От перемены слагаемых...

-Я натурал, Джон. Смешинки плавятся в шампанском, девицы трутся у стойки, и ничего не меняется, мир не падает, обернувшись жалкой декорацией. «Он натурал, Джон». «Экспериментируй с кем-нибудь другим, Джон». И, убогое, поспешно сглатываемое, «ты двинутый извращенец, Джон». Не то чтобы он на что-то надеялся, но обидно. И почему, интересно, Маккартни считает его дилетантом? Он пробовал. И тот, с кем он пробовал, оказался напористым и чересчур... осведомленным в этом вопросе, да. А Джон не любил, когда кто-то был опытней его в чем угодно. Таким образом, Пол, о подобном даже не помышлявший, выглядел со всех сторон привлекательным вариантом. От мысли о том, как он подомнет под себя эту мелкую метящую на его место выскочку, у Джона волосы на руках встали дыбом.. Так что он вовсе даже не обижался, он знал, что однажды уложит на лопатки до тошноты приличного мальчика напротив. Ему еще понравится. Смелости Леннон набрался нескоро: через три часа, и, наверное, литра два пойла. Откровенно говоря, он еле стоял и больше походил на унылого алкоголика в третьем поколении, чем на крутого боя, под которого запросто ляжет даже сам Макка, чтоб ему пусто было. Последний, кстати, не особенно отличился, оказавшись соленым на вкус, - это Джон выяснил на пути в их «апартаменты» в кинотеатре, начав сползать вниз и успев зацепить зубами удачно оголившуюся полоску кожи над ремнем брюк, прежде чем встретиться с немытым кафелем. Ох, что это была за встреча. Басист все-таки доволок его до кровати и великодушно помог избавиться от ботинок и некоторых деталей одежды, в которой не принято спать. - К стенке и дрыхни, - попытался быть грубым Пол. Ему не шло. Они не первую ночь проводили вместе на узкой кровати, но впервые, ощутив его присутствие рядом, Джон почувствовал, что грозит образоваться некоторая проблема... А, поскольку он надрался, то просто схватил руку Пола и сунул себе в трусы. - О Господи, Джон, - послышалось раздраженное шипение парня, поспешно выдирающего конечность. Маккартни хотел спать и у него не было сил на шок или праведный гнев, он собирался отвернуться, но оказался перевернут на спину и придавлен к матрацу неожиданно прытким Джоном. За что последний сразу же получил коленом в пах, но, не растеряв былого энтузиазма, принялся жарко дышать Полу в ключицу и тереться об него всем телом. - Тупая пьянь, - резюмировал басист, копошась под ним в попытке выбраться. В живот уткнулось что-то мокрое. Или кончил или обоссался... Ничего личного, но он надеялся, что все же кончил. - Да вали уже, - начал пихать он «тело» в грудь. Джон часто дышал, со свистом выдыхая через рот, и слезать не спешил. И тут Маккартни накрыло. Ему надоели выходки музыканта, его девки, беспричинный апломб, глупые претензии к товарищам по группе, основанные на не менее глупой попытке выделиться, и вот теперь, как достойный итог всему этому, липкие приставания. То есть, они, наверное, должны были быть липкими, но Пол даже сейчас не мог абстрагироваться от того, что ну... это же Джон. Козел он, конечно, но все равно не противный. Ну, подумаешь, выпил человек. В общем, Леннона можно было бы понять, если бы тот не вздумал целовать там, где вот совсем уж точно нельзя было целовать, и не вернул Маккартни из мира всепрощения к тяжелым мыслям об убийстве. Юноша злобно дернул его вверх, отрывая от неприличного занятия, и сбросил с себя, меняясь с Джоном местами. Теперь он прижимал его к кровати. Теперь он хотел наказать его по полной. Алкоголь в крови сглаживал происходящее, смещая время, - например, Пол не помнил, как стащил с него белье и закинул одну ногу себе на плечо. Со второй, увы, не сложилось, но, поскольку Маккартни с трудом представлял свои дальнейшие действия, и это уже было неплохо. Минут пять напряженного сопения увенчались тем, что он все же оказался внутри, пусть и расслабленного выпивкой Джона, но все равно слишком узкого, войдя в него безо всякой подготовки. Пол не был садистом, - как-то никто не рассказывал ему о технике процесса, и теперь он просто действовал, как привык. Наградой стала безумная, до слез, боль, но парень упрямо толкался, до синяков сжимая выгнувшегося и уже не столь оптимистично настроенного Джона. В конце концов тот засадил ему коленом в челюсть, - и, пожалуй, это было справедливо. Но было поздно. Ничто еще так не заводило Пола, как приглушенно матерящееся тело, которое определенно было против, но у него стоял, и что-то с ним творилось совершенно непонятное, заставляющее подаваться вперед, унизительно открываясь перед, ну, почти насильником. Маккартни вдруг испытал странную нежность, устраиваясь поудобнее и пробуя менять угол наклона. Мучительно медленно, чтобы целовать открытую шею и голое плечо. - Еще, еще, еще, - исступленно всхлипывал под ним Джон, потерявшийся в ощущениях. От его уязвимости перед ним, у Пола сносило крышу. Когда все закончилось, они еще долго целовались, и Пол гладил нежную кожу бедер и живот, радуясь, что его не прогоняют. Ему было хорошо, и хотелось ласкаться и вообще бесконечно липнуть к жертве сексуального насилия, хотя та была, вроде как, не против. - Кажется, мы решили проблему с твоей натуральностью, - смущенно заметил Леннон, ненавязчиво перетягивая на свою сторону одеяло. Надо было, конечно, ответить, что он мало того, что сам совсем больной, так еще и пытается перекладывать все на его, Маккартни, почти здоровую голову, но было лень. Поэтому он просто сгреб к себе Джона вместе с одеялом и, натурально, заснул.