О Генде, сахаре и землянике

      Генда шел по площади, насвистывая себе под нос Полет Валькирий. Он окидывал своим хозяйским взором новый лагерь. Аккуратные ряды домиков пестрели в отсветах заходящего солнца свежевыкрашенными стенами. Скоро сюда приедет первая смена, и все должно быть идеально. А Генда, как заведующий хозяйством нового лагеря (а в прошлом - старого), должен проследить, чтобы проверка в виде начальственных лиц и, собственно, пионеров, осталась довольна, не найдя ни единого повода придраться.       Уже в который раз за день он подошел проверить шпили для стягов. Безуспешно попытавшись расшатать их, товарищ Генда удовлетворено кивнул и повернулся лицом к алеющему горизонту.       Блики от воды расположившегося вдалеке озера неожиданно перекочевали на стекла очков, неприятно ослепив глаза. Генде ничего не оставалось, кроме как поспешно прикрыть ладонью лицо, создавая видимость, что несносные очки снова сползли на кончик носа и подлежат немедленному возвращению на положенное им место. Постояв так пару минут, он оглядел площадь. Почти весь немногочисленный коллектив лагеря: вожатые, повара и прочие собрались здесь, отдыхая после тяжелого дня, состоящего из непрерывной беготни с наведением марафета на "Совенок".       Яночка, самая молодая из вожатых в этом году, снова сидит за мольбертом и рисует. Она очень ответственно подошла к возложенной на нее обязанности: проиллюстрировать все основные виды лагеря, и где бы кто ее ни увидел, при ней всегда как минимум карандаши и бумага. То она носится между домиков с планшеткой, выбирая ракурс для нового рисунка, то сидит на крыше административного корпуса и с пулеметной скоростью делает эскизы, за которыми через пять минут будет гоняться по всему лагерю (крыша-то открыта всем ветрам, в том числе и тому, что пришел с озера и позарился на изрядно большую стопку листов). Помнится, Яна даже рассказывала, как ходила в лес на поиски, но нашла не все наброски, потому что ей померещился какой-то страшный темный силуэт с длинными руками, и она, испугавшись, убежала. Правда, вернулась она из леса точнехонько к обеду, да... Ну и правильно, что там какие-то рисунки, когда распорядок дня! Да и все знают, что девушка себя точно в обиду не даст.       Генда, заметив, что Яночка замерла с кистью в руке и уже некоторое время задумчиво смотрит на него, поощрительно кивнул, и пошел в сторону домиков. День выдался длинный, и завтра нужно быть свежим и выспавшимся, чтобы принимать проверяющих. Как ни крути, а основные вопросы по лагерю придутся на завхоза. Но не тут-то было: наперерез Генде бежал Степан, еще не вожатый, но приехавший в новый лагерь помощником. Будучи много раз в старом лагере, он давно, еще пионером, частенько бывал на подхвате у взрослых, вот и решил в этом году уже полноправно участвовать в организационной деятельности и управлении лагерными делами.       - Товарищ Генда, товарищ Генда, там сахар привезли, а куда выгружать не знают, все же уже забито!       - Еще сахар? - Генда недоуменно нахмурился, ибо сахар этот было уже некуда девать. А продовольственный склад действительно был заполнен до отказа. И в немалой степени тем же сахаром! - Надо найти для него место посуше, не в сарай же его класть, в самом деле.       - Может, подойдет здание музыкального клуба? Там и кладовка есть, и люди будут, чтобы за чистотой следить. Как раз ничего с сахаром не случится, - Степан подсказал дельный вариант, и они направились к симпатичному одноэтажному зданию на окраине лагеря. Однако мальчик тут же опомнился и побежал просить подогнать машину с важным грузом поближе.       Генда постучался в музклуб и, не дождавшись ответа, уже потянулся за ключами, как дверь распахнулась, а на пороге оказалась Маша, длинноволосая девушка милой внешности. Она заведовала музыкой во всем лагере и была... чрезвычайно болтлива.       - Ой, товарищ Генда! А я сначала не услышала стук, увлеклась сортировкой книжек разных, а потом поняла, что кто-то вроде бы стучался, решила проверить, и тут вы…       - Маша, у меня к вам вопрос, - решил прервать не собирающийся прекращаться поток слов Генда, - у вас кладовка в клубе свободна? Нам некуда сахар сложить.       - Ну-у… Да, свободна по большому счету, там и нет почти ничего, - протянула задумчиво девушка, но после нахмурилась, - но это вы мне бросьте, товарищ Генда! Место обязательно будет востребовано!       - И чем же это, Машенька, можно занять кладовку?       - Инструментами! Материалами, книгами, тетрадями, сценической одеждой, в конце концов, - Маша все распалялась, и ее нужно было останавливать.       - И откуда же это все возьмется? Что есть, то уже по местам лежит. Не привезут же дети с собой все эти инструменты и учебники. Да и сахара-то там всего… - Генда замялся, но откуда ни возьмись появился Степан:       - Двадцать мешков по пятьдесят килограмм! – бодро отрапортовал молодой человек.       - Два-а-адцать? – прошептала Маша, глаза которой забавно округлились.       - По пятьдесят. Да… - прошептал в свою очередь Генда и, помотав головой, произнес, - Степа, сходи за, скажем, четырьмя вожатыми еще, пусть возьмут пару тачек и идут к машине, а затем везут сюда мешки, сколько смогут за раз.       - Хорошо, товарищ Генда, - все так же бодро проговорил Степан и побежал в сторону площади.       - Но… Товарищ Генда! Не все же двадцать мешков к нам! – Маша явно была недовольна складывающимися обстоятельствами.       - Не беспокойтесь, Машенька. Давайте договоримся так, скажем, сколько молодые люди смогут принести за четыре раза, столько тут и останется, остальное мы найдем, куда пристроить…       - Два! За два раза, у нас не такая большая кладовка.       - Ну, Машенька, мы бы к вам не пошли, если бы было место, более подходящее, чем ваше. Три.       - Продовольственный склад есть, - буркнула Маша, надув губы, - так и быть, сколько за два раза привезут, столько пусть здесь и будет.       - За три, - поправил ее Генда.       - Да, я, кажется, так и сказала, - вновь удивленно-округлившимся глазам Маши невозможно было не поверить, - ой, товарищ Генда! А вы знали?.. – девушка снова что-то начала рассказывать, но Генда слушал ее вполуха. К счастью, вожатые с первой партией сахара прибыли уже через пару минут.       Всего они смогли привезти за раз четыре мешка, по два на тачку. В обратный путь Генда отправился вместе с вожатыми, оставив Степу на растерзание Маше. Нужно было решить, куда деть еще восемь мешков.       Добравшись до машины, которая привезла сахар, и отправив молодых людей к музклубу с новой порцией сахара, Генда задумался. Когда он опомнился, то понял, что уже несколько минут смотрит на здание общих клубов. В нем было несколько комнат, которые планировалось отвести под кружки по интересам. И конечно же там были кладовые! Как же они раньше об этом не подумали… Ну да ладно, сложим оставшиеся мешки там. Но таки третий раз пусть везут в музклуб! Торг с Машей был проведен, а результаты торга не должны меняться.       В течение получаса весь сахар был выгружен и распределен по местам, а машина уехала. Генда снова постоял, смотря вдаль и собираясь с мыслями. Почему-то идти в домик не хотелось, и было желание завершить день как-то по-особенному. Взгляд опять задержался на озере. Генде вспомнилось, что в молодости он довольно активно занимался греблей. А еще он постоянно слышал от вожатых, что на ближнем острове есть совершенно замечательная поляна с растущей на ней совершенно удивительной земляникой. «Почему бы и нет» - подумал Генда и пошел к лодочному причалу. Уже через десять минут он был на середине озера, и еще через пару минут затаскивал лодку на берег острова. «Эх, помнят еще руки, как за весла держаться» - такие мысли и прочие воспоминания о молодости метались в голове завхоза. Он был категорически доволен вечером этого дня. И открывшаяся перед ним поляна с ягодами только улучшила настроение. Конечно же, в его голове проскочила и мысль о полезности такого места для разнообразия меню в столовой, но сейчас товарищ Генда, заведующий хозяйством лагеря «Совенок», а также один из его основателей, уважаемый человек, Герой Социалистического Труда… Он просто хотел отдохнуть от забот, и все вокруг способствовало этому.       Но ничто не вечно, и вот уже солнце совсем склонилось к горизонту, а значит, пора было возвращаться в лагерь. Генда спустил лодку на воду и, оттолкнувшись веслом от берега, начал грести.       Спустя минуту он услышал за спиной утробное рычание. Обернувшись, Генда с ужасом обнаружил, как лодку преследуют две огромные ягоды земляники с огромными ртами, полными острых зубов, и переполненными гневом глазами. Он начал яростно грести. Но берег был еще далеко, а монстры нагоняли…       Еще спустя минуту пасти ягод вонзились в лодку, полетели щепки…       Заходящее солнце окрасило воду в багряный.       Все, кто был в лагере, собрались на берегу.       Тишина стояла вокруг, и даже птицы, кажется, умолкли.       Только ветер на площади играл листьями деревьев и закрепленным на мольберте рисунком.       На бумаге был нарисован в гордой позе поправляющий очки товарищ Генда…

***

      - Семён! Семён! – я подпрыгнул на шезлонге. Передо мной стояла Ольга Дмитриевна и трясла меня за плечи, видимо, в попытке разбудить, - я смотрю, урожай вы собрали неплохой, не так ли? – кивнула она на корзины с земляникой. Еще не проснувшись окончательно и не отойдя от кошмара, я пробормотал:       - А, да… Это все благодаря помощи девочек! – в голове сразу прокашлялась совесть, напоминая, как мы с Леной дремали под деревом в тот момент, как Славя собирала ягоды.       - Понятно. Но это еще не все! – конечно же следующее поручение от вожатой не заставило себя долго ждать. Я бы удивился, будь по-другому.       - Ты же знаешь, зачем эта земляника? – спросила Ольга Дмитриевна.       - Не имею ни малейшего понятия, - признался я честно. Серьезно, девочки даже не сказали, для чего мы ее собирали.       - Будем из нее делать торт! – произнесла торжественным шепотом вожатая, - в честь чудесного спасения Шурика! Ведь это все благодаря тебе!       Вот здесь я немного подзавис. Все благодаря мне, да? И что, этот благодарственный торт будет тоже благодаря мне? Эх, ничего я не понимаю в этой жизни. В моей голове проскочил диалог:       - Благодарю вас, Семен, за то, что вы благодарите себя, Семён!       - Спасибо, Семён!       - Семён.       - Семён.       Семёны раскланялись, приподняв шляпы, и разошлись в разные стороны. Тем временем Ольга Дмитриевна продолжала:       - Так вот… У меня для тебя есть ответственное задание! – кто бы сомневался, да, - для торта не хватает еще дрожжей, муки и сахара. Все это надо принести в столовую до ужина!       - А те, кто торт будут печь, не могут как-то сами?.. – я не оставлял попыток отмазаться.       - Конечно нет! Они все заняты, - мило улыбнувшись, произнесла вожатая таким тоном, будто я маленький ребенок, у которого еще и с головой не все в порядке. Семёны, рассевшиеся в разных углах моего черепа, согласно покивали. Предатели! Ольга продолжила, попеняв, - а без дела у нас в лагере слоняешься только ты. Итак, запоминай! Дрожжи возьмешь в медпункте, муку в библиотеке… - это прозвучало так бредово, что я её прервал:       - Ага, а сахар в клубах? – с сарказмом произнес я, вспомнив свой давешний сон.       - А, так ты уже знаешь, где что? Отлично! – радостно проворковала вожатая, - ну всё, мне некогда, я спешу. Удачи тебе! – и убежала.       - Такие дела… - пробормотал я через несколько минут, оторвав наконец взгляд от безумно интересного оконного шпингалета, почему-то приделанного с наружной стороны рамы. Что ж, поручения вожатой не терпят. Вперед!