его алтарь с розовыми губами.

Купс ревностным взглядом смотрел на Джонхана, кончики губ которого уже соприкоснулись с губами Джошуа. Да какая там пеперо-гейм, скорее 7 круг ада. Вот только его черноволосое чудо это, кажется, лишь забавляло. Они с Джису улыбались вовсю, пытаясь откусить еще немного от заветной палочки. А Купсу было не по себе – под светами софитов к этим розовым губам, не иначе как алтарю, прикасался кто-то другой, кто-то, не наполненный таким трепетом, который ударял Сынчолю в голову каждый раз при виде Хана, делая мужественного лидера похожим на милого зависимого щеночка. Через пару мгновений Джису отстранился от Хана. Тот зажал меж ослепительных зубов небольшой, почти невидимый остаток палочки пеперо. Зал аплодировал, Джошуа издал интеллигентный смешок и незаметно вытер губы. Купс почти рассвирепел – да как он смеет таким небрежным жестом стирать след от столь желанных губ, словно это не благословение, а нечто неприятное! - А следующими напарниками по игре станут Купс и Вону! – взмахнул карточкой с репликами неизменный MC Сынгван. - Нет, я хочу сыграть с Джонханом, - Купс был непоколебим. Неважно, что на это скажет менеджер, агентство, фанаты – он должен это сделать. Зал загудел, но было неясно, одобряет он происходящее, или это крики недовольства. Джонхан вышел в центр сцены, все еще смеясь, но Купс был серьезен. Он аккуратно взял в рот палочку, пока Хан подхватывал зубами другой конец. Они подвинулись на пару миллиметров друг другу, пока Купс не решился сделать то, что так хотел. Эти губы были совсем близко, а глаза притягивали лукавыми искрами. Сынчоль быстро откусил остаток палочки и накрыл нежным поцелуем рот немного оторопевшего черноволосого красавца. Рука лидера уже была на затылке возлюбленного, софиты ярко били в лицо, но их глаза были закрыты. Купс чувствовал, как губы Джонхана расползаются в улыбке. Когда поцелуй прекратился, хёны взглянули в зал. На сцене царила гробовая тишина. Но бросив взгляд на мемберов они увидели, как те счастливо улыбаются и начинают тихо хлопать. Вскоре овации подхватил и зал. Им свистели, визжали, а остальная часть Севентин окружила старшеньких, которые стояли в обнимку, обалдев от своего счастья. - Хён, ты сделал это! – крикнул кто-то из макнэ-лайн Купсу, пока тот тонул в шоколадных глазах лукаво улыбающегося Хана снова и снова. Он ступил в алтарь. И назад пути уже не было.