Переселенец

      Хао Асакура еще в первой своей жизни достиг того уровня крутизны и опытности, что удивить его могло немногое. Но его шебутной младший брат, разумеется, в это немногое беспардонно влез. Он привел огненного шамана в замешательство. И впервые за столько лет Хао был в растерянности.       Для начала надо сказать, что огненный шаман не любил свою семью. Собственно, он и за семью-то этих недалеких идиотов не считал. Единственным дорогим для него человеком Хао считал свою мать Асаноху. Это было неизменно в течение многих лет в разных его жизнях. Но с недавних пор у старшего Асакура появился еще один субъект, достойный его внимания и даже некоторой симпатии. Это был Йо.       С момента эпичного ухода Хао из семьи в младенчестве, он не оставлял «дорогих» родственничков без присмотра. Особенно младшего близнеца. Из всех немногочисленных членов клана Асакура Йо в некоторой степени интересовал Хао. Потому что наблюдать за ним было весьма и весьма занятно. В последний год особенно.       Поначалу брат казался Хао обычным ребенком. Он был мечтательным, немного хулиганистым и очень добрым. Все это было когда-то и у самого Хао, но давно позабылось с течением лет. А Йо был еще таким чистым и незамутненным, что смотреть иногда за его жизнью было очень... умиротворяюще. Младший брат с его детскими мечтами и проблемами был для великого шамана своеобразным островком безмятежности в этом суетливом и убиваемом людьми мире.       Необычность близнеца Хао стал замечать в год, когда должен был начаться великий Турнир. Младший брат резко взялся за ум, уехал из дома в поисках хранителя и нашел наконец-таки себе лучшего друга. А также первых серьезных врагов.       Признаться, Хао даже слегка забеспокоился, когда его близнец проиграл первый бой с этим дерзким китайцем. Он не стал отвлекаться от своих дел по набору и тренировке приспешников, но за братом стал наблюдать в два раза чаще. Облегчение, которое он испытал, увидев, что Йо очнулся, было настолько отчетливым, что Хао даже удивился этому. Он и не понимал до этого момента, как сильно беспокоился за этого глупого мальчишку.       Впрочем, глупым младший брат был недолго. После пробуждения Йо изменился. Похоже, первый и серьезный проигрыш, а также риск умереть оказали на него неизгладимое впечатление. Младший близнец стал намного хитрее, изворотливее и словно бы... старше. Надо же, как его состарило это поражение в шаманском бою.       С того дня Йо начал череду бесконечных сюрпризов и фокусов, что так забавляли столь опытного и мудрого шамана, как Хао. В младшем Асакура сочетались безумность экстравагантного поэта и серьезность опытного философа. Смесь на любителя, но Хао она нравилась. Брат умел удивлять и приносить в его жизнь что-то новое. И порой даже странное.       Йо творил иногда сумасшедшие вещи и, что самое главное, получал от этого времяпровождения искреннее удовольствие. Он, как говорили современные подростки, отрывался по полной. Но помимо этого он совершенно точно строил какие-то серьезные планы на жизнь.       Сперва Хао не разглядел это за тем водоворотом веселого безумия, что творился в душе брата. Но потом он увидел там, на дне, потрепанного жизнью усталого старика. Его младший брат был на удивление стар в душе. Хао не мог понять, что так сильно повлияло на Йо, что он в свои восемнадцать не ощущает себя молодым юношей. Но это было совершенно точно: за маской молодого веселого и сумасшедшего приколиста скрывался мрачноватый старик.       Ситуацию осложняло то, что Хао неожиданно не мог прочесть мысли Йо. Давно он не сталкивался с таким, имея дело не с телепатом, а с обычным парнишкой. Младший брат не делал ничего особенного, но его мысли были недосягаемы для великого шамана. Это было непривычно и сильно напоминало старшему Асакура времена, когда он еще не владел всеми концами звезды единства. Рядом со своим младшим братом великий шаман всех времен и народов снова был простым юношей. Который вынужден общаться с человеком, опираясь на ситуацию и эмоции, а не на знание того, что творится в голове собеседника.       Признание Йо в любви не стало для Хао особым откровением. Он давно заметил в брате невероятно жадный интерес к своей персоне. Причем, глубина и сила этого чувства была такой, словно младший брат давно и хорошо знает Хао. Это было странно.       Чувства Йо по отношению к огненному шаману действительно напоминали влюбленность. И хотя Хао понимал всю серьезность намерений брата, он продолжал наивно полагать, что тот одумается. Но куда там... Йо открыто заявил о своей любви. Как бы тонко и хитро он не подводил своего близнеца к этой мысли, старший Асакура знал, что тот давно все для себя решил. Йо по-настоящему был влюблен в своего брата. Это не было похоже на первую любовь — чувства Йо были зрелыми и серьезными. Такое присуще взрослому человеку, но никак не восемнадцатилетнему юноше. Хотя... Йо вообще отдельный кадр. Причем, кадр психологический зрелый.       Фактически сбегая от него тогда в источниках, Хао уже понимал, что нельзя было так реагировать на признания брата. Но в кои-то веки старшему Асакура хотелось подумать в тишине и спокойствии. Без настойчивого взгляда близнеца и тех эмоций, что скрывались в его груди.       Хао не столько удивил факт признания, сколько та решимость, которой горел его брат. Йо был намерен идти до конца, любя своего брата и неся ему свою любовь. И, честно говоря, Хао со смехом, но все же серьезно опасался, что младший близнец таки околдует его своими чувствами. Вон сбежать уже заставил, хотя Хао этого не делал уже много сотен лет. Да он с первой своей женой проще общался, чем с этим хитроумным мальчишкой. Что за невероятный парень...       Хао прожил слишком долго, чтобы с предрассудками относиться к вопросам пола и родства, когда дело касалось любви. Он просто... очень давно этим не заморачивался. В самом деле, ну какая любовь, когда он вот уже которую жизнь безуспешно пытался сделать такую великую вещь, как спасение планеты от глупых людей? При таком раскладе старший близнец и думать забыл о романтике и чувствах. Разумеется, он заводил семью и потомков, но чисто из желаний продолжить род и наплодить сильных шаманов. Ни о какой «настоящей» любви речи не шло.       А тут появляется смешной мальчишка с ураганом в душе и решительно заявляет, что он любит Хао как любовника, а не брата. При этом, невербально он также добавляет, что односторонней любовью не насытится. Ну и что теперь с ним делать?..       Не то, чтобы Хао был шибко против, или что-то такое... просто ему все это было не интересно. Его волновали куда более глобальные мысли и цели, а не счастье в любви. Но само собой, Йо таким отношением брата к своему глубокому и трепетному чувству был недоволен. Хао прекрасно чувствовал это, когда исчезал в пламени под его жгучим взглядом.       Сидя где-то в пустыне под луной, огненный шаман со вздохом понимал, что, как бы ему не была интересна любовь, теперь ему, похоже, придется привыкать к ней. Потому что силу настойчивости и напора его младшего брата можно было сравнить с неистовством природных катастроф — сметет и поглотит без вопросов. Единственное, на что надеялся Хао, это то, что Йо не будет сильно уж безумствовать в последующие дни...