Подвиги Белого истари (рабочее название)

Хотя я и согласился с планом Атасара, но нравиться мне этот план больше не стал. Не то чтобы это был плохой план, просто он был не мой, и я не знал в чем подвох, а подвох должен быть, таков «закон жанра». Если кто-то едва знакомый предлагает выход, то этот выход, в первую очередь выгоден этому едва знакомому. Мне Атасар отказывался раскрывать детали ритуала, и это весьма настораживало. Будь это мой план, то я бы был спокоен, волноваться пришлось бы другим. Мне не хотелось снова получить в спину удар неизвестно чем. Ну и какие у меня варианты, уйти в Олор и занять круговую оборону? Если в этом случае Атасар откажется проводить свой ритуал, то мне придется держать оборону от ангелов и демонов, шимы в Олор пролезть не смогут, Всевышний так и останется снаружи границы и мира. Возможно, вторженцы начнут создавать шимов уже в Олоре, но это не их территория и вместе с богами их можно будет утилизировать довольно быстро, систему на подобии той, что в реале сложиться не успеет. Плохо в таком решении то, что я так и не знаю количественные силы ангелов и демонов. Так и не знаю, на что они способны. Атасар научил меня нескольким приемам маскировки от этих сущностей, рассказал о печатях в аурах и на душах, показал как «перевести стрелки», чтобы ангелы подумали на демонов, а демоны на ангелов. Если и темных и светлых наберется всего пару тысяч, то при построенной системе сигнализации вторженцам можно было бы противостоять без особых проблем, на территории империи. А если они войдут на территории США и стран НАТО, и смогут договориться с тамошними богами о мире и сотрудничестве. Ведь фактически у вторженцев в мире Олор есть готовый плацдарм для начала вторжения. Обиженные боги пантеона Оцелота примут новых союзников с распростертыми объятьями. Да, сейчас наша берет, все атаки отбиты, стратегическая территория захвачена, лидер вражеского пантеона ликвидирован — всё здорово. Но если у врага появится союзник, даже союзники, то всё может перемениться. Отобьют назад свою важную территорию, появится новый лидер, вторженцы принесут новые способы ведения войны, на которые мы не успеем среагировать. Слишком большой риск. Это я рассмотрел ситуацию с парой тысяч вторженцев, а если они смогут отправить пару десятков тысяч или пару сотен тысяч? То-то и оно, что силы этих существ не известны. А еще у Олора есть два мира сателлита, по территориям они не меньше Олора, техногенный мир с космическими кораблями и мир земного средневековья, которые скорее всего не смогут противостоять вторжению ангелов и демонов, и будут быстро захвачены. Я в Олоре окажусь в осаде. В конце концов, затравят как зверя. Да-да, я уже согласился на план, но на самом деле отказаться еще можно, клятв никаких не давал и присяг не приносил. «Хмм, клятва», — подумалось мне, — «нужно будет подвести Атасара к этому моменту, нужно чтобы он принес клятву». Пусть я сам знал несколько трюков чтобы сломать клятву, самый простой способ это обоюдная клятва — вынудить партнера нарушить клятву и таким образом получить возможность отказаться от своей клятвы. Так же я знал, что некоторые клятвы хоть и звучат как обоюдные, но на самом деле таковыми не являются, например клятвы о любви и верности. Такие клятвы, хотя и являясь по виду обоюдными, всегда остаются индивидуальными, нарушение клятвы одним не снимает клятву с другого. Поэтому влюбленного легко обмануть, тогда как первый не испытывает никаких чувств и клянется, то он уже нарушил клятву в момент её принесения, клятва становится не действительной даже если приносящий просто не искренен при её принесении. Второй фигурант не зная об сломанной клятве и будучи влюбленным принесет «ответный» обет, который по сути является безусловным, и попадет в зависимость — станет «рабом». Конечно, многое зависит от формулировки клятвы и от того кто клянется. Клятва бога может ограничиваться ранее произнесенными клятвами или даже его аспектом, его сферой влияния. Простые люди могут соврать почти без последствий. Но в любом случае, стандартные брачные клятвы звучат как пара индивидуальных безусловных клятв, что само по себе несет в себе возможность использования как ловушки. Чем честнее и чище клянущийся, тем в большую зависимость он попадает, тем сильнее на него действует клятва. Что интересно, так это то, что есть стандартная клятва как в светской форме ритуала, так и церковной и изменить её на своё усмотрение нельзя. Но что-то я в своих мыслях отвлекся. План Атасара всё-таки придется исполнять, альтернатива выглядит хуже, как отсрочка, длительная агония. Но нужно стребовать с него клятву по типу печать, по внешней форме магических потоком я смогу увидеть врет ли он мне или нет, — я не обычный человек, что не может определить, действительна клятва или нарушена уже до окончания её произнесения и так и не начала действовать. Стребовать с него обет по форме: «Никаким образом не нанесу Саруману вреда», — это вряд ли удастся, такой обет превратит Атасара в раба, само предложение такой формы обета уже само по себе подлость великая. Я снова сидел в кабинете, сочинял текст клятвы, которую должен был принести мне Атасар, для моего успокоения. Клятва печати допускала три объекта клятвы и три условия, нельзя было в клятву запихнуть текст в три тома «Война и мир». Первый вариант клятвы. 1. Я — именуемый Атасар, клянусь, что замышляемый ритуал, в который я привлекаю Сарумана, несет своей целью отправить Всевышнего в ад и только это. 2. Клянусь, что не замышляю нанести Саруману или его родне замышляемым ритуалом вред прямо или косвенно. 3. Клянусь не нападать на Сарумана после завершения ритуала. Считалось, что совсем не попытаться поймать партнера на клятве — это вроде как пренебречь им, отнестись как к грязи, не заслуживающей внимания. Поэтому в первоначальном тексте были «ошибки». *** Когда Атасар подготовил всё для ритуала и явился чтобы исполнить намеченное, текст был готов. Я снова ломался и высказывал всяческие сомнения по поводу надежности задуманного, пытаясь исподволь подвести партнера к произнесению клятвы. — Ну сколько можно? Мы же уже договорились! Ну хочешь, я тебе клятву принесу, что не вижу других путей, — наконец прозвучала нужная фраза. — Клятву? Мммм… Пожалуй клятва не помешает, — проговорил я быстро. Прошел ко столу и взял приготовленный текст клятвы. Атасар, видя мою предусмотрительность, только улыбнулся. Я понимал, что сейчас похож на тех китайцев, которые уже давно определились со стороной, но хотят заключения союза на каких-то условиях и в определенной форме переговоров. Сейчас я лучше понял китайцев, которые ждали, пока я сам не начну предлагать лучшие условия сделки. — Так, это ладно. Это никуда не годится, здесь лучше вот так, — начал Атасар исправлять моё сочинение. — Вот, взгляни, — протянул он мне исправленный текст, для согласования. В первом пункте было вычеркнуто «и только это». Я вопросительно взглянул на своего партнера. — Ритуал ранее никогда не проводился, я не могу в полной мере отвечать за побочные явления. — Ладно, — согласился я. Во втором пункте было вычеркнуто прямо или косвенно. Я снова взглянул на Атасара желая получить ответ, хотя причина, как догадывался, была та же. — Ритуал не должен нанести тебе вреда, а «прямо», «косвенно» — это лишнее, лучше убрать лишнее. Кто знает, что может попасть в замышлять косвенно? — Ладно, согласен. Третий пункт был полностью переписан. 3. Клянусь, что не замышляю нападения на Сарумана и его родню после ритуала. Понятно, что именно в этом пункте и была загвоздка, и его изменение я предполагал с самого начала, но было интересно послушать, что скажет мой друг. — Сейчас мы союзники, и нападать на тебя после ритуала я не замышляю, но я не могу знать, что может случиться в будущем, — ответил Атасар. Отредактированный формат клятвы меня, в общем удовлетворял. Если и были какие хитрости, то они не касались оговоренного дела напрямую, а лежали в сфере не касающейся договоренности. Подвох есть, но вот в чем, мне сейчас никак не узнать. Я внимательно следил за потоками магии в наружной части печати, внутренняя часть для меня была в большей степени невидимая из-за большой плотности энергии Атасара. Да, он снял с себя маскировку при произнесении клятвы и скажу, по силе мы примерно равны. Ангелы и демоны нас не могли засечь, мы наложили защиту на кабинет. Все потоки были ровными и не пресекались, не дрожали — значит, лжи в клятве нет; переадресации потоков тоже не было — значит, откат в случае чего ударит не слабо. Я подсмотрел, как он возвращал маскировку, ну ничего особенного, всё тоже, что он мне уже дал, только парочка мелких деталей новых. *** Атасар признался, что он изначально рассчитывал, что придется принести клятву. Поэтому он пришел несколько раньше, ритуал назначен через сутки на утро понедельника. — Понедельник — это хорошее время для начала конца света, — сказал он. И мне нечего было на это возразить: «Действительно, самое оно». — А утро — лучшее время для хороших дел, — продолжал говорить он. — Ночью хорошо обстряпывать темные делишки, вечером строить темные планы или готовить месть, день создан для выполнения обязанностей и раздачи светлых долгов. Утро — это время для исполнения волшебных желаний, — говорил он, посмеиваясь, — утром на рождество детишки спешат заглянуть под ёлочку, утром восходит солнце, даря новые надежды и давая силы для свершений дня. На утро понедельника я стоял в центре ритуальной фигуры. Атасар давал мне последние наставления. — Тебе нужно продержаться всего минуту. По расчетам минимум 47 секунд, а максимум 1 минуту 24 секунды и его затянет в ад. Фигура представляла из себя круг с вписанными пяти-лучевой и семи-лучевой звездами. Я плохо был знаком с ритуалистикой, если не сказать, что совсем не знаком. По словам Атасара, семилучивая звезда избыточно уравновешена, для большинства ритуалов достаточно классической пятилучевой. На мои вопросы по точности начертания и влияния на ритуал Атасар рассмеялся. Он объяснил, что огромные ритуальные фигуры в фэнтезийных книгах, от куда я по его мнению скорее всего почерпнул свои скудные знания по ритуалам, это миф. Ритуалы сами по себе нужны именно для того, чтобы стабилизировать и растянуть по времени сложные магические действия. То есть, иначе выражаясь, стабильность магических потоков — это основа и цель ритуалистики, если ритуал пойдет не так, то в нормально составленном ритуале процесс просто затухнет, старые звезды не потухнут и новые не зажгутся. Возможно, существуют такие ритуалы, где требуется миллиметровая точность в начертании очень сложных фигур (только как и чем чертить такие фигуры), но он такими капризными самоубийственными ритуалами никогда не пользовался и даже не знал, а если когда и узнает, то не станет пользоваться. Обычные ритуалы допускали довольно большую погрешность и даже замену ингредиентов на аналоги, или родственные. А если вспомнить Гоголя, то там самая простая фигура — круг, была нарисована просто от руки без всяких приспособлений, просто с молитвой и верой, и относительно неплохо работала до краш-теста Вия. В ритуале Атасара участвовало еще три фигуры в каждой, в центре использовался ключевой ингредиент. Кроме меня (жертвы) это были: камень роженицы, жезл власти и сам Атасар; для усиления связи использовалась кровь ангела, кровь демона и кровь самого Атасара. Четыре точки образовывали крест, на пересечении которого должен был возникнуть разрыв барьера, или его сильное ослабление, через которое и войдет Всевышний. Без возможности сразить Мать он прямиком отправится к жертве, то есть ко мне. Мне нужно продержаться определенное (хотя и не точно определенное) время и закон (договор, или что там было у Матери с Всевышним) отправит его в ад. Сразу после этого Атасар завершит ритуал, снова вернув Мать в Люцифера, что в свою очередь подставит Всевышнего под двойной удар. Что там будет точно происходить, прогнозу не поддавалось, единственное, что можно было спрогнозировать это отторжение всех трех от этого мира и погружение их внутрь барьера на вроде того, что был на мире сейчас. Все приготовления закончены, ритуальные огни зажжены, руны светятся чистой манной постепенно набирая силу. Я отсчитываю последние секунды до момента свершения задуманного. Область проведения ритуала останется самой стабильной на планете, даже там где никогда не было землетрясений и ураганов, могут возникнуть природные катаклизмы, а тут будет спокойно. Не прислушивайся я сейчас к течениям энергий и то почувствовал бы что-то неладное, наверное, это ощущали и простые люди тоже. Мать была отделена от Люцифера. Я чувствовал обреченность и злость, жажду мщения. Сейчас все люди чувствуют нечто подобное и это чувство постепенно усиливается. Надеюсь, убийств будет не слишком много. Мать прорвала первые врата и устремилась выше, торопясь вырваться и обрушить на этот мир свой гнев. Я почувствовал это как укол боли и опустошение эмоций. Я чувствовал пробуждение вулканов и пока еще легкие сотрясения в сейсмически активных зонах планеты. Постепенно мать поднималась всё выше и с каждыми сломленными вратами боль усиливалась, а эмоции выгорали, мир стал для меня серым. Страшно предположить что сейчас происходит с людьми и животными, возможно сейчас многие повалились на землю скуля от чувства безысходности и причиняя себе боль в желании почувствовать хоть что-то, пробудить хоть какие-нибудь эмоции. Я тоже вонзил себе в ладонь иглу и физическая боль меня немного отрезвила. Другие, вероятно, ударились в другую крайность и были подобны кровавым сумасшедшим маньякам, помешавшимся на убийствах и крови. Скорее всего, таких ждет смерть. Вокруг меня бешено вращались шимы, не способные поглотить мощь ритуала, они вливались вливались в потоки и еще более усиливали ритуал, стали появляться ангелы и демоны, но они отправлялись к той точке где должен был быть Атасар, меня они игнорировали. Что там у него происходило, я не знал. Когда нерушимыми остались последние врата, земля сотрясалась уже и здесь, в самой спокойной точке планеты. Потоки энергии изменились, набрав нужную силу они ударили в границу мира, руны вспыхнули белым светом став видимыми и для обычного зрения. Я почувствовал, как что-то могущественное вошло в этот мир. По крайней мере, до этого момента ритуал прошел, как и было задумано. Да и план исполняется, Всевышний воспринял наши действия как исполнение пророчества и вошел в мир. Последние аватары Всевышнего проповедовали любовь и всепрощение, и образы их на всех каноничных изображениях соответствовали декларируемым. Этот, внешне человек, даже имел отдаленное сходство со своим аватаром, но вот глаза… В глазах у него было безумие. Как только я увидел Всевышнего, мне сразу поплохело. Как, спрашивается, я должен продержаться против него 47 секунд? Сила больше моей раз в сто и она быстро увеличивается с каждой секундой, через минуту он будет превосходить меня раз в тысячу. В глазах никакого смирения и всепрощения — я для него жертва и он намерен до меня добраться. И чувствуется, что жертва в данном случае для меня — это не только смерть, даже не окончательная смерть, а что-то хуже. Он обгладает меня до основ, а то, что останется, превратит в ангела — считай своего раба, оставив малюсенькую искру меня изначального, которая будет заточена внутри ангела, как в тюрьме, навсегда, до скончания времен. Как говорится я начал строить пирамиду, открыл кирпичный завод, или что там еще из аналогичных выражений, которые наиболее полно характеризуют моё состояние. Играться с этим существом у меня не было и мысли. Я буквально на рефлексах швырнул в него фаерболом со скверной, на рефлексах, потому что разум мой в ужасе забился куда-то в район пяток вместе с сердцем и другим ливером. Всевышний даже не подумал уворачиваться, он поймал мой фаербол рукой. Фаербол лопнул разлившись по его руке зараженной энергией. Лицо Всевышнего исказила гримаса боли. Но я не успел обрадоваться, как он встряхнул рукой, будто стряхивая с неё что-то жидкое. Раз и вся зараженная скверной энергия соскользнула у него с руки. — Это как это? — подумал я в недоумении. И следующим действием перемещаясь телепортом. Мысли скакали у меня в голове как бешеные блохи. — Он был переменчив по легенде… — Тоже скверна? — Или что-то подобное. — В Олор нельзя. — Всё пропало, я нарушил ритуал, ушел из фокуса. — Что же делать? В голове у меня стаяла картинка — улыбающийся Всевышний, улыбка его не сулила мне ничего хорошего. Первое перемещение я произвел в Гималаи. Здесь сходили лавины от сотрясений то и дело прокатывающихся по планете. Но не успел я ничего толком рассмотреть и даже почувствовать холод, как ощутил чужое перемещение и силу Всевышнего рядом. Не тратя время, я переместился снова. На этот раз я переместился на дно океана. — Как он меня видит? — Он видит мое перемещение. — Нужно сразу перейти на другое место. Но и на дне океана всевышний нашел меня уже через пару секунд. Снова перемещаюсь, теперь в джунгли. Меняю форму на ягуара и на максимально возможной скорости удаляюсь от точки перемещения. Маскирую мысли, пытаюсь подавить страх. Чувствую, что всевышний сбит с толку, ищет меня. Но вот он опять меня вычислил и переместился ко мне микро-прыжком через гиперпространство. Я принимаю человеческую форму и снова прыгаю, в этот раз использую варп-пространство. Я в Нью-Йорке, в метро, то есть простите, в подземке. Здесь сумасшедший дом, люди мечутся, пытаются спастись, кто-то кого-то убивает, кто-то скрючился в уголке, кто-то кого-то насилует. Я стараюсь слиться с толпой. Всевышний переместился вслед за мной, но не может сразу меня найти, даже не может определить, в каком потоке я движусь. — Значит варп он тоже спокойно читает. — Или всё же на мне метка. — Тогда бы видел меня сразу. Прошло еще несколько секунд, и Всевышний меня заметил. Он не стал особо заморачиваться с моим отлавливанием из толпы, а ударил каким-то не особо мощным заклинанием по площади, накрывая район, где я находился. Во все стороны полетели ошмётки мяса, я успел прикрыться от удара щитами и снова переместился. — Среди толпы он искал меня немного дольше. — Играется гад со мной. Я прямо чувствовал в его эмоциях, что чуть ли не сводили меня с ума, как он наслаждается погоней, растягивает момент своего триумфа. Он считает, что уже победил, и нужно признать небезосновательно. У меня нет ничего, что бы я мог ему противопоставить. — Через пустоту не пройду. — Или пройду? — Нет, нужно еще что-нибудь придумать. — Нестабильный портал — это шанс, но для меня одного. Отчаяние всё больше и больше охватывало меня. Я переместился в Москву в метро и превратился в кошку (тот же ягуар, только маленький), другой магией я больше не пользовался, как оказалось, в первую очередь Всевышний искал применение магии и хорошо видел меня под любой маскировкой даже лучше чем совсем без неё. Здесь в метро мало что отличалось от того, что я видел в Нью-Йорке. Всевышний довольно быстро переместился за мной, но обнаружить точное мое место нахождения не мог. Я всё время перемещался, стараясь не попасться ему на глаза. Когда он каким-то образом определил, где я, то я сразу перебежал на другую позицию и увидел, как Всевышний оказался рядом с тем местом. Было ошибкой смотреть на Всевышнего, мой взгляд он почувствовал сразу. Я снова переместился. Я перемещался еще и еще раз за разом. Теперь я старался оказываться в людных местах, многолюдье давало мне 2-3 лишних секунды поиска. Теперь я уже не смотрел на Всевышнего, даже если очень хотелось. Везде где я оказывался, мне представали картины разрушений, человеческой и животной паники. В Китае, в Пекине даже прошел метеоритный дождь, в Москве и Нью-Йорке были землетрясения, Японию находящуюся в сейсмоактивной зоне я решил не посещать, еще успел посмотреть на цунами и торнадо. Самое долгое ожидание между перемещениями было, когда я переместился в церковь где-то в Германии. Вернее переместился я рядом с церковью и сразу же метнулся вовнутрь, не знаю, о чем я думал. Но ожидать появления Всевышнего мне пришлось почти десять минут. Но всё когда-нибудь заканчивается, так и моя игра в кошки мышки со Всевышним закончилась. — Это было с одной стороны очень хитро, а с другой весьма опрометчиво, спрятаться в месте средоточения моей силы, в моем храме, — впервые услышал я голос Всевышнего. Голос этот был не одного человека, а пятерых или семерых или… даже не знаю, будто хором говорило несколько человек, но абсолютно в унисон, не было эффекта эха или наложения интонаций. Я попробовал переместиться и у меня ничего не вышло. — Не пыжься козявка, — сказал всевышний издеваясь, — здесь я хозяин. Сила Всевышнего уже превосходила меня в 10 тысяч раз или даже больше, он мог раздавить меня голой силой в одно мгновение, но продолжал оттягивать развязку, очевидно наслаждаясь моментом. Мать не могла сломать последние врата, но я чувствовал, что она рядом, уже на границе мира. Она чувствует Всевышнего, своего врага, свою цель, она жаждет наброситься, но знает, что не сможет преодолеть последнего препятствия. Вот и пришел мой конец. И никто не узнает, как я встретил свою гибель, героически сражался, до последнего превозмогая, или загнулся раком, раздвинув булки, лишь бы прожить еще одно мгновение, как последний трус. Да я бы с удовольствием сбежал бы, но тогда Всевышний доберется до Олора, да и граница теперь открыта, он всё равно меня найдет. Пусть найдет не сейчас, но когда-нибудь наткнется на мой след в каком-нибудь мире и выследит. Эта игра его позабавила, и он не против поиграть еще, но отпустить меня — это против правил, — попался, значит всё. Я не видел выхода из этой ситуации. Единственное что я мог сделать — это начать сжигать свой дух, — лучше умереть чем попасть ему в плен, в рабство. Я обратился к силе внутри себя, мне нужно всё, всё что можно и нельзя. Я расширял канал в пустоту, сжигал свой дух, щедро делился силой с адептами и снова отбирал у них силу. Скорее всего, они (адепты) погибнут вместе со мной, им сейчас больно, мне тоже больно. Я решил за них, что лучше умереть, может я и не прав, но сожалений не будет, некому будет сожалеть. Сейчас я сжигал себя, чтобы хоть немного уравнять силы, и чтобы Всевышнему ничего не досталось. — Ты получишь пепел, — думал я, — прах и пепел будет твоим слугой, а не я. Моя сила возросла десятикратно, но я продолжал расширять канал в пустоту. Всевышний медлил, ему стало интересно, что это такое я задумал. Итог же удивил и меня, те дублирующие личности, что были внутри меня, обрели плоть. И те, что уже оформились, и те, что только должны были сформироваться в будущем личности стояли двойниками возле меня. Я всё так же воспринимал себя, как единое целое, но теперь меня было шестеро. «Ха-ха, Саруман-шестерка — это смешно», — подумал я Теперь я был в сто раз сильнее чем прежде, то есть ситуация вернулась к тому с чего начиналась, Всевышний по силе превосходил меня примерно в сто раз. Я уже был готов начать свою последнюю атаку без надежды на победу, но вдруг что-то изменилось. Всевышний вспыхнул белым светом и исчез. Я даже не сразу понял, что же произошло, но еще через мгновение до меня донеслись отголоски дикой радости Матери. А еще через пару секунд я ощутил, что катаклизмы на планете затихают, по мере отдаления Матери и Всевышнего от нашего измерения. Я сразу же начал тушить свой внутренний огонь, чтобы прекратить сжигание духа. Попутно пытался поддержать адептов через затухающую связь. Да, мой прием плохо сказался на нашем канале связи. Эволюция адептов как магов ускорилась и они перескочили через годы развития, как впрочем и я. Но теперь они практически независимы от меня, еще неизвестно чем это обернется. Адептов было много, поэтому давление, распределившись на всех, не успело никого убить. Свой огонь я тоже притушил, копии исчезли, но я уже знал как их вернуть, всех сразу или по одному. Погоня со Всевышним, сжигание духа, страх, или скорее даже ужас, тушение внутреннего пожара, всё это меня так утомило, что я выйдя из церкви просто сел на ступеньках и прислушивался к отголоскам магии. Где-то, удаляясь всё дальше и дальше шла борьба Матери и Всевышнего. Вот наконец этот клубок энергий достиг Люцифера и окутался в непроглядную сферу (образно выражаясь), просто исчез из восприятия, полностью. И так мне стало хорошо в этот момент, можно сказать: накрыло потоком силы. Мне предстояло снова разобраться в себе, что я сжег, что получил нового, что стало с адептами. И где вообще этот Мелькоров Атасар? Хотя я никогда не курил, сейчас меня снова мучило это непонятное желание.