Зверь

Диме восемь лет, на чердаке пахнет древесиной, и его отец, тяжело шагая, поднимается по лестнице. Мальчик забивается в дальний угол, пытаясь спрятаться и закрывает глаза. — Иди сюда, ублюдок! Он трясёт головой, он не знает, в чем провинился. Сильные пальцы вцепляются в его плечи и тянут вверх, заставляя встать на ноги, которые трясутся от страха. От отца несёт выпивкой, этот запах источает опасность, хочется закричать, но Дима только сильнее сжимает губы и часто моргает, чтобы не дать слезам вырваться наружу. Для мужика плакать — позор, и родитель с раннего детства вбил в него это. Во всех смыслах. Взгляд у отца мутный и неосмысленный, Дима чётко понимает, что перед ним не папа, а его жуткий внутренний зверь. Нужно только немного потерпеть, и папочка вернётся. Вот только животное остаётся навсегда, Дима больше никогда не называет его папой, а когда Ларину исполняется шестнадцать, он бежит из дома. Дмитрию уже двадцать лет, он находится на одной из многочисленных вписок, устраиваемых его однокурсниками. Гремит музыка, от которой у студента уже начинает болеть голова, поэтому он отправляется на кухню, надеясь, что там можно покурить в тишине. — Послушай, этот коктейль просто убойный, — сообщает ему незнакомый рыжий парень. — я сам его сделал. Ларин, недолго думая, опрокидывает в себя стакан и только после этого замечает нехороший блеск в глазах собеседника. Он проваливается в темноту и снова приходит в сознание, только когда чувствует, как по лицу стекает холодная вода, а руки кто-то больно сжимает. Перед ним заплаканная девушка, которая все ещё рвано всхлипывает и прижимает к окровавленному носу ладони. Ларин вырывается и выбегает на улицу, где падает в снег и, запустив пальцы в волосы, трясётся от шока. Внутри разрастается презрение к себе, в голове бешено мечется, стуча о стенки черепа, одна-единственная мысль — «ты мразь». Он понимает, что и у него внутри крепко засел, впившись в ребра когтями, зверь. Его никак нельзя выпускать наружу. Ларину двадцать восемь, и он прячется за барной стойкой, слушая, как Хованский шумит в соседней комнате. Туда-сюда бегают отрывки размышлений, подгоняемые страхом. «Дурак, зачем я сюда пришёл? И теперь никто мне не поможет. Я не знаю, что у него в голове. Он опасен. Они все опасны. Они способны на всё» Дмитрий твердит шёпотом, что нужно взять себя в руки, подняться и просто уйти, но ничего не выходит, и он продолжает сидеть на полу, пытаясь унять крупную дрожь. Хованский появляется в дверном проёме, что-то пьяно бормочет, затем, заметив Ларина, направляется к нему. Видеоблогер понимает, что не сможет дать отпор из-за сковывающего его страха, но всё равно сжимает кулаки. Вдруг Юра садится рядом, а потом и вовсе сползает на пол, положив голову на колени Ларина. Дмитрий зажимает рот ладонью, но наружу всё равно прорывается тихий вой, который вскоре сходит на нет. Юра тяжело вздыхает во сне, а Ларин понимает, что зверь ушёл.