***
Сисси сидит на ветке дерева, свесив ноги, и жует яблоко. На полянке рядом играют Карл, который на два года младше, и соседские мальчишки. А у Сисси уже такие длинные ноги, и ими так здорово болтать в воздухе, и такие длинные волосы, и они уже так растрепались от быстрого бега по холмам. Сисси весело смеется над братом и друзьями, и ее юные щечки заливаются румянцем, как розовое яблочко в ее белой руке. От замка по полю, подбирая подол платья, через траву и кочки спешит гувернантка. Она что-то выкрикивает на ходу, помахивая рукой. Сисси еще не слышит ни слова, но уже предугадывает, что сейчас отчитают за то, что прогуливает занятия, и девчушка заранее закатывает глаза. — Princesse, princesse! Je vous en prie, princesse, je vous attend déjà une demi-heure! Но Сисси это все не интересует. Она не такая, как ее сестра Нене, она не хочет ходить по струнке и изучать этикет. Она хочет ходить по цирковому канату и кататься на лошади, и еще — буквально — лететь быстрее ветра. Молоденькая француженка-гувернантка круглыми глазами смотрит на ветку дерева, на которой сидит Сисси, и почти хватается за сердце. Но Сисси любит высоту. Поэтому однажды она падает. Внизу собралась толпа, а она летит навстречу земле, но ей не страшно, а наоборот — распирает от восторга: быстрее ветра. И она летит, и падает, и падает, и падает…в черную нору, как Алиса, следуя за Белым Кроликом. Вот только тот, кто перед ней, никакой не кролик, и вовсе не белый. Он черный, но Сисси даже не с чем сравнить эту черноту. Слишком юная, чтобы познать смерть. Она быстро возвращается обратно. Но ей интересно.***
Ей интересно, и она окунается в зеркала, следуя за ним. Этот мир полон странностей, и она быстро встречает Шляпника. Он странный и не всегда в шляпе, и у него есть смешной блестящий цилиндр. Шляпник смотрит на нее, он милый, но он ее почему-то пугает. Впереди только бескрайняя шахматная доска, обойти которую не получится, и на которой беспрерывно ведутся ожесточенные бои. Она бесстрашно занимает место Белой Королевы, с удовольствием купаясь в молоке, и смутно знает, что где-то на другой стороне доски должна быть и Черная. Вот только не догадывается, что это и есть она же, только потом, после. После того, как потеряет свою маленькую мышку-Соню: крошка Софи очень любила поспать. И окончательно — после того, как потеряет своего маленького, но такого отважного Рыцаря, который так любил перекрашивать монаршие розы в бунтарский красный цвет. Когда перестанет быть Сисси и станет Элизабет. Она постепенно понимает, что это значит — бежать сломя голову, чтобы только оставаться на месте. Поэтому она бежит, постоянно бежит за своим черным провожатым, не останавливаясь, но ее нагоняет Шляпник, задерживается лишь на секунду, чтобы снова окунуть ее в зеркало, а потом исчезает далеко впереди, оставив ее разбитую. Черный не-Кролик иногда появляется в поле ее зрения, но мельком. Элизабет сбивается с пути, пересекая свою половину шахматной доски. Элизабет черная. Еще не Королева — ладья. Как ладья-лодка — глупый каламбур, но она и есть лодка, которая бесцельно плывет по темному морю, пока императорский корабль неудержимо тонет. И весь мир, вся шахматная доска тоже плещется в соленом океане. Но ее это уже не касается, она прогуливается по берегу. Элизабет черная, теперь Королева; и оттого как-то еще глупее, что ее бьет одна-единственная фигура. Слон? Конь? Шляпник в шляпе — парадный цилиндр не годится для таких дел. Шахматная доска, разумеется, не была бесконечной, она закончилась, и можно снять облачение ферзя и корону. Она поднимается, и вот он наконец — белый? да, белый! — перед ней. Ослепительно-белый, и она не знает, с чем сравнить эту белизну. Слишком сильная, слишком хорошо знает смерть. Он подводит ее к двери, к замочной скважине, сквозь которую видно перешептывающиеся асфодели, и куда ни глянь — все только страньше и страньше. Маленькая мышка-Соня играет в белоснежных цветах, а рядом отважный Рыцарь упорно перекрашивает их в красный. У Элизабет наворачиваются слезы: вот он — единственный выход из этого вороха разбитых зеркал и сломанных шахматных фигур. Элизабет смутно припоминает тот полет быстрее ветра, когда на мгновение ей уже удавалось заглянуть по ту сторону этой дверцы, но она еще ни разу ее не открывала. Он выжидающе стоит рядом и не сомневается: она не переступит этот порог, потому что там не нужно бежать, чтобы остаться на месте, и не нужно…потому что ей нужно не это. Ему есть, что ей предложить, и вот за его колесницей следует на одну маленькую черную пешку больше. Элизабет черная. Не обремененная временем и обязанностями. У нее есть крыло, чтобы лететь легче тени и быстрее ветра. И больше совсем ничего не нужно.