Сентябрь

Вечер. Вторник, 10 сентября 2013.       "Дождь усилился, и когда я проходила через церковный двор, заметила мужчину в дверях часовни - на мгновение мне почудилось, что это Скотт. У меня екнуло сердце..." Четверг, 26 сентября 2013.       Остановившись в самом дешевом номере отеля в Лесли, я записалась в местную больницу. Отсюда я хотела отправиться на побережье, но меня стало сильно укачивать в поездах. Когда я ехала в город, меня вырвало прямо в вагоне, я не успела добежать до тамбура. Даже отвыкла от такого. Мне посоветовали сходить к врачу - надо же, люди стали такими заботливыми, как только меня перестало шатать от алкоголя, и лицо приобрело здоровый цвет. Переезд на автобусе к морю пришлось отложить. Хотя, не уверена, что было бы легче, чем в поезде.       На побережье я была всего две недели назад, но к морю тянуло. Очень сильно. Глядя на серые волны в шторм, стоя на высоком берегу, я чувствовала ветер, холодные брызги, иногда попадающие на кожу. Они как будто будили, и хотелось жить. Едва ли не больше, чем тогда, когда я бежала к путям с отвёрткой в руках.       Оставив небольшую сумку в номере, я поспешила в больницу к назначенному времени. Это была не очень дорогая частная клиника, но так как я всё ещё не работала, поход к доктору надавил на мой скромный бюджет. Сколько я говорила себе, что необходимо где-то остановиться, устроиться на работу, но я продолжала объезжать страну, не останавливаясь в одном месте больше четырех дней.       - Мисс Эртон, проходите, - сообщила девушка, назвав номер кабинета, где принимал доктор Браун. Он был чуть ли не самым дорогим врачом клиники, потому что специализировался не на чем-то конкретном, а занимался всем сразу, потом направляя пациентов к узким специалистам.       Осмотрев и опросив меня, доктор Браун дал мне направления на анализы, сказав всё это блондинке в приёмной. Она меня и направляла, а вечером сказала прийти на следующий день к гинекологу доктору Голдрик, отдав просмотренные Брауном анализы. Весь день проходив по больнице, я почти сразу уснула, приняв душ и быстро перекусив численным за моим номером ужином. Суббота, 28 сентября 2013.       Я беременна. Сжимая телефон в руке и, то набирая, то стирая сообщение матери, я до сих пор не могла отойти от шока.       Вчера доктор Голдрик поздравила меня и сказала, что я на седьмой неделе. Уже сутки я не могу прийти в себя и понять, как это случилось. Нет, как это случилось, я помню. Вернее, помню неловкое утро в одной постели с отцом этого ребенка, но не могу понять...       После Скотта у меня никого не было, как и до него много месяцев. С бутылками алкоголя меня связывала лишь крепкая дружба, ничего больше. Мне вообще никто не нужен был, кроме Тома. На нём даже теперь завязывается вся моя жизнь, хотя его тело давно остывает в могиле, проклинаемое Скоттом и родителями Меган. Как получилось, что Скотт заделал мне малыша за один нетрезвый секс, когда с Томом нам не помогали даже дорогие процедуры? С ним же всё было в порядке, Анна залетела быстрее штормового ветра. Я думала, что дело во мне, считала себя виноватой, неполноценной. Я пить начала только поэтому! А тут, одна ночь в постели Хипвелла, и я с животом.       Я снова стерла сообщение и отложила телефон, обняв себя руками. Хотелось выпить, но сейчас уже точно было нельзя. Тем более я держалась так долго. Матери всё равно когда-нибудь придется рассказать. Можно не упоминать имени, разумеется, не говорить об обстоятельствах, но сообщить придется. Хотя, ей будет всё равно, кто он. Я снова разочаровала, принесла в подоле. Но всё же, надеюсь, когда первая волна пройдет, она поймёт, что не добьётся от меня имени отца её внука, и наконец, обрадуется. Она же знала, как я мечтала о детях. Какой трагедией для меня становилась каждая неудачная попытка. Пусть Тома мама не очень любила, но переживала за нас, за меня.       Глубоко вздохнув, я взяла телефон и набрала номер матери. Вечер. Суббота, 13 сентября 2014.       Я снова в Лондоне, стою и жду поезда. Я позвонила Кэти, они с Дэмиеном скоро женятся, и позвали меня к себе переночевать. Заодно, она хочет посмотреть на подросшего Ричарда. Я посмотрела на сопящего у меня на руках сына. Я очень хотела девочку. До последнего дня я говорила, что у меня будет дочка, но родился крепкий мальчишка с редкими темными волосиками. Мама и я очень переживали по поводу его здоровья. Всё-таки, я в то время только и делала, что пила, тем более ещё и стрессы, произошедшие в августе 2013-го, о которых вспоминать не всегда хочется. Но первые обследования ничего не выявили, мой малыш был здоров и быстро набирал вес.       Я похудела, стала следить за собой, насколько это можно было с маленьким ребёнком, устроилась на работу в Лондоне и сняла квартиру в Рединге. С Ричи мне постоянно помогает мама, почти переехавшая ко мне. У меня иногда возникает чувство, что она со мной никогда не возилась так же как с ним.       Прижав сына к груди, я вошла в вагон, ища удобное место, но всё было уже занято, а садиться с ребенком рядом с кучкой подростков, шумящих на весь вагон, не было желания. Я огляделась, и один мужчина поднялся, уступая мне место. Подняв голову, я собиралась поблагодарить его, но замерла, не успев сказать и слова. На меня смотрел Скотт Хипвелл.