.Чёрт побери.

Ходил в деревню, помогая селянам за гроши (чисто символически, чтобы не чувствовали себя обязанными). Метнулся к знакомому дракону, он лапу занозил. Занозу-то я вытащил, а вот его конечность вылизывать не стал - ну нафиг! Подорожник ему в помощь. К тому же подогнал несчастному мешок валерьяны, болезного вида ящер в этот раз весьма неудачно скоммуниздил принцессу. Та орала, что дракон - оборотень и, раз он её укусил (зачем я так и не понял), то она теперь тоже недоогнедышащее нечто, поэтому стала учиться летать, падая с разного рода поверхностей. Нет, дракон реально ждал, что тётка разобьётся с концом и вся недолга, но принцесска оказалась живучей. Жаль. Сам он её убить не мог, какие-то их, драконьи, заморочки. Приходил я домой голодный, уставший, истощённый и привычно видел чёрта. Не уловил момента, когда он перестал меня бесить, а стал забавлять. Может, затворничество сказывается, а может, то, что копытный был наглый, самоуверенный ублюдок, который не роптал передо мной. Но, думаю, всё прозаичнее - я к нему стал привыкать и вот это разозлило вновь. Ярость на Эклипса, помноженная на непонимание своих инстинктов, дала неожиданный результат. Через неделю я таки схватил лохматого. За хвост. Ура мне! - Ты чё творишь, животное? - прохрипел я, озверевши взирая на рогатого. Хвостатый лишь свои брауни закатил к потолку сеней. - Ты сам сказал "Чёрт бы побрал того, кто...", - терпеливо пояснил лохматый. - Вот я и занимаюсь... побором, - развёл он сильные руки в стороны. - Аааа, - заорал я в высокий потолок своего дома, не выдержав понимания случившегося. Это стресс. Зелье-то я придумал. - Верни всё назад, - приказал ему, дёргая за жопную плеть. - Нет, - мотнул башкой. - Ты у меня сейчас вместо петуха будикарекать будешь! - сквозь зубы выдохнул я. - Нет, - сверкнул кинжалами своих шоколадных. - Чашку отдай, - навис над недоноском с рылом. - Нет, - прижал он уши к голове. - И кофе, - чуть ли не брызжа слюной. - Нет, - бойко выкрикнул лохматый. - И портянки, тварь, на место, - чихнул на него. Бесполезно. Чихать. - Точно, - хлопнул Эклипс себя по лбу, и в меня из пустоты, из ниоткуда, влетели мои родные дыряво-вонючие. Так и повисли на лбу, сползая на нос. Чувствую, как в груди зарождается рык. Щас убивать буду. - Издеваеш-шься? - прошипел я, сдирая с лица тряпки, неосознанно отпуская чёрта из захвата. - Нет, всего лишь выполняю условия твоего же проклятия, - беспечно пожал плечами рогатый и живо улыбнулся, радушно так, радостно. - И когда это закончится? - вопросил я, понимая, что, что бы я ни делал, всё бессмысленно, потому что тут нечего противопоставить. Это ж надо было умудриться - проклясть самого себя. - Когда поберу всё, - потопал чёрт на месте, звонко коцая подковами по деревяшке пола. Убью! - Угу, - понял я, что дом это не всё, чем чёрт овладеет. Окей, а чего ждать? - Пошли, схватил его за руку (горячая и мягкая кожа поразила моё существо) и дёрнул за собой, утаскивая в личные покои. - Куда? - не понял хвостатый, еле успевая за мной. - Ящеричные позы пробовать, - рыкнул на него, не оборачиваясь, и тут же толкнул чёрта вперёд, его спиной распахивая дверь. - Что? - пискнул озадаченный Эклипс. Хммм... Красив стервец, когда так растерян. - Увидиш-ш-шь... - Эй, Ингредиор, - быстро затараторил Эклипс, - а может, я пойду? - и смотрит, смотрит на меня, затягивает. - Обязательно. Пойдёшь... Ползком... Когда закончим, - почти поклялся я, недобро улыбаясь чёрту. И как-то Эклипс не успел и пикнуть, как я его завалил на постель, сразу закидывая волосатые, нет - особо шерстяные конечности, затянутые в просторный шёлк, себе на плечи. Сорочка отклячилась углом в районе паха. - Эй, я не буду снизу. Я же побором занимаюсь! - возмутилось явно смущённое позой рогатое создание. И куда его наглость девалась? Спряталась за смущение? - Да, ты должен побрать всё, - умно заметил я, намотав хвост Эклипса на своё запястье и с силой удерживая чёрта на месте, предварительно цоком языка сорвав с него шаровары. - И семя ты тоже... должен побрать! - заявил ему безапелляционно. - Как минимум два раза. Чтобы наверняка, - авторитетно добил я, и Эклипс ошарашенно с этим согласился задушенным угуком. Во-о-от, умеет же быть очаровательным. Аж маниакально облизался, глядя на него. Я надёжно держал его за хвост и рассматривал откровенно козлиную задницу. Нет, то, что она такая... лохматая, это даже пикантно, н-но... (да, любовь к экспериментам во мне неутолима), но вот тот факт, что вход-выход-дырдочку-(блять)-сморщенное-дрожащее-ЭТО найти нереально - меня убил. Морально. Дважды. Поэтому, шепнув в сторону магическую формулу, коварно выдохнул, ощутив, как мне в руку упало горячее полотенце - а я люблю себя держать при параде. Я это полотенце приложил к заднице черта, рукой поводя по ткани. Между ягодицами протолкнул ветошь сильнее, оглаживая почти любовно. Хмыкнул. Вздохнул. Мысленно помолился. Хищно улыбнулся. Выдохнул. Щелкнул пальцами. И сдернул ткань. Визгууууу... Ткань отлетела в сторону и грохнулась на пол. Волосы сами дёрнулись за ней, как на зов, распрямились, вытянулись, как заиндевели, став острыми иглами, дрогнули, колыхнулись и... сами отвалились, осыпаясь вниз, рассыпаясь весёлыми искрами, не достигнув постели, сгорая в пространстве. Да, это больно. А красота требует жертв! Чёрт выл, рыдал, задыхался, бился подо мной, орал на странном языке, отчего уши сворачивались, сморщивались, скрючивались, вяли, тонко хлюпал очаровательным пятачком. Зато... Теперь в безумстве серо-чёрно-красных (на ягодицах волосы тоже алые) кудряшек было абсолютно лысо, розовые полупопия покрылись мурашками от явно новых ощущений, стал виден анус (почему-то белый-белый), немного захватило внутреннюю сторону бёдер и краешек круглых яиц. Мошонка, кстати, покраснела пятнами то ли от стыда, то ли от вопиющего пренебрежения её нежной фактурой. И сказал бы, что чёрт его знает, от чего, да только как раз чёрт-то и не в курсе. Ничего, потерпит. У него даже имя говорящее - внутренняя устойчивость, приводящая к волевым активным действиям без внутренних противоречий и внешних колебаний. Вот и пусть - не колеблется. - З-зачем? - взвыл Эклипс. - Так, - громко выдохнул я в ответ. - Отрастил тут кусты. Я не нанимался заниматься соитием с кошачьей отрыжкой. А в этом безумии волос найти то, куда сунуть это, - обхватил рукой свой член через ткань сорочки, - чтобы получилось то, - легко сымитировал оргазм, закатывая глаза и стоная. - Так что... - выгнул я красноречиво бровь. - К чертям волосы, трахни уже меня! - потребовал наглый чёрт, явно ловя каждый мой вздох. А, ясно. Стоны нравятся. Вон как брауни заволокло. Окей. И я стал стонать. Тупо стою. Смотрю на него. Даже не двигаюсь. Член подрагивает под тканью. Его причиндал пульсирует. А я ярко поскуливаю на все лады. Эклипс взвился, вскрикнул, закусил тонкую губу, выгнулся, закатил глазки, кончил. - Лихо ты, - фыркнул я, замерев на месте. А его реакция прельщает. Семя густыми брызгами заляпало миндальную кожу груди, отчего я испытал моральный экстаз. Красиво и невероятно. - Я готов, - хрипло, на выдохе. - Давай, - требуя словами и взглядом. - Хочу ещё... - откровенная мольба в дрожащем от предвкушения теле. Ха. Учись формулировать требования правильно. Снова застонал без действий. Он тоже. Фыркнул. Взвыл. Задёргал бёдрами. Задрожал. Затрепетал. Стал ловить губами воздух. Держу. Не отпускаю хвост. Повышаю ноты имитации. Вздрогнул. Вспорол ногтями простынь. Кончил. - Тварь, - проскулил чёрт, - меня возьми... - провокационно размазывая свою сперму по своему же животу. - Тварь ты, а я человек. Не возьму, я никуда не собираюсь, - стойко фыркнул на него, хотя хотелось броситься на распростёртое на постели тело, зацеловать, закусать, вылизать. - Ингредиор, твоё имя значит "входить"... Ну так... Войди в меня! - раздвигая ноги и приподымая попу, взвизгнул чёртик. - Ты что дверь? - псевдофлегматично. - Трахни меня! - вскрик на высокой ноте, член вновь налился кровью. - Исконное значение слова "трахать" - бить. Ты уверен, что мечтаешь о синяках, ссадинах и переломах? - бесстрастно вопросил, пытаясь мысленно унять внутренний пожар. Внутри всё плыло, текло, пульсировало, жаждало... Его. Невероятное создание. - Дьявол! - в сердцах рыкнул Эклипс. - Не зови его, с тобой бы разобраться, - отозвался я менторским тоном. - Отлюби меня, - дёргая пятачком и изламывая брови. - Ты противоречишь сам себе. "От" - это против, "люби" - это за. Определись уже, - покачал головой, продолжая откровенно издеваться над копытным. А не фиг было меня обносить. - Сука, - рявкнул чёрт, дёргая себя за уши, часто-часто дыша. - Я кобель, - равнодушно цокнул языком. - Вставь в меня уже чёртов член! - чуть ли не вереща, глядя на меня сильно расширившимися глазами. - Опять противоречишь. Чёрт здесь ты. Я физически не смогу согнуть тебя так, чтобы запихать в тебя твой же член, - И кивнул сам себе. - Тут даже магия бессильна, - на распев, округляя глаза. - С-свой, - задыхаясь. - Свой член. В м-меня. Всу-у-унь, - молил-упрашивал хвостатый, изнывая под моим явно горячим взглядом. Да, я его хочу. Ещё и как. - Ты себя переоцениваешь, - ошарашенно протянул я. - Вот так сразу ЭТО, - сжимая крупное достоинство, успев под шумок разговора раздеться до нага, - сюда, - тыкая в сморщенное белое, - не влезет, - и помотал головой с наигранно испуганным видом. - Аааааа, - заорал от души чёрт в потолок. Потолок ему ответил эхом. Блять, уже спелись. - А это что значит? Извини, не разобрал. Повторишь? - выгнул бровь, взирая на чёрта сверху вниз, наслаждаясь откровенным трепетом его хвоста в моей ладони. - Пожалуйста... - всхлипнул Эклипс. И я понял, мы оба на пределе. Вязь тату переливалась от чёрного к глубокому красному цвету под мускусными каплями пота. Рот наполнился слюной, а язык зачесался, даже зубы свело - так сильно хотелось коснуться копытного. Такого трогательного, растрёпанного, энергичного. - Так, чудовище, - хоть и фыркнул, но мягко, сдаваясь в плен его глаз. - Мой... кхм... реально не... - ВЛЕЗЕТ! - безапелляционно взревел чёрт и, раскинув копыта в стороны сильнее (во, пластика!), вздёрнул хвост, выдернув его из моего захвата, и... Ээээ... Оу... Бля-я-я! Вдох-выдох рогатого, и кончик, милый, пушистый, кучерявый кончик-бомбошка резко, без сопротивления, чуть ли не наполовину анатомической особенности втиснулся в тело чёртика. Ого. Кажется, я замер в изумлении. Кажется, громко сглотнул, тихо выматерился, всё-таки подавился слюной, задохнулся шоком, распалился возбуждением. А он стонет, гнётся и выгибается, елозит хвостом внутри, в себе, неистово хнычет от ярких, явно приятных ощущений и откровенно совращает. Да чё я, не живой, что ли? - Вот, с-с-с... - выдохнул я, схватил конечность лохматого, резко, с хлюпом (это у него особенность анатомии, или Эклипс успел поплевать себе под хвост?), рыком, визгом наслаждения чёрта выдернул уже весьма влажный комок меха и тут же, без прелюдий, толкнулся в сводящую с ума узость тела любовника сам. Внутри плеснуло жаром, пробралось под кожу щекоткой, скрутило в дугу подреберье, заставляя глотку выдохнуть сипом, а сердце заполошено стучать под желудком. Чёрт выгнулся, прижался грудью к груди, сорвано-шумно дыша, его сердце билось во мне, орало, резонировало. Как же хорошо-то! Сразу бешеный темп, не хочу нежностей и расшаркиваний, а черти их априори не признают. Толчок, вдох, укусил сорванца за плечо, толчок, выдох. Кровь кипит, яйца бьются о нереально гладкие ягодицы, шлёпают - пафосно и громко, страстно и красиво. Да, красиво. Толкаюсь, гнусь, он дрожит, шипит, закатывает свои глазищи - такие невозможно яркие брауни с налётом томной искры. Рычу, выхожу, резко меняю позу и снова в него - глубоко и резко, с размаху, так, чтобы чувствовал, чтобы запомнил, чтобы орал. Чёрт и орал что-то на своём, не прислушивался, в голове гудело, пульс танцевал в венах, адреналином топило с головой до бабочек перед глазами. И снова смена позы, снова и снова. И снова. И опять. Купаясь в страсти, агонии восторга, на грани адекватности, теряя себя и находя вновь. Исступление игривыми мурашками носилось по спине, проникая внутрь, глубже, как и я в него. Вскрик, вздох, выдох рыком, оба закатываем глаза. От шерсти жарко, его обнажённая кожа мягкая и влажная, я и сам, как в утренней росе. Запах секса кроет, накрывает, бьёт по рецепторам, вылизываю доверчивую шею, с удовольствием слушая вой наслаждения. Да какие к хренам ящерицы? Мы их переплюнули ещё в начале действа. Чёрт так гнулся, складывался, вытягивался, что я всерьёз задумался о наличии костей в его теле. Но эти его действия - невероятно возбуждали. Эклипс откинулся назад, задрожал, царапая мои бёдра. В него, глубже, чувствуя, как подступает. Миг, вскрик и плещет в него, брызгами, восторгом, упоением. Чёрт насаживается сам, вздрагивает, выгибается, хватается за свой член влажной ладонью, но не успевает и раза дёрнуть вверх-вниз, как изливается на себя, ляпая кожу перламутром. Вот это мы покувыркались. Осматриваюсь, комната в погроме, но не страшно. Оно того стоило. А я и не заметил, как таскал его по всем поверхностям покоев.

***

- Ну ты это... проклинай, что ли, кхм... почаще, - заискивающе заметил чёрт, переминаясь с копыта на копыто и рассматривая пол. Стою на кухне, смотрю на него, тело пышет негой, а я мечтаю о кофе. - Ну нафиг, и так достаточно, - отмахнулся я, не желая признавать, что был бы не против повторить. И не раз. - Что? - вспылил Эклипс, - да я, я... - шипел он, раздувая ноздри и наступая на меня. - Сука! - вскрикнул ему в лицо. Он на меня таки наступил, явно не замечая моей боли за своей злобой. Отрастил копыта, скотина караванная. - Как ты смеешь... - снова наступал. И наступил, блять! - Да чёрт бы тебя побрал во всех позах, Эклипс! - выругался я, по привычке любого рода боя, с силой отталкивая чёрта от себя, неосознанно вкладывая магию в своё действие. Ну ноги же, мои ножки. Больно же. Пальчик. Вон какой, покраснел, опухнет же. А Эклипс вынес всё, что было, теперь только подорожником лечиться. Так он слабо помогает. Хлопок возвестил о новом госте. - Не, не, не, - заорал Эклипс, отмахиваясь от другого чёрта (большого, сильного, с раздвоенным хвостом - мммм...), что усердно лез к тому с любвеобильными предложениями. - Ингредиор, помоги, - взмолился чёртик, отпихиваясь от собрата. Ахга. - Неа, - фыркнул я, сел на стол по-турецки и уставился на разворачивающуюся картину. - Ты сам хотел, чтобы я проклял... как-нибудь... - протянул я, демонстративно зевая. - Вот, получи и наслаждайся. - Мооой, - рычал гость, заваливая Эклипса прямо на пол. Ух, какие нынче черти горячие пошли. - У меня ещё жопа болит, - запищал Эклипс, извиваясь под более сильным самцом. - Подорожник принести? - внёс я свою лепту. - К полуночи полегчает, - торжественно пообещал и даже покивал для достоверности. - К полуночи он меня отымеет так, что-о-о-о... Дааа... О, дааа... По ходу у чертей тоже весною гон. Один я - не пришей к... чему-то там рукав, хуже поварёшки. Не страшно, смотреть со стороны - тоже занимательно. Хотя... - Слыш, ты, вновь прибывший... - крикнул я парнохвостому. А мне это нравится. - Дарилэлс, - хрипло отозвался чёрт. - Отлично, Дари. В спальню! Живо! На полу свои оглобли простудите. И, так уж и быть, покажу тебе фокус с... - подмигнул я Дари, стаскивая с себя ткань, что обернул вокруг тела тогой. Я специально не закончил фразу, было приятно увидеть, как глаза Эклипса расширились при воспоминании о том, что мы творили недавно. Лицо залилось краской, и только пятачок стал мило-розовым. Господи, да я его теперь не отпущу и постоянно смущать буду. Дари подхватил Эклипса на руки и вприпрыжку побежал за мной. Ещё раз себя проклясть, что ли?