Трио

      - Его сиятельство граф де Ла Фер.       - Граф…       - Его сиятельство граф де Пейрак.       - Ваше сиятельство…       Улыбка Атоса была вежливо-равнодушной, улыбка де Пейрака – вызывающей.       Д’Артаньян улыбаться не мог: Пейрак вынудил его представить себя Атосу. Вынудил не столько дерзостью (хотя слова его были, безусловно, дерзкими, но, будучи отменно воспитанным и умным, граф не перешел известных границ), сколько завуалированной угрозой, которую гасконец – тоже весьма умный и проницательный – отлично распознал.       Бросить открытый вызов – это было бы безрассудно, но де Пейрак облекал это безрассудство в форму превосходства, и этого лейтенант стерпеть не мог. Редкий случай: гасконец почувствовал себя уязвленным знатностью тулузского графа, хотя и видел, что именно этого де Пейрак и добивается. Знатность Атоса никогда не тяготила д’Артаньяна, впрочем, как знатность кого бы то ни было другого, но этот господин...       Гасконец бросил тревожный взгляд на друга и не увидел его. Тот же спокойный, чуть отрешенный взгляд, слегка откинутая назад голова, расслабленная поза – но как ему удалось, совсем не меняясь, тем не менее, в одно мгновение из мушкетера Атоса стать графом де Ла Фер?       - Возможно я ошибаюсь… – де Пейрак очень медленно прошелся взглядом по лицу и фигуре Атоса, задерживаясь на том, что того стоило. - Вы, граф, северянин? Атос улыбнулся – он смотрел Пейраку в глаза:       - Род Симона де Монфор – из Иль-де-Франс, полагаете, беррийцы или пикардийцы должны за него отвечать? Граф, такой нелепый предлог недостоин Вас. - Симон де Монфор был женат на Аликс де Монморанси – это Вам подойдет?       Пейрак сумел удержать улыбку лишь на губах. Атос видел это, потому что по-прежнему смотрел ему в глаза.       - А Вы имеете отношение к Монморанси? – Пейрак тут же с досадой резко выдохнул, - А, простите...       - Сколько угодно! – потомок Монморанси отвесил подчеркнуто великодушный поклон. – К Вашим услугам.       - Будь вы хоть потомками Цезаря, я не позволю вам драться. Здесь.       Д’Артаньян теперь тоже был злым – злым и непреклонным лейтенантом королевских мушкетеров.       - Но, шевалье…       Гасконец был холоден:       - Я прикажу арестовать вас.       Ни темные пылающие глаза де Пейрака, ни светлый холод глаз Атоса не достигли цели – лейтенант направился к выходу с явным намерением вызвать мушкетеров.       Господа наблюдали, как он прошел через смежную комнату, распахнул дверь, прошел еще с десяток шагов и внезапно остановился. Кто-то привлек его внимание, гасконец повернул голову и так и остался стоять, своим видом наводя на мысль о растерянности. Несколько мгновений спустя стало ясно, что он действительно растерян и, кажется, ошеломлен.       Еще мгновение спустя в дверном проеме появилась причина его состояния и оба графа склонились в поклоне.       - Позвольте представить – графиня де Пейрак. Моя жена.       Атос поцеловал даме руку. Пейрак следил за ним изучающим взглядом.       - Господин граф де Ла Фер.       - Очень приятно, граф.       Атос снова поклонился.       - Вы разрешите мне увести мужа – я искала его.       - Ваш муж всегда принадлежит Вам.       Графиня де Пейрак улыбнулась, принимая комплимент, но Атос неожиданно закончил:       - Поэтому четверть часа несущественная потеря, не так ли? Нам нужно закончить разговор.       - Вы…       - Простите, что отказал Вам – это было непросто.       Граф де Пейрак усмехнулся и чуть склонил голову в сторону Атоса:       - Ваше сиятельство, я не заставлю Вас ждать.       Он подал руку жене и увел ее так быстро, как только позволяла его хромота.       Атос видел, как де Пейрак поручил графиню все еще стоявшему посередине комнаты д’Артаньяну, или напротив – лейтенанта графине, во всяком случае, своего он добился – они оба удалились, а он вернулся к Атосу.       - Граф…       - Д’Артаньян прав, Лувр – это неподходящее место. Если у Вас нет предпочтений, я покажу куда можно пойти.       - Это вызов?       - Если Вам удобнее считать, что это я вызвал Вас – извольте. Мне все равно.       - Граф, Вы назвали меня трусом?       Атос пожал плечами.       - Должен поставить Вас в известность, что я буду драться левой рукой.       - За одни эти слова Вас стоило вызвать.       - Мне безразличны Ваши причины.       Пейрак высокомерно поднял брови:       - Не рассчитывайте на мои недостатки.       Атос хотел что-то сказать, но остановил себя. Пейрак вызывающе улыбнулся, но Атос покачал головой:       - И без того наговорили слишком. Вы же не ждете от меня извинений?       - Я был бы удивлен.       - Это было бы затруднительно – извиняться за то, что родился на севере. Не вижу в том никакой вины.       - Полагаете, дело в этом? – недоверчиво спросил Пейрак. – Вы не стали бы притворяться, а между тем…       - Граф, я слышал Ваши разговоры и помню о Вашем отношении к северянам. Вы его не скрывали. Почему именно меня Вы выбрали объектом своего недовольства, мне, право, все равно. Вы уже дали мне повод своей дерзостью.       Пейрак удивленно поглядел на Атоса:       - Вы действительно полагаете, что дело в этом?       - Я не имел чести быть знакомым ни с Вами, ни с Вашей женой, ни с кем-либо из Ваших родственников или друзей, так что...       - Подождите… Не знакомы? И Вы не говорили…       - Граф, д’Артаньян прав – здесь не место. И он сдержит слово – он приведет мушкетеров арестовать нас.       - Еще минуту. Я не боюсь Вас, но если это были не Вы – тогда и вызов должен быть адресован не Вам.       - Что Вы хотите сказать?       Пейрак снова, как раньше, обвел Атоса взглядом, словно искал слабое место.       - Вы не знакомы с моей женой?       - Нет, Вы только что сами видели.       - Я не имел в виду официальное представление. Вы не сталкивались с ней раньше?       - Нет. Вы собираетесь вызвать меня за то, что я отказал ей, не согласившись отпустить Вас?       Пейрак невольно усмехнулся:       - Нет, хотя, должен признать, не всякому это под силу.       - Я видел женщин красивее, если Вы об этом, – заявил Атос.       Пейрак был вынужден проглотить это – такое равнодушие было в голосе Атоса.       - Кто-то был дерзок по отношению к моей жене.       Атос понимающе кивнул:       - Северяне. И Вам указали на меня.       - Он видел ее. Кажется, случайно столкнулся. А потом позволил себе высказаться в ее адрес в разговоре с третьим лицом.       - Вероятно, на него она тоже не произвела впечатления.       Пейрак побледнел бы, если бы мог стать еще бледнее:       - Граф, еще слово и у меня будет другой повод.       Атос в который раз пожал плечами:       - Вы излишне подвержены влиянию женской красоты. Напрасно, она того не стоит. Ваша жена – красавица, успокойтесь на этом, но не ждите, что все будут так же чувствительны. Разве Вам это нужно?       - Вы слишком хорошо все понимаете, как для равнодушного мужчины, – граф де Пейрак вопросительно поглядел на Атоса.       - Теперь Вы ждете от меня откровений?       - Мы собирались убить друг друга – это создает некую близость, не находите?       Атос рассмеялся:       - К этому мы можем вернуться в любой момент.       - И все же – неужели графиня не произвела на Вас впечатления?       - Ваша ревность принимает странные формы. Вы хотите, чтобы все были у ее ног, но готовы убить любого, кто на это решится. А также того, кто останется равнодушен?       - А это так?       - Граф, я не стал бы ничего говорить о женщине за ее спиной.       - Вы бы сказали все в глаза ее мужу?       - Возможно. Если бы я вообще дал себе труд думать о женщине.       - Я не понимаю Вас.       - В этом нет необходимости.       - Вы странный человек.       - Уверен, о Вас это говорят гораздо чаще.       Пейрак поклонился:       - Вы правы. Но и о Вас тоже – не сомневаюсь. Оставаться равнодушным к красивым женщинам? Граф, Вы много теряете.       Атос вежливо улыбнулся:       - Давайте вернемся к нашим делам.       - Я приношу извинения – я ошибся. Мне необходимо найти истинного виновника.       - Я принимаю Ваши извинения. Но только в этот раз.

*******

      - Для красавицы у нее слишком неправильное лицо. Лоб и подбородок шире, чем надо. И этот странный цвет волос. Из-за него кожа имеет желтоватый оттенок. Нет нужной белизны. И она чересчур подвижна. Словно ее кусают блохи. А этот завлекающий взгляд – даже для кисэн* это слишком. Мне говорили, что она дама высокого ранга. Почему же не держит себя соответственно?       - Ваше высочество… Нижайше прошу – не говорить по-французски.       - Разве я плохо говорю?       - О, нет! Замечательно. У Вас прекрасные способности к языкам. Но эта дама действительно высокого ранга и Ваши слова могут посчитать неприятными для нее.       - Я должен считаться с мнением этой женщины?       - У нее есть муж.       - Тем лучше.       - Ваше высочество, Вы не можете рисковать собой.       - Хорошо, хорошо! 나는한국어로 말하는 것입니다… ** _______________________________________________________ *Кисэн – корейская гейша ** Я буду говорить по-корейски…