Мои сладкие сны о тебе

      Легкий пар от чашки кофе поднимался вверх, плыл все выше и выше, пока не растворился в легком утреннем ветерке. Хозяин этой чашки, похоже, совершенно позабыл о своем кофе и сидел за столом, потирая в задумчивости лоб. Он накинул махровый халат поверх майки и подвернул штанины своих чересчур длинных хлопковых пижамных брюк. Волнистые черные волосы упали на лицо и рассыпались неряшливыми прядками по плечам. Он отвел их со лба назад и откинулся в кресле. Глаза болели от того, что в последнее время он практически не спал, дурные сны не давали ему покоя. Хотя, «дурные» - не совсем правильное слово. Эти сны, скорее, были навязчивыми, приставучими и бесконечными. Человек в кресле боялся, что и этой ночью эти сновидения будут преследовать его, и потому он просто перестал ложиться спать. Однако организм требовал отдыха. Молодой человек едва прикрыл глаза, как тут же провалился в сон, в глубокий, крепкий сон… И к его сожалению, со сновидениями.       Вот уже несколько месяцев подряд он видит во сне человека. Незнакомую ему персону. Каждый раз видения меняются, но один факт остается неизменным…       - Аканиши, - шепчет незнакомец томно и ласкает свою шею ладонями. – Мне так жарко… Так жарко… Я сейчас расплавлюсь… - бессвязно бормочет парень и спускается руками по обнаженной груди, вниз к резинке тренировочных брюк, медленно, неспешно ведет пальцы по вспотевшей коже.       - Каме… - слышит он свой голос и сдавливает руками бедра незнакомца, что сидит на его собственных бедрах и смотрит на Аканиши сверху вниз мутным взглядом из-под полуприкрытых век.       Парень склоняет голову на бок, и мягкие прядки волос осыпают своими кончиками его левое плечо. Он кладет ладони поверх ладоней Аканиши. Крепкие, цепкие пальцы не дадут улизнуть. Каме начинает медленно двигаться на Джине: вперед-назад, вперед-назад, неспешно, лениво чуть приподнимает бедра, пока его член не начинает твердеть и выпирать из-под серых растянутых тренировочных брюк. Аканиши крепче сжимает бедра незнакомца, а тот начинает постанывать в такт своим телодвижениям.       - Трахни меня, Аканиши… - поскуливает тот и тяжело дышит. Капелька пота срывается с челки и падает на щеку. Маленькая капелька катится вниз, соскальзывает с подбородка и ползет дальше, к самому центру маленького розового соска. Мышцы пресса напряжены, вены на руках набухли. В голове Джина не было ни одной мысли, лишь эти сводящие с ума стоны, этот парень, который, похоже, мог оттрахать тебя одним лишь взглядом, прекрасно знал о том, насколько он сексуален. – Оттрахай меня, Джин…       Джин рычит, как взбесившийся зверь. Он хватает Каме за шею и с силой швыряет на постель. Парень, кажется, даже не испугался. Незнакомец, поддразнивая, чуть спустил треники вниз. Аканиши, застонав, потянулся к штанам Каме и… …упал, больно ударившись головой об паркетный пол, плетеное кресло полетело вслед за парнем. Аканиши, получив удар жесткой спинкой по голове, отключился на пару минут.       - Джин… Хочешь вишенку? – слышится чей-то мягкий голос.       Аканиши поворачивает голову и видит около себя молодого человека в потертых джинсах и мягком пушистом свитере. Он взял со сливочного пирожного маленькую алую вишенку и покачивал ею из стороны в сторону, поддразнивая Джина.       - Если не хочешь, я сам ее съем… - парень напротив высунул кончик языка и, чуть лизнув ягодку, осторожно втянул ее в рот и, с наслаждением прикрыв глаза, медленно вытащил палочку из сомкнутых губ.       Аканиши очнулся и первое, что он почувствовал, была тупая боль в затылке и отвратное ощущение затекающей руки. Джин с трудом повернулся и отпихнул от себя кресло. Опять эти сны, опять этот чертов парень преследует его. Аканиши лежал на прохладном полу, растирая онемевшую руку. Откуда взялся этот тип, Джин не имел понятия. Тот факт, что в жизни они не встречались – был неоспорим, но тогда почему же он приходил к нему во сне? Да еще и в таких снах, полных разврата и похоти? Неужели, вечно поглощенный работой Аканиши втайне мечтал о сексе с мужчиной? Хотя у него и не было постоянного сексуального партнера, но он время от времени водил свою секретаршу в бар, а потом, задрав юбку, жестко имел в каком-нибудь отеле любви неподалеку от бара. Она делала ему шикарный минет и, удостоенная лишь легкого поцелуя Джина, довольная возвращалась домой. Аканиши никогда ей ничего не обещал, типа карьерного роста или статуса его девушки, но почему-то она ему никогда не отказывала. Да и кто откажет этому обольстительному и чертовски привлекательному молодому генеральному директору пусть и небольшой, но все же известной компании? Аканиши включил свет в гостиной и прошлепал босыми ногами к кухонному гарнитуру.       Привычным жестом открыл дверцу подвесного шкафчика и достал пластиковую баночку с таблетками. Высыпав горсть белых пилюль на ладонь, Джин свободной рукой налил в стакан воды из чайника и запил лекарство. Эти таблетки прописал ему психоаналитик, к которому он ходит вот уже третий месяц. Эти дрянные пилюльки помогали ему отключиться на некоторое время, чтобы позволить телу отдохнуть, но мозг при этом продолжал активно работать, порождая все новые и новые фантазии. Кто был этот парень, Аканиши не имел никакого понятия.       В маленькой лаборатории стало совсем душно. Воздух был полон едковатых запахов и паров. Молодой ученый встал со стула и, подойдя к окну, открыл его нараспашку. В лицо ему ударил прохладный ночной ветер. «Каменаши Казуя. Старший лаборант» - можно было прочесть на белоснежном бейдже, прикрепленном к нагрудному карману. Молодой человек снял повязку с лица и уперся руками в подоконник.       Его любимый и такой огромный Токио утопал в огнях, по улицам еще время от времени проезжали одинокие автомобили и такси, людей, спешащих по своим делам, уже не было видно. В час ночи обычно все токийцы уже спали, и лишь Каменаши по-прежнему засиживался в лаборатории. Он разрабатывал новое лекарство для лечения язвы желудка, но его опыты пока оставались не совсем успешными. Лекарство так и не было разработано, а сроки сдачи проекта подходили к концу.       Каменаши бросил взгляд на настенный календарь. Сегодня было 28 июня, а точнее уже 29 число, поскольку часовая стрелка уже давно перевалила за двенадцать. Казуя устало вздохнул и, в сердцах бросив маску на пол, прошел к старому черному кожаному дивану, который уже второй месяц служил ему кроватью. Задерживаться допоздна в лаборатории стало обычным делом. Неправильное и редкое питание не давало ему нужных сил, в результате чего мозг отказывался работать как надо. Каменаши сжал голову руками и закрыл глаза. Физическая усталость и недоедание были не единственными причинами его неудач. Вот уже который месяц Казуя не мог нормально спать. Каждую ночь к нему во сне приходил незнакомец. Каме был уверен, что никогда не встречал этого человека в жизни, и он не был ни его коллегой, ни знакомым, ни другом по школе или университету. Этот человек приходил к нему во сне… И это были непростые сны.       Каменаши запустил пальцы в волосы, припоминая последнее сновидение…       - Казу-чан… - шептал парень Казуе на ушко таким томным голосом, что у Каме мурашки побежали по телу. – Хватит стесняться… - продолжал незнакомец. – В сексуальных игрушках нет ничего постыдного…       Каменаши продолжал краснеть и закрывать руками лицо.       - Ну же, - упрашивал соблазнитель. – Хватит прятаться…       Незнакомец осторожно убрал ладони от лица Казуи и ласково улыбнулся.       - Тебе понравится, - уверял парень.       Каменаши с сомнением смотрел на парня и покусывал губы.       - Не делай так, - прошептал он. – Ты заводишь меня…       Не успел Каме выдохнуть, как его губы были атакованы распаленными, горячими и такими мягкими губами неизвестного парня. Сладкие поцелуи сводили с ума и кружили голову. Казуя запустил пальцы в мягкие кудряшки парня и растворился в этом приторном поцелуе.       Каменаши тряхнул головой, отгоняя воспоминание. Даже это воспоминание распалило его. Пытаясь взять себя в руки и успокоится, Казуя старался думать о своем проекте, о формулах и пробирках, но разве могли стеклянные колбы и реактивы вытеснить из его головы этот соблазнительный образ? Этот обнаженный торс? Эту полоску из черных волосков, что, словно указатель, тянулась от пупка до паха? Эти вечно распухшие от поцелуев губы и ласковые, но сильные руки, способные своими ласками довести его до оргазма в считанные минуты? Казуя заскулил и стиснул зубы. Зачем он вспомнил об этом парне? Об этих снах? У Каменаши так давно никого не было, что увидь он парня хоть мало-мальски похожего на этого парня из сна, он бы завалил его и трахал до тех пор, пока не свалился бы в бессилии на постель. Но, к сожалению, Каме так и не встретил этого незнакомца, а свое неудовлетворенное желание он старался игнорировать и забивать голову химией и фармацевтикой, а не сексуальными фантазиями. До поры до времени ему это помогало, но не долго…       С наступлением ночи все повторялось снова и снова: Каменаши, едва не падая, добирался до дивана и, вытянувшись, тут же засыпал. Однако сны его не были спокойными. Полные похоти, секса и непристойностей, они не давали ему выспаться, а промокшее нижнее белье ясно говорило о том, что кому-то нужен был реальный сексуальный партнер. Щеки Каме покрывала уже трехдневная щетина, а коллеги хотя и старались не подавать виду, но факт того, что старшему лаборанту требовался нормальный сон, хороший ужин и контрастный душ, не отрицал никто, кроме самого Каменаши, которого порой, приходилось буквально выпроваживать из лаборатории.       Казуя, откинувшись на спинку дивана, тут же заснул. Спал с ним вместе и многомиллионный Токио, сверкая огнями на Радужном мосту, развлекая случайных прохожих неоновыми вывесками и огромными мониторами Сибуи, на которых транслировалась самая разная реклама. Они оба спали, в разных уголках города, в разных местах, но оба видели сладкие сны, страстные сны, сны, в которых хотелось раствориться, забыться и остаться навсегда. Могли ли они представить тогда, что эти бредовые, на их взгляд, фантазии когда-то станут реальностью? Могли ли они помыслить, что однажды их пальцы соприкоснуться, губы сольются в страстном поцелуе, а плоть станет единым целым? Тогда они еще ни о чем не догадывались. Пытаясь отогнать эти сны, пытаясь сдержать эти странные фантазии, стараясь хранить всё это в секрете не только ото всех, но и от самого себя, они пытались не влюбится в плод своего воображения и воспринимать его как очередной плод деятельности подсознания. Но все было не так просто, как хотелось бы…