Во власти Кошмара.

Я защищал этот мир тысячи лет. Я помню зарождение Мирового Древа и ласковый ветер Тельдрассила. Я был опорой природы, я был стражем… После Катаклизма, мне казалось, что всё позади. Что я и остальные друиды можем окунуться в мир покоя. Я никогда бы и не допустил мысли, что всё рухнет. И рухнет именно так… Безумные голоса нерушимой стеной накатывали снова и снова. Они кричали, стонали, умоляли. Затем всё прекращалось так-же неожиданно, как и начиналось. Объёмное тело обессиленно лежало. Но он был даже благодарен голосам, ведь они затмевали собой то, что происходило вокруг. Чёрный лес, чёрные деревья, чёрная земля. И лишь реки сочились красноватым блеском. Он не смотрел на небо. Оно было кровавым, словно вобравшим в себя всю кровь убитых этой чёртовой войной двух фракций. Небеса давили на разум и во рту появлялся до боли противный, солоноватый привкус. Порой наступала паника. Это был самый ужасный период. И пусть он длится от силы минуты три, он изматывал, как ничто другое. Тогда бывший страж леса бежал. Бежал, не видя ничего. Нёсся сквозь ветки, царапающие кожу и сквозь заросли шипов, которые раздирали его до крови… Бежал до тех пор, пока что-то не останавливало его и тогда приходило отчаяние. Оно холодным потом «дарило» чувство безысходности и обречённости. Может, он просто умер? Едва-ли. Тогда почему всё должно закончиться именно так? Может, это расплата за те сомнения, что преследовали его при жизни? Может, он что-то делал не так? Кому-то не помог? И теперь никто не поможет ему. Олений круп Кенария содрогнулся и полубог рухнул на мощные оленьи ноги. Назойливые шипы поспешили тут-же вонзиться в кожу. Он не обращал внимания на боль. К физической боли тут привыкаешь быстро. Это был первый раз, когда он отчаянно молил Элуну о смерти. Уход в мир усопших стал для него величайшим даром и грёзами. Он всё ещё мысленно боролся. Кенарий знал, что нельзя давать себе пасть жертвой тех голосов, нельзя. Иначе он потеряет себя и от сына Элуны останется лишь тело, покрытое красными полосами. Но я понимал, что в один из этих ужасных дней я не выдержу. Прошло уже много дней. Или месяцев. Он не знал. Нельзя определить время там, где небо всегда багровое, а солнце и луна не рискуют заглядывать в этот мир. Всё, что оставалось, это волочься по бескрайним полям, окутанным мглой, то и дело содрогаясь от очередного приступа. Борьба необходима. Без борьбы я кану в бездну. Всё перестанет существовать для меня. Но это подарит мне покой, о котором я так мечтаю… Мечтаю… Иной раз сил не оставалось даже для мечты. Зато страху и отчаянию место было всегда. Надежда вновь увидеть свет гасла с каждым днём. Зачем мне эта борьба? За что я борюсь? Мне не выбраться. Отсюда нет пути назад. Подул яростный ветер, ледяной и жестокий. Тут было очень холодно. Стволы деревьев почернели от него, видимо. Это они виноваты! Они устроили войну, где каждая жертва напрасна! Это всё они! Смертные несут этому миру лишь страдания и боль! Кенарий склонился над красноватой водой реки. В ней отражалось существо, которое раньше было первым друидом, полубогом… Багровые волосы обрамляли бледное лицо. Губы искривились в неадекватной улыбке. Глаза Кенария сверкнули болезненной краснотой. Спасение этого мира в гибели смертных. Лишь их пролитая кровь окупит все злодеяния. Теперь я вижу истинную цель!