноце. Додумались же, сатанята. Примыкающей аппарацией они перенеслись к входу для посетителей. В темноте сияла старая красная будка. Компания зябко куталась в мантию-невидимку, когда Доусон думал, стоит ли попробовать через ассамблеум прямо в отдел тайн или ну его — идти по старинке. Решили, что расщепление при неудачном пробивании барьера им сейчас совсем не нужно. Ера вышел из-под плаща и втиснулся в будку, набрав цифрами слово «magic». Получив значки с надписью «Визит в исследовательских целях», они опустились в Атриум. Доусон шёл впереди по звенящим тишиной коридорам, Гера и Невилл под мантией позади него. Они не представляли, как пройдут в отдел тайн за Фабиусом. На девятый уровень они опустились без препятствий, но на ночь в отделе выставлялась охрана из пары дюжих авроров. Но бывший тайнюк нашёл выход из положения: под рукой у него была оборотка. Группа зашла в уборную и её глава напоил товарищей и снабдил инструкцией: — Я сотру память охране, пройдёт Невилл. Невилл стирает память охране — идёшь ты. Из-под мантии раньше времени не выходить. Так они просочились в отдел тайн. Гера заворожённо смотрел на Большой Мозг, на зал с пророчествами... Всё было куда богаче, чем в фильме, в убогом в Идении режиссёра, додумавшего интерьеры министерства. Наконец они дошли до величественной Арки, из которой шли таинственные шёпотки. — Вот, отсюда они вылетели! Маглородок признался сразу: — Чёт мне не по себе. Не знал бы, что это портал, так решил бы, что тут дементоры водятся. Как в Сумраке. Жаль, какао не взяли. — Не очкуй. Давай туда патронуса запустим? Если Блэк жив, то он ответит. Тебя он не знает, правда. Невилл выпустил дельфина и начитал ему сообщение: «Мистер Блэк, как вы? Это Невилл из Отряда Дамблдора!». Они приготовились ждать, однако ответ пришёл буквально через минуту. Занавес колыхнулся будто от ветра, и из-за него показался Патронус — огромный волкодав, анимагическая форма Блэка. Невилл побледнел, Гера завороженно смотрел, как собака открыла прозрачный рот и сказала прокуренным голосом: «Вашу ж бабушку, Лонгботтом! Где вас черти носят, я торчу тут на этой забытой Мерлином планете уже тыщу лет! Вызволите меня срочно!». — Точно, Блэк! Я его Патронуса узнал, это его аниформа! — возбуждённо прошептал Герман. — Что делать будем? Как его оттуда вытащить? Мы ещё не придумали, как Нейтири-то туда отправить... — сокрушённо покачал головой Невилл. — Как-как, придётся Гарри звать. Его-то точно без пропуска пропустят. Сирус-то жив остался. И остальные переживут. Мать моя Эйва! Гера набрал номер Поттера, и тот ответил сонным голосом явно с бодуна. — Слушаю. — Срочно лети сюда. У нас новости, э-э-э, очень серьёзные новости. — Сюда — это куда? — Ой, в Министерство, в Отдел Тайн. Прямо к Арке бегом. На том конце голос быстро стал трезвым. — К Арке?! Сейчас буду, Сейбл, не уходите. Поттер примчался через десять минут, заспанный, помятый, с горящими глазами. — Гарри! Привет, э-э-эм. Тут такое дело, — начал Герман. — Гарри, твой крёстный жив. И он на другой планете, за миллионы миль отсюда, — твёрдо закончил Невилл, а затем подошёл к Поттеру и похлопал его по плечу. Гарри стоял со стеклянным взглядом, а потом резко взметнул руку вверх так, что все кинулись врассыпную: — Я знал! Я знал, что Блэк так просто не сдастся! Чтобы его какая-то Авада укокошила! Где этот пес? Я его из-под земли достану! — смеялся спаситель мира. — Погодите, Поттер, мы должны выхлопотать портключ для вашего с Блэком возвращения. К сожалению, нам надо возвратить инопланетянку на родину, — отрезвил напоминанием Доусон. — А я думаю, это эльфийка, мутировавшая под действием радиации. Они же на руднике живут, нейтронного нахватались... Но теперь их родина на Пандоре, да, — жевал сопли инженер, лишь бы всунуться с компетентным мнением, которого никто не спрашивал. Поттера раздирало от желания очертя голову кинуться в Арку, но он старался внять доводам друзей. — Сколько нужно времени на изготовление портключа? — При нашей министерской волоките — долго. Это же отдел Магического транспорта. Так далеко мы ещё не летали. — А я вот что думаю, ребята.... Вся магия хорошо увязывается в физику чёрных дыр: портключи, камины, аппарация... Оказывается, маги лучше физиков освоили эти манипуляции. И без всякого матана, интегралов с диффурами. На том и разошлись. Приключений не случилось. Гарри, конечно, злился, что сразу его не пустили к крёстному. Ему казалось, вытащить Сириуса — будет, значит, то же, что искупить вину за все смерти той войны. Может быть, он вновь станет цельным и перестанет пить... А в этот вечер он вновь напьётся, судя по всему, и будет ждать официального разрешения отправиться в другой мир. Гера, чувствоваший вину за рецидив алкоголизма Поттера, понимал, что отправить человека в добровольную ссылку без алкоголя — это путь к погибели. Надо его как-то с доком пересечь. Пусть уж Галлеоныч таблеток каких даст на дорожку. Галлеоныч же без просьбы прилетел в Хог, держа за руку инопланетянку: — В Бурденке она унитаз раздавила, выгнали, а дома держать не могу — потолки низкие. Нейтири радостно загикала, увидев уже полюбившиеся ей просторы и Гремучую Иву. Она вырвала руку у психотерапевта и направилась прямо к дереву, начав по-хозяйски поправлять потрёпанный ветром шалаш. Хагрид вышел из своей хижины и всплеснул руками: — Явилась опять! И хоть бы хны ей энта кома... А чем её кормить прикажете, а? Фестралы парализованные у меня закончились. — Не боись, Руби, на дракона собрали. Хорошо, что за больницу платить не пришлось. Вот я с утреца денежку перечислил, Чарли-рыжика ждём. Ничего, я думаю, не произойдёт за полдня. — А кто томограф починил? — спросил Гера, любуясь на прыгающую по ветвям, как пума, девушку. Она уже заделала прорехи и уселась на одной ветке, болтая ногами и улыбаясь всей компании. — Ну кто, подарок дедушки Дамблдора, — подмигнул врач. Гера улыбнулся. Даже такая сложная техника не устояла под силой Бузинной палочки. Ему не терпелось повидать Чарли. Этот Уизли ему очень нравился своим закалённым характером и добротой, и легким помешательством — тоже. Ожидали его с драконятиной ближе к ночи, и Германа оставили дежурить во дворе, где он вдоволь навалялся на мягкой траве, нагулялся по опушке с пандоркой и под конец устал ужасно, а также схлопотал головную боль от избытка кислорода. Дракон прилетел живой, своим ходом, оседланный драконологом. Как раз жирненький железнобрюх с белыми сальными боками. Гере было жаль смотреть убой такого красавца, но инопланетную подругу придётся кормить около недели, пока бюрократы не выпишут портключ. — Здоровый какой. Интересно, старый или что? Почему его на убой? — думал вслух Ефремов. — Старый. И трудно управляемый. Чарли после тяжёлой работы по освежеванию туши присел отдохнуть на бревно. — Столько мяса! Хватит и инопланетянке, и потом ещё продавать будете. — Хоть кусок печени попробуем с семьёй, наверное, диетическая. Хотя Снейпу надо тоже дать, это ж на зелья... и кожи на фартук, сам выделает. А аорту — Тевудеру, — разглагольствовал Гера. — Хорошо, что из заповедника, а не с Украины. Ющенко бы не отдал, — напоннил его наставник и посмеялся: — Конечно, такая прибыль в казну. Гера отнёс мясо Катьке, повелев наготовить из него паштета, на что жена забурчала, мол, кровь с него зелёная течёт и есть это никто не будет. А так лучше синяки полечить, у неё от каждого тычка об угол вон какие образуются. — Нет, готовь мне его, жарь, вари, или что там с ним надо делать!.. Короче, ты хозяйка, тебе и думать. — Ну сварю я тебе в зельеварном котле, а мясорубки-то у меня нет. — На кухню сходи, помнишь: грушу на портрете пощекотать. — А ты думаешь, эльфы мне её дадут? Ну, мялкой для картошки помни. Дадут, не переживай, надо только сказать, какие они молодцы и вкусно готовят. Хочу драконятины! Даже если изо рта потом будет вонять и тошнить будет. Катя проскрипела зубами и взяла зеленоватую печень с брезгливостью. — Сало ещё есть, берите, Галлеоныч. Насолите, будет круто. — Да мне и жирного теперь нельзя, диета, — увильтнул доктор. Доусон в своём кабинете писал записку в Минмагии, Отдел магического транспорта, его главе. Внезапно он замер, затем порвал записку и подошёл к камину. Найдя на полке дымолётный порошок, он засунул голову в зелёное пламя и через секунду был в гостиной четы Гермионы и Рона Уизли. Они сидели на диване и смотрели «Зелёные просторы» на большом экране телевизора. — Кхм. Добрый вечер! Рон повернул голову. — Добрый вечер, профессор Доусон. Чем обязан? — Мне нужна ваша помощь. Нужно добиться срочного изготовления одного важного портключа, и мне хотелось бы заручиться вашей поддержкой при обращении к главе Отдела Магического Транспорта, вашему брату мистеру Персивалю Уизли. — Сириус Блэк?! Не на той ли он планете, откуда прилетела инопланетянка? — Гермиона, бывшая в курсе всех хогвартских сплетен, сложила в уме два и два. — Но ей не нужен был портключ. — Ей — нет, потому что она провалилась в «дыру», и я уверен, что она не этого планировала, — разъяснил Фабиус. — А вы такую дыру в ту сторону не можете организовать? — глупо спросил Рон. Фабиус хмуро посмотрел на него: — Этот вопрос пока не имеет ответа, наши учёные в Отделе тайн бьются над тайной червоточин уже много лет. На данный момент всё, что я прошу, — аудиенцию у Перси Уизли, либо хотя бы ваше ходатайство об ускорении оформления портключа. Мы должны попробовать, и мистер Поттер осознаёт риск и готов к нему. Рон молча подошёл к клетке с совой и накатал короткую записку, в шапке которой значилось: «Привет, мистер Важная Шишка, есть дело...», — дальше Доусон не разглядел. Гермиона накрыла стол к чаю и поставила вкуснейший бисквитный рулет с чёрной смородиной, которым они и насладились в ожидании ответа Перси. Через полчаса пришёл ответ от Перси, как раз когда Рон докуривал вторую трубку, рассказывая Доусону про аврорские дела и сплетни. Гермиона первой перехватила сову: — «Дорогой брат Ронни-малыш, спасибо, что поинтересовался, у меня всё хорошо. Что там затевает Доусон и хогвартская компания? Опять какой-то переполох будет? Ну, если просит сам Гарри, а не ты, прикрываясь его именем, то ему я не могу отказать. Вот бланк заявления на создание портключа, пусть заполнят и занесут мне прямо в приёмную, минуя все инстанции. Гелла даст мне его на подпись сразу же». Доусон хлопнул в ладоши и поднялся с кресла, довольный и сытый. — Спасибо, мистер Уизли, миссис Уизли! Вы значительно упростили нам дело. Мы будем держать вас в курсе. Всего доброго. И он вновь шагнул в камин с заявлением в кармане. В течение получаса и пару звонков Фабиус заполнил заявление в своём кабинете, а потом аппарировал в Министерство. К вечеру заявление уже было подписано размашистой подписью главы Отдела магического транспорта. Гарри можно было собираться в путь. Но дело слегка затормозилось на этапе лечения Поттера от запоя и «подшития» дисульфирамом. Чтобы находится в ссылке а-ля дипмиссии без проблем, Гарри должен был слегка подлечиться, и звартноцкий врач прилагал усилия для его уговоров: — А вдруг там эти дикари умеют добывать алкоголь и миссионеру предлагать? — предполагал Ефремов. — Всё в порядке со мной! Я справился с этой проблемой, — возмущался Поттер, хотя все прекрасно знали, что это не так. — Если Сириус жив, то вы там упьётесь за встречу, так что лечись, — безаппеляционно заявил директор, уволакивая преподавателя ЗОТИ¹⁰ в кабинет экстренного кодирования. Там ему сделали электрошоковую терапию из одного сеанса с ваткой водки во рту, а чтобы закрепить полученные результаты на годы, Иван Львович собственноручно вшил ему «Эспераль». _______________ ¹ Мне плохо, воздуха нет. ² Ешь! ³ — Привет.   — Привет, как дела?   — Хорошо. Ты говоришь по-английски?   — Нет.   — Ты откуда?   — Пандора, Оматикайя. ⁴ Программирование на языке С, С++, С#. ⁵ Goto — оператор входа в подпрограмму, в C++ не используется ⁶ Цивилы — здесь: обывателям. ⁷ «Белая кость» — здесь: элита посвящённых. ⁸ НИИ скорой помощи им. Н. В. Склифосовского. ⁹ ПЭТ — позитронно-эмиссионная томография. ¹⁰ ЗОТИ — предмет обучения в Хогвартсе: «Защита от Тёмных Сил».