Каримский Рыцарь

      Лотрек полюбовался сверкающем в лучах солнца лезвием шотела и убрал его на место, глянув исподлобья на Хранительницу Огня, как всегда неподвижно сидящую в своей темнице. Она ни на кого не обращала внимания, да и навещать ее практически никто не приходил, разве что этот так называемый Избранный Мертвец.       Лотрек знал некоторых Избранных, один, например, сидел и предавался депрессии выше по лестнице, у костра, другой, просто плюнув на свою "избранность", посодействовал взятию его, Лотрека, в плен. Этот новый Избранный, по мнению Лотрека, от этих двоих ничем не отличался, впрочем, говорить ему об этом он не собирался, в конце концов, именно он выпустил его из темницы. Лотреку было глубоко плевать на Избранных и даже на свои собственные обеты, которые он, как рыцарь из Карима, давал. В конце концов, когда конец близок, эти клятвы мало что дают тому, кто их приносил, и нужно думать, прежде всего о себе самом. Что Лотрек и делал.       Он вытащил на солнечный свет второй шотел и любовно провел пальцами в стальных наручах по лезвию, продолжая то и дело бросать взгляды на Хранительницу Огня. На его появление она никак не отреагировала, хотя он предполагал, что она хотя бы испугается. Последующие несколько часов, что он провел, просто сидя напротив ее темницы, не изменили ситуацию, Анастасия из Асторы продолжала неподвижно сидеть за решеткой. На появление Избранного Мертвеца она реагировала так же, даже когда тот принес ей душу Хранительницы Огня (и где он ее только отыскал!), она лишь протянула руку, чтобы забрать драгоценный приз себе и сотворить чудо, должное помочь Избранному в его странствиях.       В отличии от Анастасии из Асторы Избранный Мертвец поболтать любил, по крайней мере, появляясь в Храме Огня, он всегда подходил к Лотреку. Рыцаря из Карима это не слишком угнетало, хотя ему было неприятно, когда его уединение с Хранительницей Огня кто-то нарушал. Другие обитатели Храма Огня сюда почти не спускались. Лотрек не мог назвать причину, почему они этого не делают, но подозревал, что путь Хранительниц Огня не самая приятная для лицезрения вещь. Лотрек мог назвать много вещей, куда неприятнее запертой в темнице Хранительницы, и его это смешило. Их желание не замечать ее страданий казалось ему слабостью.       Сам Лотрек мог с чистой совестью сказать, что вид запертой в темнице Анастасии из Асторы ему очень даже приятен. И дело тут было не только в юном теле и достаточно красивом лице, которое он мог лицезреть день и ночь, а скорее в самом факте ее заключения, поскольку в этом теле была душа нужная Лотреку, как само благословение богини Фины. Когда он смотрел на Анастасию из Асторы и понимал, что она никуда от него не денется, а у него нет особых мотивов торопить события, он испытывал невероятное удовольствие от одного только факта, что все, что ему нужно, уже, считай, в его руках.       Он точил перед ней лезвия шотелов, как бы намекая на то, к чему готовится, усмехаясь про себя, потому что она не замечала - или делала вид, что не замечает - этих намеков. Он долго и неподвижно сидел, подражая ей самой, надеясь на то, что она поднимет голову, чтобы посмотреть на рыцаря, и ему не придется подходить к решетке слишком близко, чтобы рассмотреть ее лицо. Все его старания разбивались о стену равнодушия и неподвижности, но рыцаря это отнюдь не злило, а даже заставляло делать это и дальше. Продолжать игру, как мог бы выразиться один мерзкий, никчемный человек, с которого Лотрек с радостью спустил бы шкуру, появись он в Храме Огня.       Он молился богине Фине и приносил ей клятвы вечной любви и верности. Он делал это так, чтобы Анастасия его слышала. Она могла быть немой, но слышать, что человек, сидящий рядом день и ночь, поклоняется той, кто с радостью принял бы ее душу в качестве подношения, точно должна была. Он надеялся, что она отреагирует, но, кажется, обладательница того, чего Лотрек так желал заполучить, мало заботилась о своей судьбе.       - Могла бы позаботиться о своем костре, - сказал он ей однажды, подойдя ближе к решетке. - Сколько трудностей выпадет на долю Избранного, если с тобой что-то случится и костер погаснет? Поберегла бы ты себя, Хранительница.       С большим удовольствием он отметил, что ее руки дрогнули, а голову она опустила чуть ниже. Он вернулся на свое место и продолжил, тихо, чтобы никто его не услышал, особенно Избранный Мертвец, любящий появляться в Храме Огня время от времени:       - Столько страданий и мучений и все для того, чтобы поддерживать пламя одного-единственного костра. Действительно, дела наши плохи, если такие души нужно тратить на что-то подобное.       Лотреку одно было жаль - немая Хранительница Огня не расскажет о других обладательницах такой редкой души. Но что можно вытащить из той, кто даже позы почти не меняет? Можно лишь тешить свое самолюбие, зная, что ее душа в его руках, нужно лишь взять шотел в руки и подойти к клетке. Рано или поздно ему разонравится эта игра, а богиня Фина и так слишком долго ждала подношения достойного ее божественной сути и красоты. О, прекрасная богиня Фина! Лотрек не поведал бы никому о том, как он попал в ее плен. Для того, чтобы получить ее благосклонность, он и отправился в эти проклятые земли. Что же, ради богини следовало предать свою собственную леди, Лотрек никогда не жалел о своем выборе.       Пожалуй, не стоило ему говорить Избранному Мертвецу, что Анастасия из Асторы уже исчерпала себя. Тот стал смотреть на него подозрительно и появлялся в Храме Огня слишком часто, хотя Лотреку это могло лишь казаться. В любом случае, когда стало известно, что кто-то прозвонил во второй колокол, рыцарь из Карима понял, что ему хватит церемониться с Хранительницей. А он и не подозревал, что Избранный Мертвец продвинется так далеко. Впрочем, какое ему дело до этого Избранного...       Лотрек поднялся со своего места и огляделся вокруг. В храме стояла тишина, прерываемая разве что карканьем вороны и шелестом ветра. Почти все обитатели Храма Огня сейчас предавались раздумьям о только что отзвонившем колоколе. Хорошо, что Анастасия из Асторы нема, с удовольствием подумал Лотрек, никто не услышит ее криков. Он достал шотел и подошел к решетке, за которой сидела Хранительница. Может, она думала, что это ее защищает от него, поэтому старалась не обращать на рыцаря внимания? Лотрек усмехнулся, и в левой его руке промелькнул талисман - самый обычный, каким пользуются клирики для того, чтобы творить свои чудеса. Лотрек знал одно очень полезное чудо.       Когда он шагнул сквозь решетки в ее темницу, она все-таки соизволила поднять на него глаза, светлые и блеклые, практически желтые. Он быстро шагнул к ней и присел рядом, приставив лезвие шотела к ее шее. Она испуганно отпрянула и открыла рот, но, конечно же, не произнесла ни звука. Лотрек чуть не рассмеялся, но ему удалось справиться с собой и вместо хохота у него вышла какая-то кривая усмешка, вызванная тем, что она наконец-то обратила на него внимание. Оно не было даже малую каплю столь желанно для него, как внимание прекрасной Фины, но удовольствие все равно не заставило себя долго ждать.       - Где же твой рыцарь, Анастасия из Асторы, который поклялся защищать свою леди? - усмехнулся он, левой рукой тянясь к своему шлему и снимая его, чтобы она тоже могла видеть его глаза и улыбку на его губах. - Рыцари в последнее время бегут от своих леди. Не я один исключение, и Избранный Мертвец - не каримский рыцарь.       Он прижал лезвие шотела к ее шее так, чтобы тонкий неглубокий порез заставил ее поморщиться. Нужно было бы перерезать ей горло или воткнуть клинки в грудь, забрать душу и убираться из Храма Огня, чтобы как можно быстрее добраться до своей богини, которая ждет, но Лотрек почему-то медлил. Мучить своих жертв, как палач, он никогда не любил, но сейчас что-то просыпалось глубоко внутри, и прозрачные глаза Хранительницы Огня заставляли вспомнить возлюбленную Фину. О, как он ее любил. Как желал. Но богини - не простые женщины, а любовь столь прекрасного существа, как Фина, могла стоить всего мира. К сожалению, Лотрек не мог преподнести ей весь мир, но частичка, и не самая маленькая, этого мира была сейчас у него в руках.       Лотрек убрал шотел от шеи Хранительницы Огня и поднялся с колен, не сводя взгляда с Анастасии, которая так же беззвучно смотрела на него. Прекрасная Фина не сидела бы в такой позе, подумал он. Застежки стальных наручей щелкнули, и часть доспеха полетела на землю. Хранительница проводила их взглядом, а после снова посмотрела на Лотрека, который провел пальцами по изображенным на его нагруднике рукам богини. Следом на землю отправился клепанный пояс и Анастасия из Асторы отпрянула, попытавшись отползти к решетке. Поножи застегивались и пристраивались долго, зато отстегнуть их можно было одним движением.       Лотрек, взяв шотел в левую руку, поймал Хранительницу огня за талию и оттащил вглубь ее темницы, теряющейся в темноте, где бросил спиной на холодную, но достаточно мягкую землю, присев рядом.       - Ты действительно нема, Анастасия из Асторы? - спросил он, проводя кончиком лезвия по ее щеке. - Или я все же услышу крик или стон?       Он отложил шотел в сторону и подхватил ее юбки, одним резким движением задирая их выше и подхватывая Хранительницу за ноги, разводя их в стороны и подтаскивая поближе к себе. На ее лице мелькнула гримаса отчаяния, она открыла рот, но Лотрек услышал лишь тихий вдох. Не находись он так близко к ней, даже не услышал бы его. Ее бедра были шелковистыми на ощупь и очень горячими. Такая же нежная кожа у прекрасной Фины? - подумал Лотрек, склоняясь над Хранительницей Огня и буквально прижимая ее к себе. Чувство невероятного желания захватило Лотрека. Фина, несомненно, обвила бы его шею руками и шептала бы его имя ему на ухо. Что же, Хранительница Огня нема и он вполне обойдется без ее ласк, одни только воспоминания о прекрасной Фине уже грели ему душу.       Он легко справился с завязками собственных штанов, понимая, что уже достаточно давно крайне возбужден. Он провел пальцами по внутренней стороне бедер Анастасии, глубоко вздохнул и вошел в нее наполовину, задержался на несколько секунд и резким толчком погрузился полностью, чувствуя невероятный жар.       Богиня Фина обнимала его стальной нагрудник своими руками, Лотрек почти слышал ее шепот вокруг себя, и это дикое удовольствие было ее подарком ему. Чувствуя, что он уже на пределе, Лотрек нащупал на земле шотел и вонзил его в землю рядом с головой Хранительницы, опираясь рукой на его рукоять. Он двинулся еще несколько раз и излился, выдохнув:       - О, Фина!       Затем он посмотрел на Хранительницу Огня и она совсем не напомнила ему о его прекрасной богине. Лотрек вытащил шотел из земли и коснулся им ее живота. Лезвие легко пропороло ткань платья, погружаясь в плоть.       Лотрек пристроил поножи и наручи на место и надел шлем перед тем, как встал на одно колено рядом с трупом Хранительницы Огня, поднимая с ее тела яркий, переливающейся светом сгусток души. Он покинул ее темницу и, незамеченный никем, скрылся из Храма Огня.