Вот уже и радио вошло в каждый дом, а счастья всё нет (с) Илья Ильф Ну, что там у дураков случилось? (с)
Трофим – ТВ-новости Леголас, только что сменивший привычный удобный и практичный эльфийскому образу жизни костюм на менее функциональное, но более презентабельное дизайнерское одеяние, резво, насколько позволяли узкие брюки, бежал по улице. Зрелище, представшее обывателям, было поистине впечатляющим: высокий, статный красавец с длинными светлыми волосами неумолимо, но по-кошачьи грациозно лавировал между прохожими. За спиной эльфа виднелся изящный лук, за поясом – два кинжала. Через плечо мужчины была перекинута бессознательная девушка с потекшей тушью, размазавшейся помадой, перекрученной задом наперед юбке и в одной туфле. С присущей ему решимостью, Леголас придерживался выбранного курса, пока не осознал, что он, в общем-то, понятия не имеет, куда нужно идти. Предприняв несколько безуспешных попыток привести в чувство колдунью на плече, он горестно вздохнул и выудил из кармана пиджака смартфон. На ходу. Пятнадцать минут спустя наш шустрый эльф все же вспомнил свой пароль и нашел нужный номер. — Да! — рявкнули ему в трубку. На заднем плане слышались маты, грохот, звуки бьющегося стекла и веселая музыка заставки вечерних новостей. — Локи… — начал было Леголас. — Х*ёки! Быстрее, у меня сроки горят! Кто и зачем? — Это Леголас. Мне нужен адрес дворца, где будет проходить моя коронация! — предельно спокойно произнес эльф. — Какая, нахер, коронация, какой дворец?! Ты головушкой приложился где-то? Травы местной уже скурил? — орал в трубку очень злой Лофт. — В телестудию бегом-марш! Ты должен быть уже здесь, эфир через десять минут, гоблин ты вислоухий! Если ты не явишься через семь минут, я тебя отправлю к Хель быстрее, чем планировал! И передай отцу, чтобы впредь он предохранялся! Впитал?! Жду! — последнее слово Локи уже то ли прохрипел, то ли прорычал и отключился. Лихолесский принц пожал плечами, от чего бессознательный имиджмейкер воткнулся лицом в колчан со стрелами, оглянулся и, выцепив взглядом в толпе почтенного старца с длинной бородой, одетого в серую хламиду, обратился к нему. — Митрандир, приветствую тебя! Подскажи, будь добр, где находится дворец с волшебным названием «Телестудия»? Местный бомж Василич окинул оценивающим взглядом странного мужика с острыми ушами и пьяной бабой на плече и ответил хриплым прокуренным голосом, томно дыша в лицо сумасшедшего забористым перегаром: — Уважаемый, мелочью не поможете? Мне бы похмелиться… Леголас крепко задумался. Повинна в этом была не только легкая тормознутость принца, но и мощный дурман, исходивший от стоящего рядом волшебника. Бомж Василич, решив, что парень не только псих, но еще и, видимо, прибалт, красноречиво вытянул руку. Все же осознав, чего от него хотят, Леголас выудил из брюк монету чистого эльфийского золота и с почтением вложил в ладонь собеседника. Василич ошалело поглядел на золото в своих руках, затем быстро спрятал монету в карман и, начав пятиться, все же объяснил, как добраться до нужного эльфу места, после чего с завидной скоростью похромал прочь. Леголас поморгал вслед странному старику и, второй раз за день решив без необходимости никогда не связываться с местными колдунами, развернулся на сто восемьдесят градусов и поспешил в студию. К счастью, место назначения было недалеко. Через несколько минут левую ногу принца волнующе защекотало вибрацией смартфона, а из кармана донеслись звуки русского рока: «Вечно молодой, Вечно пьяный». — Да, отец. Что-то случилось? — Сын мой! — судя по голосу, Трандуил снова совмещал дела министерства образования с ответственной дегустацией российской алкогольной продукции, — что произошло у вас с Локи? Он сейчас звонил и в грубой форме советовал мне больше не заводить детей. — Ничего, папа. У меня возникли небольшие трудности с имиджмейкером, и я немного опаздываю на торжество, — равнодушно ответил принц. В трубке немного помолчали, от души чего-то хлебнули с неаристократичным булькающим звуком, выдохнули и выдали: — Дорогой мой, а не пора ли тебе задуматься о семье? Ты же уже большой мальчик, а все только со своим Галадримом играешься. Нужно же и о душе подумать, о потомстве. У меня тут на примете есть одна… — Ну не сейчас же, отец! — невежливо перебил Леголас, на плече которого началась какая-то нездоровая активность. Имиджмейкер начал приходить в себя, и живописный вид спины нового босса мало способствовал внятной речи. Поэтому девушка просто что-то мычала, предпринимая вялые попытки вновь почувствовать под ногами твердую опору. Именно в этот счастливый миг Леголас наконец-то дошел до телестудии, закончил разговор с Трандуилом, убрал смартфон и, открыв дверь, вошел. Бедному имиджмейкеру прилетело в лоб коварной дверью, и она вновь провалилась в спасительный обморок. — Наконец-то! — прорычал уже синеватый министр связи и коммуникации, хватая министра экологии за руку и вталкивая того в многолюдную студию. Вокруг творилось страшное. Все многочисленные битвы с орками и гоблинами, коих в длинной жизни лихолесского принца было предостаточно, меркли в сравнении с рабочим процессом обычной телестудии. Целая куча людей суетливо бегала туда-сюда, периодически сталкиваясь и отчаянно матерясь. Осветители выражались хуже сапожников и электриков, выставляя правильный свет. Гримеры лихорадочно размахивали кисточками, пудря участников эфира и всех, кто имел неосторожность пронестись мимо. Звукари, забористо матерясь, в сотый раз проверяли работоспособность микрофонов, оглашая съемочную площадку отборным могучим русским словом. Режиссер, исходя слюной, раздавал ценные указания всем и вся, правда, в общем гвалте его почти никто не слушал. Операторы, прильнув к своим камерам, снимали все происходящее на память. Локи же, то синея, то краснея, рычал на всех и раздавал божественных люлей. И только продюсеры сидели в своих креслах, раскуривали сигары и взирали на рабочий процесс с полным равнодушием. С несколько удивленного принца сняли имиджмейкера, поместили того в кресло рядом с продюсерами и занялись новым министром. Красотка гримерша, посланная к принцу, разложив кисти и пудры всех возможных оттенков, наконец взглянула на клиента и замерла. С этого момента весь мир и время остановились для девушки. Сердце ее пропускало удары один за одним, а потом понеслось с бешеной скоростью. Она застыла, глядя в серые глаза принца. Леголас снова решил проявить чудеса и вежливости и поинтересовался: — С вами все в порядке, леди? Это было стратегической ошибкой. Услышав бархатный голос объекта вожделения, несчастная рухнула без чувств, но с тихим стоном. Подоспевший Локи, оценив ситуацию, издал рык раненного вепря. — Да что ж ты будешь делать? Одни проблемы от этих смертных баб. Нихрена не могут, кроме как в обмороки валиться. Как же все за*бало, *б твою мать! — с этими словами Бог Лжи сделал глубокий вдох и, схватив кисточку и обмакнув ее в первую попавшуюся баночку, быстро поелозил ею сначала по своему, а потом по лицу Леголаса. Тот поморщился и тихонько чихнул, орошая Локи. — Ты ох*ела, белочка ты чернобыльская? — глаза Лофта опасно покраснели, и он вытянул руку, призывая свой посох. Леголас опустил руку к кинжалу, готовясь молниеносно выхватить его при необходимости. — Эфир через тридцать секунд! — рявкнул фальцетом режиссер. После этого заклинания все послушно заткнулись и расползлись по своим местам. Локи сделал три глубоких вдоха, опустил посох и вытряхнул эльфа из кресла, мгновенно забыв о конфликте и натягивая самую обворожительную улыбку. В этот момент очухался и имиджмейкер. Ошалело поморгав и оглянувшись вокруг, девушка подскочила и выцепила взглядом шефа. Она скинула туфлю и стрелой устремилась к министру экологии. — Л-леголас Т-трандуилович, я… простите. Вы же помните свою речь, да? Ой, а что за ужас у вас на лице? Вы почему такого странного рыжего оттенка? Куда гримеры смотрели? — ужаснулся добросовестный имиджмейкер, глядя на таймер. – Мать твою... Так, ладно. Вот вам новый значок министерства! – с этими словами девушка откуда-то выудила брошь в виде листочка ганджубаса и приколола ее к пиджаку эльфа. Локи раздраженно отпихнул наглую, так невовремя очнувшуюся бабу, и поставил Леголаса под прицелы камер. И сам встал за кафедру перед микрофоном. — Эфир через три, два, один! — подал голос режиссер. — Добрый вечер, уважаемые граждане Российской Федерации! — бодро начал Лофт. — Сегодня я на ваших телеэкранах с почетной миссией! С радостью и гордостью сообщаю, что в нашем правительстве произошли небольшие перемены. Вчера вечером наш Президент подписал указ о назначении Министром природных ресурсов и экологии Леголаса Трандуилиона! Уверяю, этот человек, в смысле эльф, справится со своими обязанностями лучше, чем кто либо. Такого отпетого натуралиста еще не видел этот мир… — с этими словами Локи повернулся к Леголасу, с оскалом пожал ему руку и прошипел на ухо: — Твой выход, малыш. Не подведи папочку. Лихолесский принц занял место за кафедрой и смело взглянул в одну из камер. Имиджмейкер в своем кресле напрягся. — Гордый народ России! Я, Леголас Трандуилион, отныне и вовек клянусь защищать наши леса от грязных посягательств! Защищать благородных и ценных животных от подлых убивцев! Защищать слабых и наказывать виновных! Имиджмейкер подбежал к оператору и отчаянно замахал руками, пытаясь привлечь внимание своего шефа. — Я буду силой возмездия, дабы никто не посмел посягнуть на священные дары природы. Я лично выслежу каждого нарушителя и … — тут Леголас запнулся, наконец заметив всклокоченного имиджмейкера. Быстро припомнив, о чем она настоятельно рекомендовала говорить, но не припомнив точных формулировок, принц выдал: — Дорогие граждане, пожалуйста, не кидайте окурки в лесах, не жарьте мясо на кострах и покупайте искусственные елочки. Сохраним природу вместе! — с этими словами он вскинул кулак вверх и особо выразительно стрельнул глазом в камеру. Имиджмейкер изобразил фейспалм и глухо застонал. Ее подопечный, наплевав на рекомендации, нес жуткую чушь. Локи мужественно хранил лицо. У режиссера дернулось веко. И только Леголас гордо взирал на всех, уверенный в своей неотразимости и убедительности. Когда камеры были выключены, Лофт поглядел на принца, вздохнул, открыл было рот, чтоб выдать очередную гневную тираду, но передумал. Он вспомнил, что Леголас всегда был в общем-то немного контуженный. А обижаться на дураков грешно. Проворчав что-то вроде «сегодняшний день не задался еще вчера», Локи мирно покинул телестудию.***
— Так, внимательно слушать меня. Мотайте на усы уход за больным. — А у кого нет усов?! — Тогда мотайте на уши, вырастут усы — перемотаете... (с) Интерны Знаешь, что, Ваня, иногда мне кажется, что у тебя с возрастом кудри внутрь мозга расти стали, ты перестал соображать! (с) Интерны Врача обижать — это грех большой, как дельфиненка убить. (с) Интерны — А Минздрав, между прочим, предупреждает... — Минздрав, между прочим, мне копейки платит, поэтому мне пофиг на его предупреждения! Раньше надо было предупреждать, когда я в медицинский шел! (с) Интерны Казачья – Русая коса ниже пояса В унылой ГБУЗ ГП проходило тем временем обыкновенное унылое заседание. — Короче, так. Теперь нам надо заполнять направления на направления для направления, — докладывало прошлогодние «новости» начальство районной поликлиники. — В трех экземплярах, надеюсь? — лениво позвали главврача с заднего ряда. — В четырех! — не распознав сарказма, ответствовал мужчина. — И три ксерокопии приложить: в ФСС, в горздрав и в… — Здравсельхозрыббелконадзор? — ехидно «помогли» оттуда же. — Доктор, ну ладно… — толкнула плечом девушку ее «соседка», женщина уже в годах. — Ночью спирту выпьем, как-то обмозгуем, найдем выход. — Спирта еще столько не выдумали! — уже поскромнее рявкнула доктор и громко вздохнула. — Теперь дальше… — начальство перевернуло листок и начало про себя читать текст. — Е*твоюмать… Доктор и ее товарищ по несчастью синхронно подняли брови. — Так вот, — мужчина собрался с мозгами и поднял взгляд на подчиненных. — Теперь перед тем, как назначить высокотехнологическое исследование, типа МРТ… — Да-а-а… редкое исследование, продукт буквально последнего месяца, стоит-то по отчетности страховых чуть больше косаря… — не удержалась девушка. — Пробирку забыла… — вздохнула женщина постарше. — Какую пробирку? — доктор обернулась к соседке. — Для тебя, — не задумываясь, ляпнула та. — Яд сцеживать. — А чо-чо, — заулыбалась первая, — на литсо себе хотите намазать, ланью юной да гибкой стать? — Слышь? — начала заводиться терапевт. — …прежде чем назначить МРТ или КТ теперь, в целях экономии… — А что ж там еще можно было выдумать? — заинтересовалась первая. — Раньше надо было «в целях экономии» буквально полечить пациента тем, что ему не помогает, потом полечить еще, потом направить к слепым рентгенологам на рентген, который сделать симметрично слепой рентген-лаборант с первого раза не сможет. Но сможет со второго. Но вот врач-рентгенолог не сможет снимок описать с первого раза, потому через полгода пацик попадает на рентген в третий раз… Но потом мы все же отправим его на МРТ и героически найдем онко?! — Не могу больше… — выдохнул главный. — Будь проклят тот день, когда я сел за баранку этого пылесоса! Вы… — «Уволены»?! — с надеждой взвизгнула доктор и молитвенно сложила ладошки на груди. — Дежурите на майских. — Бл*ть. — Допрыгалась? — съязвила терапевт. — Я?! — изумилась невролог. — Да никогда. Я ж как блоха. Подхвачу корь или краснуху, господи, делов-то. — Даже не вздумай! — шепотом взревела молодой терапевт с ряда, расположенного впереди врачей. — Работать кто будет?! — М-м-м… — на секунду задумался невролог. — Может, оставшиеся семьдесят семь неврологов?! — Очень смешно! — в лицо доктора полетел листок с бумажкой «Невролог! Cito!». — Здорово! — расхохоталась девушка. — Как раз доклею ими стены в кабинете. Двери распахнулись, и в конференц-зал вошла стройная, непривычно хрупкая девушка. Выглядела она вроде и обыкновенно — в банальном белом халате, но вроде и не совсем… Халат-то находился поверх какого-то средневекового, будто бы боевого, костюма, с первого взгляда напоминающего облегченную кожаную броню. Шикарные каштаново-рыжие волосы в беспорядке были разбросаны по плечам и спине, а вот лоб красавицы венчала самая настоящая тиара… с лавандовым камнем по центру. Врачи притихли, во все глаза уставившись на гостью, та тоже разглядывала общество молча, но не без презрения в ореховых глазах. — Так… — нарушила молчание невролог, сориентировавшись первой, и громко клацнула обострившимся по весне левым височно-нижнечелюстным. — Где мой «Атаракс»? — «Атаракс», — выцепив доктора взглядом, ухмыльнулась баба с камнем в башке. — Тебе, милая, пора на рисперидончик переходить. — Кхы, — не уступила доктор. — Я с рисперидончика только-только ушла. И уже молчу, что беседую сейчас с собственной галлюцинацией, но все ж задам вопрос напрямки: где мужик твой, Роксана Леонидовна? Поглядеть хочу, — совсем елейно и по-кошачьи сладко пропела невролог, расплываясь в голодной улыбке. — Старого забирай, — улыбнулась, чуть побледнев, Ведьма. — Которого из? — расхохоталась девушка. — Ты края-то видь? — Асгардская Владычица свела руку позади себя в пасс, за спиною женщины метнулся легкий пламень. — Смотри, чо щас сделаю… — невролог закусила губу и, не сводя глаз с красотки, откинулась в кресле, грохнула о свои колени «Макбуком» и занесла руки над клавиатурой, — «…и тело Великой Огненной Ведьмы, так глупо погибшей под колесами шахтерской тележки, доедали драные мензоберранзанские собаки на глазах у безутешного Царя дроу… — Эх, жалко-то как! — проронил Темный Эльф, переворачивая сапогом башку несчастной». — Э-э-э… — огонь погас, женщина сделала шаг вперед. — Ну харе гнать-то! — Дак ты мужиком-то делись! — доктор подняла насмешливый взгляд на Ведьму. — Я его уже три ночи не вижу. — А чего, — заупрямилась та, — Лафейсона красноярского мало, да? — Тпр-р-ру!!! — доктор снова вскинула руки над клавиатурой. — Ладно-ладно, — улыбаясь, стала давить конфликт Колдунья. — «Я пришел с миром»! — Щас резня начнется… — обреченно выдохнула невролог. — Начинай с урологов, потом переходи на хирургов. На сладкое оставляй терапевтов, но эту… — она ткнула пальцем в соседку и в две темноволосые головы перед собой, — эту и эту не трогай. А, нет, вот эту можно… — подумав, девушка щелкнула по голове справа. — Слушай, я «там» еще не всех дорезала, давай ты с этими как-то сама? — взмолилась Роксана Леонидовна. — А чего тогда явилась? — поникла врач. — А… ну да, — опомнилась Ведьма. — Так, встали, шеренги по двое! За мной. Коротенечко проинструктирую. — А Вы кто? — подал наконец голос главный врач, таращась на бабу. — Я? — Роксана остановилась, уставилась на мужика. — Я — Министр здравоохренения. — Вы оговорились, — промычал мужик. — Я — нет, — отрезали ему. — Встали и пошли. Кто не встал и не пошел, тот шашлык! И в тот же момент все стулья в зале занялись пламенем. Народ завизжал и рванул к выходу. — О тупые! — взвыла Колдунья и, ухватив первого же мужика за загривок, грохнула им о второго. — В ШЕРЕНГУ ПО ДВОЕ, БАРАНЫ, ЕПТА! — Роксаночка моя… — прослезилась невролог, складывая ладошку на щеку. — Масечка… Через пять минут, полных слез, жалоб и мольбы, народ построился и, свесив головы, пошел вслед за двумя девушками. — Короче, принцип такой, — на ходу, изредка оглядываясь через плечо на понурое войско, стала объяснять Роксана Леонидовна. — Показываю один раз. Кто не понял, тот идиот. Помните сортировку по Пирогову? — Ур-р-ра!!! — взвыла невролог. — Боженька, спасибо тебе!!! — Вы о чем? — уточнил главный. — Смотрим, запоминаем. Ведьма уже спустилась в переполненный коридор и встала напротив первого пациента, уперев одну руку в бок, в другой крутанула откуда-то взявшийся молоток. — На что жалуетесь? — нежным-нежным, заботливым-заботливым голосом поинтересовалась девушка. — А Вам-то что? — огрызнулся мужчина средних лет в синем шарфике. — Я, знаете ли, налоги плачу не для того, чтобы прием задерживался на три минуты… — В принципе, — Ведьма обернулась к докторам, — когда произносится волшебная фраза «я плачу налоги», уже можно сделать так… — ловко махнув молотком, хрупкая красотка проломила мужику череп и, отряхнув оружие, шагнула ко второму, загипнотизированному, а потому не ведающему об окружающих его событиях. — Шик! — восхитилась невролог. — Но ведь я же Гиппократу давала-а-а… — простонал чей-то нежный голосок, и одна из молоденьких девочек-терапевтов слегла на пол в нервном обмороке. — Видишь, как работает? — Роксана Леонидовна глянула на стоящую рядом с нею девушку. — Сразу как бы отбор по обоим фронтам. — Гениально! — невролог всплеснула руками и зачем-то закусила кулак. — Вас что беспокоит? — Ведьма шагнула ко второму мужику. — Понимаете, я неизлечим, я тяжко болен… — начал он. — Так-так, — заинтересовалась Колдунья и даже убрала молоток за спину. — И хоть у меня ничего и не болит, у меня протрузия 2 миллиметра, я требую себе МРТ, потому что с прошлого минуло только 2 месяца-а-а-а-а… Протерев молоточек от новой крови, Ведьма сделала еще шаг влево. — У Вас что? — А Вы мне поможете? — подала голосок девуля лет девятнадцати. — КонеЧна! — сделав чисто-еврейское ударение на букве «ч», воскликнула Роксана Леонидовна. — Мы ведь врачи! — Мне нужен срочный осмотр сосудистого хирурга, обычного хирурга, и в Интернете пишут, что необходимо выполнить позитральную имиссию… — Простите? — прищурилась Роксана, силясь перевести с бабского на хотя бы человечий. — Позитрахальную… — Ну я понимаю, что не от хорошей жизни Вас, душенька, так развезло… — по-матерински вздыхала Ведьма. — А в чем беда? По какому поводу Вы «окей, гагл» делали? — Вот! — красотка выставила перед благородным лицом Асгардской Владычицы указательный палец с чуть надломившимся ногтем. — Господи, как хорошо, что я у вас тут давно сдохла, а! — воскликнула Ведьма и махнула молотком. — Блин… — разозленная девушка принялась отдирать с оружия приклеившуюся к нему ресницу. — Дай помогу, — улыбалась невролог. — Это новый состав. Он на базе «Момента» выдуман. — Боже… — ошалело выдохнул главный, рассматривая трупы. — И в чем же суть?!! — Суть? — Роксана Леонидовна обернулась к мужчине. — Суть в том, мой милый, что вы перестаете быть затравленными шавками, работающими из-под кнута, который держат вот эти руки… — Ведьма подхватила мертвое тело у своих ног за наманикюренную ладошку и швырнула труп к ногам врачей. — Суть в том, что я-то вижу, а вы — пока нет, — она шагнула к тихо сидящей у кабинета терапевта девушке. — У нее рак, «лечимся» от «панкреатита», — Роксана сделала еще шаг влево и ткнула молотком во вздрогнувшего мужчину, — у него рассеянный склероз, а лечат от «радикулита». Суть в том, что по-настоящему страдающий человек не гнет пальцы и не требует с вас, долб*ебов, кофе с сушками. Потому, пожалуйста! — она махнула рукой по коридору, и на лбах пациентов загорались безобидные яркие метки. — Этому МРТ головы, этому КТ брюшной полости, этому УЗИ сердца, — расшвыривала «метки» Королева. — Экономим исследования на кретинах, отдаем их нуждающимся. А не наоборот!!! — рявкнула красотка, оборачиваясь на главного. — Кстати, у вас на первом этаже пристроечка уже появилась, там стоят четыре томографа. Начнете «резать бабки», узнаю — вернусь. И еще… — она обернулась к докторам и улыбнулась. — Кто из вас писал в карте диагноз: «Гонартроз тазобедренного сустава»? — Ну, я, — отозвался один из терапевтов. — Прекрасно! — Ведьма шагнула к мужчине, простецки засунула руку ему в ухо и каким-то макаром выудила оттуда мозг. — Читайте книжки, коллеги! — напутствовала красотка и, легко поигрывая мозгами в правой руке, грациозно пошла на выход. — А зачем тебе… — неуверенно указав на мозг в изящной руке, уточнила невролог. — А я музей открываю, — не оборачиваясь, мяукнула Роксана Леонидовна. — В Москве. — Какой музей?! — уже не пряча нервный смешок, промычала доктор. — «Музей грандиозных идиотов!» — было ей ответом с лестницы.***
Не волнуйтесь, сегодня не полнолуние — кожу сдирать не буду. (c) Стас Карпов — Мужик грабанул ларек, чтобы сесть в тюрьму, а не завладеть чужим имуществом. Разницу улавливаешь? Состав преступления предусматривает преступный умысел, а желание сесть в тюрьму не преступно. То есть состава преступления в действиях мужика нет! — Круто! «Сон про не сон и про не сон — сон» (с) Улицы разбитых фонарей Я с детства ваш кумир. Можно мне фотограф? (с) Улицы разбитых фонарей — Надо ей тоже что-нибудь подарить, что ей подарить-то? — Ты ей тоже чего-нибудь свяжи. — Да я вроде ничего никогда кроме рук-то не вязал… (с) Улицы разбитых фонарей Тимати feat. Рекорд Оркестр – Баклажан А во дворике неприметной дежурной части начало происходить что-то как раз очень и очень приметное. Министр внутренних дел изящно соскочил со своего коня и, бросив уздой в лицо пораженного дежурного, уверенной походкой направился к ох*евшим ментам. — Что ему говорить? Ни формы, ни погон, как его… как к нему обращаться? — спросила девица шепотом у криминалиста, вылезающего из-под коня. На вновь обретенном ею начальстве и впрямь не наблюдалось отличительных знаков. Мужик был одет в высшей степени эпично: длинные ноги облачены в свободные кожаные штаны, подпоясанные на узких бедрах таким же черным кожаным ремнем и широким кушаком, расшитым золотом, прячущим за собой ножны украшенных драгоценными камнями ятаганов; белоснежная, очень дорогая ткань рубашки с высоким воротником-стойкой широко открывала загорелую шею и изящно изогнутые ключицы. Распахнутый кожаный камзол добавлял легкой небрежности туалету. Плащ особого покроя, держащийся легкой вязью только на левом плече, довершал этот особый, не поддающийся описанию образ. — Товарищ… не знаю, ну, просто поздороваемся с ним, доброе утро, на территории без происшествий и все такое… — И он нам р-раз, и голову с плеч: вон, какой у него большой… этот… вон, большой какой… меч-кладенец… ятаган то есть… два… — тихонько прошептала девушка и выпрямилась с испугу, когда выбежавший на крыльцо паникующий мент дурниной закричал: — Сми-и-ир-рно! Здравия желаю, товарищ Министр! — Точно! Блин, т-щ министр! — с досадой прошипела девушка. — Отставить! — рявкнул «т-щ», подходя к двум несчастным и одному коню. — Неплохая форма, но о практичности я бы поспорил, — с интересом заметил Министр, будто бы обращаясь к девушке. — Капитан полиции… — начала она, как и принято было начинать при встрече с министрами. Правда, изо всех сил пытаясь застегнуть буйно расстегнутую на груди рубашку. — Отставить! — заново гаркнул мужчина и, подняв наконец взгляд к глазам девушки, уставился на нее каким-то непривычно-прожигающим взором карих очей. — Есть! — взвизгнула довольная девушка и поспешно убрала руки от глубокого декольте. — Во-от… Криминалист перестал барахтаться под своей лошадью и задержал дыхание. Лошадь тоже, перестав жевать, внимательно смотрела на немую сцену. — А… это Вы с сарказмом заметили про форму… поняла, — нарушила молчание и разъехалась в млеющей улыбке девушка. — Если Вы про пилотку, так ее ваше новое спецсредство сжевало, — быстро среагировала она, силясь вспомнить, где посеяла головной убор. — Дура-а-а… — прошептал криминалист и, медленно прикрыв глаза, уткнулся лбом в стремя. — Да Вы не волнуйтесь, отыщем мы Вашу пилотку… кто бы ее ни сжевал… — проронил Министр внутренних дел и попытался сдержать улыбку. — Ведь мы — полиция! — Если так, то форма… она от Юдашкина, кажется, претензии… про практичность… это к нему, — забормотал краснеющий удушливой волной капитан полиции. — Сменить! — приказал Министр, сверкая темнющими южными глазами. — Прямо сейчас?! — охнула красотка и инстинктивно потянулась к поясу юбки. — Э-э-э… Э-эрме-ет Ама-а-атович… — Нет, — смилостивился красавец. — Короче, тема такая, — мгновенно сменив тон, быстро заговорило начальство, укладывая правую руку на эфес ятагана. — Поутру я поднял ваш висяк, нашел и закатал в корки Цыпака, он сдал некислый притон. В Главдурь инфу я уже слил. Задача такая: выставляетесь по территории, пасете злодеев. Соберется вся шушера, появляется Цыпак. Входите на плечах шнурка, накрываете нарколыг. Сажаете в острог, выбиваете чистуху. Всосали? Раздался глухой звук: криминалист, утратив сознание, выпустил пузо лошади и рухнул ей под ноги и прямо в лужу. — Не всосали… но обязательно… обязательно… всосем… — оседая на асфальт под ноги Министру, страстно простонала девушка. — Век воли не видать! Ой… — запутавшись, она принялась обмахиваться ладошкой. — Отлищна! — обрадовался Министр. — Будет какая подстава голимая, мочите всех. А почему «люстра» еще не на спецсредстве? — только сейчас заметил мужчина судорожно зажатый стробоскоп в левой руке красотки. — Осваиваем… — еле слышно прошептала девушка, не мигая рассматривая мужчину перед собой. — А… — кивнул Эрмет. — В общем, сделаете красиво, Вы, — он сверху вниз поглядел на капитана полиции, — встанете на лыжи, — мягко скользнула рука на эфесе ятагана, окончание золотых ножен двинулось вперед, зацепило и приподняло подбородок девицы. — Хотите стать майором, а, капитан? — Очень… — еще тише, спускаясь бессмысленным взглядом на бедра мужика, выдохнула красотка. — Никогда так раньше не хотелось майором стать… Эрмет Аматович… никогда… такая я… оказалась… отъявленная карьеристка, товарищ Министр… Изенре склонил голову набок и с силой закусил губу. — Пойду. И, отвернувшись, натурально пошел в дежурку. — Шмотье выдать! Доп.кони припаркованы у остановки третьего автобуса! — вновь жестким, рычащим тоном доносил он до подчиненных. — А куда же мы жуликов будем сажать? Позади себя, что ли? — беспокоились менты, вереницей следуя за начальством. — Я баран, по-вашему, что ли?! — резко остановился Эрмет и обернулся к подчиненным. — Вот вам злодейское место! — он махнул рукой на несколько клеток-повозок, запряженных двумя тяжеловозами. — Я такое в кино с Николасом Кейджем видел… — заикался пэпс, — в такой ведьму возили… — Кстати, о ведьмах, — вспомнил Изенре. — Пиписькин отдел заявил о вопиющем размахе проституции на данном участке. Нужно все объездить… Некогда себя жалеть, некогда, господа!!! — с этими словами Министр скрылся за дверьми. Из онемевшей руки девушки выпал стробоскоп.***
Deutch – strip for me Не всем так, конечно, везло с приключениями. В связи с наконец-то свалившейся на систему здравоохренения модернизацией и оптимизацией, наш доктор с непривычки за пару часов вылечила и обследовала всех хворых и теперь перепуганно таращилась в пустой коридор. — Совершенно непонятная ситуация, — бормотала она. — Что же теперь делать? — Может, перерыв наконец-то? — предположила медсестра. — Ну там… что люди делают? Едят, пьют. В туалет сходить можно, к примеру… — Зачем? — поразилась невролог. — Отродясь такого не было. — Загуглим! — молоденькая помощница полезла в Интернет с запросом: «Что делать, когда все сделал, и делать больше нечего?». — И чо там советуют? — доктор нервно расхаживала по залитому кровью кабинету. — Ну, вот на старых форумах пациентов говорят, что можно написать жалобу. На что-нибудь. — А на что нам жаловаться?! — пожала плечами девушка. — Тихо-мирно, до зубовного скрежета хорошо… — тут она задумалась, — хотя-я-я… Мудак. — Я? — бесцветно-привычным тоном поинтересовалась медсестра. — Сейча-а-ас… сейчас мы напишем жалобу!!! — как-то нездорово возбудилась невролог и, упав за стол, схватилась за ручку. — Все руки не доходили! — Кому писать будете? — так же равнодушно спросила блондинка. — Как кому?! — не отрываясь от листка бумаги, процедила врач. — Президенту! Он у меня потерпит! Он у меня попляшет! Раз оно и вправду оживилось и явило сюда свои полипы — само виновато теперь!!! — Логично, — зевнула медсестра, разглядывая на смартфоне откровенные фотографии Министра связи и массовых телекоммуникаций. А на бумаге тем временем выводилось неясным врачебным почерком нервное:Президенту Российской Федерации, Царю дроу, Хранителю Паутины Времен, Владыке Свартальфхейма, Малекиту Але’ррету из Дома Рилин’Вирр,
Жалоба
Прошу Ваше Величество в краткие сроки решить остро вставший /зачеркнуто/ несвоевременно возникший вопрос о поставке в Северо-западный федеральный округ Мидгарда вина марки Maestri Cantinieri «Lambrusco Puglia». Прошу Ваше Высокоблагородие учесть тот немаловажный факт, что любой контакт с Вами, происходящий вне качественного алкогольного опьянения, заканчивается беспощадным оргаз /зачеркнуто/ невозможен без серьезного возбужд /зачеркнуто/ ущерба для психического здоровья. Вы, естественно, сумеете изнасиловать мой мозг /зачеркнуто/ привести жесткие /капли слез и слюны/ доводы в пользу того, что и алкогольная интоксикация не произведет на Вас ровно никакого впечатления /зачеркнуто/ не сумеет стать достаточно мощной преградой /порвана бумага/ для нашего совместного безудержного и феерического /зачеркнуто/ творчества, однако со своей стороны я склона вступать в тесный контакт /зачеркнуто/ мудак-мудак-мудак!!! /зачеркнуто/ бурную полемику с Вашей Светлостью исключительно в состоянии добротной и профессиональной премедикации. С надеждой на понимание и сочувствие, от страдающего тяжелым неврологическим дефицитом автора Вашего жизнеописания. Закончив с письмом, девушка стала смотреть то на лист исчириканной бумагу, то на недоумевающую медсистер. — Чо? — потянувшись, уточнила блондинка. — А как отправить-то? — затупила невролог. — ЕМС! — зевнула помощница. — Ди Эч Эль там… — Ага! Да! — психанула врач. — Ты на рожу-то его мудацкую погляди сперва! — Дак я и гляжу! — медсестра с довольной ухмылкой развернула свой сотовый и сунула в лицо начальнице фото Локи Лафейсона и Малекита Але’ррета, присутствовавших на каком-то утреннем заседании. — И все глядят. Никто не работает, все глядят теперь только. Никогда еще политика не была такой… волнующей… — девушка вздохнула, рукавчиком протерла от слюней сотовый и погрузилась в геополитические тонкости. — В партию вступлю. На съезды стану ездить. В заседаниях дискуссионных платформ участвовать. И чем чаще, тем лучше. — И я о чем! — загрустила невролог. — У него теперь писем… Хотя… чего я парюсь? У нас же контакт был всегда? Пожав плечами, доктор свернула лист в четыре раза и просто бросила его на пол. Посередь кабинета. — А Вы думаете, — не отрывая глаз от экрана, промычала помощница, — что дверь сейчас откроется, он зайдет такой, присядет, поднимет письмо и… Кукрыниксы – Моя свеча — Ну… — начала было разочаровываться по-новой врач, как незамедлительно отвесила челюсть и кинула в подругу молотком. Та подняла глаза и выронила из рук телефон. Дверь и вправду начала медленно приоткрываться… — Да ну нахер?! — блондинка стала скатываться под стол. — Ти-иха-а… — невролог медленно моргнула. — Поди, паука прислал своего какого… или «сотряс» очередной… Дверка скрипнула, приоткрылась еще, и в проем засунулись две длинные паучьи шерстяные лапы, размером примерно по полметра… — Еб*ть меня конем! — взвыла медсестра, резво подскочила с места, распахнула окошко и лихим прыжком с первого этажа в нерастаявший сугроб попыталась покончить с собой. — Да ну… да ну?.. да-а… ну-у… — медленно отодвигалась от стола вместе со стулом девушка, наблюдая, как просовывается с противным скрежетом в кабинет огромный темно-серый паук, размером с две крупных кавказских овчарки. — Не Сэирто… — облизнув губы, заключила невролог. — Не Сэирто… Паук тем временем прошелестел страшными конечностями по полу, застыл над письмом, уставился всеми своими восемью глазами-пуговицами на доктора. Повисло молчание. И тут на врача начала сваливаться привычная «бесявка», она уже почти даже встала, чтобы устроить истерику хотя бы и пауку, как тот снова шевельнулся, издавая отвратительный звук мохнатыми лапами. — И чо?.. — сорвалось у девушки, как паук ухватил правой педипальпой «письмо» и, вытянув конечность вверх, над собой, замер, а она рухнула на прежнее место. В двери входил Малекит Але’ррет, Президент Российской Федерации, Хранитель Паутины Времен. Живой, настоящий, Темный. В чуждых этому миру одеждах. В золотой тиаре. С мечами на бедрах. Не подымая глаз от пола, он подошел к пауку, не склоняясь, взял из его «лапы» бумагу, внимательно всмотрелся в сложенный вчетверо лист. И вскинул кроваво-алый взгляд на доктора. Через долгую минуту молчания он сделал первый шаг вперед. Потом второй-третий. Девушка заторможенно повела головой, на лице ее была только одна мысль: «Нет! Не надо даже!». Четвертый. Пятый. Дроу замер у самого стола. Под сдавленный выдох девицы очень легким взмахом руки Малекит сбросил с него документы, книги, телефон, плавно опустился на стол перед доктором, правой ногой цепляя и аккуратно подтягивая стул с сидящим на нем контуженным телом ближе. Ошалелые глаза поднялись вверх, встретились с ядовито-алыми. Не нарушая молчания, Темный протянул руку с письмом к отправителю, не разрывая какого-то ненормального зрительного контакта, бережно опустил так и сложенный лист в нагрудный карман белого халата. Чуть улыбнулся правым уголком рта. Девушка нахмурилась, приоткрыла губы, но ничего не сказала. Але’ррет улыбнулся еще шире, подмигнул и, опустив голову… просто исчез. Исчез и он, и его свежий запах, и огромный паук. О присутствии Царя говорили только разбросанные вещи да несколько паучьих «щетинок» на полу. Посидев до конца рабочего дня в том же положении, доктор все же очнулась, когда ее щелкнула по лбу сердобольная подруга-терапевт. — Алоэ! — смеялась девушка. — Чо, с непривычки домой не идется? Щелкнув ресницами в ответ, невролог громко сглотнула, накинула пальто и вышла из кабинета. Вывалилась на улицу, прикурила и все же вспомнила о том, что в кармашке халата все еще лежит ее письмо. Зажав зубами сигарету, она двумя пальцами вынула письмо, намереваясь выкинуть плод идиотской шутейки в урну. Но не выкинула. Потому что бумага-то оказалась не белой, а черной… Трясущимися руками развернув лист, девушка шатнулась от бросившейся в глаза переливающейся серебряной вязи слов:Автору с восхитительно отягощенным неврологическим анамнезом от Малекита Але’ррета, Президента Российской Федерации, Царя дроу, Хранителя Паутины Времен, Владыки Свартальфхейма из Дома Рилин’Вирр
Информационное письмо
Милостивый Автор! Признаюсь, что только одна надежда получить из Петербурга Ваше послание могла победить благословенную мою леность. Так и быть, уж не серчайте люто, коли небрежное письмо мое заставит зевать Ваше капризное знахарское сердце. Прошу заметить, Вы сами принимали активное участие /зачеркнуто/ виноваты. Зачем дразнить было изголодавшегося /зачеркнуто/ несчастного свартальфхеймского изгоя, которого уж и без того дроч /зачеркнуто, непонятные пятна/ дергает бешеный демон похоти /зачеркнуто/ бумагомарания? С моей стороны, прямо объявляю Вам, что я не намерен оставить ни Вас, ни Ваших читателей в покое, покамест кривой и убогий мензоберранзанский почтальон не принесет мне новой Вашей прозы. Можно стихами. Хотя Вы понимаете светлым своим разумом, что и после этого я с Вас не слезу? /зачеркнуто/ Подумайте хорошенько об этом, делайте, что Вам угодно, но так, чтобы я был удовлетвор /зачеркнуто/ все стороны нашей уютной вакханалии /зачеркнуто/ беседы остались довольны. Вы, естественно, сумеете изнасиловать мне мозг /зачеркнуто/ привести сладкие и податливые /зачеркнуто/ доводы в пользу того, что наше счастливое знакомство зашло уж очень глубоко /зачеркнуто/ далеко, однако, сердце мое, Вы позже поймете, что еще есть куда… двигаться в наших извращениях /зачеркнуто/ изысканиях. С надеждой на участие и плодотворное сотрудничество, М.А. Михаил Круг – Кольщик Прошло три часа, и мечты «привстать на лыжи», заимев лишние полосочки на погонах, рассеивались вместе с рассветной волгоградской дымкой… Вломиться в притон у опергруппы сходу не вышло. И теперь наш капитан полиции с тоской смотрела на ветхое трехэтажное здание, из верхнего оконца которого висело нечто лысое и блажно орало примерно следующее: — Фарту масти, мусорам по пасти!!! Клёпа! Клёпа, я в хутор въехал!!! Тут, еб*ть, мужики на конях с мечами, приколись?!! Шеренгой стоят! — Я на «взлетной полосе»… — возбужденно-слабым голоском доносилось откуда-то из недр притона. — Ща заценим коней с мечами… — Клёпа, постой! — выл из форточки, разглядывая ментов в свернутую газету «Волгоградская правда», третий. — Я уже заколесился, но картинка меня не радует! — Чепушила, ептэ! — скулил первый. — Ты глянь: баба на коне. В лифаке и кожаной юбке! Обожемой! К нам приехала чудо-женщина! Капитан полиции уставилась на свою новую и весьма откровенную броню и левой рукой попыталась натянуть амазоничий наряд чуть ниже талии. — Ребят, вы чем обдолбались, ребят? — орали со второго этажа. — Какие кони в юбках?! — Тимур! Там баба! — надрывался первый. — Так… ладно, — взяв себя в руки, она кое-как слезла с коня, оправилась еще раз и положила руки на талию. — Слышьте… Тимур и его команда? Я сейчас входить буду. У меня меч, поняли? — она вынула из ножен огромный клинок и обреченно вздохнула. — Ты меня на «понял» не бери! — расхохотался мужик с форточкой и газетой. — Я на понял полгорода поставлю, поняла?! Лярва, епт! — Ну, окей, — еще раз вздохнула девушка и, перепрыгивая лужи, направилась ко входу, закинув зачем-то меч на плечо. — Кто не умеет себя вести, того ведет полиция… И тут из форточки раздалось несколько выстрелов, шальные пули рассекли лужи у ног капитана, две попало ей в грудь. — Ну, вот и конец… — прошептала она, оседая на одно колено наземь. — А, погодите… нет… — девица ошалело гладила себя в области сердца, что как-то чудно было прикрыто метнувшимся и укутавшим ее коротким плащом. — Епсель… — девушка обернулась и подняла огромные глаза на заехавших за мусорные баки коллег. — Ребят, это че? — Броник-самобранка? — предположил, пригибаясь за бак, криминалист. — Чего сидим-то? — откуда-то справа раздался уже знакомый мужской голос, и капитан, хрустя шеей, развернулась на говорящего. — Товарищ Министр, — так и стоя на одном колене перед всадником, пробормотала обалдевший сотрудник полиции. — Штурм же… — А Вы лужу штурмуете, я не понял? — Эрмет усмехнулся; вороной скакун начальства переступил с ноги на ногу. — Знаете, товарищ капитан, я скоро привыкну ведь, что Вы со мною вечно в коленопреклоненной позе общаетесь… — смуглое лицо мужчины озарила яркая белозубая улыбка. — Так. Где информатор? — переключился в деловой режим Министр. — Вот… — поднявшийся капитан указала мечом на гирляндой висящего на рябине Цыпака. — Ага… — принял к сведению Изенре. — Ну ладно. Трупова жена, — он указал хлыстом на покойника, — утверждает, что в помещении не больше десяти тел. Но хорошо укреплены. — И что же делать? — чисто по-женски растерялась в присутствии красивого мужчины капитан полиции. — Пункт один: переговоры, — Эрмет развернул коня к окнам и зычно гаркнул. — Выходите по одному, руки за голову! Жизнь гарантирую! — Ха! — проблеяли из форточки. — Ты кто по масти, фраерок?! — Он бабу мою уводит!!! — загнался первый. — Беспредел, пацаны! А Дрюня беспредел никогда не допускал!!! Министр коротко переглянулся с зардевшейся подчиненной и, облизнув губы, поднял заслезившийся темный взгляд к окну, где уже вовсю шла какая-то борьба. — Гильом, выдыхай, чо ты засуетился?! — слабо скулили из недр комнаты. — Гильом?! — Где Люпа?! Люпа где?! — заходился первый. — Люпа сдристнул, как только конников узрел! — стонали ему в ответ. — Быконом подавился, сказал, что не врубился в кайф, и ему прямо сейчас нужно к врачу! — Пункт два, — устало выдохнул Изенре и, крутанувшись на своем огромном коне, поманил кого-то пальчиком. — Штурм. Девушка, так и стоящая рядом с Министром, удерживая в обеих руках меч, почуяла уже привычную слабость в коленях: из арки выходило несколько удальцов, облаченных в тяжелые латные доспехи, под уздцы один из них вел мула, а за мулом тащилась какая-то средневековая осадная машина… — Шухер! — истошно заорали в форточке, и под ноги Эрметову коню приземлилась «Волгоградская правда». — Менты-то укуренные, братва!!! Из дома начали раздаваться звуки бьющейся посуды, стоны, грохот мебели, а потом уже в привычном окне показалась лысая голова российского «Гавроша», что, опрокинув на половину оконца диван, привстал на баррикаду и истошно завопил: — Успокойтесь, пацаны!!! Власть принадлежит спокойным! — он снова завозился и предстал перед приподнявшим брови Эрметом с большим ведром. — Мы свободны, если у нас есть мужество быть свободными!!! За Марата!!! — из окна полилось слабо горящее, но сильно вонючее подсолнечное масло «Слободка». Латники отступили на шажок и теперь рассматривали лужи у своих ног, в которых красиво расплывались «нефтяные» пятна. — В Питере ночью похожее было, — Изенре сложил руки крест-накрест на холку коня, помолчал. — Но там косплеили Грибоедова. «И дым Отечества нам сладок и приятен…», — он помолчал еще, — и все такое… С селфи-палками бегали… В блог выкладывали… Фонтанку форсировали… — Ну, тут уж… — обиделась немного за местных нарколыг девушка, — чем богаты, так сказать… Сравнили тоже. — Нет-нет, — мужчина обернулся на капитана полиции и по-отечески тепло улыбнулся. — У вас еще ничего. Вполне. Мне даже начинает нравиться, — под шум из дома, под грохот выламываемой двери и ржание коней, не ведя и бровью, объяснял Министр, — потому что, к примеру, в Ачинске мужики просто на тракторе с улюлюканием заехали в сарай и сожгли… сарай. Случайно, конечно, но все же… — Бог создал вора, а черт — прокурора!!! — самозабвенно проорали из форточки, и под ноги всхрапнувшему коню Министра вывалился самовар. — Слышь, ты не обостряй!!! — мгновенно сменив тон, рявкнул Эрмет в задымившееся почему-то окно. — Ты побазарь еще здесь, фраер! — к копытам вставшего на дыбы коня вылетела упаковка «Димедрола». — Она взорваться, что ли, должна была? — удивилась девушка. — Базарят бабки на базаре, мы по жизни речь толкуем! — огрызнулся Изенре и сделал знак латникам. Дверь под ударом осадного оружия провалилась внутрь здания, и, разбивая грудью Ямана ее ошметки, в помещение влетел разозлившийся Эрмет.***
Шуфутинский Михаил – ТаганкаНовости: Андрей Малахов попал в больницу с переломом междометия «э» (с)
— Ты понимаешь, я х*й знает, когда привыкну к этому миру! — А чо-чо? — Да бабы вконец обезумели тут… Я им прикалываюсь, говорю: Может, давай секс? — А они? — А они мне: «Давай!». — Так, я забыл, что камеру включил… — Мы в прямом эфире?! — Ну да… Господин Лафейсон… — Ой, да насрать! — Бог Лжи обернулся к камере и расплылся в самой своей широкой улыбке. — Дамы и господа! В эфире наша регулярная передача «Доброе утро, Волгоград!». Капитан полиции, незаметно выплыв из-за спины Локи, стрельнула в камеру подведенным глазом. — А что это вы тут делаете? А разрешение у вас ес-с-с… — Слоганом сегодняшнего дня я выбрал… — прохладная длань Бога Лжи и Коварства легла на лоб красотки, и ее вынесло из кадра. — «Конец преступности в устах волгоградской полиции», — ас хмыкнул и подарил объективу долгий, многозначительный взгляд. — Правда, как говорится, всегда звучит по-дебильному, и это именно она. Прямо сейчас мы расположены на Аннинской улице, и, как бы тупо это ни звучало, но тут действительно уже пролито масло… — Бог встал в профиль и, плавно обернувшись к камере, успокаивающе белозубо улыбнулся, но тут же внезапно-надрывно заорал, — «ПРИОБРЕТАЙ МАСЛО «СЛОБОДКА» И БУДЕШЬ СЧАСТЛИВ, КАК СОБАКА В КОРЕЙСКОМ РЕСТОРАНЕ!!!». Камера задрожала, пару коней заржало и, сбросив всадников, понеслось прочь по трамвайным путям. Из окон донесся сдавленный визг: «Не брызгай, фраерок, чо-чо-чо, на чалого пасть разинул?!». Локи выдержал новую паузу, выжидательно подняв вверх указательный палец. «Я больше не буду, гражданин начальник!», — безудержно зарыдали тем же голосом с третьего этажа. — Если вас, дорогие граждане Российской Федерации, интересует, что здесь происходит, то у меня, как всегда, есть все ответы… — Лофт развел руки в фирменном жесте и тем же узнаваемым манером свел брови «домиком». — Мы присутствуем на разборках местного притона. К чести нашей полиции стоит заметить, что до вмешательства людей в форме драка носила неорганизованный характер. Но уж что-что, а организовывать мордобой наш уважаемый Эрмет Аматович Изенре умеет, как никто другой. Локи мгновенно приобрел какой-то грозный вид и свирепо засиял изумрудными очами в телекамеру: — Недаром новым девизом Министерства внутренних дел были утверждены пламенные слова: «Топоры «Эрмет Изенре»! Топоры «Эрмет Изенре»: нет головы — нет проблем!». Спи отныне спокойно, любимый Волгоград… — на глаза Бога навернулись слезы, губы его задрожали, он судорожно вздохнул. — Твоя полиция тебя бережет! Из окна на тротуар перед Лофтом рухнуло тело с оттянутыми ушами и торчащими из носа зубами. На глазах покойника, отдавая дань античности, лежало по таблетке «Эфедрина». — Берегите себя и своих близких… — всю душу вложив в этот громкий насморочный посыл, выдохнул совсем растрогавшийся Лафейсон и, отвернувшись, драматично махнул рукой в камеру. — Снято.