По ту сторону ливня

Кап… С этого ли звука начинается дождь? Даже если и так, то все равно это первое «кап» никто не услышит. Этот звук утонет в повседневном и давно осточертевшем шуме заполненного до краев города. Сначала заволакивает небо, придавая густую и холодную темноту, которая, словно грязно-серая плита, давит на уставшие головы спешащих людей. Затем врывается резкий и недружелюбный ветер, забираясь под одежду и окутывая нагретые за день тела. А потом появляются капли, много капель, где совершенно невозможно отыскать ту самую первую, с которой обычно все и начинается… Костя бежал сломя голову, безбожно опаздывая на работу и проклиная погоду, что так бессовестно испортила ему планы на вечер. До торгового центра оставалось еще два квартала, а мелкие капли уже вовсю тарабанили по асфальту, пузыря огромные лужи. Мужчина рванул как раз тогда, когда ледяной поток обрушился с неестественной силой, заставляя не просто пригибаться к земле, но и прикрывать лицо ладонями. Белая футболка тянула вниз так, словно впитала в себя десятки литров дождевой воды, а светлые джинсы и вовсе казались свинцовыми, сковывая и без того рваные движения уставшего от долгого бега тела. И дураку было понятно, что Костя опоздал, и нет смысла и дальше бежать. Проще было переждать под ближайшим навесом, спрятаться от непогоды и ее желания затопить этот затоптанный город. Еще бы найти такое укромное место, чтобы без толпы таких же промокших людей. Пришлось пробежать еще несколько домов, пока на глаза не попалась арка между двумя пятиэтажками. Костя чуть ли не в припрыжку добежал до угла и, не глядя, ломанулся под арочную крышу. Отряхнулся, потряс головой, как заправский пес, и наконец расправил плечи, замечая рядом с собой еще одного страдальца. Пришлось отступить к другой стене и извиниться, так, словно он залез в чужую машину и попросил не выгонять, пока не закончится дождь. Но привычка быть вежливым даже с незнакомцами вынудила мягко улыбнуться и встать полубоком, чтобы не казаться совсем уж грубияном. Это было абсурдно, особенно в свете нынешних людских приоритетов, но Костю было не пронять: таким уж воспитали и за это спасибо. Незнакомец улыбнулся, чуть кивнул головой и тоже отступил к стене, правда, привалившись к ней всей спиной. Они вдруг оказались на одной линии, и Костя почему-то обернулся, повторяя позу своего негласного визави. Немного смущающе на фоне глухого молчания внутри арки и раздражительно громкого шума за краями крыши. Они будто оказались в вакууме, где по каким-то неведомым причинам существовало иное время. Воздух уплотнился, заставил иначе дышать, а по двум сторонам безжалостно обрушивался ливень, ускоряя естественное время. Но так только казалось, ведь люди куда-то бежали, искали уютные места, торопились на встречи и никак не старались понять погоду, которой вдруг стало одиноко и она решила поиграть с людьми. Воображение рисовало яркие картинки, где нечто размывчатое шаловливо гоняло народ по промокшим улицам, развлекая себя юными визгами, грубыми криками и недовольными причитаниями. Это было так забавно, что Костя не сдержался и тихо прыснул в кулак, привлекая к себе чужой взгляд другого мужчины. Взгляд оказался легким, но проникающим куда-то под корку. Сознание сделало кульбит, и Костя широко улыбнулся, открыто отвечая и принимая незнакомый интерес. В одно мгновение все перестало быть чужим и неприветливым. Огромная стена из ливня стала самой верной и непоколебимой защитой, окружая двух мужчин и одновременно ограждая от реальности, что крутилась бешеным колесом за пределами арки. Стало вдруг так тихо и уютно, что позабылся дискомфорт от промокших вещей, которые ощущались тяжелой броней. Костя забавно сморщил нос, подмечая с собой некую параллель во внешности с незнакомым ему мужчиной. Тот был облачен в обычную черную майку и темно-синие джинсы, словно контрастом для него самого. Темные, почти черные волосы, с которых изредка падали мелкие капли, такие же черные глаза, смотрящие на него с интересом, тонкие губы, посиневшие от холода, и совершенно очаровательная ямочка на подбородке, которую не скрывала легкая щетина. Незнакомец обладал приятной внешностью, которая мягко оседала в памяти, настойчиво сохраняющей его образ. И все это в противовес Костиной светлости, где и волосы светло-русые, и глаза синие, и губы полные, а одежда все та же: на восемь уровней выше. Они стояли напротив друг друга, рассматривали лица и фигуры, не отводя любопытные взгляды. Запоминали и по-прежнему молчали. И не было смысла обсуждать погоду, обоюдно проклинать заигравшийся ливень и поддерживать беседу, строя ее на пустоте и случайной встрече. Глаза говорили куда больше, чем мог бы повторить тот же язык. Они знакомились жестами, хотя сами еще до конца не понимали, что в эти минуты происходит что-то новое и никому неподвластное. Они просто встретились, совершенно случайно и бессмысленно, но именно эта бессмысленность наводила на мысли, что все в этой жизни бывает неспроста. Игривый дождь разводил людей, гонял их по залитым улицам и прерывал людские потоки запланированных встреч. А их зачем-то столкнул. Из всей массы, из всего числа пробегающих мимо людей почему-то именно этим двоим было суждено остаться наедине друг с другом в маленьком пространстве неприметной арки. И потому Костя смотрел открыто, разглядывая незнакомца и позволяя тому интересоваться им в ответ. Хотелось заговорить и продолжить беседу позже… где-нибудь в кафе или даже дома. Так, чтобы было тихо, уютно и просто по-домашнему, словно они давно знакомы и им по-прежнему есть что сказать. Удивительное чувство завершенности: вы только встретились взглядами, а глубоко внутри уже зреет чувство, что это надолго, если не на целую вечность. Костя одернул себя и закусил губу. Взгляд против воли прошелся по губам незнакомца, на что тот мягко улыбнулся и чуть откинул голову назад, открывая вид на крепкую шею с голубоватой венкой. Язык тут же прошелся по губам, мысленно прокладывая путь от линии челюсти к продолговатым ключицам. К неглубоким ямкам над ними, которые так хотелось опробовать на вкус. А еще руки. Они безбожно просились под чужую майку, желая пальцами обрисовать рельефную грудь и твердый живот. Но мысль, что под темной тканью скрывается непристойно холодная кожа, заводила куда больше, чем все остальное. Нужно было что-то решать. Уйти под ливень и забыться, либо же остаться и двигаться вперед, прерывая череду повседневных действий. Костя выбрал второе. Провел пальцами по волосам, откидывая подсыхающие пряди назад, и сделал шаг вперед. Окончательный шаг, признавая себя, его и весь мир с утихающим ливнем. А незнакомец вдруг оторвался от стены, достал из кармана джинсов мобильный телефон и, прислонив тот к уху, молча развернулся к выходу, бросив напоследок теплую улыбку, ударившую по Косте сильнее, чем огромный кулак. А внутри все обрывалось, как мелкие капли дождя с одного полотна. Будто море разрывалось на части, разбрызгивая повсюду свои последние надежды. Костя задохнулся, почти подавился забитым эмоциями воздухом и слепо обернулся на уходящего мужчину, проникая взглядом куда-то под лопатки. Оказалось не судьба, а нечто среднее между случайностью и возможностью. Вроде бы и просто все, мгновенно решаемое, но в груди все горело огнем. За несколько минут незнакомец стал ближе, чем все люди, которых он знал долгие годы. Образ, что сложился из внешности, взгляда и жестов – стал тем самым, что грел душу без каких-либо оправданий. Но почему-то оказалось не судьба. Обидно до дрожи и стиснутых зубов. Словно тебя лишили того единственного, чего ты ждал с самого рождения. Тебе обещали, дарили надежду из года в год, а когда показали, сунули под нос – взяли и просто забрали назад. Никому нет до этого дела, а Косте словно ножом по самому сердцу. Пришлось покинуть арку, убежать из места, где могла бы родиться новая мечта. До работы добежал быстро, даже не думая о каплях и шипящем шуме огромных луж. Уже в тепле помещения стало трясти, потому что продрог, устал и, кажется, потерян. Потерян для самого себя, потому что не хватает незнакомых глаз, тонкой венки и рук, спрятанных в карманах черных джинсов. Глупое и бестолковое чувство, когда теряешь после собственного шага и в ответ тебе пустое и почти безразличное «нет». Костя мучил себя мыслями, дурными фразами, начинающимися со слов «А если бы…». Но работа не терпела безучастия, потому что ей было глубоко плевать на его переживания. А в конце дня, когда уже и притихло то самое чувство потери, когда усталость опережала ход мыслей и действий, Костя споткнулся на выходе из торгового центра, случайно бросая взгляд на того, кто оказался перед ним. Как-то неестественно появились первые капли дождя, словно дождь возник из ниоткуда, из пустоты и совершенно чистого неба. За большим навесом центрального входа обрушился новый поток холодного ливня. А Костя смотрел на то, как утренний незнакомец протягивает ему руку, чтобы помочь подняться с ушибленных коленок. И даже не стыдно за такое падение перед толпой людей. Не стыдно, что тебе помогает подняться такой же мужчина. Не стыдно… потому что так надо. Костя вцепился в его руку, настойчиво переплел пальцы и заставил смотреть прямо, так, как бывает у каждого человека только однажды в жизни. Незнакомец улыбнулся той самой уже знакомой улыбкой, ответил на хваткое пожатие и переплетение чужих пальцев, а затем потянулся и сделал шаг вперед. Поближе к Косте, к его дрожащему телу и его глазам, смотрящим беспрерывно и бесконечно тепло. Люди забегали в торговый центр, прятались из-за дождя, а кто-то продолжал стоять под навесом, ощущая ту самую стену, за которой бежало совсем другое время.