Не сбежишь

Повсюду стояла мёртвая тишина. И только внутри рыжеволосого парня напряжение росло с бешеной скоростью, сковывая все его члены. Страх завладел этим до того искалеченным телом, что легче было бы пересчитать здоровые места, чем те, что были либо небрежно и скоро забинтованы, либо просто оставлены как «незначительные раны». В голове бунтаря был целый рой мыслей и вопросов, на которые он, сколько ни старался, не мог найти ответов. Казалось, что он скоро взорвётся от такого перенапряжения, но тут классную комнату наполнил такой знакомый и ненавистный рыжику низкий бархатный голос. Словно мурчание кота он, сопровождаемый горячим и томным дыханием, донесся до покрасневшего уха хулигана, от чего последний вздрогнул. — Раздевайся, — прозвучал приказ, — быстро. — Какого хера?! — набравшись смелости и взяв всю волю в кулак, после недолгой паузы выпалил «рыжик». Не следовало бедняге этого говорить. За этими словами последовал удар. «Самый плохой ученик школы» и «Просто отморозок» согнулся от неожиданной и оттого и мучительной боли в области живота и упал на колени перед ударившим, который в это время злобно и как-то отвратительно улыбался. Мо Гуань Шань ненавидел эту ухмылку, более того — он ненавидел это лицо. Слишком правильное, слишком смазливое для такого урода. Никто кроме рыжего не знал истинную натуру Хэ Тяня. Все в школе обманывались его дебильной игрой в хорошего мальчика: для учителей это был очень способный ученик, для парней — хороший товарищ, а для девчонок так вообще считался первым красавчиком школы. Хитрый ублюдок слепил из себя идеал парня, чтобы никто даже и не заподозрил в нем того дерьма, что видит Мо Гуань Шань. — Раздевайся, — уже более жестко приказал темноволосый. Его не смущало, что сейчас они находятся в школе. Его не смущало, что уроки еще не закончились. Он хотел трахнуть рыжика прямо сейчас. Вообще, Хэ Тянь не привык подавлять свои желания. Он всегда получал то, чего хотел. Избалованный засранец. Итак, не дождавшись от предмета своих желаний повиновения, Хэ Тянь схватил школьного хулигана за шею, поднял с колен и буквально вдавил его в стену. Рыжик хотел было оказать хоть какое-то сопротивление, но это ничего не изменило, так как силы темноволосого во многом превосходили силы Мо Гуань Шаня. Хэ Тяню не сделалось и труда перехватить все удары парня, обезвредить его, а затем и стянуть с его разгоряченного тела белую прозрачную рубашку, через которую то и дело обворожительно проявлялись очертания его розовых сосков, привлекавших похотливый взгляд «Хорошего парня». Увидев голый торс смущенного и одновременно напуганного рыжика, Хэ Тянь облизнулся и начал исследовать каждый миллиметр тела своего пленника. Никакой изгиб, родинка, царапина или шрам не скрылись от прожигающего взгляда этого демона, казалось, он хотел полностью запомнить представившуюся ему картину. Он нежно дотронулся большим пальцем до дрожащих губ бедняги, провел им от одного уголка до другого, а затем достаточно грубо и бесцеремонно засунул его в рот парня. Но последний стиснул зубы, отчего и получил второй удар — но уже в лицо. Кровь брызнула изо рта рыжика, но он не проронил и слезы. Ведь не в первый раз его так избивают. — Зубки свои убери, а то еще получишь, — не правдиво улыбаясь прошипел Хэ Тянь. И правда — за первым ударом, последовал и второй, когда Мо Гуань Шань снова воспротивился открыть рот. Тут рыжик понял, что выхода нет, и это был не единственный такой случай. И вообще, если так подумать — вся его жизнь состояла из безвыходных ситуаций. Еще в детстве началась эта черная полоса неудач и кошмар, который Мо Гуань Шань помнит до сих пор. Собственный отец отдал его в долг какому-то странному типу. Тогда мальчик впервые был изнасилован взрослым мужчиной, он не мог никак ему противостоять, не мог ни на что надеяться, у него просто не было выхода. Мать он никогда не знал, да больно то и не хотел знать, ведь она была шлюхой, которая давно уже уехала из этого города, чтобы ее ненавистный и нежеланный сын не мозолил ей глаза. Мо Гуань Шань возненавидел этот грязный, мерзкий мир, в котором слабых пожирают сильные. Он устал относиться к первой категории и обособился от общества, стал избивать, унижать других лишь для того, чтобы снова не чувствовать эту боль. И все шло бы нормально, если бы в его жизни не появился этот тиран. С ним он опять окунулся в ту бездну, из которой так старательно пытался выкарабкаться. С ним он познал настоящую боль. Не прошло и несколько секунд, когда рыжеволосый уже старательно обсасывал и вылизывал палец оскалившегося Хэ Тяня, от чего последний получал неимоверное удовольствие. Он высунул мокрый палец и притянул к себе оставившего всякие надежды парня, взяв за подбородок, и накрыл его губы своими, завлекая в пошлый и длинный поцелуй. Темноволосый жадно проталкивался поглубже в рот Мо Гуань Шаня, а тот отвечал очень робко. Этот грубый поцелуй, сопровождаемый причмокиваниями и томными стонами, продолжался 2 минуты, после чего Хэ Тянь так же резко отстранился, оставив слюну, связывавшую парней. За этим поцелуем последовало еще несколько, еще более страстных, чем первый. Не успел рыжик отдышаться, как насильник схватил его за шею (видимо это было излюбленное место Хэ Тяня) и нагнул над близстоящим столом. Мо Гуань Шань молча терпел все выходки этого извращенца и знал, что будет дальше. Он не хотел молить о пощаде и унижаться перед этим уёбком. Он не хотел показывать ему свою слабость и беспомощность, ведь тогда он больше не будет тем, кого из себя делал все эти 10 лет. А именно — бесчувственным, бескомпромиссным и жестоким типом. Он снова станет тем шестилетним Мо Гуань Шанем, который, плача в туалете, звал свою маму. Тут Хэ Тянь начал целовать шею рыжика. Он ласкал, покусывал и оставлял яркие засосы на бледной фарфоровой коже своей жертвы. Он старательно вылизывал каждую ранку на его теле, спускаясь всё ниже, но Мо Гуань Шань знал, что это не внезапный порыв нежности, он знал, что в тайне Хэ Тян насмехается над ним, вводит его в заблуждение своими нежными поцелуями. Этот тиран лишь хочет услышать долгожданные стоны, чтобы потешить свое самолюбие. Но он нихера не получит. — Ну же, малыш, не сдерживайся. Тебе же это нравится, — ласково шепнул на ухо рыжику Хэ Тянь и начал лизать и покусывать его ухо, — я хочу услышать твой голос. Не получив желаемого, немного разозлившийся Хэ Тянь прекратил ласкать своего пленника и стянул штаны, а вместе с тем и боксеры рыжика. Для него открылся теперь прекрасный вид на попку Мо Гуань Шаня. — Может это заставит тебя стонать? А, Рыжик? — с разъехавшейся на все лицо лыбой сказал Хэ Тянь, после чего засунул свой указательный палец в рот парня, чтобы смочить и ввел в сжавшуюся дырочку Мо Гуань Шаня. Тут рыжеволосый не смог сдержать свой стон, он все-таки сломался и показал свою слабость этому дьяволу. — Ты мой хороший, — ласково произнёс Хэ Тянь, взяв член рыжика в руку и начиная надрачивать, — ты хочешь, чтобы я поскорее трахнул тебя? Он быстрыми движениями руки снял уже тесные в области паха штаны и стал медленно тереться о попку парня. Послышались стоны как от одного, так и от другого. Но тут Хэ Тянь внезапно ввел свой член в рыжика. Последний вскрикнул от боли, так как он не был подготовлен. Толчок за толчком темноволосый грубо входил в попку парня, из глаз которого в этот момент лились слезы. Хэ Тянь порвал его, и из его дырочки полилась алая струя, что Хэ Тянь конечно не заметил и продолжал жестко трахать своего заложника.

***

Мо Гуань Шань очнулся голый в том же классе, где был жестоко изнасилован. Он лежал в углу класса и тупо смотрел в никуда. Видимо он потерял сознание в процессе, поэтому ничего не помнит. Хэ Тяня рядом нет, и это радует. Наконец закончился этот ад. Рыжик кое-как поднялся, преодолев непривычную боль, и пошел искать свою одежду. Выйдя из класса, он посмотрел на время. Было уже 4 часа, а значит это всё продолжалось около двух часов. Уставший Мо Гуань Шань плелся, еле передвигая ноги, по двору школы. Уроки еще продолжались, и поэтому вокруг было полно народу. Тут он услышал звон своего телефона. Пришло сообщение. «Не сбежишь» было отправлено с незнакомого номера. Но рыжик знал, кто это был.