Талос и Какаши.

Хатаке Какаши метался по постели в приступе ослепляющего кошмара: с его губ под маской срывались стоны, он вскрикивал, разрываемый судорогами а его подушка пропиталась холодным потом. В кошмаре его преследовало огромное существо с горящими, немигающими глазами. И где бы Какаши не скрывался от него — оно все равно находило его и гналось за ним снова. Среди полуночного шума, криков и нечленораздельных слов, звучала явственно лишь одна фраза, повторяющаяся раз за разом сотней голосов: - Хатаке Какаши! Я пришел за тобой! Пробудился Какаши от удара: он лежал на полу, с головы капала кровь. Он ударился о угол ящика, когда упал. За окном бушевал самый ужасающий шторм из всех, которые были в Конохе. II Закатное солнце уже протянуло когтистые тени через Коноху, когда Какаши прибыл на место. Его уже ждала Цунаде — Пятый хокаге. Вместе с ней была Куренай, Гай и множество членов анбу, скрывшиеся в листве вокруг. Перед Какаши раскинулся Третий полигон для тренировок, где он когда-то тренировал своих учеников. - Какие новости? - спросил Хатаке, подойдя к Цунаде. - Пока никаких. Он остается в пещере. Анбу следят за ним, но мы так и не поняли кто он, как сюда попал и чего хочет. - Хокаге посмотрела на Какаши. - То о чем ты говорил ещё в силе? - Да, госпожа Цунаде. То о чем он говорил мне…- Хатаке умолк. - Хорошо, просто пойди и узнай всё. Как твоя голова? Ниндзя прикоснулся к повязке: - Спасибо, уже не болит. - Он улыбнулся глазами. - и вот еще что… - произнесла Цунаде в спину уже уходящему Хатаке: – пусть наш визитер, кем бы он там ни был… скорее уйдет. У меня очень нехорошее предчувствие. По спине у неё предательски пробежала дрожь, хоть Цунаде и попыталась сделать вид, что поежилась от холода. Какаши это заметил. Он ушел в тенистый прилесок, оставив Цунаде и остальных здесь, на поляне. По уговору — Хатаке должен был прийти один. III Перед пещерой царил холод. Он не был связан с наступлением темноты или с прошедшим дождем, и теперь, неестественный туман стелился по поляне. Какаши остановился перед чернеющим зёвом мрачной пещеры, распахнувшимся словно пасть чудовища, в которой клубилась темень. Теперь, стоя у самого эпицентра этой… этого… Какаши почувствовал влияние оказываемое носителем столь ужасной ауры, в полной мере. Его психика пошатнулась. Хатаке знал эту ауру: чернее смерти; холоднее безжизненности. Такое же ощущение душащей безнадежности преследовало его в кошмаре, сплетающееся с холодным страхом, оно душило не давая вздохнуть, и сердце гулко билось в тесной груди… Собрав волю в кулак, джоунин смог отогнать гнетущее наваждение и двинулся в непроглядную тьму пещеры. Теперь в игру вступали отточенные чувства — слух и осязание. Даже нюх имел место быть. Хатаке Какаши весь превратился во внимание: он чувствовал легкие потоки воздуха несущиеся под сводами пещеры, а значит где-то был второй выход; слышал как капает вода в глубинах подземелий, его ноги чувствовали легкие колебания пещеры, каменным основанием уходившей глубоко под землю. В ушах легко зазвенело от давящей обстановки. - Кажется я сказал приходить одному. - Голос раздался в тишине подобно грохоту грома, разбив всю концентрацию ниндзя в осколки, ошеломив джоунина громкостью. Внезапно что-то массивное пронеслось по пещере сотрясая своды, и вырвалось наружу едва не сбив Хатаке. В следующий миг наступившую тишину разорвал неистовый писк, слившийся в один протяжный, дезориентирующий вопль сотен летучих мышей, чей поток хлынувший из пещеры, своим напором вытолкал и Какаши. Оказавшись наконец снаружи, Хатаке сумел оценить свое положение, удостоверившись в целостности своего тела. - Почему ты не пришел один, как было оговорено? - грозные интонации в голосе говорившего заставили волосы на затылке Хатаке зашевелиться. Какаши оглянулся. Он возвышался над поляной, выше любого человека или существа — великан. Его лицо было скрыто тенью, в то время как лунный свет падал ему на спину, очерчивая бугристые мышцы рук и плеч. Хатаке стоял перед этим существом, оцепенев: во сне, кошмар гнавшийся за ним выглядел более… устрашающе, а сейчас перед джоунином скрытого листа возвышался огромный человек в тунике. Под ногами гиганта лежало тело анбу - разломанное, с неестественно вывернутыми руками и ногами. Существо или человек, говорил со странным свистящим акцентом. Увидев переломанное тело анбу, Какаши несколько мгновений подбирал слова. - Этот ниндзя был… неосторожен. Теперь он мертв, и я не могу ответить за его ошибку. Он пришел сюда по собственной воле, нарушив условность. Он знал что нарушает запрет. Сейчас джоунин тщательно подбирал слова, нервы были напряжены, каждая мышца находилась в готовности сработать. Великан ухмыльнулся, блеснув рядом остро заточенных «акульих» зубов, чем заставил Какаши вздрогнуть. Такие же зубы были у отступника из Акацки, но Этот был больше акульего мечника в несколько раз. Отпихнув труп юноши в сторону, сверхчеловек прошелся по поляне, изредка посматривая на зависшую в ледяном небе луну. - Даже такой свет кажется мне ослепляюще ярким, не говоря уже о вашем Солнце. В тех местах где я вырос — царила вечная тьма. Какаши понял, что незнакомец говорит о луне. Сейчас, при лунном свете — лес и поляна все еще полнились теменью, и многое растворялось в тенях, ускользая от невооруженного взгляда. Судя по всему, пришелец отлично видел в темноте. - Называй меня Талос. - Пришелец ответил на не озвученный вопрос Какаши, словно прочитав мысли джоунина. - Ты знаешь, за чем я пришел. Я уже говорил тебе это ранее. Здесь самообладание Хатаке дало слабину: внезапно, все происходящее показалось ему чудовищной ошибкой, творящейся не на самом деле, словно тот ночной кошмар все еще продолжался. Всё это — ночной лес, черные, бездонные тени от деревьев, мелкие шевеления и копошения в кустах, движущиеся без ветра листья, Талос прячущий лицо в темноте, и его акулья ухмылка. Хатаке слегка опустил голову, тяжело вдыхая воздух. - Тогда начнем, Талос. - Какаши воззрился на него: - Я покажу тебе три урока. Гендзюцу, Тайдзюцу, Ниндзюцу. В темноте блеснул шаринган.