Богомол

Кто ж знал, что оно будет так легко писаться под осты из "Portal 2" C:> ______

Больше всего на свете Эрик Холл ненавидел омег-мужчин. Неприятные существа, еще более жалкие, чем даже альфы-женщины, неестественные организмы для инкубации потомства, так отличающиеся от нормальных организмов бет. И почему природе на месте не сиделось? Она думала, что никто не станет размножаться без ударной дозы гормонов в голову? Взять тех же бет – они прекрасно размножались, пока их не покосила бесплодием неизвестная болезнь, и уже несколько поколений вся тяжесть легла на хрупкие плечи… точнее, задницы омег. Мерзкие, мерзкие создания. Даже если они того не хотят – все равно будут подмахивать задницами первому прибежавшему кобелю-альфе. Шлюха, заботливо выращенная матушкой Природой, каждые несколько месяцев теряющая личность в волнах физиологии. Примерно это думал Эрик, испытывая далеко не первую в жизни течку. Утопая в ненависти к своей природе, он забился в угол комнаты, затылок саднил от слишком плотного соседства со стенкой, щеки и шея горели от стыда, а джинсы между ног давно были мокрыми, как у последней путаны. Ему искренне хотелось проломить эту самую стенку головой, а еще лучше – взять нож и избавить себя от внутренней причины сего состояния. Соблазн велик, но, с другой стороны, стоит перетерпеть неделю для продолжения нормальной жизни в обнимку с таблетками, характерный вкус которых, казалось, уже впитался в язык. Только один плюс был у этого состояния, и этот плюс Холл собирался использовать в ближайшее время, когда организм переживет первую волну возбуждения и вновь подчинится трезвой голове. Хотя это невероятно сложно, постоянно помнить о последствиях, когда так и хочется, чтобы кто-то вста… Раздраженно зашипев, парень опять стукнулся затылком, прогнувшись. Запустил ладонь между ног, почувствовал склизкую влагу, поднес пальцы обратно к лицу. Неужели здесь и находятся эти гребаные феромоны, не дающие нормально пройтись по улице ближайшие несколько дней? Разведя пальцы, Эрик посмотрел на них против света. Ниточки смазки едва блеснули, тут же разрываясь и обволакивая кожу. Пожалуй, если не пить хотя бы сутки, с такими темпами выделений реально умереть от обезвоживания. А от слишком высокой чувствительности хоть юбку носи, чтобы не натирало. Или хотя бы реперские штаны. Где-то они, кстати, были, припасенные именно на такой черный день. Как нелепо – омега в реперских штанах, чтобы задницы ничего не касалось. Да, канонно вылезающие из-за пояса трусы придется отменить. Итак, с первой проблемой Холл разобрался. Хотя проблема ли это? По сравнению с тем, что предстояло, нет. – Пур-р-р-р. – Ты уже все сожрал, Фрейд? – парень равнодушно повернулся в сторону холодильника. Из-за белого угла, покачивая лохматым хвостом, вышел крупный сибирский кот, облизываясь после мясообразной хрени, продаваемой под видом корма. Фрейд явно не только все сожрал, но и требовал добавки, направившись к хозяину и начав тереться спиной о ногу. Эрик лишь отметил, что от даже невинного такого прикосновения хочется раздвинуть ноги и застонать, призывая хоть какого-нибудь из гребаных «самцов». Но пусть Фрейд остается единственным самцом в этом доме. Недавно у трех соседских кошек появились подозрительно пушистые котята, что подогрело гордость как минимум Холлу. Если уж хозяин омега, пусть кот отдувается в мужественности за двоих. Не выдержав, парень все же взял кота за бока и отставил в сторону, заранее избавляясь от зоофильских мыслей. Поразительно, что может сделать с мозгом темная омежья сущность. Потом, выждав минуту, встал и даже сделал несколько шагов, прежде чем беспомощно опереться о дверцу холодильника, напряженно расставив ноги. «Господи, их даже сводить неприятно», - мысленно простонал Холл и невидяще уставился на стикер, желтеющий чуть ниже и правее ладони. Автоматически потянулся отодрать, но вспомнил, что наклеил его сам же в прошлый раз. Пять закрашенных квадратиков – по числу течек. Три галочки под каждым, кроме первого и третьего – под ним серела косая палочка, незаконченный аналог соседей. Где же карандаш… Поморщившись, Эрик все же выпрямил ноги и твердыми шагами преодолел расстояние до шкафчиков, нашел слегка запачканный в джеме карандаш, неосознанно облизнул. Вернувшись к стикеру, начал методично рисовать и закрашивать новый квадратик. По ним чиркнул полоску – половину будущей «птички». Задержал взгляд на карандаше дольше, чем обычно, забывшись в мысли о том, что неплохо бы накупить игрушек на следующий раз. Больших таких. Тут же Холл привычно содрогнулся от неприязни к себе и запихнул карандаш на холодильник. Дернул на себя дверцу морозилки и вытащил ванночку с мелкими кусками льда, тут же приложив горсть к лицу и шее. Казалось, от жара лед должен был сразу растаять и испариться, но нет, он продержался некоторое время, прежде чем стечь неприятной холодной влагой под футболку. Оставшиеся кубики упали в бокал, спустя секунду залитые соком. Несколько солоноватых таблеток, половина бокала выпита залпом, чтобы не стошнило. Не то, чтобы это было неприятно на вкус – скорее психологическая такая тошнота. Стало немного легче, чувствительность притупилась, хотя этот эффект продержится от силы часов восемь, а принимать таблетки чаще раза в сутки нежелательно. Чтобы заглушить прочие ощущения, Холл включил телевизор, лучшее средство для временного отупления. – При спаривании самка начинает есть самца с головы… «Везунчики эти самцы. Трах всей жизни в буквальном смысле. Говорят, в омеге тоже что-то умирает после первого раза. Мозги, наверное… Не знаю, я особо ничего не почувствовал». – Таким образом она получает нужный белок для выращивания потомства. Парень пожелал себе приятного аппетита и проглотил половину бутерброда, одеваясь на ходу под добрый голос ведущего детской передачи. Наверняка этот ведущий бета. Среди омег и альф добрых людей не бывает, они все животные, по недоразумению гуляющие в строгих костюмах и узких джинсах, издающие взаимно приятный запах, лишь бы спариться и дать появиться на свет паре нормальных бет. Если повезет, конечно. Нынче особой гордостью стало появление альфы, по прессе даже прокатился прецедент, когда какой-то омега сделал аборт, узнав, что носит в себе омег-близнецов. Животнолюди на строгий взгляд Холла были лишними везде, жаль, что остальное общество так не считает. Приходится делать все самому. Последним была накинута толстовка на несколько размеров больше. Капюшон на голову, никто не удивится гуляющему в таком виде человеку на ночных улицах, полных клубов и борделей. Одеколон скрыл запах ровно настолько, чтобы его мог почуять далеко не любой альфа. Только «свой». Наверное, дело в иммунной системе, потому что на одного омегу множество альф реагирует совсем по-разному. Особого привереду даже может стошнить прямо на ложе утех. Зато на «свой» запах альфа реагирует особо резко и даже болезненно. У идеальной пары всю жизнь будет головы друг от друга сносить, так что сказки о долгой и счастливой жизни несут долю правды. Туго зашнуровав ботинки, Эрик бросил взгляд в зеркало, в последний раз проверяя свой вид. Поразительно, как период течки влияет на внешность, будто заставляя излучать какую-то томную ауру, меняется взгляд, покраснеть можно от любого пустяка и все это смотрится столь же пошло, сколь привлекательно для партнера. – Последнее открытие британских ученых позволяет легко забеременеть альфам, – провозгласил телевизор за секунду до того, как парень щелкнул пультом. Если Холл не собирался спариваться, то зачем же он стал открытой мишенью для подходящей ему пары? Зачем ходить по скоплению «животнолюдей», источая свежий запах добычи? Скорее всего, он все же хотел найти пару для секса без обязательств, который мог бы облегчить страдания ближайших дней, так как всем известно, что оставшаяся нетронутой омега будет страдать мигренью до следующей течки. Вот она, мудрость Природы. Ночной город великолепен, земля будто светится изнутри, освещая серость затянутого тучами неба. Человеческий гомон, крики, высокий девичий и разнузданный мужской хохот, где-то слышны возмущенные вопли – все это приглушается прерывистым рычанием мотоциклов, хозяева которой устраивают гонки почти каждую ночь. Это то место, где легче всего найти пару, потому что никто не приходит в ночной квартал с серьезными намерениями – лишь повеселиться. Поэтому благонравным «до-свадьбы-не-дам» омегам путь сюда заказан. А таким, как Холл? Наверное, самая дорога. – Кого-то ищешь, малек? – внезапный звук у уха заставил Эрика вздрогнуть и отскочить к стенке. Усатый бугай-байкер с любопытством уставился на странного мелкого парня, будто выслеживающего здесь что-то. От незнакомца едва уловимо пахло течкой, что вызывало еще большее любопытство завсегдатая квартала, но Холл помотал головой и скрылся за углом, стараясь сохранять невозмутимость. Не хватало только нарваться на кучу альф и потерять контроль над ситуацией, лучше наблюдать издалека. К счастью, байкер не стал его преследовать и ушел в соседний бар на зовущие веселые вопли приятелей. С облегчением вздохнув и пообещав себе быть более осторожным, парень выглянул из-за кирпичной стены, рассматривая небольшую толпу людей возле мотостоянки. Чутье подсказывало, что наиболее подходящий объект находится там, но кто именно? Это можно было определить только по запаху, приблизившись. Холл поежился от нескольких капель затекшей за шиворот воды – после дождя под трубами стоять все же неразумно, но это внезапно дало уверенности. Выпрямившись, он быстро и легко зашагал в сторону группки, совершенно естественно, будто там находился старый знакомый. С приближением нужный запах становится отчетливее – и это было взаимно, потому что один из парней пристально уставился на незнакомца. Забавно, он оказался не слишком-то брутальным, старше Холла на пару лет, не больше. Высокий, но не тощий, крепкий, но не перекачанный, как это часто бывает у «самцов». Да и дрыщей-альф вообще в природе не существует, наверное. Медно-рыжие волосы забраны в хвост, мотоциклетный шлем зажат локтем к боку. Типичный посетитель этого места, и для него явно не в новинку, что милые омеги подходят к нему первыми. Так Холл и сделал, под внимательными взглядами остальных вплотную приблизившись и уткнувшись куда-то чуть ниже плеча, насколько позволял рост. Проверяя его запах и позволяя почуять свой. В такие моменты Эрик чувствовал себя чем-то средним между животным и шлюхой сильнее, чем обычно. Да и эта неловкость от направленных на тебя чужих глаз уверенности не прибавляла. – Я ненадолго, – рыжий махнул остальным рукой, солнечно улыбнувшись, и потащил Холла за руку, пока они не оказались одни. Резко развернувшись, припер парня к стене, насмешливо посмотрев в глаза. – Откуда ты взялся такой смелый? – У меня проблема, и ты можешь ее решить, – Эрик едва слышно выдохнул, когда альфа наклонился к его шее и слегка куснул, будто подтверждая свое право. – Последствия? – У меня противозачаточные. Просто трахнемся и разойдемся, хорошо? Умолк, закусив губу. Близость подходящего партнера вызывала дрожь в ногах и какое-то горячее пульсирующее ощущение внутри, опасность сорваться на инстинкты ближе чем когда-либо. – Без поцелуев? – с усмешкой добавил тот. – Без. - - - Как удобно, что в ночных кварталах всегда есть один-два заброшенных дома, где можно без неудобств, обязательств и свидетелей заняться быстрым сексом, чтобы забыть лица друг друга через несколько часов. В глубине души Холл был бы не прочь найти постоянную пару, которая будет защищать его от собственной природы все время течки. В глубине души рыжий с неизвестным именем был бы не прочь найти постоянную пару, которую можно будет оберегать и повсюду таскать за собой. Интуитивно оба они чувствовали, что нашли то, что надо, и одной ночью это не ограничится. Тогда так ли важен запрет на поцелуи? Компенсировать его можно и потом, а пока рыжий просто прижал Эрика к постели, исследуя губами и пальцами тело, избавляя от толстовки и задирая просторную футболку, чтобы поцеловать, укусить и оставить след. Каждое прикосновение отзывалось дрожью, словно мелкие удары статического электричества по коже, химия размножения в очередной раз торжествовала. Холл запустил пальцы в волосы партнера, отметив их необычную мягкость, хотелось гладить и гладить, перебирать наутро или уткнуться носом и вдыхать запах. – Так нравится? – с умилением проговорил альфа и лизнул чуть ниже ребер, заставляя инстинктивно втянуть живот и развести ноги. Из-за отсутствия белья весь день смазка стекла уже до колен, оставляя неприятное стянутое ощущение там, где засохла. – Очень. Рыжий не успел и рта открыть, как ласковые прежде пальцы вцепились в волосы, а по шее царапнуло лезвие мелкого ножа, скрытого до этого момента в кармане джинс. Жизнь альфы спасла лишь его реакция – отдернуться, поймать руку и грубо заломить, переворачивая незадачливого омегу на живот, грубо надавить на затылок и ткнуть в постель, чтобы не дергался. Нежность будто водой смыло, оставляя лишь злость и недоумение. – Ты что собирался сделать, идиот? – раздраженно прошипел Холлу на ухо неудавшийся партнер. Эрик промолчал и просто злобно взбрыкнул, целясь ногой в живот альфы. Возбуждение и агрессия причудливо смешались, придавая сил и… желания? – Пусти и проваливай, – почти прорычал он, приглушенный складками простыни. – М-м… Нет, – в голосе того послышались мстительные нотки. Треск рваной ткани, запястья Холла теперь связаны. Останутся синяки от такого неаккуратного и тугого стягивания, но парень уже не обращает внимания на такую мелочь, чувствуя прикосновение к бедрам. Альфа рывком стянул с него джинсы до колен, царапнул поясницу, заставляя прогнуться в типичной для совокупления позе. Организм отреагировал быстро – отверстие опять слегка захолодило от выступившей смазки, а прикосновение пальцев спровоцировало тихий стон, полный и отвращения, и похоти. – Проваливай… – Эрик готов был взвыть от стыда. Неудачник. Ну почему нельзя так просто взять и прикончить гребаного «самца»? Нет, надо потерпеть поражение в самом начале. Еще одним куском ткани ему почти нежно заткнули рот. Влажный язык скользнул вдоль позвоночника, Холл лишь сильнее закусил грубоватую ткань. Рыжий продолжал измываться над ним, мстя, касаясь везде, кроме центра возбуждения. От резкого укуса за задницу Эрик едва не вскрикнул, краснея до ушей. Унизительно. Неприятно. Когда он уже перейдет к делу? Руки и плечи уже начинают затекать, они начнут болеть, если не будет на что отвлечься. Твердый член коснулся внутренней части бедра, потом потерся о промежность и мошонку, дразня. Эрик рефлекторно сдвинул колени, пытаясь зажать его, чтобы чувствовать лучше, но зад намекающе схватили ладони, слегка впиваясь ногтями. Видимо, альфе надоело тратить время на прелюдию, природа брала свое, и во влажное отверстие уперлась немаленькая головка. Стиснув зубы, Эрик мысленно проклял размеры альф, доставляющие не слишком приятные первые минуты тем, кто не привык трахаться каждый день. Но из-за гребаной смазки было трудно даже нормально сжаться, не пуская, слишком скользко было внутри для этого. Туго, но без особого труда рыжий начал проникать в него, раздвигая внутренние стенки и вызывая смутное желание податься навстречу, игнорируя неприятное чувство крайней растянутости. Рвано вздохнув, Холл едва не подавился воздухом от первого толчка, углубившего проникновение еще на несколько сантиметров. Вроде бы еще только начал, а уже хочется вырваться и убежать подальше, вот только ноги не выдержат, а колени предательски подкосятся. Пара неторопливых движений, чтобы дать передышку – и альфа резким толчком скользнул до основания, вот теперь Холл не выдержал и по-животному взвыл, прогибаясь до боли в пояснице, дыхание сорвалось, а по телу пробежалась горячая дрожь. Горели бедра, зад, спина, живот и шея, даже уши. Медленно рыжий выходил из него и тут же загонял член обратно, с каждый разом вызывая все более откровенные постанывания, ставшие почти требовательными, и тогда можно было уже не сдерживаться, втрахивая этого странного омегу в постель, запускать ему пальцы в волосы и оттягивать, чтобы оставить след засоса чуть ниже уха. Все, как договаривались – никаких поцелуев в губы, но больше ни на что запрета не было. Только перед самой сцепкой омега задергался, будто испугавшись, это не удивило рыжего – ощущения внутри при этом вроде бы необычные. Он же чувствовал лишь вновь накатывающее удовольствие и прилив сил, ну а Холла сильнее зажал под собой, не давая даже дернуться в этот момент, дабы обеспечить себе ближайшую пару часов сплошного удовлетворения. …Первые разумные мысли вернулись в голову Эрика спустя три часа, как он вошел в эту комнату. Расслабленный и довольный альфа стиснул его, восстанавливая силы в подобии сна. Новый отнимающий кучу сил заход Холлу совсем не улыбался. Ткань на запястьях ослабла, позволяя избавиться от нее. Парень вытянул руки, чтобы уцепиться за что-нибудь и выползти из крепких объятий, но несколько минут безуспешных попыток пропали зря. Разозлившись, он ударил ладонями по простыне и внезапно ойкнул, закусив поцарапанную подушечку пальца. Аллилуйя, он уже боялся, что нож потеряется. Сжав его в ладонях, Эрик задумался. А стоит ли? Прежние партнеры несомненно заслуживали этого, но сейчас… Все было словно по-другому. Может быть вот он, долгожданный «хеппи энд»? Рыжий за спиной заерзал и уткнулся в шею, по коже небольшими волнами пролетало его дыхание. Замерев на пару секунд, Холл стиснул зубы и перевернулся, задавая ускорение сжимающим рукоять запястьям. - - - Быть омегой омерзительно, но в то же время это несет в себе какое-то инфернальное веселье. Спустя полчаса Холл возвращался в комнату с черными пластиковыми пакетами из ближайшего супермаркета. Мусор за собой надо убирать. Насвистывая какую-то детскую песенку, он на ходу чиркнул в воздухе ножом, будто завершал утреннюю «птичку». Жизнь определенно прекрасна, особенно когда есть кому разделить мрачнейшие ее проявления.