Лучше

Три сотни лет он видел ее лицо во сне. За это время он изучил каждую черту лица, разрез глаз, форму губ. Во время бодрствования представлял, как выражение лица меняется в зависимости от настроения. Но он совершенно не думал, какой характер будет у будущей спасительницы Галактики, а во всем, что не касалось сражений, она была как малое дитя. Они были неразлучны. Грозная фигура ситха вызывала недоумение у встреченных ими республиканских солдат и рыцарей-джедаев, не входивших в Совет, но Ровиа словно не замечала этого. С восторженностью ребенка, молодая женщина стремилась показать ему Республику с лучшей стороны. Не ее вина, что за столетия Скордж стал слишком циничен для подобных попыток, но он исправно делал вид, будто согласен с ней. Ситх и сам не мог понять, почему чувства юной мириаланки важны для него. Он слишком поздно понял, что обманулся в ее оценке. Ровиа отнюдь не была столь наивна, как ему казалось вначале. Она использовала его, позволяя думать, что у него есть выбор, что он умнее. Это восхищало ситха. - Знаешь, что перейдя на Темную Сторону, ты была бы идеальна? – спросил Скродж, во время очередного посещения Тайтона. – Могла бы стать новым Императором по праву сильного? Мириаланка наморщила нос. Знакомо, ситх тысячи раз видел это, но сейчас захотел поцеловать. Странное желание, но его не удивляло, Скордж знал, что так и будет. - За большой властью следует и много обязанностей, меня это не привлекает. - Тебе помогут, - он предвидел и это. Ее как Императрицу и себя рядом с ней. - Ты? – Ровиа подошла к ситху почти вплотную, проведя руками по его броне от груди и к шее. Она снова заговорила изменившимся, игривым голосом. – Я думала, тебе здесь понравилось, нам было так хорошо… Скордж не дал ей договорить. Это было сильнее его. С глухим рычанием он прижал девушку к ближайшему дереву, благо на Тайтоне их было достаточно, и поцеловал. Джедай не сопротивлялась, она охотно отвечала, не обращая внимания на маленькие сучки дерева, впившиеся ей в спину, защищенную лишь традиционной робой, на рассыпавшуюся прическу. Сейчас в его объятиях она казалась необычно беззащитной, обманчиво слабой, неведомое ранее желание защитить ее заполнило Скорджа, он оторвался от губ Ровии и тихо произнес, только для нее: - А будет еще лучше.