***
– Итак, – когда Курт зашел в кабинет, Блейн уже стоял у доски, рисуя какие-то графики разноцветным мелом. – Я проанализировал стандартные тесты за последние пять лет и сравнил твои знания с теми, которые необходимы для успешной сдачи теста и... – Меньше текста, Андерсон, – поджал губы чирлидер. Он прекрасно знал, что не особо хорош в математике, спасибо. – Нам потребуется полтора месяца на то, чтобы подтянуть тебя, но это только если мы будем успевать разбирать одну тему за занятие. Я посмотрел твое расписание – мы можем заниматься по понедельникам, средам и субботам. Пока что я могу предложить только этот кабинет или библиотеку, но если ты знаешь место получше, то можем заниматься там. Я составил приблизительный план... – О Господи, заткнись, – Курт устало потер виски. От тарахтения Блейна начала болеть голова. – Хорошо, отлично, как хочешь. Мы можем позаниматься у меня дома, я не собираюсь светиться в библиотеке или здесь. Это все? – Нет, – Андерсон опустил голову и начал нервно постукивать указкой. – Хорошо, у тебя дома... только без приставаний, можно? Хаммел едва сдержал смех. – Не можно, а нужно, Шлемоголовый. Ты меня не привлекаешь. – И еще, – голос Блейна стал тверже, едва прозвучало обидное прозвище. – Будь добр, прояви ко мне хоть каплю уважения. В конце концов, я спасаю твой зад от вылета из группы поддержки. Вот. Теперь все. Чирлидер фыркнул, подходя к двери. – Я подумаю. До понедельника, Шлемоголовый.***
Происходило что-то странное. Нет, то есть, казалось, что все хорошо - занятия Блейна с Куртом начали, наконец, приносить плоды, пусть для этого и понадобилось две недели, и успеваемость шатена улучшилась. Но что-то странное определенно происходило. Все началось с того дня, когда Андерсон застал Курта за одним постыдным занятием... « – Привет, Финн, – робко улыбнулся Блейн, когда футболист открыл ему дверь. – Я к Курту. До занятия еще десять минут, но это ведь ничего? – Проходи. Он у себя, – отмахнулся Хадсон, уходя обратно к телевизору. Брюнет пожал плечами и, прижав к себе сумку, снял куртку и скинул кеды. А после, стараясь лишний раз не шуметь, поднялся в комнату Курта. Картина ему предстала занятная – Хаммел, взлохмаченный и такой... домашний, танцевал в комнате, напевая Just Can't Get Enough и используя лак для волос в качестве микрофона. – …And when it rains, you're shining down for me // И когда идёт дождь – ты сияешь для меня And I just can't get enough, I just can't get enough // И мне всё не хватает, я просто не могу насытиться Just like a rainbow you know you set me free // И, знаешь, ты, как радуга, даришь мне свободу And I just can't get enough, I just can't get enough… // И мне всё не хватает, я просто не могу насытиться… Шатен плавно двигал бедрами в такт песне, хлопая свободной ладонью по запястью и покачивая головой так, что не уложенная еще челка немного развевалась. Солнечные лучи путались в каштановых волосах, придавая им насыщенно-карамельный оттенок, глаза юноши были вдохновенно прикрыты, а на губах играла умиротворенная улыбка. И Блейн не мог представить зрелища красивее. – Курт... – неловко позвал он юношу, не желая спугнуть. – Блейн! Что ты... – Хаммел испуганно подскочил, развернувшись, но быстро взял себя в руки: живой блеск глаз сменился холодной надменностью, губы, недавно расслабленно улыбавшиеся, растянулись в сдержанной ехидной усмешке. – Не мог дождаться момента, чтобы увидеть меня, маленький шпион? – Зачем ты так себя ведешь? – не реагируя на колкость, подошел к юноше Блейн. – Ты, когда настоящий, такой... удивительный... – Хватит, – одернул Андерсона Курт. Не хватало ему еще покраснеть! – Я и без всяких ботаников разберусь. – Ах вот оно что... – брюнет рассмеялся, тихо и снисходительно, словно разговаривал с несмышленым ребенком. – Курт, форма не должна обязывать тебя к каким-то правилам поведения. Помпоны и обтягивающие штаны не определяют тебя. Футболист может дружить с хористом, а ботаник, – Андерсон указал на себя, – может стать другом чирлидера...» С тех пор что-то изменилось. Нет, они не стали друзьями – Курт все еще цеплялся за школьную иерархию, хотя дома постепенно отпускал себя. Но Курт однажды вдруг по-другому взглянул на Блейна. У него красивые глаза. Яркие, большие, честные, как у ребенка. Если бы счастье можно было нарисовать – оно бы карим, как остывший черный чай, и зеленым, как свежая весенняя листва. У него нежный голос. Возможно, он стал бы солистом школьного хора. Если бы заботу можно было озвучить, она была бы мелодичным тенором. У него сильные руки. Однажды он поддержал Курта, когда тот поскользнулся на льду, уже взявшемся в середине ноября. Если бы дом был объятиями, у дома Курта были бы загорелые руки с аккуратными длинными пальцами. У него обворожительная улыбка. У него стройное изящное тело. У него чудесные волосы.И если бы солнце было человеком, его звали бы Блейн Андерсон.
Тогда Курт понял, что конкретно влип.***
– Ты чего счастливый такой? Дай угадаю – тебе задали вдвое больше, чем остальным? – Курт язвил, когда нервничал, а обнаружившаяся влюбленность в главного нерда МакКинли никак не способствовала спокойствию. – Не смешно, – а Блейн действительно сиял. Он отчего-то смутился, садясь на второй стул у письменного стола, и опустил голову, чтобы не было видно красных щек. – У меня... ну... вроде как парень появился. Парень. Парень. П а р е н ь. – Что? – Тупо переспросил Хаммел. В смысле парень? – Я встречаюсь кое с кем, – широко улыбнулся Андерсон. И больнее всего било по мозгам осознание того, что не из-за очередной подколки Курта он так улыбался. – И... и кто он? – Себастиан Смайт из академии Далтон. Он, кстати, солист Соловьев. Вы же против них будете на региональных выступать, да? Себастиан Смайт. Чертов ублюдок Смайт. Курт не знал его, но уже ненавидел. – Итак...Из Далтона, значит? На два фронта играем, Андерсон? Или это хитроумный план мистера Шу в духе «соблазним и выведем из строя наших противников»? – Курт, прекрати. – Ладно, ладно, извини. Доставай пока конспекты, а я пойду... воды выпью. Выскочив за дверь, Хаммел судорожно достал телефон. От: Курт Хаммел Кому: Са(н)тана Лопез "Санни, детка, кажется, ты говорила, что найдешь что угодно про кого угодно?"***
– Итак, Себастиан Смайт. Француз. Три парня за месяц. – Курт нервно и зло размешивал шоколад в своем мокко. – Ого, ты досье составил? У меня появился сталкер, да? – рассмеялся шатен в форменном блейзере. – Тогда придется сказать моему котику, что мне угрожает Бетти Уайт Лаймовского разлива. Как думаешь, это заставит его перестать смотреть «Красотки в Кливленде»**? – Что тебе нужно от Блейна? – Стаканчик с напитком слегка помялся в ладони чирлидера. – В смысле? Я люблю его! Это была любовь с первой строчки, знаешь, – очень наигранно возмутился Себастиан, даже не скрывая ухмылку. – Ревнуешь? Малыш, в жизни Блейни может быть только одна Бетти Уайт, и ей почти 90.*** Это я люблю его, ублюдок, и я сейчас перегрызу тебе горло. – Ты – самый хреновый актеришка из всех, кого я встречал, мистер-лошадиные-зубки. Ну, так что тебе нужно от Блейна? – Он. Ты слышал, как он поет? Он станет певчей птичкой Далтона. Даже удивительно, что в вашей МакКайли... – МакКинли. –...ага, в вашей МакКинли его не заметили. Хотя, когда он так резво раздвинул передо мной ноги, я ожидал подвоха в духе засланного шпиона или типа того... – Он девственник, – прошипел Хаммел, моля всех известных богов о том, чтобы это оставалось правдой. Блейн дорожил своей невинностью, и Курт знал об этом. Когда Хаммел-старший заметил, что к Курту зачастил другой парень, он провел с сыном долгую и безумно смущающую беседу о сексе и самоуважении, на что потом чирлидер долго и возмущенно жаловался посмеивающемуся Андерсону. Тогда-то он и узнал, что Блейн был лучше него осведомлен в теории, но не собирался применять свои знания на практике, пока не встретит того самого. И это, черт возьми, уж точно не Себастиан Смайт. – Плевать. Мне просто нравится тебя бесить, – гаденько усмехнулся Смайт. Ей-богу, еще одно подобное заявление, и этот несчастный мокко окажется на его диснеевской укладке. – Как вы познакомились? – Курт решил использовать эту встречу по максимуму. Потому что вряд ли «Курт, логарифмы куда интереснее этой истории» от Блейна было настоящим ответом на мучивший юношу вопрос. – В клубе, – Хаммел изумленно вскинул брови. – Ага. Я частенько забегаю туда поразвлечься. И однажды, когда я зашел, то приметил мистера-бабушкины-свитера, подпиравшего стенку. Он явно был в таком заведении впервые. Хорошо, что мы с барменом довольно... близки, если ты понимаешь, о чем я, так что в Пина-Коладе для моего парня, – Себастиан издевательски протянул последние слова, – было чуть больше рома, чем обычно. И после пары таких коктейлей Блейни развезло, как малолетку. Курт поджал губы. Это был первый опыт выпивки у Андерсона. Он должен был быть рядом с ним. Он, а не этот сурикат. –В итоге он повис на мне и пересказал все тягости жизни лузера, как ему надоели кастовые системы в школе… Ну, и все такое, я не слушал. Я мужественно выдержал десять минут этого нытья, а потом, чтоб хотя бы немного поразвлечься, потащил его на сцену. Но когда он запел… Я понял, что не отдам в лапы Новых Направлений. По крайней мере, до тех пор, пока Соловьи не победят. Потом может катиться обратно. – Зачем ты так с ним? – Хаммел как никогда рад, что носил раньше корсеты – с помощью одного такого сейчас диктофон был надежно и незаметно прижат к его груди. Ох, если все пройдет по плану, он пришлет Сантане цветы. – Ты меня слушаешь вообще? Он нужен Соловьям. Далтонские устои настолько обросли паутиной, что для того, чтобы возродить академию, одного меня недостаточно. Мистер-бабушкины-свитера станет нашей изюминкой. А я мало того, что стану школьным любимцем, так еще и буду хозяином этой сладкой задницы. Ты же видел ее, да? Там таки-и-ие перспективы... – Где перспективы? Привет, милый! Курт? Что ты тут делаешь? – Блейн счастливым щеночком подлетел к Себастиану, целуя его в щеку. Курт же только жалостливо поморщился. Ох, малыш, если бы ты только знал... – В НЙУ. Ты же туда хотел поступить, да? – тут же выкрутился Смайт, и от этой лжи в глазах Блейна было столько счастья, что Хаммел взорвался. – Блейн, отойди от него. – Что? – Андерсон все еще ничего не понимал, растерянно переводя взгляд с спокойного Себастиана на взбешенного Курта и обратно. – Ты не видишь? Он же использует тебя! Чирлидер ткнул пальцем в сторону Смайта, глядя в глаза Андерсона и надеясь увидеть там внезапное прозрение. – Нет, – голос Блейна задрожал, и Хаммел ненавидел себя за это. Но он должен. Так будет лучше. – Да. И если ты сейчас пойдешь со мной, я докажу тебе. Ты не нужен ему, Блейн, ему нужен только твой го... – ЗАМОЛЧИ! – Андерсон сорвался на крик настолько внезапно, что Курт изумленно подчинился. – За что ты так ненавидишь меня?! Что за маниакальное желание разрушить мою жизнь? – Блейна трясло, и Курт протянул было руку, чтобы успокоить, но брюнет оттолкнул ее, обхватывая себя руками. – Я разве не настрадался за эти годы, Курт? Почему тебе так важно рассорить меня с единственным человеком, которому я оказался небезразличен?! Я думал, мы можем хотя бы стать друзьями... Форма не определяет человека, да, и я думал, что ты всего лишь подстраиваешься под стереотип про чирлидеров, но теперь я понимаю, что это просто ты – эгоистичная сволочь! Боже, он совсем не понимает. – Слушай, я... – Нет, это ты слушай. Знаешь что? С меня хватит. Себастиан предлагал мне перейти в Далтон, и сначала я отказывался, потому что МакКинли, какой бы дерьмовой ни была, – мой дом, но теперь я куда угодно перейду, лишь бы подальше от тебя! Блейн выбежал из кафе, а Смайт, отсмеявшись, поаплодировал обескураженному чирлидеру. – Браво, Хаммел. Спасибо. Ты все значительно упростил. А я думал, ты отбить его хотел… Соловей забрал свой кофе и вальяжно вышел из кафе следом за Блейном. И больше в МакКинли Андерсон не появлялся. Курт увидел его только через три месяца – Блейн солировал в Соловьях на региональных, красивый, уверенный... Но, к сожалению, Блейн тоже увидел Курта и оказался сообразительнее. Когда Хаммел подошел к хору Далтона, Андерсон уже прятался в арендованном автобусе, избегая нежеланной встречи. __________________________________ * - треклятый — существующее слово, значит "достойный многих проклятий". ** - «Красотки в Кливленде» — американский комедийный телесериал, созданный Сюзанной Мартин, c Валери Бертинелли, Джейн Ливз, Уэнди Мэлик и Бетти Уайт в главных ролях. *** - Сцена в кафе происходит приблизительно в середине декабря 2011 года (аушый выпускной класс Курта и Блейна), и на этот момент Бетти Уайт было 89.