***
Час спустя Курт стоял у входной двери. Блейн даже не притворялся, что пригласил его для разговоров или просмотра телевизора, или просто совместного времяпровождения. Он сразу же, и даже без приветствий прижал своего бойфренда к стене, начал целовать его шею во все места так, что через тридцать секунд его парень начал хныкать и задрожал, и это не было притворством, правда? Между ними никогда такого не происходило, они всегда делали все медленно, аккуратно, вкладывая любовь, но, ох, сейчас это чувствовалось так хорошо. Пару минут спустя они каким-то образом оказались на его кровати, быстро избавляясь от одежды, чтобы открыть больший доступ к коже. Блейн был быстрее ─ на нем было меньше слоев одежды, а его бóльшая потребность была ощутима, она заставляла кровь бурлить и возбуждала его. И до того, как Курт успел бросить свою одежду на ближайший стул, парень почти закончил расстегивать пуговицы на штанах Курта, которые, слава богу, были сегодня не такими узкими. Блейн слепо двигался, его губы были заняты ключицей парня, поэтому, когда он, наконец, скользнул рукой по направлению к недавно расстегнутым штанам, то громко застонал. ─ Курт, ─ он прерывисто выдохнул. ─ Никакого нижнего белья? Самый удивительный, сексуальный, прекрасный в мире бойфренд смущенно улыбнулся, даря Блейну этот взгляд, слегка наклонив голову и глядя на него из-под ресниц. ─ Ну, знаешь, у меня было такое чувство, что сегодня это будет непрактично. Одна лишняя вещь для стирки. Поэтому, никакого нижнего белья. Это нормально? ─ Так, так нормально… Это все, что он смог сказать, после чего медленно подтолкнул Курта к кровати вниз, пока они оба не опустились на покрывала. Блейн не терял времени и начал исследовать свой любимый путь по нежной бледной коже на груди Курта. Его рука сразу же вернулась в трусы парня, обхватывая член, такой твердый и горячий, и он так идеально помещался в руке Блейна, словно был создан для того, чтобы там находиться. Какое-то время этого было достаточно, жгучее желание бороться со своими ограничениями временно отступило под звуки стонов Курта; его член, большой, твердый, гладкий сочился естественной смазкой в руке Блейна, а бедра двигались вверх. Эти движения показывали пресс Курта, такой аппетитный, что Блейн поцеловал то место, чтобы почувствовать дрожь под своими губами. И это приблизило его, ох, привело так близко к его руке, которая двигалась на члене Курта, так близко, что он мог услышать его запах, такой чистый, мужественный, и, неожиданно, это стало таким очевидным, таким заманчивым. Блейн почувствовал напряжение в животе, которое стучало в его голове, и он собрал все свои силы, чтобы остановить себя, чтобы не сократить эту дистанцию и не поцеловать, лизнуть розовую головку прекрасного члена Курта, который блестел от естественной смазки. Но это не будет правильным, это не то, что они делали, поэтому он постарался избавиться от голодного оцепенения, заставил себя отвести взгляд от захватывающего вида и посмотрел Курту в глаза, покраснев от возбуждения, с влажными розовыми губами и учащенным дыханием. ─ Курт… Курт, пожалуйста… ─ глаза цвет шторма открылись, в них читалось изумление. – Пожалуйста, позволь мне попробовать тебя на вкус? Я нуждаюсь в этом, я просто… Я так тебя хочу, свои губы на тебе, мой язык, который будет лизать, сосать. Тебя в моем рту, наполнить его… От его слов Курт отчаянно застонал, его глаза закатились, а спина выгнулась, и Блейн готов был принять это за ответ согласие, потому что какой еще мог быть ответ? Но после голос Курта сломался, запыхавшийся и напряженный, он заставил парня остановиться. ─ Нет! Нет, Блейн, не надо. Я не готов, и я думаю, что ты тоже. Теперь Курт смотрел прямо на его, в его глазах читалась серьезность и мольба, и Блейн начал протестовать, потому что, конечно, он был готов, он этого хотел, так сильно! Но Курт отрицательно помотал головой, потянул его за руку, чтобы они оказались лицом к лицу, и поцеловал его так горячо и влажно, так возбужденно. После чего рука Курта с тихим отчаянием скользнула в штаны Блейна, и он заскулил так высоко, потому это не сработало достаточно быстро. Как только он расправился с ширинкой, рука Курта очутилась в его трусах, теплая и уверенная, другая же в это время немного опустила его трусы, убирая их со своего пути, и Курт застонал, когда пару раз провел по члену Блейна, словно он умирал от жажды, и, наконец, смог напиться из кувшина удивительно холодной воды. Это было так сексуально, это доказательство того, как сильно Курт его хотел. Иногда Блейну все равно было трудно в это верить, были дни, когда он удивлялся тому, что может быть желанным и не отталкивающим после всего, что произошло. Но подобные моменты, как сейчас не оставляли в его голове ни единого сомнения, они доказывали ему снова и снова, что он может. Что он есть. Для Курта. После этого свободной рукой Курт взял его за руку, слегка потянув ее вниз, туда где все это началось и… ох. Ох. Они раньше не делали подобного, никогда вот так, всегда делая это по очереди. Поэтому это было новым и таким волнительным, и, по сути, это был не шаг вперед, а новое исследование уже знакомых границ, и этого было достаточно. Больше, чем достаточно, это было невероятно, от этого захватывало дыхание; то, как их руки синхронно двигались, быстро находя ритм, который подходил им обоим, а после они наслаждались этим, разделяли поцелуи, посасывали губы друг друга; воздух между ними был раскаленным и переполнен стонами, вздохами, именами, произнесенными на выдохе, снова и снова, и словами любви и их «навсегда». Блейн никогда не верил в то, что достичь оргазма вместе можно так легко, как в тех эротических рассказах, которые он читал в интернете до изнасилования. Но когда Курт застыл, все его мышцы напряглись и натянулись, и после он сильно задрожал, кончая с беззвучным криком на своих губах, Блейн не смог ничего с собой поделать, кроме того, чтобы последовать за ним, потому это было невероятно хорошо, эта картинка и звуки, и напряжение. Горячая сперма Курта растекалась по его руке в то время, как он продолжал двигать своей рукой по члену Блейна, почти сбившись с ритма и не контролируя собственные движения.***
Позже они лежали лицом к лицу, удовлетворенные и уставшие, и только поверхностно убрали все с помощью салфеток, потому что не хотели вставать с кровати, пока не время. Здесь было безопасно, тепло и уютно, и Блейн чувствовал, что может замурчать от удовольствия. Глаза Курта улыбались, его пальцы лениво играли с кудряшками Блейна, которые падали на его лоб. Даже его голос звучал медленно, когда он заговорил. ─ Сейчас тебе лучше? Блейн поднял брови в немом вопросе. Говорить было слишком выматывающе, как и думать о том, что Курт имел в виду. ─ Ты думаешь, что я забыл, какой сегодня день. Ох. Это. Он попытался уйти от этого разговора, зная, что ничего не получится. ─ Эм, воскресенье? ─ Блейн. Ладно, он хотя бы попробовал. Блейн тяжело вздохнул. ─ Да. Мне лучше. Вообще-то. Намного лучше. Спасибо. ─ Ты не должен благодарить меня за то, что я отвечаю на твои звонки. Даже на «подобного рода» звонки. В глазах Курта появилось веселье, и Блейн почувствовал, как улыбается. ─ Ты действительно думаешь, что мы не готовы к минетам? Вопрос вылетел из его рта до того, как он подумал о том, чтобы заговорить. Похоже, что его мысли все еще были в пост-возбужденном состоянии расслабленности. Курт лишь удивленно приподнял бровь. ─ Ты думаешь, мы готовы? Честно? Это была не просто попытка нарушить твои границы? Блейн действительно задумался об этом, попытался осознать собственные ощущения, и желания, и реакции. И… он не был уверен. Сегодня он впервые за все время действительно почувствовал импульс сделать именно этот шаг вперед, впервые, когда это была не мысль «возможно, однажды они это сделают». Это было новым открытием, резким и неожиданным, и это, скорее всего, означало, что скоро он не будет против этого, но сейчас…? Курт, который пристально за ним наблюдал, кивнул. ─ Да, я так думаю. И ты же знаешь, что я тоже этого хочу. Но я думаю, что сначала нам стоит об этом поговорить, и я не знаю, привыкнуть к подобным мыслям? Подождать момента, когда мы оба будем чувствовать это правильным? К тому же, я хочу, чтобы это было особенным. Щеки Курта стремительно покраснели, и Блейн удивленно моргнул. ─ Особенным? ─ Да, я имею в виду… все с тобой особенное, каждый раз, когда мы так проводим вместе время, каждое прикосновение, каждый поцелуй. Но ты знаешь, что я глупый романтик и я не могу перестать думать о том, что хочу, чтобы мой первый раз был спланирован как действительно что-то особенное, со свечками и музыкой, ночью, на протяжении которой никто не побеспокоит и все такое. Понимаешь? Блейн кивнул, потому что представлял это очень хорошо, и теперь, когда он это осознал, то понял, что тоже этого хочет. Курт продолжил. ─ Я просто хочу воспоминания, которые сохраню на всю жизнь. И я не знаю, возможно, это наш последний первый раз, понимаешь? Это может быть нашим самым дальним этапом, и я хочу, чтобы у меня был шанс это «отпраздновать». Хорошо? Он сказал это все таким ненавязчивым тоном, что если бы Блейн не верил убеждениям Курта, что тот в порядке со всем, к чему они пришли, то точно бы поверил сейчас. Курт выглядел нормально, звучал нормально, это было что-то естественное, полностью нормальное отношение к тому, что его парень был испорченным и неидеальным, и что, возможно, он никогда не сможет дать ему все, чего он достоин. И Блейн был так благодарен, но все равно, это не изменило тяжелое давление сожаления и злости в его груди. Он отодвинул эти ощущения в сторону. ─ Да, конечно, хорошо, Курт. Могу я тогда все контролировать, как ты хочешь, и составить план? Не сейчас, но в ближайшем будущем, когда все будет чувствоваться правильным? Курт так улыбнулся, что его глаза засияли. ─ Мне это очень нравится. ─ Прекрасно. И ты прав, нам действительно нужно говорить. Ты сказал, что хочешь минет? Расскажи-ка мне больше об этом…