everybody is dead in this house.

Некоторые родились убийцами.

Юнги иногда очень сильно хочется от души проехаться кулаком по физиономии Намджуна, с хорошенького такого размаха. Особенно, когда тот, игнорируя запреты, курит в его кабинете, а ебучие окна едва приоткрыты — скорее всего, назло профессору, знает ведь, как он с этого бесится — и в помещении стоит белёсый смог табачного дыма. Шатен нарочито громко хлопает дверью и сверлит злобным взглядом обернувшегося мужчину. Ким выглядит расслабленным и возмутительно равнодушным, а Юнги так хочется стереть это выражение с его лица раз и навсегда, чтобы не смотрел так нахально. Но он лишь сжимает ладони в кулаки, чтобы успокоиться, и шумно втягивает носом прокуренный воздух. — Ким, мать твою, Намджун, ты охуел? — шипит адвокат, морщит нос и шумно ставит барсетку на захламлённый стол. — Я тебя нанимал не для того, чтобы ты тут хуи пинал, прокуривая день ото дня моё рабочее место. Лучше бы тебе перестать делать это наперекор моим словам, ублюдок, иначе эта пепельница скажет тяжёлый 'привет' твоему затылку. Намджун усмехается, пропуская мимо ушей всю гневную тираду — ему почему-то так доставляет злить маленького босса — демонстративно медленно подносит тлеющую сигарету к губам, делает последнюю затяжку, заполняя лёгкие едким дымом. Смотрит с немым вызовом в чужие кофейного цвета глаза и через пару секунд наглейшим образом выпускает дым в сторону взбешённого Юнги, желая подлить немного масла в огонь. — Я добыл информацию по делу Югай, — как бы между прочим произносит блондин, как только Мин открывает рот для очередной брани, и тушит окурок о керамику, наблюдая за реакцией начальника. — Теперь у нас есть весомые улики, которые быстро заткнут обвинителей. Это даже оказалось проще, чем я думал. Намджун поднимает на старшего самодовольный взгляд, но Юн только фыркает, всё ещё раздражённый его поведением. Мин задумчиво потирает переносицу и велит помощнику распахнуть окна настежь, потому что 'вонища жуткая' и 'дышать невозможно'. Ким слушается, пускай и с некоторой неохотой поднимается с удобного кресла и разгребает в разные стороны кипу бумаг на подоконнике, чтобы как можно шире открыть оконную раму. После нехитрых манипуляций он роется по карманам классических брюк и извлекает оттуда небольшую флешку. Младший кладёт её перед адвокатом и бросает что-то вроде 'информация на карте', собирается уже покинуть помещение, но тут его окликает Юнги, уже успевший включить ноутбук и найти нужные файлы. — Как ты смог это достать, чёрт возьми? — бормочет он, с толикой удивления уставившись в плоский экран и щёлкая мышкой. — Своих информаторов не сдаю, — победоносно улыбается блондин, пожимает плечами, мол, прости, но нет, закрывает дверь с другой стороны, сбегая от последующих расспросов и оставляя Юна в гордом одиночестве, давая возможность внимательно изучить полученные улики. Собственно, именно этим адвокат и планировал заняться, но в компании горячей чашечки кофе. Только вот Намджун ушёл, а Сокджина всё ещё нет дома, поэтому идти получать желаемое пришлось самому. Перед тем, как зайти на кухню, Юнги заскочил на второй этаж, в свою холодную комнату, чтобы избавиться от надоевшего костюма. Официальную одежду сменяет растянутая майка и джинсы, накинутая на плечи тёплая кофта, потому что Мин, как обычно, мёрзнет, а свежесваренный кофе согреться не поможет. Профессор спускается вниз и направляется на кухню, почему-то надеясь, что Намджун ещё не уехал. Но на кухне пусто, а в особняке тихо до такой степени, что шаги Юнги кажутся донельзя громкими, и упавшая на пол чайная ложка оглашает громким звоном всё помещение. В полутьме Мин находит любимую чашку и опускает на подставку, тыкает кнопку на панели кофемашины и ёжится от холода. В уши врезается шум прибора, а от появившегося запаха молотых зёрен желудок адвоката сжимается в спазме, но в холодильнике мышь повесилась. Неожиданный стук откуда-то слева заставляет подскочить на месте и столкнуть с полки стеклянную сахарницу, за которой пришлось тянуться, привставая на носочки, которая теперь разбивается вдребезги о тёмную плитку, разлетаясь десятками осколков и сахарным песком. Шатен стремительно хватает лежащий неподалёку нож и направляет в сторону источника звука. — В нашем районе сложно найти адвоката лучше, чем ты. Так что, если тебя обвинят в убийстве, никто твою задницу выгородить не сможет, — хорошо знакомый низкий голос, принадлежащий неуклюжему недоразумению отгоняет накативший страх, но бесит неимоверно. — Я в магазин ездил, великим умам нужно хорошо питаться. Юнги еле сдерживает рвущуюся наружу ярость и обещает в следующий раз вонзить нож Намджуну в лоб, думает, что давать ему ключи от особняка было плохой идеей, и вспоминает о рассыпанном по полу сахаре. Ким вызывается прибраться, ставит пакеты на стол и уходит за подручными средствами, а Юн кивает с пренебрежением, аккуратно переступает через осколки и сладкие кристаллики и роется одном из пакетов. Адвокат выхватывает оттуда коробку шоколада с мятой и какие-то печенья и забирает чашку с кофе. Проходя через зал, мужчина на пару секунд задерживается и осматривает пока что убранную и пустую комнату, ведь уже завтра здесь начнётся работа с небольшой группой лучших студентов. Юнги ведёт плечом и переступает порог кабинета, ногой толкает дверь назад, чтобы сквозняка не было, осторожно ставит кофе на стол. Кутаясь в кофту, шатен спешит позакрывать все окна и задёрнуть шторы, только после этого плюхается устало в мягкое кресло перед ноутбуком, успевшим переключиться на спящий режим. Первый глоток дымящегося кофе обжигает тонкие губы и горло, обволакивает ненадолго теплом и слегка бодрит. Юн трёт ладони друг о друга в попытке согреть и расшевелить замёрзшие пальцы и открывает коробку с шоколадом. Маленькая рука ложится на мышку, тормошит её, водит из стороны в сторону, чтобы 'разбудить' ноутбук. Экран загорается вновь, и перед глазами Юнги записи с камер слежения, та, что показывал государственный обвинитель на заседании и подлинная, с настоящей датой, что обеспечивает клиенту полное и неоспоримое алиби. Мин уже предвкушает победу и улыбается, когда в кабинет заходит Намджун. Улыбка тут же сползает с губ адвоката, он встречает подопечного словами 'дверь закрой' и смотрит недовольно на бутылку текилы в его руке. — Пьяным за руль не сядешь, переночуешь у меня и спать будешь на диване, — профессор ворчит и хмурится, надкусывая ломтик шоколада и утыкаясь обратно в экран, раскрывая видео в большем формате. Юнги обхватывает ладонями небольшую чашку, внимательно смотрит и сравнивает записи с камер, а Намджун прижимает горлышко бутылки к губам и смотрит на Юнги, потому что за работой он особенно привлекателен, сосредоточенный и серьёзный. Мин переносит нужные файлы на свой флеш-накопитель и включает принтер, чтобы сделать распечатку записи и время приёма клиента, которые Намджун достал на ресепшене больницы. Он уже строит новую линию защиты, чтобы новые улики стали неожиданностью для обвиняющей стороны, чтобы у прокурора не было, чем ответить, ведь адвокат убьёт двух зайцев одним выстрелом, доказав, что обвинитель предоставил суду ложные улики. Впрочем, Юн уже на все двести процентов уверен, что последнее слово в зале суда останется за ним, и судья закроет дело, оправдав его клиента. В очередной раз победа будет за Юнги, ещё одно дело в копилку выигранных.