Не бечено!
Эх, хорошая зарядка вышла! Могу отдать должное солдатам разведки — упорства им не занимать, хотя техника исполнения слишком проста и прямолинейна, нет той грации и чуть ленивой плавности движений, присущей настоящим мастерам боевых искусств. Нет, я не зазнавалась, мне до них тоже далеко, мои движения скупые, быстрые и четкие, по большей части направленные на убийство или обездвиживание, так что в сегодняшних спаррингах приходилось не раз себя одергивать и останавливать, но я справилась. Нет, ну правда, смертей нет, переломов нет, а все остальное — такие мелочи, что даже внимания на них обращать не стоило. Первого своего противника я уложила, легко уклонившись от удара и чуть надавив на сонную артерию. Второй не заставил себя ждать, но тоже выбыл после пропущенного удара в солнечное сплетение, третьего я чуть побила по болевым точкам, так что ему пришлось самому сдаться, так как любое движение причиняло острую резкую боль, четвертый и вовсе пропустил прямой удар в челюсть, моментально улетев в нокаут, ну а дальше я не считала. Для меня весь этот бой был скорее фарсом, нежели настоящим спаррингом, никого из этих солдат я всерьез не воспринимала. Их скорость была в разы ниже моей, их техника была грубее и проще моей, их навыки были поверхностными и необработанными. Я их просто видела. Да, было видно что чему-то они обучены, но против подготовки спецназа разведки, подкрепленного настоящим боевым опытом… это было даже не смешно. Так что я просто танцевала, наслаждаясь самим действом, своим превосходством и силой, раз подвернулась такая прекрасная возможность расслабиться. Первый азарт ушел, уступив место спокойствию и наслаждению самим духом боя, так что я была даже немного расстроена, когда поток противников прекратился, как будто оборвав мелодию на середине и оставив неуютную недосказанность и незавершенность. Я стояла посередине, медленно восстанавливая дыхание, а вокруг тяжело дышали, чуть постанывая, мои бывшие противники, опираясь руками о колени или же вовсе сидя на земле. Я старалась бить не смертельно и даже без какого-либо непоправимого ущерба, что правда на силе самого удара никак не сказывалось, так что теперь всему разведотряду придется недельку походить с синяками, да и, кажется, нескольким я разбила нос, а у парочки виднелись рассеченная бровь или губа. Меня они достать так и не сумели. Ни разу. Даже как-то грустно стало. Неужели здесь, кроме Кенни и Леви нет достойных противников? В прошлой жизни я, конечно, была хороша в рукопашном бою, лучшая на потоке, с моей то нелюбовью к огнестрелу, но далеко не лучшая по стране, что уж говорить про мир. Это четко доказывало то, что я так ни разу и не смогла победить в спарринге своего наставника, а ведь у него тоже был свой учитель, которого уже он не мог победить... Суть жизни - движение, постоянный прогресс, постоянные тренировки, а расти в умениях можно только тогда, когда у тебя есть противник, по крайней мере на одну, а лучше на две-три ступени выше тебя по навыкам. Здесь же пока что были лишь более-менее равные. Печально. Я уже полностью восстановила дыхание и просто стояла в задумчивости, обдумывая свои дальнейшие планы на тренировки, что, однако, не помешало в нужный момент уйти с линии атаки Леви. А вот это уже интереснее, неужели решил отыграться за два поражения? Хотя, официально доктор Кира выиграла лишь в первый и "единственный" раз на кухне старенького дома в Подземном городе, но ведь неофициально я его еще как Кобра смогла обойти. Правда, Леви это было неизвестно... наверно. Я и так уже засветилась, и когда его лечила, и на проверке Эрвина, да и сегодня мои движения и стиль боя он не мог не заметить. Так что это лишь вопрос времени, когда он сопоставит доктора Киру и убийцу Кобру. Впрочем, передо мной не было цели особо скрывать себя, по крайней мере от Эрвина или Леви - как-никак один мой непосредственный начальник, ну а второй - единственный возможный кандидат в напарники, так что нужно изначально строить доверительные отношения. Без этого никак, а заставить человека добровольно довериться другому человеку может лишь правда. Другое дело, какое количество правды им открыть? Я уже обмолвилась, что была за стеной, теперь надо либо до конца говорить правду про прошлую жизнь, что, скажем мягко, маловероятно, так как меня сразу же запишут в сумасшедшие, либо качественно и правдоподобно солгать. Даже для разведотряда, по известным причинам смотрящего на чужие причуды сквозь пальцы, смерть в прошлом и перемещение во времени в будущее будет казаться скорее больной фантазией или, что еще хуже - ложью, с целью увильнуть от правды. Так что надо тщательно придумать более-менее правдоподобную легенду. Да, так я и сделаю, а пока следует сосредоточиться на бое, а то уже пропустила пару болезненных ударов. Хорошо хоть сегодня спарринг без ножей, да и цели убить противника у нас нет, а то бы простыми ушибами не отделалась. Как вспомню встречу с Кенни, так сразу вся расслабленность моментально уходит, все-таки я тогда чуть не проиграла, а боль смешанная со страхом быстро прочищает мозги. Да и уязвленная гордость не дает забыться. Сейчас, в отличие от наших первых двух столкновений, недооценивать противника Леви не спешил. Все удары – четкие, продуманные, он взвешивал каждое свое движение, и каждое мое, пытался предугадать рисунок боя в целом и, скорее всего, интуитивно, навязать свой. Он наблюдал за моими спаррингами с солдатами, изучал и запоминал стиль боя, продумывал стратегию и, естественно, ждал, пока меня вымотают. Все правильно, я бы поступила точно так же, так что рейтинг Леви, как бойца, поднялся еще на одну строчку в моих глазах. Впрочем, всего он увидеть не мог, ведь в сегодняшних боях я продемонстрировала необходимый минимум своих возможностей, а ему, я уверена, было интересно увидеть захваты – то, чем я смогла застать его врасплох. Но, сегодня я не хочу побеждать – я хочу чисто спарринг по рукопашному бою и буду использовать только ударные техники. Никаких захватов, никаких болевых. Удар – уклон – блок. Отшаг – скользящий блок и быстрая атака, ушедшая в пустоту – скорость у Леви на уровне. Снова связка ударов, снова уклон. Кулак парня пролетает в считанных миллиметрах от моего лица, задевая волосы, но все же уходит в пустоту. Я же, пользуясь тем, что противник открылся, наношу резкий удар в челюсть и одновременно получаю коленом в живот. Боль пронзает тело, заставляя на секунду потерять ориентацию в пространстве, но в следующее же мгновение мы оба резко разрываем дистанцию и замираем. У Леви разбит нос. Я сплевываю кровь. Если бы не его удар, сбивший мой прицел – лежать бы ему сейчас в нокауте. Если бы не мой удар, сбивший его прицел – глотала бы сейчас судорожно воздух, получив коленом в солнечное сплетение. Нам обоим сложно – наши стили слишком похожи: отбить чужую атаку и сразу же перейти в нападение, не дать опомниться. Наши скорости равны, наша ударная техника равна. Если я не буду использовать захваты или, как любой медик, бить по болевым точкам, то мы так и будем кружить вокруг друг друга, пока не упадем от усталости. И Леви тоже это понимает. - Как-нибудь повторим, Кира, - невозмутимо кинул Леви и, забрав у Зоэ свою форменную куртку, которую предусмотрительно снял перед боем, медленно пошел к замку. Немного постояв, я тоже направилась в свои временные апартаменты, все же последний бой меня немного потрепал – надо было привести себя в порядок. Да и про новые обязанности нельзя забывать, сегодня придется еще идти к Эрвину за поименным списком солдат разведотряда и их командиров – буду составлять график планового медосмотра. Провожали меня взгляды, полные изумления, неверия, зависти и страха. Вот такой вот коктейль, впрочем, дело привычное. Главное, чтобы работать не мешали, а остальное за все эти годы я научилась мастерски игнорировать. Немного поднял настроение восхищенный взгляд Ханжи, будет просто отлично, если я здесь хоть с кем-то смогу нормально общаться. Хотя, слово «нормально» к этой одержимой вряд ли применимо, но так даже интереснее и легче будет найти общий язык.***
Вот уже неделю как я стала офицером разведки и по совместительству ее штатным медиком. Не сказала бы, что все это мне по душе, но что не сделаешь, ради достижения цели, вот и приходится терпеть всех этих людей. Хотя, надо отдать должное, солдаты сразу смекнули, что я, как и Леви, предпочитаю тишину и одиночество, и доставать меня крайне не рекомендуется, да и для здоровья опасно. Мурка, кстати, тоже обзавелась репутацией и получила прозвище «серого чудовища», так как успела расцарапать и покусать некоторых недальновидных солдат, решивших погладить «кошечку». Из солидарности к кошке, я даже лечить их не стала – само зарастет. Завтраки стали еще одной незначительной, но очень раздражающей проблемой – там было слишком шумно. Даже в дальнем затененном углу, так что, не долго думая, а договорилась с поварами, что я буду приходить на час раньше и завтракать в одиночестве. Они в это время как раз уже готовят, и выделить одну порцию им не составит труда. Хотя нет, две порции: неизвестно откуда прознавший про мою маленькую хитрость Леви тоже решил присоединиться. Уже на второй день он сел напротив и кивнул в знак приветствия. Наверное, Леви тоже хотелось хоть немного посидеть в тишине, а моя компания была для этого идеальным решением. А еще я приметила, что он никогда не берет чашку за ручку. Просто деталь, которая, впрочем, может многое рассказать хорошему специалисту. Жаль у меня нет таких знаний… Я вот тоже никогда не берусь за ручку, а чай пью, обхватывая чашку двумя руками. Во время походов, вылазок или марш-бросков только так я могла согреться, вот и осталась привычка. Комнату в замке я сменила на честно выбитый у начальства домик на окраине и, не без помощи Ребекки и близнецов, быстро его обустроила. На второй же день осчастливила Эрвина списком необходимых лекарств и ингредиентов, и еще через два дня мой заказ приехал, так что сейчас я была полностью готова выполнять свою непосредственную работу, а близнецы уже развесили объявления об обязательном медосмотре с расписанием по отрядам. Не буду же я за раз все триста человек осматривать? Это только в поликлиниках моей прошлой жизни такое было возможно. В первые же дни я удовлетворила свою паранойю и обошла буквально каждый миллиметр территории разведкорпуса, побывала в каждом строении и прогулялась с Муркой вглубь окружающего леса километров эдак на десять. Кстати, лес оказался самым интересным: там были и небольшой ручей, втекающий в чистое лесное озеро, и несколько видов редких лекарственных трав, и парочка крайне ядовитых растений. Последние пришлись очень кстати, так как я уже решила, что сделаю что-то вроде аптекарского огорода за домом, а то полностью зависеть от Элеоноры тоже не хотелось, да и запасы имеют раздражающую особенность заканчиваться в самый ответственный момент. А некоторые растительные компоненты и вовсе сохраняют свои лечебные свойства только в свежем виде, ну и пару часов после срезки. Кстати, Зоя, когда узнала об идее собственного лекарственного сада, загорелась этой идеей, чуть ли не больше Ребекки, на которую я скинула большую часть работы по его созданию. Девочке и правда нравилась работа врача, нравилось помогать людям… так что даже если обстоятельства сложатся так, что мне придется покинуть разведку, то без врача Эрвин не останется. Лаборатория Ханжи тоже пришлась как никогда кстати – там было достаточно инструментов для создания растительных вытяжек, настоев, мазей и прочего. Всевозможные банки, колбы, ампулы, пробирки, воронки, дозаторы, шпатели, мензурки… я осмотрела каждую, пытаясь найти маркировку, но абсолютно все склянки были чисты, а Зоя говорила, что все инструменты достались ей в комплекте с самовольно приватизированными помещениями, находившимися тогда в жутком запустении и беспорядке. Теперь мы с ней частенько запирались и химичили – я с травами и ядами, она с какими-то своими экспериментами, порой даже животного происхождения. Так что каждый знал, что майора Киру можно найти либо в домике на окраине, либо в лабораториях майора Зоэ. Если же в этих двух местах не нашли, то обращаться к Ребекке. Проверки тоже продолжались. Кроме рукопашного боя, мне приказали показать навыки стрельбы из ружья. Здесь мои успехи были не столько блестящи, но все выстрелы достигли цели, пусть и не все – в десятку. Сегодня начальство наконец решилось на испытание навыков владения УПМ, так что после раннего завтрака пришлось идти на дальний и самый большой по площади полигон. - Итак, майор Кира, - начал «экзаменатор», - вам предстоит пройти этот участок леса при помощи устройства пространственного маневрирования (и не лень ему было выговаривать…), ликвидировав при этом наибольшее количество условных целей-титанов. Время прохождения тоже будет учитываться. Вы готовы? - Так точно, - рефлекторно ответила я. Хорошо хоть не козырнула, это выглядело бы совсем странно, если учесть, что в этом месте честь отдают, прикладывая кулак к сердцу. - Ээ, - чуть замялся парень, - Тогда по сигналу приступайте, - и отошел на свое место. Во всей этой истории мне не нравилось лишь одно – за мной в качестве наблюдателей отправят целую группу из шести человек, которые будут оценивать технику маневрирования и ведения боя. В принципе, все логично, но присутствие посторонних раздражает, да и не уверена я, что они смогут за мной угнаться. Разве что Леви и пара офицеров, но они не соизволили почтить своим присутствием сие знаменательное событие. А вот Зоя пришла. Даже орала что-то условно подбадривающее, потому что фразу «если разобьешься, то я использую твои органы в своем самом-самом важном эксперименте!» за нормальное воодушевление принять сложно. Зеленая сигнальная ракета взмывает в воздух, и я тут же активирую тросы, отрываясь от земли и исчезая в кроне деревьев. Они здесь не такие высокие, как за стеной, но и не маленькие, так что есть, куда зацепиться и где спрятаться. Наблюдатели пока следуют за мной, но долго так продолжаться я не позволю, чисто из вредности. Пусть увидят, как я «ликвидирую» парочку «титанов», а потом увеличу скорость. Газа должно хватить на полчаса максимальной скорости, а, судя по длине трассы, пройти ее я смогу минут за семь-восемь, так что можно не экономить. Цели-титаны оказались сколоченными из досок плоскими силуэтами с привязанным на уровне шеи набитым чем-то мешком. Резать ткань было сложнее, чем плоть, да и рукоятки этих «мечей» были созданы для прямого хвата, а не обратного, который использовала я. Приходилось приспосабливаться. Интересно, как с этим обходится Леви? У него, как я заметила, тоже обратный хват. Впрочем, это были незначительные осложнения, в целом не сказавшиеся ни на моей эффективности, ни на скорости, так что к третьему манекену я приближалась уже в одиночестве – надзиратели отстали еще на подходе ко второму, а сейчас наш разрыв был еще больше. Самим экзаменом я скорее наслаждалась, мне нравилось то ощущение полета, свободного падения, нравилось резко менять направления, использовать окружающее пространство или банальные законы физики для маневров уклонения. Чувство, что вся эта свобода находится в твоих руках, под твоим контролем. Это было… волшебно. Никогда в прошлой жизни я такого не ощущала, а прыжки с парашютом казались теперь серыми и банальными. В общем, дистанцию я прошла за шесть минут сорок семь секунд, ликвидировав все цели. Чтобы побить рекорд Леви мне не хватило семи секунд, но меня это не волновало. Теперь у меня была официальная бумажка о зачислении в действующий штат разведотряда в звании майора и должности главного врача. Теперь я могла наравне со всеми участвовать в экспедициях за стену, где, возможно, найду информацию о том, что же все-таки случилось и где я вообще нахожусь. И стану еще на шаг ближе к своей цели – возвращению на родину.***
Впрочем, еще через неделю я поняла, что не все так радужно, как изначально казалось. А все из-за одной детали – верховая езда мне не давалась. От слова совсем. И, надо признаться, дело было именно во мне, а не в лошадях или инструкторах. Я не признавала такую маленькую деталь, как наличие у животного характера и собственного мнения, не умела с ними договариваться, сотрудничать. Понимала причину своих неудач, но измениться никак не могла. Да, я пыталась подкупить лошадь сахаром, пыталась с ней говорить, но все это было не то… в этом не было искренности. Лошадь была мне нужна для передвижения, только и всего, и воспринимала я ее только как некую вещь, несущую определенную функцию, не больше. Усугубляло ситуацию то, что рядом со мной животные начинали нервничать, а то и вовсе не подпускали к себе: пятились, вырывались и отходили. И это я пока еще контролировала себя, да и убивать никого не хотелось, а что будет потом? Когда на меня снова «накатит»? Или, когда мы отправимся за стены – там ведь моя кровожадность получит еще больше свободы, причем вполне легальной. Мне нужен надежный транспорт, а не кобылка, шарахающаяся при любом движении. Правда, мне пока что предоставили лишь «тренировочных» лошадей, на которых обычно отрабатывалась техника, а своего коня поведут выбирать потом. Как же хорошо, что я офицер! Рядовым солдатам личная лошадь была не положена. Помучившись со мной еще несколько дней, инструктор махнул рукой на все и повел таки выбирать коняшку, сказав, что так мы все равно ничего не добьемся, а там может и найдется животное, которое сможет меня вытерпеть. Кажется, он сам меня уже еле терпел. Конюшни располагались в южной части территории разведкорпуса и занимали, на взгляд, около десяти гектар, включая стойла, загоны, тренировочные площадки и небольшой искусственный пруд. Какие же это должны быть налоги, чтобы содержать всю разведку? И это еще при том, что Разведкорпус самый малочисленный и, следовательно, финансирования ему дают в разы меньше, чем той же Военной полиции, что уж говорить про многотысячный Гарнизон. Не буду говорить о самом выборе лошади, скажу только, что мы обошли всех по два раза. Вот где проявилась моя женская натура! Шопинг мне никогда не нравился, никогда не понимала, как можно гулять по три-четыре часа по магазинам, выбирая нужный оттенок юбки. Зато к выбору лошади я подошла серьезно и не принимала никакого решения, пока не увижу весь, так сказать, ассортимент. В итоге остановилась на серой и до жути флегматичной кобылке, единственной из всех, никак не отреагировавшей на мое появление. Пусть лучше не будет никакой реакции, чем она будет от меня шарахаться. Вконец измотанный инструктор счастливо вздохнул и «обрадовал» тем, что теперь мне предстоит обкатка моего личного транспорта и обучение командам. С лошадью мы переглянулись одновременно одинаково страдальческим взглядом. Остается надеяться на то, что и ей хочется поскорее избавиться от всего этого и учиться она будет быстро. Ленивые вообще все изучают быстрее, чтобы освободить время и снова ничего не делать.***
Прошло полгода с тех пор, как я пришла в разведку этого странного государства. За это время я успела многое. Провела полный медосмотр каждого служащего корпуса, включая весь офицерский состав и даже командора, создала картотеку (ну, ладно, не я, а Ребекка), включающую информацию по состоянию здоровья солдатов. Свою кровожадность я строго контролировала, просто официально раз в месяц уходя в «командировку» в лес, как бы за травами. Найти на поверхности всяких «плохих» парней было сложнее – территория больше, но я справлялась. Когда было совсем туго убивала кого-нибудь в ближайших округах по заказу Элеоноры – у нее всегда находились такие нежелательные персоны. Меня обнюхал Майк Закариас, тот самый «Нюхач» с усиками, определивший мое местоположение в тот знаменательный день избиения разведкорпуса. Оказывается, это у него такое своеобразное приветствие, едва не стоившее ему глаза – не люблю, когда ко мне со спины подкрадываются. Отношения с Эрвином и Леви продолжали быть сугубо деловыми. Меня не спрашивали о прошлом, но и сами не спешили доверять. Ждали, пока я сама не расскажу, тогда и обратное доверие смогу получить. Думаю, скоро мне это придется сделать, ведь на носу экспедиция, а я ни за что не соглашусь выйти за стены без своих многофункциональных очков и переносного медблока. Придется объяснять наличие приборов, еще не придуманных в этом времени. О том, чтобы скрыть и речи быть не может – когда ставки идут на жизнь, в ход пойдут любые средства, там уже не до секретов. А за стеной, да еще и днем… я там, наверное, буду носить тепловизор не снимая. С Леви мы продолжали спарринговаться раза по три-четыре в неделю и за полгода уже досконально изучили друг друга, так что теперь в ход шла любая хитрость, любые «грязные» приемы. Каждый бой – борьба за жизнь – такой у нас был «девиз». Меня все устраивало, ведь такие спарринги давали толчок вперед, развивали, заставляли непрерывно двигаться вперед. Кстати, это коснулось всех солдат отряда – на наши бои сначала приходили просто посмотреть, насладиться шоу. Потом сами стали устраивать подобные спарринги между собой, а смотреть уже приходили не сколько из праздного интереса, сколько из желания подсмотреть техники, движения и приемы, чтобы затем попытаться их повторить. Так, сами того не желая, двое изгоев из Подземного города стали чуть ли не кумирами отряда, и никакая хмурость уже не спасала. Хорошо хоть не подходили, ограничиваясь взглядами. С Ханжи мы продолжали химичить, даже пару раз взорвали лабораторию… хорошо, больше пары раз, но это не важно. Мои лекарственные грядки увеличивались, я экспериментировала с ядами, а так же обеззараживающими и заживляющими мазями. Зоя же грезила титанами, а пока отсутствовал необходимый материал, развлекалась, препарируя трупы. Откуда она их брала, я знать не хотела, но один одолжила – обновить знания по анатомии человека. Свою серую кобылку я назвала Пепелац. И плевать, что она, как бы женского пола, я так захотела. Да и оценить каламбур здесь было некому, так что это было скорее удовлетворение душевной потребности в чем-то родном. Неумолимо приближалось время экспедиции, вместе со временем моего вынужденного признания. Единственное, чем я успокаивала свою паранойю, буквально кричавшую о том, что настоящий разведчик, да к тому же спецназовец, никогда не раскроет себя, находясь на условно вражеской территории, было то, что подобная мера необходима как для выживания, так и для достижения цели. В конечном счете, я всегда могу сбежать, а потом убить тех, кто будет знать слишком много. Если технику открытого боя они уже знают, то навыки ведения диверсионной войны я никому не раскрывала. Арт к главе: http://geekpic.net/pm-UVIE24.html