***
— Алла Борисовна, мы в зал. Она увлеченно подбирает мелодию на рояле и не замечает, как остаётся в комнате одна. Все гости передвигаются в основную комнату праздника, и голоса становятся приглушенными. Примадонна немного задумчива, почему-то сегодня с утра её одолевают воспоминания прошлых моментов ее жизни. Мелодия становится ещё размеренней, а от высоких нот щемит в груди. «Надо бы пойти ко всем», — думает она, и в эту секунду на её плечи ложатся руки. Алла словно встряхивается. — Я иду, Мась, — говорит она, но чувствует запах знакомых духов, которые точно не принадлежат Галкину. Она поворачивает голову и видит Филиппа. — И ты здесь? — удивляется примадонна. — Ждала? — расплывается в улыбке тот, понимая при этом, что она про него и не думала. — А я соскучился, — он чувствует какой-то душевный подъем и, наклоняясь, целует её в щеку. Давно он так не делал. Алла возмущена и хмурится. — Я тебе разрешала? Но Филиппа уже и след простыл, вопрос отдаётся эхом в пустой комнате. Рояль будто вздыхает.***
— Когда вы уже научитесь делать все, как следует?! — горячится примадонна на очередной репетиции конкурса. Собственно ей-то какое дело? Ну и пусть проиграют. Другие выиграют. Но Алле досадно. Она устало потирает глаза. Скоро уже съёмка, а никто ничего толком не может сделать. Она решает уехать отсюда и возвращается в свою гримерную. На двери прилеплен кусочек розовой бумажки, надпись на которой гласит: «Место встречи изменить нельзя», — и нарисована стрелка, указывающая влево. Очевидно, на дверь другой гримерки. Примадонна пожимает плечами и заходит в свою гримерную. Вещей не много. Она заехала только для того, чтобы посмотреть на успехи конкурсантов. «Посмотрела, — усмехается она. — На розовую записку». Она выходит и останавливается. Любопытство сильнее всех чувств на свете. Пугачева идёт в указанном направлении и толкает дверь. Она не заперта, но в гримерке пусто, лишь горит свет. На столе она замечает корзину алых роз. «Проделки Киркорова»? — хмурится она. Но на душе теплеет.***
Максим на гастролях. И сегодня в третий раз звонит вахтерша, чтобы сообщить Пугачевой о том, что к ней поднимается курьер. В первый раз ей доставили пищащую игрушку, которая раз пятьдесят пожелала ей доброго утра, и цветы, во второй раз тоже цветы и маленькую коробочку с кольцом. — Ну, что же ты придумал сейчас? — вполголоса проговорила она, впуская курьера. Гадать долго не пришлось. Паренёк ушёл, а Алла осталась стоять в прихожей с огромной коробкой пиццы в руках. Иллюзия рассеялась: это не были знаки внимания отсутствующего Макса. Точно не Макса. Он бы не рискнул, потому что он знает, что она запульнула бы этой пиццей ему прямо в лицо по приезду. Диета, что поделаешь. Она приоткрывает коробку, и оттуда исходит такой умопомрачительный запах, что примадонна не выдерживает. Она идёт в гостиную, забирается с ногами на диван, разрезает пиццу и щелкает пультом. На экране сменяются картинки, но её мысли далеки от происходящего там. «С чего бы Филиппу снова начинать „любовные атаки“? Повода вроде не давала». Но она больше не может хмуриться, непроизвольная улыбка трогает её губы, и Алла мечтательно прикрывает глаза.***
Филипп сегодня ведущий. Он наивно улыбается (вот же актер!), делает осторожные продуманные комплименты и при любой появившейся возможности переводит взгляд на примадонну. Она вопреки всему тоже не может оторвать от него взгляд и теряет сосредоточенность. «Значит, все же он? Но зачем присылать пиццу? Я голодная? Или готовить не умею»? — злится Алла про себя. После окончания съёмки она облегченно вздыхает и идёт за кулисы, чтобы решить пару вопросов. За кулисами темно, да и вообще везде темно. Ночь все-таки. И кто-то зачем-то выключил свет. Алла слышит шаги и вздрагивает. — Кто здесь? Включите свет! — Я его только выключил, зачем опять включать? — слышится голос ее наглого бывшего мужа. — Зачем выключил? — она замирает на месте. Темень такая, хоть глаз выколи. Врезаться в него не хочется. — Как у тебя дела? — переводит он тему. — Все было прекрасно до этого момента, — язвит она. — Знаешь, как я скучаю по твоим прикосновениям? — спрашивает Филипп. В горле сразу же пересыхает, и примадонна с трудом сглатывает. Сказать нечего. Надо уйти. Но в этот миг ее обдает жаром: пальцы Филиппа нежно-нежно касаются её щеки, поглаживают и исчезают, чтобы снова вернуться с ласковыми прикосновениями. Она даже не слышала, как он приблизился. «Как он видит»? — возникает в голове глупая мысль. Примадонна делает вид, что разозлена, вслепую отталкивает его руку и срывается с места, молясь о том, чтобы не запнуться о какой-нибудь реквизит и не упасть.***
Дверь замка распахивается, и Алла ежится от холода. На пороге стоит взъерошенный и насквозь промокший Филипп в расстегнутой кожанке. — Господи, что с тобой? Не мог дождь переждать? Пожара у нас нет, куда торопиться-то? — Максим дома? — задаёт он всегда волнующий его вопрос. — Конечно, я бы хотела, чтобы все вместе обсудили детали праздника. Филипп кивает, начинает снимать кожанку и вдруг лукаво косится на примадонну. Та, недоумевая, вопросительно смотрит на него. Он встряхивается, как кот, обдавая её каскадом мелких брызг, и смеётся. Пугачева прячет улыбку, машет рукой и удаляется вглубь дома. Они сидят впятером в гостиной и обсуждают праздник. Алла каждую секунду чувствует на себе взгляд бывшего мужа. «Совесть бы хоть имел», — она снова недовольна. Филипп сидит рядом с ней. Каждое прикосновение его ноги к её ноге вызывает в её теле электрический разряд. Сил, чтобы сосредоточиться, почти нет. Максим зовёт всех выпить, но Филипп отказывается, оставаясь в гостиной. Вскоре, идя на поводу у своих желаний, к нему возвращается примадонна. Она садится рядом и молчит. Душа короля эстрады ликует. Но червячок сомнений продолжает точить его где-то внутри. «Надо быть осторожней, ведь она говорила, что больше не вернётся. Не хочется быть использованным», — думает он и улыбается, глядя на неё. — Зачем ты присылал мне пиццу? — неожиданно спрашивает она. — Что? Ах да. Я решил, что ты не устоишь, надо же себя хоть немного баловать. Алла молчит. — Думаю, мне пора домой, — продолжает он, — уже без меня разберетесь. Ей ужасно сильно хочется попросить его остаться, но… «Прекрати, Пугачева», — успевает она одернуть себя, как чувствует на своей талии его руку. Его губы осторожно, но крепко целуют её и тут же исчезают. Филипп встаёт и направляется к выходу. Кое-как взяв себя в руки, пытаясь не выдать сбившееся дыхание, Алла шипит ему вслед: — Что ты себе позволяешь?!***
Она полностью игнорирует его уже недели две. И, как ни странно, ей это удаётся. Однако сегодня они на презентации нового альбома в ночном клубе. Филипп уже минут десять подпирает её возле барной стойки. «Заняться что ли нечем»? — ворчит она про себя. Спина горит от такого близкого нахождения короля эстрады. Быть рядом с ним становится все более невозможно. Мысль о том, чтобы переспать с ним и успокоиться, уже посещала её голову. Но примадонна боится, потому что, возможно, ещё помнит, насколько глубоки его глаза, насколько открыта его душа и безгранична любовь, и как сложно выбраться из этого водоворота. — Я никогда не устану любоваться тобой, — раздается полушепот за её спиной. Мурашки бегут по её позвоночнику. Примадонна нервно отпивает коктейль из бокала и чувствует головокружение. — Твоё присутствие рядом со мной заставляет моё настроение неуклонно подниматься, — продолжает шепот. В голове Пугачевой одни пошлые мысли. Она ужасается этому. Сдерживая эмоции, она слегка поворачивает голову: — Вы забываетесь, Филипп Бедросович. — Точно, пусть это будет моим оправданием, — говорит он, и его сильная рука обхватывает её за талию и так и прижимает спиной к его груди. Не понимая, чего он добивается, Алла пропускает момент, когда её губ касаются его губы. Мысли из головы улетучиваются. Этот настойчивый поцелуй длится секунды на две дольше, чем тот, в замке. — Не опасаешься, что нас могут увидеть? — шепчет он ей в губы. Алла словно приходит в себя. В панике и возмущении она вырывается. Бармен прячет взгляд, протирая бокал.***
Алла совершенно не понимает, что ей делать. Совершенно. Не понимает. В голове — один Киркоров. И как его только земля носит?! Не любить невозможно! А как же недостатки? Да какие? Одни достоинства! «Так. Не думать, забыть. Это очень просто». Она сидит на балкончике концертного зала и обмахивается веером. Невыносимо жарко. А ещё эти мысли! Рядом сидит Галкин и тычется в свой телефон. — Мась, принеси воды, пожалуйста. — Сейчас, — бурчит он и уходит, не глядя на неё. Алла ждёт. Ждёт долго, свет уже выключен. Наконец, кто-то подходит. — Почему ты одна? — слышит она знакомый и родной шепот. «Опять ты»! — чуть ли не вырывается у неё. — Максим ушёл за водой и пропал, — медленно говорит она и настороженно следит за бывшим мужем. Словно готовится. Только к чему? — Заговорился с кем-нибудь, — говорит он и завороженно смотрит на её губы. Алла забывает дышать, Филипп в этот же момент наклоняется к ней и целует. Нежное прикосновение сводит с ума. Она теряет счёт времени и вдруг отвечает ему. Тот издаёт тихий гортанный стон и отстраняется. — Здесь полно людей. Не боишься? Алла резко отворачивается, пытаясь скрыть учащенное дыхание. Филипп тихо хмыкает и уходит.***
— Филипп, зайди потом ко мне, пожалуйста, — говорит она, уходя из зала в гримерку. Он удивлён, и задумчиво смотрит ей вслед. Кто-то подмигивает ему, но он даже не обращает на это внимания, только отмечает сам факт этого действия. Кое-как он высиживает ещё минут пять и подскакивает с места. Возле двери означенной комнаты король эстрады замирает, приглаживает волосы, одергивает пиджак и стучит. — Открыто, — слышит он приглушенное. Он открывает дверь и заходит, встречая изучающий взгляд примадонны. — Запри дверь, — говорит она и едва сдерживает эмоции на лице. Тот игриво улыбается уголком губ и запирает дверь: — У нас какие-то секреты? Алла усмехается. — У нас? Секреты? Все и всё давно про нас знают, ты разве не в курсе? А вообще я хотела спросить твоё мнение насчёт того мальчишки, который пел вторым… Как он тебе? Разочарование большими буквами написано на лбу короля. — Мне? — он делает шаг вперёд. — Мне кажется, что середнячок, — он делает ещё один шаг, и Алла чувствует себя загнанным зверем, сердце колотится, как сумасшедшее. — Хотя не знаю, смотря как работать будет, — в два шага Филипп оказывается почти вплотную к ней. В её теле — хаос, часть которого пытается вырваться наружу. Не контролируя себя, она шумно вздыхает, когда лицо бывшего мужа приближается к её лицу. — Я прекрасно знаю, что ты позвала меня не для обсуждения конкурсантов, — шепчет он ей на ухо, и его дыхание щекочет кожу. Она лишь мысленно умоляет свои ноги, чтоб не подвели. Филипп покрывает поцелуями её щеки, скулы, целует в уголок губ и ненамного отстраняется. Жар пылающей кожи явственно ощутим. Близость будоражит обоих до сумасшествия. Алла хочет продолжения, но Филипп почему-то медлит. — Я не запер дверь. Только вид сделал, — в его глазах пляшут смешинки. — Тебе так больше нравится? От удивления её глаза широко раскрываются, Филипп, уже не таясь, лыбится во все тридцать два зуба. Она, наконец, расслабляется, позволяет своим чувствам открыться и тихо смеётся. Филиппу уже всё параллельно. Пусть даже использует, но это того стоит.***
Уже нет необходимости думать о том, что делать. Новый забытый водоворот любви захватил обоих. Каждый из них уже успел подумать об этой злой карме, которая продолжает их сводить, несмотря на кажущиеся разногласия. А, может быть, их просто нет? Может быть, это сопроводительные «приятности» любой большой и вечной любви? В общем и целом это не суть важно. Просто немного странно. Никто из них не подозревал, что когда-нибудь сможет довольствоваться мимолетными прикосновениями и поцелуями. Улыбками и незначительными фразами. А время ожидания такой встречи только дарит ощущение счастья и интриги. Кажется, все довольны. Филипп выходит на сцену, которая пока еще закрыта занавесом. Вроде бы уже объявили всем уйти, скоро начнется концерт, но пока — тишина. Ему жизненно необходимо увидеть сцену перед концертом во всех ракурсах, поэтому теперь он появляется с левой стороны. Он выходит и вдруг замечает стоящего с другой стороны сцены человека. Алла тоже видит его и, сдержанно улыбаясь, медленно идет ему навстречу. Филипп делает то же самое. Они встречаются посередине занавеса. Никто не произносит ни слова. Примадонна вдруг хватает его за лацканы пиджака и притягивает к себе. — Знаю, — бормочет она ему в шею, — тебя сейчас просто распирает от гордости и самодовольства от того, что я здесь с тобой, но мне все равно… — Я просто люблю тебя, — почти перебивает он ее и заключает в надежные объятия. — А если занавес поднимется? — спрашивает она. — Он пока опущен, но я был бы совсем не против, если бы он поднялся, — хитро улыбается он. — Да ну тебя, — шутливо вырывается она из его объятий. — Никуда не пущу, — он крепче обнимает ее и утыкается в ее волосы. — Мне бы и не хотелось никуда, — едва слышно говорит Алла, но Филипп все понимает. Кто-то приближается и говорит, что «надо бы начинать», но не подходит. И примадонна от всей души надеется, что широкая спина ее бывшего мужа закрыла ее от обзора. Они уходят из-за кулис. — Теперь я буду любоваться тобой, — слышит Филипп от Аллы, уходящей в зал, и улыбается так, как будто исполнились все его заветные жизненные мечты.***
Itʼs not even the end