Из рода Дракс!

Глава 21

       Она всю свою жизнь любила свое идеальное тело, она гордилась им и умела им пользоваться. Она много добилась с помощью своего тела, но доступа к нему было не у многих. Она родилась в семье вампиров, отец был обращенным, мать рожденной и это был «дзинь». Отец до обращения был сквибом, а она была не вампиром, а волшебницей. Волшебство родилось в ней. Отец был рад, мать же желала наследника вампирского рода.       Отец всегда баловал ее, он любил ее. Мать же относилась с холодом, но никогда не ненавидела. Просто она желала другого. Не смотря на холод со стороны матери она всегда купалась в любви. Она нравилась всем. Сначала своим милым ангельским личиком, звонким радостным смехом и большими голубыми глазами, позже к этому прибавилась и фигура, что начала вырисовываться раньше чем у сверстниц, вызывая у тех зависть. Ей и до этого завидовали, но позже стало еще хуже.        У нее не было настоящих подруг, она не нуждалась в этом, она была выше этого. О, как ей нравилось вертеть людьми сначала с помощью своей ангельской внешности, а позже еще и умом. О, она была умна. Ей удавалось многое, многое прощалось и это было великолепно. Она радовалась этому.        Конечно не всегда все было так прекрасно. После рождения брата, что оказался желанным наследником мать стала относиться к ней еще холоднее и почти не уделяла ей времени, но ей она никогда не нужна была. Она справлялась со всем и без матери. Но ударом для нее стало и то, что отец тоже стал холоднее относиться к ней. В его глазах она часто стала видеть разочарование. Она пыталась это исправить, но ничего не выходило и постепенно вся любовь родителей, вся любовь ее любимого отца ушла к ее мелкому братцу, что щеголял словно принц. Он ее бесил. Она его ненавидела.        Когда ей исполнилось семнадцать, то родители выгнали ее из дома, желая удачи в магическом мире. Она была зла и пообещала самой себе, что не оставит все так. Она пыталась найти жилье у своих любовников, пыталась найти его и у своих фальшивых подруг, в которых зависти и яда было больше чем искренности. Но она не сдалась, она нашла работу, нашла съемное жилье в маггловском мире.        В двадцать четыре она успешно шла вверх по карьерной лестнице и была любовницей главы влиятельного магического рода. И да, она гордилась этим. В какой-то степени она была влюблена в красивого молодого мужчину, который позволял быть ей в его постели. Он был женат и скрывал ее от жены. Она была не против, она позволяла делать ему с ней все, что ему заблагорассудиться. Она была вполне довольна жизнью, но одно не выполненное обещание не давало ей покоя.        Она решилась исполнить то, что планировала. Она пришла к семье в Рождество. Она так «надеялась», что они будут ей рады. Но увы и ах, этого не произошло. Они фальшиво улыбались, брат смотрел на нее свысока и с презрением. Он ее бесил больше чем раньше. Только один мужчина смел смотреть на нее свысока и точно уж это был не ее мелкий гаденыш братец. Уходя из их дома она без сожаления сожгла этот чертов дом адским пламенем, предварительно магией закрыв все окна и двери.        О как же ей было весело!!! Никогда еще она так ярко не праздновала Рождество. Она слышала их крики, слышала плачь и стоны. Это была музыка для ее ушей. Она же громко смеялась, танцуя перед горящим домом под крики и стоны ее семьи. Позже она отыскала сгоревшие трупы ее семьи. Отца она похоронила как и полагалось. Все же она до сих пор его любила, чуточку, но любила и в память о его любви к ней она сделала это. Мать же она разорвала на куски и раскидала по злачным местам всей Трансильвании. Она не поленилась этого сделать и была рада. Кости же брата она отнесла к некроманту, чтобы тот призвал его душу и заключил ее в специальный кулон, что она принесла. Он будет обязан защищать ее, обязан преклоняться пред ней. Она была так счастлива. Кулон был дорогой, подарок ее любовника на Рождество. Теперь это был самый дорогой, просто прекрасный и просто бесценный кулон, который она никогда и никому не отдаст.        Год прошел незаметно и она узнает, что беременна. Носит ребенка своего любимого. Она сообщает об этом ему, сообщает, что ждет ребенка от него. Он же приказывает избавиться от это ублюдка. Ублюдка!!! Это был удар в самое сердце. Он назвал их ребенка ублюдком.        Конечно же она не стала его убивать, не стала убивать то единственное, что начало приносить ей счастье. Она же была уже на четвертом месяце и малыш под ее сердцем стал шевелиться. Он единственный стал приносить ей счастье. Она выносила его и родила, не избавилась и не собиралась. Он был ее маленьким сокровищем. Она его любила больше собственной жизни. И пусть его будут звать ублюдком и бастардом, но она заткнет всех кто посмеет это сказать. Он был ЕЕ счастьем!        Но ему не суждено было долго прожить. Жена любовника узнала про его многочисленные измены, про ребенка на стороне. Про бастарда. Она явилась лично к ней в ее маленький домик, что она купила перед самым рождением ее малыша. Эта женщина убила ее маленькое счастье у нее на глазах, убила. Это было концом ее жизни. Сердце, что было разбито любимым, но склеено малышом разорвалось на части.        Эта Женщина вытащила ее на улицу, прямо в толпу. Объявила ее предательницей крови и стала пытать. Долго и с упоением пытать. В ход шли все проклятия, что она знала. Но дольше всего и больше она использовала Круцио, заставляя ее извиваться на грязной сырой земле. Толпа зевак уже давно ушла, осталась лишь Эта Женщина и она вся в крови и сорванным голосом.       - Это принадлежит мне и никак не тебе, мерзкая тварь. – голосом полным презрения и ненависти проговорила Эта и сорвала с ее шеи самый дорогой кулон в ее жизни, что она хранила у груди. Эта ушла, оставив ее умирать среди грязи, мусора и ее собственной крови.        Она желала умереть, желала, чтобы это скорее закончилось. Мечтала об этом, роняя слезы на землю. В первые в жизни она чувствовала себя ничтожеством. Она чувствовала боль в теле и безграничную боль в сердце, пустоту там, где должна быть самая важная часть в человеке. Она чувствовала пустоту там, где должна быть душа.        Она даже не сопротивлялась, когда вампир склонился над ней и припал к одной из многочисленных ран на ее теле, позволяя пить ее кровь. Силы на сопротивление оставались, но она не хотела этого. Она хотела смерти. Но вампира пронзили колом, насадив на него не только кровососа, но и ее. Она не знает как, но кровь вампира, что попала в ее тело, стала менять ее.        Через несколько дней, когда она очнулась, она уже была не человеком и не волшебницей. Она была вампиром, как позже выяснилось, с волшебной палочкой наперевес. Магия не ушла из ее тела и она была этому очень рада.        Граф Дракула. Так звали красавца вампира, что по случайности ее обратил. Но она уже не велась на красоту, не велась на его нежные и ласковые касания, сладкие речи и страстные поцелуи. Теперь она хотела его титул, хотела, чтобы его клан и богатства стали ее. Она пообещала себе, что обязательно это все станет ее. Она будет этим владеть.        Несколько лет она играла дурочку, страстную любовницу в постели и примерную девочку в клане, собирая вокруг себя вампиров и сея сомнения в лидерстве Графа в их сердца. Она хотела свергнуть Дракулу с его насиженного места. Но кто-то выдал ее, выдал ее планы.        Ооо, как Граф был зол! Он просто пылал злостью. Она думала, что знает все о Дракуле, знает все его тайны. Но она не знала лишь того, что Дракула развлекается не только имея в постели красивых вампирш, но и тем, что пытает в своих темных подземельях своего замка. Ей не посчастливилось оказаться там.        Пытки, что применяла Эта не шли ни в какое сравнение с тем, что вытворял Граф. Она не помнит сколько это длилось, она помнит лишь то, что пытки заканчивались только тогда, когда она проваливалась в спасительную темноту. А начинались тогда, когда она приходила в себя. Он ломал ее, резал, уничтожал ее тело, остатки души и старательно пытался добраться до ее разума. Он поил ее ее же собственной кровью, сжигал части тела на солнце, поджаривал ее всю на солнце. Она молила о смерти, молила о прекращении этого ада. Тело больше не регенерировало. Ожоги оставались, раны не излечивались и начинали гноиться, она начала гнить заживо.        Такой Дракула и вытолкнул ее за пределы его замка, за пределы клана, объявив всем, что принимать в клан ее не стоит. Она вновь умирала, вновь была изгнана. Вновь чувствовала пустоту. Но она выжила, убивая всех подряд. Она убивала без разбора, убивала тех, кто попадался ей на глаза. Кажется она питалась и животными парочку раз лишь бы вновь остаться в живых.        Тело перестало гнить, но раны продолжали оставаться, корочка от ожогов продолжала тревожить. Она ненавидела всех. Людей, волшебников, монстров и вампиров. Она желала мести, желала смерти. И не желала больше смотреть на свое когда-то прекрасное тело. Граф лишил ее главного оружия, лишил ее ее прекрасного тела. Она желала вернуть его.        Оставшиеся столетия она бродила по земле ища то, что вернет ее тело в прежнее состояние. Если она долго не питалось, то тело вновь начинало гнить. Она умирала будучи уже мертвой. Она смеялась и плакала, когда вновь ничего не выходило. Она проклинала весь свет.        И вот теперь Силин Мэйнус вновь является на глаза Графу Дракуле в своем прежнем обличии, в своем прекрасном теле, которое он так старательно пытался изничтожить. Она сильнее, она видит его боль, видит страх за дочь в его серых глазах. И ей это нравиться, нравиться наблюдать за этим. Она уничтожит и его.        Силин стоит перед большим, во весь рост зеркалом в ветхой тускло освященной хижине на окраине города далеко от отеля Графа, не решаясь снять длинный легкий шелковый халатик, что так приятно холодит кожу. В комнате витает приятный и сладковатый запах крови. Нежный, трепетный и прекрасный запах крови, что капает из маленького тела, висящего над ванной. Она прикрывает глаза и скидывает с плеч халат, который с тихим шорохом падает на пол, оставляя Силин совсем раздетой.        Она медленно открывает глаза и смотрит в зеркало на отражение своего тела. На лице ни одной эмоции и только в глазах плещется боль, отвращение и ненависть. Ей противно смотреть на свое собственное тело, которое отражается в зеркальной поверхности. Тонкие красные и воспаленные полоски по всему телу, что рассекают нежную и бархатную кожу. Красные, воспаленные ожоги, что проступают поверх рассеченной кожи. Они все зудят и жутко нервируют, они привлекают внимание. Лицо, только лицо остается по прежнему чистым и гладким, но если еще чуть-чуть потянуть время, то это уродство вскоре достигнет и ее лица.        Силин резко разворачивает от зеркала в сторону глубокой и большой ванны, наполненной кровью.       - Снимите это оттуда и скормите собакам. – приказывает она двум вампиршам, что скромно стоят в темной части комнаты, отводя глаза от тела хозяйки. Девушки кивают и быстро исполняют приказ Силин, снимая с цепей маленькое изодранное тело, вынося его за пределы комнаты, за пределы хижины. Она же медленно подходит к ванне, проводит пальцем по кровавой поверхности жидкости, прикрывая глаза вдыхает приятный и сладкий запах крови. Медленно подносит руку с кровью на кончиках пальцев к носу и вновь глубоко вдыхает, расплываясь в довольной улыбке. Кончиком языка слизывает кровь с одного пальца, наслаждаясь умопомрачительным сладким вкусом на языке. Это ее зависимость.        Открыв глаза Силин осторожно забирается в ванну, наслаждаясь каждым мгновением. Она чувствует, как рубцы на ее теле холодит манящая кровь, как они медленно заживают, оставляя только легкое покалывание.       - Госпожа. – тихо зовет вампирша, протягивая поднос с кубком на нем. Силин открывает глаза, переводит их на вампиршу и кивнув забирает кубок, до краев наполненный кровью. Силин с наслаждением маленькими глотками, как хорошее и дорогое вино, пьет ее, наслаждаясь каждым маленьким глотком. Вампирша вновь возвращается в тень, оставаясь там и ожидая приказа госпожи.       - Кровь младенцев так прекрасна. Она словно вновь возвращает тебя в молодость. – тихо произносит Силин, крутя в руках кубок с кровью. Она тихо смеется, полностью расслабившись в крови.        Она продолжает медленно наслаждаться тишиной и спокойствием, холодящей кожу кровью детей в ванной и вкусной божественно-сладкой кровью младенца. Это ее наркотик, это ее зависимость, ее красота и жизнь.        Кровь детей и младенцев настолько чиста, что излечивает все раны, восстанавливает организм, придает бодрости и сил. Первое время она не могла этого делать, не могла причинить боль младенцам. Не могла причинить боль тем, что напоминали ей о ее маленьком счастье множество лет назад. Не могла причинить ту же жуткую боль родителям младенцев, что причинили и ей. Но потом она смирилась. Захотела, чтобы они тоже прочувствовали боль от потери своего ребенка. Пускай они не виноваты в этом, но она хотела этого и свое прежнее тело.        Теперь же, когда она достигла всего того, что желала - остается лишь несколько мелочей. Остается лишь вернуть тот бесценный кулон с закрытой в нем душой ее братца, уничтожив при этом род МакГонагалл окончательно и отомстить Дракуле.        Только Гаррольд Дракс, что так удачно подвернулся под руку и неудачно полюбил дочурку Дракулы, оставался под вопросом. Он ей нравился, его глаза, что горят зеленым пламенем, в которых пляшут безумные бесенята. Она видела, как он наслаждался болью человека, но видела и боль, что терзала его из-за выбора девчонки. Его кривоватая клыкастая улыбочка, показывающая, что он не станет преклоняться перед кем-либо. Она видела в нем то же, что видела в отражении зеркала. Она видела боль, терзания и ненависть. Он нравился ей. Она могла бы подумать, что вновь влюбилась. К счастью это лишь сию минутная слабость перед красивым молодым вампиром. Она справилась и с этим. Она больше не нуждалась в любви, она нуждалась в мести.       Он мог стать ее самым главным и верным союзником, а может и стать ярым и главным противником стоит только неправильно сделать шаг. К тому же он был и волшебником, прирожденным некромантом и это будоражило ее. Вносило в ее игру какую-то искорку, которая вспыхнет стоит только дать ей шанс. Это ее завораживало, завораживало и то, как он аккуратно действовал в Англии.        Она надеялась, что он будет оставаться на ее стороне не смотря ни на что.