Моя головная боль

      Я сидел в Институте, читая новости Сумеречного мира на одном из небольших мониторчиков, что светились голубым светом. Сначала вдумывался в каждую из строчек, осознавал, что произошло и какие последствия за этим будут, но потом просто равнодушно листал статьи. Валентин вновь в живых и планирует собрать армию демонов. Вампиры устроили бал-маскарад, на котором повздорили с пришедшими оборотнями. Маги снова закатили самую шикарную вечеринку во всем магическом мире, не говоря уже о Бруклине или Нью-Йорке.       Под последней заметкой я увидел фотографию Магнуса, держащего в руке бокал с ярко-желтой жидкостью, от которой поднимались клубы пара. Он был одет в дорогой костюм, расшитый золотистыми нитками и блистал в свете прожекторов. Все в стиле Бейна. Он явно был доволен такими успехами и собственной жизнью.       Я цокнул языком и свернул все вкладки. Оперся спиной о мягкое кресло, в котором сидел и откинул голову, закрывая глаза. Мне хотелось побыть одному. Наедине со своими мыслями. Сегодня Институт был почти пустым. Джейс уехали с Клэри к Джослин, где планировали остаться на недельку, а Иззи убежала на очередную вечеринку, чмокнув меня в щеку утром. Я вполне мог насладиться тишиной и даже уснуть, если бы не…       — Алек Лайтвуд, ты снова забрал моё стило? — звонкий голос ураганом ворвался в мое сознание, заставляя сморщиться.       Майя Харт. Головная боль всего Института. Хотя, остальные считают, что только моя. С тех пор, как мы узнали, что девушка является Сумеречным охотником, Институт стал раза в три шумнее. Даже всегда спокойный Ходж иногда не выдерживал и выходил куда-то прогуляться. А когда Клэри, Иззи и Майя собирались втроем, чтобы обсудить предстоящее событие Сумеречного мира или наряд какой-то девчонки, что видели в Пандемониуме, можно было приставлять пистолет к виску. Они щебетали, как канарейки, и, кажется, даже не дышали, потому что на это у них бы физически не хватило времени.       Я ничего не ответил Харт и продолжал сидеть также, с закрытыми глазами. Это было сложно, потому что я буквально ощущал, как она спускается ступенька за ступенькой, стуча каблуками, и становится за моей спиной. Мог представить, что она сейчас гневно дышит мне в спину, уперев руки в бока, и мысленно осыпает проклятьями.       — Где.Моё.Стило? — отчеканила она, сопя носом. Я открыл глаза и смотрел на неё, сидя в таком положении, что видел сначала её стройные маленькие ножки, и только затем все туловище.       — Поищи сама, — ухмыльнулся я, хлопая себя по карманам кожаной куртки. Блондинка изогнула одну бровь, а затем поняла мой намек. Она приняла игру и начала шариться по моей одежде. Иногда я слегка вздрагивал от её прикосновений и мог поспорить, что в этот момент она ехидно улыбалась.       — Его здесь нет, — нахмурилась Майя, отойдя от меня. Её идеальный лоб прорезала морщинка, а маленький носик был нахмурен. Я улыбнулся, но тут же сделал серьезное выражение лица.       — Господи, и откуда ты на мою голову? Дай руку, — закатил глаза я, беря её маленькую ручку в свою. Она была холодной, в отличии от моей, и этот контраст почему-то заставил меня покрыться мурашками. Но девчушка, увлеченная своей потерей, этого не заметила. Тогда я засунул её руку во внутренний карман своей куртки и, судя по перемене её лица, она нащупала там своё стило. Не отпуская Харт, я притянул её к себе и наши глаза были наравне. — Ты же знаешь, что нужно платить за помощь?       Маленькая чертовка хитро улыбнулась и я ощутил, как она накрыла своими губами мои. Вдыхал сладкий аромат её кожи, отдающей персиками, чувствовал мягкость губ, гладкость холодных рук и тонул. Захлебывался, выныривал, и снова тонул. Тщетно ловил губами воздух в попытках вырваться, но меня все больше и больше затягивала глубина её мятных глаз, вкус полных губ.       Да, я забыл сказать, нас явно тянуло друг к другу. Почти с самой первой встречи, когда Харт, из-за того, что ей не понравился мой скептический взгляд, зарядила мне по носу. После этого развернулась на каблуках и ушла, гордо подняв голову и задирая носик.       — Харт, ты точно из нашего мира? — спросил я, отрываясь от неё.       — Нет, умник, я из Марса. Что за глупые вопросы? — фыркнула Майя, тряхнув шелковистыми волосами, которые золотистыми волнами струились по плечам.       — Ты не похожа ни на кого, с кем я знаком. Ты заставляешь меня вновь наслаждаться жизнью, — я пожал плечами, смотря в её глаза. Такого необычного цвета. Словно фисташковое мороженное, которое она так любила.       — Ты никогда не повлияешь на мир, стараясь ему соответствовать, — выдала блондинка, проведя рукой по моим волосам и ероша их. Остановила взгляд на моих губах, а затем снова подняла к глазам. Я ощутил перемену её настроения, потому что в этот момент она притянула меня за воротник кожаной куртки, заставляя наклоняться, так как я был на добрую голову выше её. Или даже на две. — И если еще раз, ты, дурак, заберешь мое стило — на следующее утро найдешь его у себя между ребер. И руна, притупляющая боль, тебе не поможет.       В таком положении я поцеловал её в нос и засмеялся, наблюдая за её реакцией. Тонкая бровь изогнулась. Она была в недоумении.       — Только дураки влюбляются в тебя, — я закатил глаза и повернулся к ней спиной. — Запрыгивай, блондиночка.       Я почти не чувствовал её веса на своей спине. Она обожала, когда я её катал по Институту, звонко хохоча, иногда пиная меня в бока пяточками и крича: «Вези меня, ковбой!» А я обожал её смех.