Всё повторится

Финрод уже два дня как пребывал в тоске. Нет, не постоянно — отвлекали повседневные дела Нарготронда, и, как всегда по осени, их было много. Сбор урожая на охраняемой равнине; виноградники, слегка подтопленные притоком Нарога; тяжелые роды у одной из лучших кобыл — и это все за последние два дня. Помимо совершенно привычных забот, был еще и острый конфликт двух семей — точнее, двух старших сыновей этих семей. Началось всё еще на прошлом празднестве, где эти двое поспорили за одну деву — которая, как потом оказалось, ни одному всерьез нужна не была, а потом это вылилось во взаимные оскорбления и нечто вовсе возмутительное. Учитывая, что семьи принадлежали еще и к разным народам — синдар и нолдор, конфликт только усугублялся. Как его разрешить, Финрод пока не знал, ибо на долгие задушевные разговоры с молодыми нолдо и синда просто не было времени. А тут еще и Артаресто приехал из Тол-Сириона со всей семьей. И если бы просто приехал, на него можно было бы спихнуть часть забот — хозяйственником брат был очень неплохим, но не теперь. Он приехал по радостному поводу — показать двухмесячного своего второго ребенка и первого сына. Маленький Эрейнион, по всей видимости, пошел в прадедушку Финвэ, ибо ни у кого из Третьего Дома больше не было черных волос, и даже жена Ородрета происходила из исключительно светловолосой синдарской семьи. Зато уже проявляющимся характером младенец Финроду понравился — орал по делу, играл сосредоточенно, голубые глаза смотрели сурово и серьезно. И хотя Финдарато был рад приезду брата и его семьи, помощи от них сейчас было не дождаться. Артаресто был мечтателен и рассеян, жена его не отходила от дитя, а Финдуилас, пользуясь моментом, бегала в караульную к своему другу Гвиндору и, как подозревал Финрод, даже ходила с воинами в ночные дозоры. Исключительно ради интереса. А потом выходила из спальни только к обеду. Временами Финдарато малодушно подумывал о том, чтобы пригласить в гости Артанис. Она-то как раз была в делах очень хорошей помощницей, особенно тогда, когда все навалилось разом, но Финроду далеко не всегда нравились суждения и решения сестры... «Вот кончится это все, - тоскливо думал владыка Нарготронда, - и поеду к Кирдану. А зимой Макалаурэ обещал приехать... Ох, как же дожить-то до этого дня». Король Фелагунд представил себе гавань Эглареста, где часто бывал, позднеосенний ветер в лицо, палубу корабля под ногами, звуки арфы, ласково-понимающий взгляд Кирдана... Ох, хорошо. Финрод вернулся к себе в одиночестве после осмотра нового зернохранилища, устало положил рядом на стол снятый с головы венец и с наслаждением помотал головой. Распущенные локоны золотистым водопадом заструились по плечам и спине, и король улыбнулся. Впрочем, отдыхать было рано. Еще далеко не вечер, а на столе вон целая стопка — донесения дозоров, опись заготавливаемых запасов, проект расширения кузниц. Несколько личных письменных прошений... В дверь постучали. Финрод коротко вздохнул, чуть прикрыв глаза, и напомнил себе, что он мудрый и справедливый король, а также доброжелательный и приветливый эльда. Хотя на языке вертелось то, чего он обычно не произносил, но что в состоянии раздражения или злости нередко срывалось с губ далеко не таких, как он, сдержанных сыновей Феанаро. - Прошу, - тоскливо произнес Финрод, но в следующую секунду, как дверь открылась, приободрился — на пороге появился Нолмоньяро. - Прибыли гонцы с востока и запада, - каким-то странным тоном сообщил друг и советник. - Чуть ли не все одновременно. Я вот принес... Это от лорда Кирдана — его гонец также просил передать, что договор на обмен одобрен. Эти из Дориата — от короля и вашей сестры. Этому гонцу я предложил переночевать у нас, но он, похоже, гонором почище короля Эльвэ будет... - А есть вести из земель лорда Канафинвэ? - тревожно спросил Финрод. - Есть, - отозвался Нолмоньяро. - Только... не вам. - Как... не мне?! А кому? - Мне... - Тебе? - удивился Финдарато. - Из родни в Эндорэ у тебя только братья, и они живут здесь... - Мне от... друга. Финрод внимательно оглядел советника и неуверенно улыбнулся: - Рад, что ты завел друзей среди воинов Первого Дома. Мне казалось... что ты никогда не сможешь простить. Ни их, ни себя... И что же пишет тебе твой друг? Разумеется, я не спрашиваю о личном; как обстановка в восточных землях? Как настроения лорда Канафинвэ? Приедет ли он, как обещался, в начале зимы? Нолмоньяро довольно долго молчал, с полминуты, не менее. А потом отрешенно заговорил: - Король Финрод, я молю вас уделить мне немного своего времени. - Нолмоньяро, - Финдарато встревожился еще более, - да перестань ты говорить так, будто просишь у меня аудиенции! На тебя в первую очередь я полагаюсь в делах, ты самый верный мой друг и помощник, даже сейчас ты берешь на себя многие мои хлопоты... и гонишь отдыхать, когда я забываю о времени. Если что-то случилось у тебя, или тебе тяжело на сердце, выслушать тебя и помочь — мой долг, потребовать моего внимания и заботы — твое право. Ты слишком многое делаешь для Нарготронда и для меня лично. Финрод обеспокоенно взглянул на собеседника. Его советник был деятельным в мирное время; был умелым воином, случись нужда; и при надобности — не лез за словом в карман, когда сам Финрод порой терялся. Конечно, у Нолмоньяро были слабости, но, пожалуй, всего две. Нолмоньяро считал себя ответственным за, как сам выражался, двоих «непутевых» младших братьев, хоть уже и давно взрослых. А еще он никогда не сопровождал Финрода, когда тот отправлялся в морские прогулки с лордом фалмари, оставался на берегу. Битва за корабли в Альквалондэ, в которой Нолмоньяро когда-то принимал участие в составе отрядов короля Нолофинвэ, навсегда сломила его. Из-за этого нолдо периодически, раз в несколько лет, уединялся с кувшином вина и арфой — хотя играть особенно не умел; а потом Финроду приходилось его слушать и заверять, что, хотя раскаянием ничего и не поправить, жизнь продолжается, и искупать содеянное нужно не отчаянием и самобичеванием, а делами на пользу мирной жизни. - Позволите, я... - Садись и рассказывай, - отрезал Финрод. Он подошел к шкафчику в стене и достал оттуда два изящных кубка с тонкой резьбой, а потом — и объемную закупоренную бутыль. - Нолмоньяро, я знаю тебя как стойкого сердцем и духом нолдо и не понимаю, что могло столь смутить твой разум. Неужто ты совершил что-то недостойное? - Все недостойное в своей жизни я уже совершил, - мрачно отозвался советник. - Мы говорили с тобой об этом, - прервал его Финрод. - У той трагедии было множество виновников, и ты — не из них. Да что там... даже король Феанаро был не главным ее виновником. - Знаю, - кивнул Нолмоньяро. - Вы для себя виноватых определили. Потому и в Амане не остались. - Это лишь мои суждения, - мягко возразил Финрод. - Только суждения одного эльда. Давай не будем об этом сейчас. К тебе еще снова непременно придет дурное настроение, и мы с тобой снова будем говорить об этом... а сейчас-то что случилось? - Я... - Нолмоньяро как-то внезапно растерялся, не зная, что сказать. - Я бы сказал, что полюбил, но... - О! - оживился Финрод. - Наконец-то! Ты никогда не говорил мне о сердечных привязанностях, и я уж боялся, что после... после всего того, что так тронуло твою душу, ты сочтешь себя недостойным столь сильного и искреннего чувства. А что «но»? - Король Финдарато, - сосредоточенно заговорил Нолмоньяро, - после того, как вы спасли мне жизнь во Льдах, я жил ради вас. Ради ваших интересов и спокойствия. Только вы можете дозволить мне... задуматься о браке. - Я тебя сейчас тресну, Нолмоньяро, - благожелательно сообщил Финдарато. - И не посмотрю, что в моих владениях так не принято выражать свои эмоции... А она уже дала тебе согласие? - Я не спрашивал. - Так чего же ты медлишь? Зная тебя, я верю, что твоя избранница — исключительно достойная дева. Она живет во владениях лорда Канафинвэ, верно? - Да, - Нолмоньяро несколько помрачнел. - Вы сами знаете, когда я родился, Дома нолдор уже вовсю враждовали. Я принял эту вражду как нечто само собой разумеющееся... у меня иначе не было. Она мне нравилась еще тогда. - Еще в Валиноре? А почему же ты... - Да мы не разговаривали почти. И даже не были друг другу представлены. Эллайрэ — дочь Интьяро и Лайтэллэ. Понимаете, что это значило тогда? - М-м, - Финрод запнулся. - Да, понимаю. Ближний круг Феанаро. Лучшие его ученики, лучшие друзья. Которые потом стали первым ударным отрядом при захвате Альквалондэ. - Мои родители по духу и дружбе принадлежали Второму Дому. У меня не было шансов. Один раз на празднестве в Тирионе я решился пригласить Эллайрэ на танец. Еще совсем молод был тогда. Мы немного поговорили, я ее проводил после до дома. Больше ничего не было. - Нолмоньяро... ты мог бы. Истинной любви не препятствовали в любые времена. - Конечно, мог бы. Даже собирался, разные планы строил. А потом... Потом это всё случилось, и я рванулся в Альквалондэ одним из первых, вслед за правителем Нолофинвэ, как только мы узнали. Была тогда и та мысль, что теперь докажу, теперь смогу... хотя бы претендовать... ну, а что дальше было, сами знаете. Потом, у Митрима, я ее навещал. Помните, как вас тащил на другой берег, как только лодки построили? Она ведь в Битве-под-Звездами всех потеряла — и отца, и мать, и двоих братьев. Погибли они тогда там все рядом с королем Феанаро. И знаете... не посмел я воспользоваться. Просто утешал. А она вокруг себя мало что замечала тогда. - Но ведь прошло уже много лет со времени расселения, - встревоженно заговорил Финрод. - Почему раньше не стал? Мы ведь ездили с тобой в восточные земли... Финрод несколько смутился — ездил он к Макалаурэ, и был там дорогим гостем. Он был счастлив рядом с возлюбленным и почти не смотрел на то, что происходит вокруг. - Эллайрэ сильная, - как-то неловко пожал плечами советник. - Оправилась со временем. Друг у нее завелся. Из тех, что первыми Гавани приступом брали. Она меня сразу вспомнила, даже заговорила первой, когда мы с вами приезжали. Только я не верил. - А теперь веришь? - Не знаю, - откровенно сказал Нолмоньяро. - Очень хочу верить. Принц Финдарато, - он неосознанно обратился так же, как во время перехода через Хэлкараксэ, - вы многое понимаете. Иногда мне кажется, что читаете в душах. Я знаю, любовь, что осветила вашу жизнь, совсем иная. Я и не думаю вас осуждать, и никогда не думал; и тому, кто попробует это сделать... я их не раз заставлял замолчать и переменить мнение: кого словом, а кого и силой — по мне, так это лучшее применение той несдержанности, что сподвигла меня на не самые лучшие поступки в моей жизни. Но разве вы... сможете меня понять? - А в чем дело? - озадачился Финрод, машинально теребя камень в венце короля, что лежал рядом с ним. - Ты знаешь, что я люблю эльда. Ты — эльдиэ... Оба они из нолдор, оба даже из Первого Дома. В чем разница? - Разница есть, - криво усмехнулся Нолмоньяро, склоняя голову набок. - Простите, если так откровенно говорю вам это... Не в обычаях дело. Какие обычаи, когда мы их все преступили. Как и традиции, и мораль, и совесть. Наверное, потом у нас будут новые. Или мы воспримем другие — как у синдар или как у авари. Там же всё иначе. И проще. Дело совершенно в другом. - Тогда уж послушай и ты меня, - так же склонил голову Финрод. - Ты привык знать, что принц Канафинвэ — мой возлюбленный. И не более. И ты оберегал наш покой, ты не позволил ни себе, ни другому неуважительного взгляда в нашу сторону. Уверен, тебе было нелегко... Но разве знал ты о том, как я решился на это? Разве знал, о чем я думал, когда осознал, что люблю — вот так? И это просто сказать «вот так» — а за этим слезы и бессонные ночи. И тяжелые решения, вовсе не за-ради плотской близости. Мы с тобой, Нолмоньяро, вместе отправлялись на другой берег Митрима... Ты утешал свою возлюбленную, а я пытался уложить в голове не более и не менее чем предательство — какими бы благими намерениями Макалаурэ тогда не руководствовался. Нет, я вовсе не говорю, что тебе, или ей, или ему, было легче! Не знаю, будет тебе лучше от этого моего признания или нет — но наши отношения возобновились только после Мерет Адертад. Ну, точнее, прямо почти на празднестве... Много лет я не верил тому, кому отчаянно хотел верить. Не дозволял даже коснуться своих волос тому, кто владел моей душой всецело. И когда, наконец, объяснения стали не нужны, мы поняли, что отныне будем обитать за сотни лиг друг от друга, на противоположных окраинах Белерианда. И в чем же разница у нас с тобой, Нолмоньяро? Я не всегда умею скрыть свои чувства, когда приезжает Макалаурэ, да и семья моя давно знает обо всем... Пусть меня считают «красивой девой», покоренной жестоким принцем Первого Дома, я все равно не сумею доказать иного. Пусть считают, что и политика моя подчиняется исключительно чувствам. Пусть. Я всё равно останусь таким, какой я есть. Переход через Льды меня отучил доказывать что-либо кому-либо. Я люблю Макалаурэ. Ты это знаешь, принимаешь, но не понимаешь. Я сделаю всё, чтобы ты... чтобы эта дева, Эллайрэ, стала твоей женой. - Я всё понимаю, - медленно ответил Нолмоньяро, покачивая кубок в руке. - Просто ваша любовь, принц Финдарато, всегда была для меня только вашей любовью. И не более. Я не вы, и не сумею прочувствовать душу каждого. - Нет, как раз ты — можешь, - светло улыбнулся Финрод. - И не прячь душу за общим щитом цинизма нолдор, что поднимали мечи на собратьев. Тебе не идет. Нолмоньяро вздрогнул. - Мне больше ничего не остается, - отрывисто сообщил он. - Я уже среди них. Этого не изменить. - Нельзя изменить прошлое. Но себя — можно. Каким бы это прошлое ни было. В любой момент можно изменить. Даже если твоя душа гибнет, ты можешь привести ее к гибели несколько иной. - И какое это будет иметь значение? - Огромное. - Для кого? Для валар, для эльдар? Для Создателя? - Для тебя, - Финрод улыбнулся. - Разве не для того мы ушли в Эндорэ, чтобы иметь возможность это понять? - Ну вы-то, наверное, для этого... - пробормотал Нолмоньяро. Оба собеседника, не сговариваясь, посмотрели на стену. Там висело красивое вышитое портретное панно — Арафинвэ, Эарвен, пятеро их детей разной степени взрослости... Один из валинорских трофеев. Серебро и золото волос, по отдельности и в сочетаниях, Свет в глазах, застывшие живые улыбки, фоном позади — морские волны Эльдамара. В кабинете короля Нарготронда воцарилась тишина — уютная, мирная. Финрод подлил вина в кубок друга и, уже гораздо спокойнее, снова закрываясь, заметил: - Ответь на письмо девы Эллайрэ. Макалаурэ обещал приехать после сбора урожая и наступления зимы. Он приедет не один, но ведь количество его сопровождающих не установлено... - Я так хотел бы подбить вас сейчас туда поехать, - тоскливо вздохнул друг. - И ведь знаю, сумел бы. - Да, сумел бы, - грустно кивнул Финрод. - Хоть и знаю, не время. Мы с Макалаурэ оба лорды своих земель... это накладывает определенные обязательства. Но если ты хочешь, я отпущу тебя. И дам отряд в сопровождение. На всякий случай, хоть и в южных землях спокойно. - Нет, - Нолмоньяро покачал головой. - Сейчас самая пора заготовления запасов. У вас свои обязанности, у меня свои. Я тоже не могу их оставить. Я вам сейчас нужен. - Нужен, - честно признал Финрод, но тут его глаза лукаво блеснули. - А как ты смотришь на то, чтобы поехать в земли лорда Канафинвэ еще до начала зимы? Как только большая часть сезонных забот будет улажена? Артаресто, надеюсь, уже немного отойдет к тому времени, перестанет витать в облаках, и я смогу оставить на него Нарготронд. Правда, поедем ненадолго. На пару месяцев. Может, на три. - Можно, - неуверенно ответил Нолмоньяро. - Но ведь лорд Канафинвэ обещал, что и сам приедет... Он обещания выполняет. Обычно. - Честно говоря, я уже не могу больше, - откровенно признался Финдарато. - Мы с Макалаурэ переписываемся, конечно, но в письмах не выразишь всего. Я так хочу его увидеть... И предупреждать мы его не будем! - Как не будем?! - А вот так, - глаза Финрода загорелись. - Понятно, конечно, что как только мы пересечем границу его земель, дозорные ему доложат. Но он узнает о моем визите всего лишь за несколько часов, а не дней или недель. - А вдруг там... - Нолмоньяро засомневался. - Вдруг там проблемы какие... Земли северные, у них там орки бегают... может, ему не до нас будет. - Тогда поможем, - пожал плечами Финрод. - Мы же без оружия в поездки не отправляемся. То есть я тебя в бой не гоню, как пожелаешь, но сам — вполне могу. Хотя Макалаурэ говорил, что если я буду собой рисковать, он мне голову открутит. А сам-то... Нолмоньяро, решайся ты уже! Увидишь свою деву... - Хорошо, - решительно кивнул советник. - Время еще есть, я заранее подготовлю всё к переходу... Как поедем? - Поедем через Дориат, так быстрее. - О нет... - простонал Нолмоньяро, откидываясь в кресле и нервно отпивая из кубка. - Опять?! Вы же в Менегроте застрянете на месяц как минимум. Финдарато задумался, смущенно склоняя голову и признавая справедливость упрека, но тут же снова радостно загорелся: - Я напишу Эльвэ. Уверен, он не будет против что мы пересечем его земли и будем столь невежливы, что не заглянем к нему. Потом съезжу туда, извинюсь еще раз... В общем, я его уговорю, не волнуйся. Я его уговаривать умею. - Так мне тогда спутников для похода выбирать из местных синдар? - уточнил Нолмоньяро. - Из нолдор-то в Дориат только мне дозволили, и то благодаря вам. И если бы я ни считал своим долгом сопровождать вас, то лучше бы и не дозволяли... - Я знаю, что тебе там не нравится, - улыбнулся Финрод. - Но ведь никто из дориатрим не позволяет себе дурных слов в твою сторону. - Лучше бы позволяли, - мрачно отозвался Нолмоньяро, - чем так глядеть... Но вы правы, через Дориат быстрее, чем огибать Завесу с юга. И безопаснее для вас. - Кстати, возьми с собой того юношу из синдар, что принимал участие в недавнем конфликте между семьями, - вспомнил Финрод. - Ему полезно будет побывать во владениях сыновей Феанаро. Ох... и пригласи этих обоих ко мне сегодня вечером. Поговорю. А то ведь не успокоятся. - Уже успокоились, еще вчера, - улыбнулся Нолмоньяро. - И сегодня, если нужно, придут к вам просить прощения за то, что смутили своим поведением покой — ваш и города. - Ты с ними говорил, что ли? - Да. По отдельности. Я понимаю, история была громкой, но не вам же этим заниматься! Да еще и сейчас, когда забот хватает. - Ты с ними что сделал, Нолмоньяро?! - Ничего, - советник взглянул на своего короля очень уж честным взором. - Оба живы, почти здоровы, и юношеский пыл теперь будут применять на мирные дела, а не за мечи хватаясь. Сегодня оба неприятеля вместе весь день на расчистке виноградников были. Сработались, не ругаются. И устали, и дурь из головы повыветрилась. У меня когда младшие братья подростками были, я так же делал. - Ладно, - Финрод устало улыбнулся. - Мне не всегда нравятся твои методы, но в данном случае это и неплохо... Пользуешься тем, что я доверяю тебе действовать от своего имени. - И когда бы я не оправдал вашего доверия? - обиделся советник. - Пока вы бы их уговорили, весь вечер бы прошел, упрямые они оба. А вам отдыхать надо. Не высыпаетесь же. - Так рано еще спать-то ложиться! Восемь раз всего прозвучал колокол. - Поужинаете, тогда отпущу, - непреклонно возразил Нолмоньяро. - Нам уже ехать скоро, и вам надо восстановить силы... *** - Ты почему спать не хочешь? - Макалаурэ встревоженно поднял голову от подушки, хотя до этого зарывался лицом в спутанные золотистые кудри. - Что-то не так? - Всё хорошо, - Финдарато, который лежал на боку и чувствовал сзади тепло тела возлюбленного, успокаивающе положил ладонь на обнимавшую его руку. - Спи. Я ведь не шевелюсь, стараюсь не мешать тебе заснуть. - Но ты не спишь, я же чувствую. Что-то тревожит? - Да ничего не тревожит... Это Нолмоньяро... - А что твой Нолмоньяро натворил? - Спать меня заставлял! Даже в походе, пока сюда добирались! И пока сам не проснусь, не будил... - Это он правильно, - с одобрением отозвался Маглор. - Хоть кто-то о тебе заботится, когда меня рядом нет. А то тебя же регулярно несет... - Куда это меня несет? - возмущенно откликнулся Финрод, приподнимаясь и хлопая глазами в темноте спальни. - Пока всё не переделаешь и всем не поможешь, не успокоишься... - Потому что я не могу заснуть, когда душа неспокойна! - Тихо, - Маглор поцеловал Финрода в висок. - А то ты сейчас в негодование придешь... а это одно из немногого в жизни, чего я по-настоящему опасаюсь. Финрод коротко вздохнул, и на губах его снова заиграла легкая улыбка — как всегда, когда рядом был Макалаурэ и они не ссорились. Поудобнее устроившись в объятиях, он уставился в потолок. В Химринге Финрод гостил уже четыре дня как. Когда король Фелагунд и его сопровождающие миновали Завесу Дориата на востоке и вступили в земли Химлада, первый же встреченный отряд дозорных нолдор сообщил о том, что лорд Канафинвэ сейчас гостит в Химринге по пути на юг, и маршрут следования был сразу же скорректирован. Финрод написал Тьелкормо и Куруфинвэ, что не сможет заехать с братским визитом к ним в крепость Аглона, но те не слишком расстроились — знали, что Финрод нередко добирался через их земли дальше на восток, к их старшему брату, не препятствовали этому, но и не стремились увидеться. Нолмоньяро был только рад — средних сыновей Феанора он терпеть не мог, хоть и не проявлял, разумеется, этого в официальной обстановке. Впрочем, после синдар и долгого перехода через Дориат у него уже начинали сдавать нервы. Когда небольшой отряд, сопровождавший короля Нарготронда, добрался до твердыни старшего феаноринга, выяснилось, что там творится нечто невообразимое. Начало зимы традиционно было временем визитов и приема гостей — когда сезонные дела были улажены, но еще не было настолько холодно, чтобы хотелось сидеть только у очага, и когда еще не приходилось увязать в снегу по дороге. Неделей ранее в Химринг приехал принц Фингон со свитой, пять дней назад из Таргелиона прибыли нолдор во главе с Морифинвэ, да еще и привезли с собой делегацию гномов с какими-то товарами. Три дня назад заявился и Макалаурэ. Он, верный обещанию, решил поехать в Нарготронд чуть пораньше намеченного и собирался обогнуть Завесу Дориата с юга, но по пути заехал к Майтимо — и как к брату, и как к стратегическому союзнику, — им было что обсудить. К тому моменту, как приехал Финрод, лорду Химринга стало уже как-то немножко всё равно, и он даже припомнил те времена, когда все его разновозрастные младшие братья почему-то одновременно начинали что-нибудь вытворять. А потому Маэдрос фаталистично расслабился и проводил большую часть времени в обществе Финдекано, отвлекаясь только на самые неотложные дела и препоручив все остальное своим приближенным. Он вполне ровно и благожелательно поприветствовал прибывшего Финрода, коротко поинтересовался обстановкой на юго-западе и в Нарготронде и вернул гостя Маглору. Эллайрэ была в свите Маглора, и была там единственной девой — правда, и она носила оружие. Маглор уже знал о том, что дочь друга отца, которая осталась сиротой и ныне была под его формальной опекой, благоволит другу Финрода, и согласился взять ее с собой в Нарготронд. - Я у тебя так и не спросил, - Финдарато снова тревожно пошевелился под теплым покрывалом. - Что ты Нолмоньяро-то сказал? - А что я мог ему сказать? - удивился Макалаурэ. - Если дева его любит, почему я должен быть против? Да и при том, сколько он делает для тебя, я бы ему и трех дев отдал... - А он ей уже предложение сделал? - удивился Финрод. - В первый день, как приехали, успел? - Нет, еще не делал... У него церемонность Второго Дома — сначала ко мне пошел. Ставить в известность и просить дозволения. Хотя уже несколько часов прошло... Может, уже и сделал предложение... - Вряд ли, - задумчиво отозвался Финрод. - Вы говорили после ужина, а сейчас ночь... - И что? - не внял Маглор. - Сам-то вспомни, как у нас с тобой было. - Нолмоньяро не такой, - рассмеялся Финрод. - Не станет так... предложение делать. - Позволь напомнить, - усмехнулся Макалаурэ, - что о тебе идет молва как об одном из самых чистых и возвышенных душой эльдар... но в ту нашу первую ночь ты тоже оставался тем же. И я не припомню, чтобы противился мне. Даже, я бы сказал, наоборот... Хочешь, поспорим? - На что? - заинтересовался Финрод. Споры с возлюбленным были его слабостью. - Если я прав, и твой Нолмоньяро с Эллайрэ этой ночью так или иначе на что-то решились... то ты едешь ко мне, а то Майтимо скоро с ума сойдет при таком количестве гостей. Если ты прав — то едем к тебе, и я честно продираюсь сквозь все эти леса к югу от Дориата. - Идет, - кивнул Финдарато. - Договорились. Жаль, что я не могу тебя провезти через Дориат. Знаешь, я мог бы, наверное, но для этого нужна личная встреча с Эльвэ и очень... очень долгие разговоры. - Не надо, - покачал головой Макалаурэ. - Я к таким унижениям — ни твоим, ни своим — не готов. К тому же он ведь не знает про нас, не так ли? - В Дориате есть примеры таких же союзов... как у нас с тобой, - фыркнул Финрод. - Но Эльвэ об этом не знает. Он вообще много чего не знает. - Разумеется, если не казать носу из Дориата и не смотреть дальше собственного... - Макалаурэ! - Ладно, я молчу. Знаю, ты к нему расположен. - А вообще, он бывал у меня. И в гаванях Фаласа. - И видел только то, что хотел видеть, - заключил Маглор. - Слушай, может, ты все-таки поспишь? - Посплю, - Финрод слегка потянул за темные распущенные пряди, что сейчас падали ему на грудь. - Иди сюда... - Если я сейчас «туда» пойду, ты не заснешь. - Да нет, - тихо рассмеялся Финдарато. - Просто обними... мне так спокойно рядом с тобой. Хорошо, что мы ушли из Валинора. - Так нам же там с тобой тоже было неплохо? - удивился Макалаурэ, но возлюбленного обнял. - Здесь сложнее, хотя и свободнее. И я все время боюсь за тебя, хоть твой город и сокрыт. - Да, там тоже было хорошо, - задумчиво кивнул король Нарготронда. - Но лучше бояться за жизнь друг друга, чем бояться, что сгоришь в огне собственной души, не найдя ей достойного применения. Я знаю, у вас, в Первом Доме, даже стараются не поминать имен валар. У меня не так — я считаю, что у всех своя правда. Я выбор сделал, как и все остальные. И стараюсь никого не винить. Там, в Амане, если бы все открылось, это было бы скандалом — и неважно, чем бы закончилось, отвержением или принятием. Там это было бы всем важно. А здесь... Все знают, в общем-то, про нас. И наши братья, и многие другие. Но у всех есть другие дела. - На войне не обращаешь внимания на то, кто твой соратник, - грустно улыбнулся в темноте Маглор. - Важно, чтоб он владел мечом и не ударил в спину. Разумеется, тебе важны и его личные качества, но если он не сделал ничего недостойного, ты и не подумаешь его осуждать или вообще обсуждать. И ведь даже не потому, что не до того, а потому, что это неважно. - Да, - согласно кивнул Финрод. - Теперь мы знаем, что на самом деле важно в Арде. Народ нолдор беспокоен и стремится к познанию. Останься мы в Амане, мы бы душевно выродились. - Да, я знаю, в этом плане ты тоже нолдо... - протянул Маглор. - Ой, нет, молчи! Разумеется, нолдо. Финрод тихо фыркнул, и не думая возмущаться: - У меня есть черты характера от всех народов, которым я прихожусь родичем. Надеюсь, лучшие черты. - Конечно, - Маглор произнес это уверенно и так ровно, что никто бы не усомнился в его искренности. - И мне порой не верится, что это всё — досталось мне... Финрод уже совсем было собрался произнести что-то озорно-обнадеживающее, но тут в коридоре раздались быстрые шаги и в дверь грохнули тяжелым кулаком. Макалаурэ мгновенно приподнялся, удерживая Финрода и инстинктивно запихивая его себе за спину. - Майтимо, что случилось? - вопросил он. - Атака на Химринг? Я сейчас оденусь. Через пятнадцать минут буду готов выйти. - Это я, - неласково донеслось из-за двери. - Морьо? - Маглор очень удивился. - Проспался уже, что ли, после ужина? - Кано, поговорить выйди, - донеслось из-за двери. Маглор несколько напрягся, но сразу же потянулся за рубашкой. - Вы что, поругались? - тревожно прошептал Финрод, садясь на ложе. - Учти, если подеретесь, я встряну... - Не вздумай! Сами разберемся, - Маглор, быстро одевшись, шагнул к двери. - Хотя я и не знаю, в чем дело... По светлому покрывалу скользнул неверный отсвет факелов из галереи, но дверь Маглор тут же притворил за собой, выходя из комнаты. Финрод одевался с такой скоростью, с которой даже никогда не раздевался. Подойдя к двери, он замер — подслушивать не слишком хотелось... и Финдарато решил для себя — если проблема его не касается, он тут же уйдет. - ... я же знаю, что он там с тобой, - донесся голос Карантира. - И что? - А он может! И это будет куда вернее, чем звать наших лекарей. Его же обучали в Лориэне исцеляющим песням, ты сам говорил. - Финдарато спит, - отрезал Маглор. - И я не буду его будить ради этого. Твои гномы там что, сами не справятся? - Ты хоть представляешь, что они мне обещали, если поможем? Половину — тебе. Ну, или ему, сами там разберетесь. Раз пришли, значит, не справятся. Они же гордые все, и если бы могли... Да еще и разбудили меня, а это небезопасно. Серьезно, Кано, очень перспективный клан. А если удастся — сможем требовать почти всего, чего угодно. Если твоему Финдарато удастся спасти... - Тогда сам его и попроси. - Слушай, я вообще-то к тебе пришел. Это ты с ним спишь, имеешь на него влияние... Еще не дослушав, Финрод рванулся в коридор, распахивая дверь. - Доброй ночи, Морифинвэ, - коротко сказал он. - Кто-то ранен? Умирает? Макалаурэ, молчи... По пути объясните, идем! - У гномов вообще-то их женщины в походы не ходят, - пояснял Карантир, когда они спускались вниз. - Точнее, я так считал. Но этим кланом женщина руководит, у них так получилось, какая-то там тяжба с наследством, еще чем-то, в общем, ей все досталось. Замуж вышла, но руководит все равно она. То есть я, честно говоря, до сегодняшнего дня не знал, что это женщина. Зовут его... то есть ее... Рассин. Это на их языке, не силен в нем, только отдельные слова знаю. Платье у них у всех одинаковое, голоса тоже, фигура — как у бочки с вином... Я и не думал! Правда, я и не приглядывался — чего к ним приглядываться? А это, оказывается, женщина. Да еще и беременная. - И она, нося дитя, пошла в поход? - ужаснулся Финрод, сбегая вниз по ступеням. - Зачем, если ничто не принуждало ее к тому? - Они вообще-то здесь, в Химринге, неплохо расторговались, - признал Карантир. - К обоюдному удовольствию. Мне же процент от их сделок идет... Вот она и поехала. А что беременная... Я так понял сейчас, что не пора еще была ей родить. Спал себе, а тут ко мне один из них ломится — помоги, лорд, спаси жену от смерти, все ведь знают, что вы можете. - Так что там с этой гномкой? - не выдержал Маглор, что несся чуть позади. - Она родила ребенка? - Родила, но сама умирает, - коротко пояснил Карантир. - Почему?! - Кано, это у эльдар женщины сравнительно легко с женщинами других народов переносят процесс проявления потомства, - раздраженно отозвался Карантир. - А у наугрим и эдайн — вполне себе бывает, что и умирают. Не желая того ничуть. Это ты чуждые народы не любишь и гоняешь, а я хоть и не люблю, но не гоняю. Вот и знаю. - Я вовсе не уверен, что у меня получится! - воскликнул Финрод. - Я никогда с таким не сталкивался! Морьо, ты хоть не обещал? - Не обещал, - мотнул головой тот. - Но раз они дошли до того, чтобы просить меня о помощи, значит, положение безнадежное. Финдарато, если не справишься, не переживай... Зато если справишься... - Я не ищу выгоды, Морифинвэ, - вспыхнул Финрод. - Если даже ты таков, не смей так думать обо всех! Куда? Направо или налево? - Вниз, их на первом этаже поселили, по соседству с малой оружейной. Гостей-то много, вот и запихнули куда придется. Маглор вздрогнул и проснулся от того, что в дверь опять колотили. Финдарато, уставший после ночных тревог, невнятно что-то страдальчески простонал и зарылся лицом в подушку — как в детстве, когда его будил отец. - Морьо, прибью, - прошипел Макалаурэ сквозь зубы, кинув обеспокоенный взгляд на кокон, из которого сверху торчали распущенные спутанные локоны, и тут же поднялся. Можно было не одеваться — после возвращения в комнату они улеглись спать в исподнем. Раздеваться совсем было незачем — потому что сил и желания уже ни на что не было. Услышав яростный голос возлюбленного из коридора, который доносился даже сквозь двери, Финрод приподнялся и отлепился от подушки. Впрочем, никого разнимать не потребовалось — Маглор вернулся. - Проснулся? - с досадой и как-то виновато спросил Маглор. - Вот кто его просил... Подождать не мог, что ли... - Морифинвэ приходил? Там все в порядке? - Да, все в порядке. Тебе вот передали. - Я не просил ничего, - нахмурился Финрод. - Пускай Морьо себе оставит. Ему это важнее. - Ты это еще ночью говорил. Но это просили передать лично тебе. Нравится? - Нравится, конечно, - признал Финрод, с видом ценителя разглядывая два широких парных золотых браслета. - Вполне будут сочетаться с твоим Наугламиром, ты же его на празднества надеваешь. Как-то гномы все одинаково делают... Зато всё подходит друг к другу, - улыбнулся Маглор. - Хочешь еще поспать? - Нет, - Финрод помотал головой, сидя на ложе и сосредоточенно застегивая браслеты прямо поверх исподней рубашки. - Ну как? Мне идет? - Ты сейчас очень странно смотришься. Тебя бы расчесать хоть... - Тогда я пойду приводить себя в порядок, - тяжело вздохнув, Финрод сполз с кровати и, не снимая украшений, направился к двери в противоположной стене. Умываясь и расчесываясь, Финдарато в очередной раз восхитился стойкостью обитателей северного Химринга. Каждый день, за исключением лета, всякий из них совершал подвиг — поднимался из теплой постели... После перехода через Льды Финрод первые годы с трудом согревался, чтобы уснуть, даже летом, даже когда в спальне было тепло; потом это постепенно сгладилось, но полностью так и не ушло. Уснуть без мучений от холода ему в Эндорэ удалось только после Мерет Адертад, когда он в первый раз уснул на этих землях в объятиях Макалаурэ, счастливый и безбожно нетрезвый. Когда Финдарато гостил в землях Макалаурэ, там было совсем по-другому. Финрод иногда упрекал возлюбленного, возмущаясь, что к лорду Третьего Дома там относятся, как к избалованной принцессе; но воздействия это не возымело. В Химринге же были совершенно иные обычаи и порядки, да еще и сейчас, когда гостей было довольно много, это накладывало свой отпечаток на повседневный быт. Финдарато рассеянно улыбнулся, вспомнив сегодняшние ночные события. Макалаурэ, конечно, чуть не устроил скандал, когда гномы сказали, что в комнату допустят только целителя, но Финрод, который не хотел ссоры, и Карантир, который имел в деле свою выгоду, его успокоили. Финдарато все удалось — искусство врачевать песней осталось с ним и после Исхода, а с гномами и людьми в этом плане было даже проще, чем с эльдар, их тела и души поддавались легче. Когда-то, еще в Валиноре, Финрод учил этому искусству и возлюбленного, и у него получалось. Но как выяснилось уже в Эндорэ, многие из навыков он утратил — Финрод полагал, хоть и не высказывал этого, что это произошло после резни в Альквалондэ. Маглор еще мог создать песней иллюзию, успокоить или сменить облик — так, чтобы его увидели не тем, кто он есть; но исцелить или усыпить ему уже не удавалось. Вернувшись в комнату, Финрод с удивлением посмотрел на происходящее. Маглор, уже одетый и с гребнем в руке, непринужденно сидел на подоконнике. Окно было открыто, он вглядывался во что-то внизу, под окном, а руки его привычно перебирали черные пряди, которые слегка шевелил залетавший в комнату ветер. Финрод сначала замер, завороженный безусловно красивым зрелищем, и лишь потом его слегка тряхнуло от холода, и он потянулся к сброшенной тунике. - Что случилось? - спросил он. - Что там происходит? - Ш-ш-ш, - Маглор выглянул из-за створки. - Тихо. Иди сюда, тоже послушай. - Я не хочу подслушивать чужих разговоров, - нахмурился Финрод, но голос понизил. - Сейчас это весьма забавно. Ничего серьезного, не беспокойся... Финрод с сомнением приблизился, накидывая плащ и застегивая подаренные браслеты уже поверх рукавов туники, и посмотрел вниз из окна. Зрелище и впрямь было интересное. В Химринге многие поднимались рано, утром менялись дозоры на крепостных стенах, менялись отряды на северных рубежах. Через огромный двор, на который выходило окно, шествовали многие: воины при оружии и в доспехах, в отличительных плащах с символом Первого Дома; женщины с кувшинами и корзинами, весело переговариваясь, спешили куда-то к выходу со двора; пестрая кошка дремала на спинке скамьи, греясь в первых рассветных лучах Анара, а на спине у кошки покоился слетевший с дерева пожелтевший лист. Из выхода во двор, что располагался восточнее, выходила целая компания гномов, которые аккуратно что-то выносили на руках, а это что-то весьма мастерски ругалось на кхуздуле. Приглядевшись, Финдарато понял, что это — очевидно, его ночной пациентке стало уже хорошо настолько, что ее вынесли на воздух. Гномья дева держала на руках сверток с сыном, и ее подданные устраивали ее на вынесенной кушетке со всеми предосторожностями. Слева откуда-то вынесся мальчишка из эдайн, размахивая маленьким луком и опрометью бросаясь к выходу. Он ловко обогнул процессию из эльфийских дев и затерялся в толпе, а женщина, что гналась за ним следом — по-видимому, мать, решила не продолжать погоню за постреленком и только крикнула ему вслед несколько угрожающих фраз. Финдарато даже глаза закатил — эдайн, что жили в крепости Маэдроса, говорили на синдарине, а вот ругались исключительно на квэнья. И Финрод даже знал, где и у кого люди этого набрались. Маглор указал рукой куда-то вниз, и Финдарато, высунувшись, увидел прямо под окном замечательную компанию, и глаза его округлились, а брови приподнялись в изумлении. Нет, ладно еще, Нолмоньяро в компании Нельданаро — ближайшего советника и друга Фингона. Оба выросли среди приближенных Второго Дома, были родственниками по материнской линии, и хоть и не были именно друзьями, но хорошими приятелями — точно. Слева от Нолмоньяро стоял Сардафион — начальник стражи Химринга, друг Маэдроса, рядом с ним — Эстемирэ и Тэратаро, спутники Маглора и Карантира соответственно, а чуть поодаль чему-то смеялась Ристанис — подруга детства Маэдроса и Маглора, одна из предводителей отрядов. Она единственная была в доспехах и при мече — по всей видимости, только что вернулась из дозора. Объединяла этих шестерых разве что дружба с лордами, да участие в битве за корабли. Ну и, может быть, еще темный цвет волос и чисто нолдорское происхождение. Ни Маглор, ни Финрод понятия не имели о том, что эта компания собиралась так — на том или ином месте — каждое утро с того момента, как прибыли сюда. Верным слугам необходимо было договариваться и решать множество вполне бытовых вопросов, и в связи с этим и общение было весьма раскованным, потому что времени на недомолвки не было. Сейчас утренний обмен новостями был уже закончен, но тут с северных укреплений вместе со своим отрядом вернулась Ристанис, окликнула эльдар, и разговор пошел более непринужденный и веселый, тем более что совсем уж неотложных дел пока не было. - … да Эру с тобой, Нолмоньяро, - продолжал Сардафион ранее не услышанную Финродом фразу. - Если бы твой лорд не подселился к Канафинвэ, я бы вообще не знал, что делать! Вы же последними прибыли... ну, я надеюсь, что больше никого пока не будет... мне бы тогда пришлось селить твоего Артафиндэ куда-нибудь на первый этаж! Ну, туда, где вы все разместились. Так что не возникай — у тебя и этих твоих синдар нарготрондских теперь хоть комнаты нормальные. А если еще Амбаруссар приедут... а они вообще никогда не предупреждают... - А, кстати, Нолмоньяро, - Эстемирэ, советник Маглора, бывавший в Нарготронде и неплохо знавший друга Финрода, подошел ближе. - Меня вот этот нехороший эльда, - он кивнул на Сардафиона, - привлек к службе, не посмотрел, что гость. Сказал, что как старший двоюродный брат, он мне просто по шее даст, если буду за арфой сидеть вместо того, чтобы делать общественно полезное дело. Так что я вас с Эллайрэ ночью со стены-то видел... Финрод заинтересованно высунулся еще дальше из окна, мгновенно вспомнив про вчерашний спор и грустно подумав, что сам он, похоже, проиграл... По возвращении в Нарготронд нужно будет непременно поговорить с Нолмоньяро насчет его морального облика. Потому что нечего так подставлять своего государя. - И что, что видел? - с вызовом откликнулся Нолмоньяро. - Сам на нее заглядывался? А что же не женился еще тогда? Ты-то с ней мог видеться сколько угодно, в отличие от меня... - Было у меня желание вас стрелой со стены напугать, - усмехнулся Эстемирэ. - Но разве что только от зависти. Она мне подруга, но не более. Не начинай тут... Я не претендую. Хотя ты ведь ее в Нарготронд увезешь... впрочем, там безопаснее. - Так что там у вас с ней, Нолмоньяро? - встряла веселая Ристанис. - Мы тут уже четыре дня, как вы приехали с Артафиндэ, за вами наблюдаем... Ты нолдо или как? Хоть и из Второго Дома... Финрод чуть прикрыл глаза и с трудом удержался, чтобы не поднести руку ко лбу. Маглор, обнимавший возлюбленного за плечи, чтобы ему было теплее, тихо хмыкнул, продолжая молчать и слушать. Разговор велся на квэнья, причем с разным произношением в зависимости от принадлежности к тому или иному Дому. - Да, и мне интересно, - встрял Тэратаро, который был полной противоположностью своему лорду — Карантиру — общительный и легкий характером. - Я жене предложение тоже уже здесь сделал, в Эндорэ, а она сказала, что если в бою ее обойду — она согласится с первого раза... Эллайрэ тебя хоть не заставляла так перенапрягаться? Вопрос прозвучал осознанно двусмысленно, Сардафион и Ристанис рассмеялись, а Нельданаро возмущенно сдвинул брови, делая шаг вперед и вступаясь за родича: - Отстаньте от него! И вообще, это личные отношения, вас не касаются! - А нечего было влюбляться в деву из Первого Дома, - отозвался Эстемирэ, но Нолмоньяро сам предотвратил конфликт: - Не знаю уж, что ты там видел со стены, Эстемирэ, но ничего недозволенного по отношению к деве я не сделал. Да, мы гуляли всю ночь, и все, что я позволил себе — держать ее за руку. - Не повезло деве, - разочарованно отозвалась Ристанис. - Лорд Канафинвэ дозволил мне сделать ей предложение... - Ты еще и спрашивал?.. - Нет, Второй Дом — это диагноз... - А вот не надо мне тут... - это, разумеется, встрял друг Фингона. - ... и я его сделал, - твердо закончил Нолмоньяро, не слушая распрей. - Сегодня на рассвете, после восхода Анара. Я привез кольцо из Нарготронда, и она приняла его. А потом проводил Эллайрэ к ее покоям. Все замолчали. - Так ты ее поцеловал или нет? - задумчиво спросила Ристанис. - Нет, - Финрод даже по голосу понял, что Нолмоньяро смутился. - То есть да, но в щеку. У нас будет еще время... - Рад за тебя, Нолмоньяро, - послышался растроганный голос Нельданаро. - Поздравляю. Пригласишь на свадьбу? Я и принца Финдекано могу в ваш Нарготронд вытащить... - Так ты не спал, получается, всю ночь? - озабоченно отозвался Сардафион. - Ну-ка, иди спи! Точно, выспишься — и я тебя в ночь в дозор отправлю. Или у вас там свидание намечено? - Сардэ, отстань от него... Поздравляю. Очень рада за тебя, Нолмоньяро. Не так много у нас тут хороших вестей. Тут еще гномка родила ночью... Жизнь продолжается, как бы то ни было. - Гномка родила? А у них тут женщины есть?! А почему я еще не знаю?! - А ты всегда всё последним узнаешь... - Обижаешь, Ристанис... - Ой-ой... На дуэль меня вызовешь? Тебе не повезет. - Мне?! - Успокоились оба, - при необходимости Сардафион умел заткнуть не хуже своего лорда Маэдроса. - У нас тут свадьба намечается, а вы начали! Еще старые обиды припомните!.. Нолмоньяро, так ты ее прямо сразу отсюда увезешь? Еще не женой? - Я так не могу... - А я вот всегда мог... - А ты замолчи, знаем мы всё про тебя... Финрод вздрогнул, когда к его плечу прикоснулась чужая рука, и почувствовал, как рядом точно так же вздрогнул Макалаурэ. Оба от окна развернулись мгновенно и вперились взглядом во встревоженное лицо старшего сына короля нолдор. - Я к вам стучался, - пояснил Фингон. - Долго. Потом чуть приоткрыл дверь... ничего не доносилось... Забеспокоился, вошел. Смотрю — а вы у окна торчите. Чего на завтрак не пришли? - Да мы тут, - неопределенно махнул рукой Финрод. - Финьо, а что ты хотел? - Вот, - Фингон протянул два яблока. - Это последнее, что удалось спасти, там женщины из эдайн уже из оставшихся что-то варят... - О, яблоки Лиммэйтэ? - оживился Финрод. Обширные сады ученика Йаванны, Лиммэйтэ, что перевез свои семена и саженцы на корабле, были широко известны на весь Белерианд, как и когда-то были известны на весь Тирион и даже Валинор сады все того же нолдо. Корабли Кирдана по осени швартовались в Дренгисте, забирая на борт яблоки и другие плоды из подвластных Лиммэйтэ садов, а потом эти плоды доставлялись в гавани Фаласа, в Нарготронд и даже дальше — в Дориат. Зимой в Хитлум корабли привозили уже вещи на обмен — нарготрондское вино, творения дориатских вышивальщиц и картины синдарских художников, морской жемчуг, замороженную рыбу... Яблоки и сидр Лиммэйтэ, по вкусу — словно теплое напоминание о Благословенной Земле, становились в Белерианде легендарными. - Два всего осталось, - грустно сообщил Фингон. - А я ведь несколько мешков привез. Один Майтимо с Карнистиром приговорили, остальное девы в сидр переработали. Я вот для вас две штуки отвоевал всего... Вы поздно приехали. - Спасибо, Финдекано, - благодарно отозвался Финрод. Маглор кивнул: - Благодарю. А что Майтимо, он ждал нас на завтраке? - Да нет, не особенно... Сказал, что вы и до обеда можете... м-м-м, проспать. А что вы окно-то открыли? - заинтересовался Фингон. - Не лето уже. - У нас Нолмоньяро женится, - радостно сообщил Финдарато. - А, Нолмоньяро! Помню его, как же. Погоди, Финдэ, а как связывается его женитьба и ваше открытое окно? - Финьо, мы тебе это потом объясним, - встрял Маглор. - Ну, там... на обеде. Яблоки принес — спасибо. - Понял, - усмехнулся Фингон. - Ухожу. К обеду-то только выйдите уж... - Знаешь, Макалаурэ, я так счастлив за него, - когда за Фингоном закрылась дверь, Финрод с задумчивой улыбкой поглядел за окно. - Я тоже рад за него. А еще больше — за тебя, что ты счастлив. - Рядом с тобой я всегда счастлив... И кстати, я победил в споре! - Почему это? - возмутился Маглор. - Твой Нолмоньяро сделал ей предложение! - Но не ночью, а уже на рассвете! А мы спорили только на ночь! И к тому же у них ничего не было, даже не целовались! - Но предложение-то он сделал! И ночь они провели вместе, как я и говорил! - Я был уверен в его целомудрии, и он ничем его не нарушил! Несмотря на твои подозрения! - Ох, Финдарато, - Маглор приблизился, держа в руке яблоко. - И вот что теперь будем делать? - У меня есть предложение, - лукаво отозвался Финрод. - Какое? - Останемся в Химринге. - Майтимо меня проклянет почище валар, если я тут задержусь. У него хлопот хватает. - Не проклянет, пока тут Финдекано, - фыркнул Финрод. - Майтимо будет занят. Проведем тут месяц, а после, по весне, ты ко мне приедешь. - Ага, как раз тогда, когда дороги развезет? Я, конечно, ради тебя и не на такое готов, но... - А я приеду летом. Правда, тоже ненадолго. - Ладно, договорились, - Маглор шагнул вперед, перехватывая Финрода за пояс и чуть наклоняя к себе его голову. Финдарато прикрыл глаза. Целоваться так, как это было сейчас — у окна, под уже почти зимним ветром... Это напомнило Финроду переход в Эндорэ, когда он среди неистовых колющих ветров и изнуряющего холода представлял себе теплые губы, горячее тело рядом... Оба уже успели откусить от яблок, и теперь поцелуй был, как будто тот самый — словно вознеслись снова над Валинором сияющие Лаурелин и Телперион, словно восстали вокруг влюбленных леса Оромэ, словно не было ни Исхода, ни омрачения Амана, ни крови, ни битв. В Эндорэ, на землях Белерианда, как и здесь, в Химринге, начиналась терпкая, мерзлая зима — с ее ароматами мороза, хрустким снегом, с инеем на вороте плаща, с вечерами у очага, перезвоном струн и долгими сказаниями в теплых комнатах, с холодом бдения на страже и теплыми снами под двумя стегаными покрывалами... Она начиналась для всех — нолдор, синдар, эдайн и наугрим. - Не покидай меня, Макалаурэ, - прошептал Финрод, когда Маглор оторвался от его губ. - Не покидай больше никогда. - Я обещаю, - коротко отозвался Маглор. - Больше никогда, Финдэ.