Каменные драконы

Пир в честь окончания турнира был огромным и шумным. Стол ломился от всякой снеди, половины которой Пес отродясь не ел. Да и не собирался, опасаясь, примет ли его непривычное нутро такие изыски. Тут были запеченные лебеди и пироги с голубями, свиные ножки и томленая свекла, свежий белый сыр с острым запахом и моллюски прямо со створками, густой тыквенный суп и лимонные пирожные для его госпожи. С сомнением оглядев стол, он выудил луковицу из мясной подливки и впился в нее зубами. Санса Старк улыбалась ему из своей золоченой клетки. Красивая настолько, что сводило пальцы от желания немедленно ее сжать в объятьях или хотя бы коснуться, она восседала по правую руку от Тириона Таргариена и по левую от Петира Бейлиша. Сандор же сидел ниже соли, игнорируя все правила и порядки. Это давало ему массу преимуществ, начиная с прекрасного обзора его пташки и заканчивая ее легко обращаемой в страсть злости на поведение своего телохранителя. Правосудия Севера и т.д, и т.п. Лианна Старк, королева любви и красоты, сидела с бледным лицом, глаза цвели, как винтерфелльские розы. Он знал эти цветы слишком хорошо: Санса потратила кучу времени и сил, восстанавливая оранжерею. По счастью, старый садовник сохранил саженцы, хоть выжил из них всего один. Хозяйка Севера тряслась над своими розами как наседка над цыплятами, и вскорости у нее был целый цветущий сад. Таких синих не было даже в Хайгардене, по слухам. Хозяйка турнира же была бледнее снега и привставала на месте то и дело, о чем-то прося Дейенерис. Сидящий между ними Хранитель Зимы что-то тоже горячо доказывал своей жене. В итоге Дейенерис махнула рукой, и счастливая Лианна, поцеловав дядю, почти бегом покинула зал. Сандор хорошо понимал причину ее бегства. Где-то в недрах замка за пределами зала лежал в полубреду Селвин. Сын Дредфортской вдовы и Цареубийцы потерял много крови, рана его была не смертельной, но очень тяжелой, потому он валялся в беспамятстве, а девушка, ради которой он бился, ухаживала за ним самоотверженно, отгоняя мейстеров и служанок, наплевав на все пиры и почести. И это было правильно, считал он. Парень выложился на турнире до конца, сделав невозможное. Он был мощным соперником, признавал Клиган. С каждым новым поединком росло его мастерство. Поединок с Ролламом Вестерлингом парнишка взял скорее хитростью, а вот жестокий бой с Эдриком Штормом выиграл именно выносливостью. Мощные удары, молниеносные выпады, слаженные движения тела. На коне мальчишка сидел как влитой, словно всю жизнь провел в седле, хотя с копьем был не так хорош, как с мечом. Впрочем, с валирийской сталью многие бараны выглядели как мастера, вот только Селвин был и без Верного клятве достойным бойцом. С таким напарником, прикрывающим спину, он бы мог противостоять хоть самому Неведомому. Хороший парень, да вот насчет долга да справедливости зашкаливает. Надо ли это Хранителю Севера, еще вопрос. Зато девушка любит его, а он ее. Судьба хранит мальца, думал Сандор, наблюдая его последний бой. Это ж надо умудриться всадить не глядя яблоко меча в висок соперника, уже получив требование сдаться. Было ясно — Селвин не хотел убить того, нет же у парня глаз на спине, в самом-то деле. Старки тоже это понимали, хотя Арья рыдала в объятьях мужа, поняв, что Рикон мертв. Сансу успокаивал Хранитель Зимы, а Пес жалел, что не его грудь она орошает своими слезами. Надеюсь, сегодня она придет за утешением ко мне… И он сделает все, чтобы ее слезы боли стали слезами радости. Сандор был порядком пьян и зол. Пташка была все ближе, но он чуял глубинным собачьим чутьем, что это конец. Все это слишком хорошо, чтобы кончится добром. Прошлой ночью, ох… в пекло! Она сказала, что жалеет о турнире. Давно, мол, надо было упасть в ноги Дейенерис и дать ей возможность выбрать мужа. А потом эта невозможно прекрасная дурочка посмотрела на него так, что он еле выплыл из ее огромных глаз. Семь долбаных пекл, на этот раз он даже не звал ее замуж. Услышанное совершенно снесло ему башню, и сон пошел к Неведомому. — Говорят, твой лорд вернул в Долине право первой ночи, — послышалось из-за соседнего стола. Сандор вгляделся сквозь полумрак, пытаясь разглядеть герб говорящего. Сдвоенные башни. Прислужник Фреев. Эти никогда не отличались как целомудренностью, так и способностью держать язык за зубами. — Да, братец, наш старый развратник с годами стал совсем одержимым, — ответил ему сосед. Даже в полумраке можно было угадать по форме черепа, да еще по словно отрубленным подбородкам, что говорят два Фрея или какие-то их ублюдки. Тем временем собеседник продолжал: — Хотя до старого лорда Уолдера, что зарезали в Близнецах, ему далеко. С тех пор, как эта рыжая канарейка упорхнула, он словно обезумел. А казался таким правильным поначалу. — Барт, да брось, право первой ночи — древний обычай, — ухмыльнулся первый. — Ну понесет девка семя от лорда, кому от этого хуже? Жены у вашего господина нет, так хоть бастарды будут, а там и узаконит. Будь у меня дочка, сам бы ему подложил. — Уолдер, на твою б он не поглядел, — Барт сплюнул. — Он разборчив, наш лорд. Право-то он вернул, да не особо им пользуется. Одна ночь, не более. Вот попасть к нему в любовницы, Уолд, другое дело… — Чем тебе не угодили мои дочери? Мэг смотри какая вымахала! — Уолдер махнул рукой в сторону танцующей крепкой толстушки с необъятным задом. — Как пуховая перина будет мужу. — Не его тип, — уверенно ответил Барт. Пес начал закипать, постепенно понимая, что сегодня его ничто не заставит сдержаться. — Ему нравятся девушки выше, стройнее. А если уж она будет рыжей и с голубыми глазами — у нее все шансы задержаться в его постели долго. — Проку от этих костей! Скелет, как у старой коровы, никакой радости. Да и редкость экая, где вы их берете в Долине, таких-то? — скривился Уолдер. — Кто и сам приезжает. Милорд даже бордель в Чаячьем Городе устроил для благородных, чистенький. Там целых две рыжих девицы — мать и дочь, по слухам. Раз в две луны, а то и чаще, похаживает наш лорд, а часто и ночует там. — Охота ему таскаться в такую даль. В Орлином Гнезде неужто не найдется ни одной бабы на его вкус? — Я ж говорю, с тех пор, как рыжая бестия Старк сбежала из его койки, он словно обезумел. Тому уж пятнадцать лет, а все никак… — Ну и чем, интересно, его могла купить эта северная шлюха? — Сестра моей жены тогда прислуживала ей. Тело молодой вечно покрывали синяки, но не от битья. А стоны неслись из спальни всю ночь, стоило Гарольду уехать на охоту. Кровь стучала в ушах Сандора, разрывая голову. Почему она не сказала? Он мучительно боролся с собой, желая одного — убить обоих говорящих и испросить у пташки правды. Пока он медлил, оба слуги растворились в толпе танцующих среди подобных же. И его гнев обратился против главного виновника. На высоком помосте было почти пусто — лишь Арья Старк о чем-то задушевно беседовала с мужем. Сандор поднялся в гневе и зашагал по зале, пытаясь найти одного того, кто должен был ответить за все. Прямо сейчас. Его женщина должна быть отомщена.