На острие ножа

— Какой идиот додумался поставить физ. подготовку первой парой? — с негодованием ныл худощавый подросток с каштановыми волосами, напоминающими «ежика», еле передвигая ноги. — Пожалуй, я пойду домой, — вытирая пот, льющий огромными каплями, заключил подросток. — Тебя дядя потом отчитывать не будет, Тсуна? — поинтересовался его друг, шедший рядом, почёсывая растрёпанные огненно-рыжие волосы. — Он знал, на что шёл, заставив идти по его стопам, — устало протянул Тсуна. — Я же дохляк! Вон — одни кожа да кости! — показывая на себе через футболку, объявил он. — Короче, я сваливаю, — целенаправленно пошёл к раздевалке. Парни зашли в небольшое помещение, в котором стоял шум разговоров, скрип железных дверок, шуршание пакетов и звук льющейся воды. Шкафчики ребят находились в разных рядах. — Ладно, так и быть, скажу, что ты приболел, — с видом одолжения ответил парень и пошёл к своему. Первым делом, что он сделает, — это переклеит пластырь на носу, щеке и лбу. Он часто попадает в передряги. — Ты настоящий друг, Энма, — похлопав по плечу, молодой человек обогнал его и прошёл мимо других парней и скрылся за рядом железных шкафчиков. — Не обольщайся, ты будешь должен, — погрозил пальцем вслед друг. — Теперь не попадись никому на глаза из учителей. Казато Энма и Савада Тсунаёши с первого курса были хорошими друзьями. Хотя их дружба претерпевала некоторые переломные моменты, когда они чуть не оказались врагами. А всё из-за нелепого слуха, о котором они оба предпочитают не вспоминать, тем более обидчик наказан и отчислен. С тех пор у них не было разногласий, каждый старался помочь, когда кто-то из них нуждался в поддержке. У этих ребят были разные интересы и ценности, но вот по характеру и физическим показателям — один в один. И, несмотря на дружбу, у каждого из них были свои компании, которые между собой не очень-то ладили. Раздался звонок, оповещая начала следующей пары. Поток курсантов и тех, кто получил звания офицеров (старшие курсы) разошлись по аудиториям. В коридорах стояла тишина. Тсуна, оглядываясь по сторонам, пробрался к выходу и прошёл мимо турникетов и пункта охраны, в котором никого не было в данный момент. Идя домой, Тсуна размышлял о своей жизни, если подумать, то её фактически забрал его дядя. После школы молодой человек был в растерянности и нерешительности: он совершенно не знал, куда податься — умом не вышел, физические данные — ещё хуже. Тогда за него всерьёз взялся Джотто, брат мамы, которая была только рада, что сын будет в надёжных руках и под присмотром, а то в большом городе мальчик просто потеряется. Так, из тихого Намимори Саваде пришлось переехать в Осаку, приезжая только на каникулы. На дворе был разгар осени, улицы пестрели разноцветной палитрой кроны деревьев, асфальт прикрыт тонким пятнистым покрывалом из той же листвы. Осенняя Осака завораживала. Прохладный ветер поднимал небольшим вихрем всю разноцветную красоту и снова разбрасывал. Тсуна, будучи не совсем счастливчиком, попал в одну из таких воронок и оказался весь в листьях. И в этот момент всё изящество природы для Тсуны померкло: ветер растрепал и без того непослушные постоянно торчащие во все стороны волосы; обдал холодным потоком, из-за чего всё тело покрылось мурашками и разом дрогнуло. Дуновение в лицо вызвало боль в глазах и слёзы. Ну, и, конечно, вездесущие листья. Отмахиваясь от них и чертыхнувшись, парень поспешил домой. С тяжёлым стуком дверь хлопнула. Тсуна, кинув рюкзак куда-то в комнату, отправился в душ, а затем прямо в ванной надел домашние штаны и толстовку — в квартире было холодно. Дальше всё как обычно: ноутбук, поиск и готовка еды. Сделав несколько бутербродов и кофе, Тсуна просматривал разные веб-сайты, выискивая что-то интересное. Он совсем забыл о взбучке от Джотто, если тот узнает о прогуле. А он узнает. Тсуна, непонятно каким образом оказавшийся на этой странице, читал информацию по ядерной физике, когда прозвучало оповещение, что пришло сообщение. Опомнившись, парень сразу же закрыл вкладку с непонятной для его ума темой и перешёл на сообщение от лучшего друга ещё со времён проживания в Намимори, Ямомото Такеши. С ним юноша не виделся, казалось, вечность. Жизнь развела их по разным дорогам: Такеши занялся профессионально бейсболом и входил в основной состав. «Хей, Тсуна, как жизнь? Всё ещё учишься в Национальной полицейской академии или сбежал?» Тсуна прямо слышал, как его друг посмеивался. «Ха, меня бы расстреляли в тот же день, если бы сбежал! А сам, всё ещё отбиваешь мячик?» «Не знал, что ты настолько терпелив… мазохист, ахах». «Знаешь, я что пишу… Через несколько дней я приеду в Осаку, можем встретиться, если не занят?» Тсуна был рад этим словам настолько, что забыл как дышать. Спустя три года увидит лучшего друга! Хотя, если подумать, за такой промежуток времени тот Ямомото, которого знал Тсуна, мог измениться в совершенно чужого и незнакомого. С этими мыслями парень поник и снова вчитался в переписку, которая была до этого, а потом и сегодняшнюю — вроде манера разговора та же, но… Тсуна вздохнул, забыв об ответе, пока снова не пришло оповещение о входящем сообщении. «Эй, ты чего? Если занят, то навязываться не буду». Тсуна молниеносно ответил: «Нет-нет, я не занят!» «Тогда супер! Позже скажу точную дату своего прибытия. Увидимся». Тсуна снова и снова перечитывал его сообщения и широко улыбался. Его распирала радость и предвкушение встречи. Он надеялся не разочароваться. Но, вернувшись в реальность и помотав головой, парень решил заняться чем-то утомительным и скучным — домашнюю работу никто не отменял! Несколько часов ушло на подготовку. В самый критический момент, когда Тсуна готов был выбросить ноутбук из окна, а тетради сжечь на плите, снова раздалось оповещение входящего сообщения. Энма сообщил, что предметов, к которым так усиленно готовился Тсуна, не будет. Зато поставили пару, которую он сегодня прогулял. Тсуна вымученно простонал и упал на кровать лицом в подушку. Он решил больше ничего не делать. И уснул. Разбудил его приятный и ненавязчивый аромат еды и урчание в животе. Если подумать, то парень за день практически ничего не ел. Медленно поднявшись, он поплёлся на кухню. Мозг пока ничего не соображал, а тело отказывалось слушаться, поэтому его слегка качало. Приходилось держаться за всё, что попадалось под руку. Несколько раз он больно на что-то натыкался, будь то дверной косяк, угол стены или какая-нибудь ножка стула, а в конце своего пути, когда Тсуна уже практически дошёл до места, ему повезло запнуться за свою же ногу. В итоге в кухню он влетел и упал телом на стол, благо, на нём ничего не лежало, но шум и вой были громкими. — О, сотая попытка взлететь оказалась неудачной? — не обращая особого внимания и продолжая готовить, отозвался Джотто — дядя Тсуны. Савада совершенно не мог ответить из-за своего состояния: согнувшись в три погибели, казалось, ему все внутренности это падение помяло; сморщив болезненно лицо и сощурив глаза, он мог только простонать. — Иди умывайся и за стол, горе неуклюжее, — взмахнул ножом в сторону выхода Джотто. Тсунаёши поковылял исполнять приказ. Вернувшись, уже в нормальном виде, хотя кишки ещё болели, он спокойно сел за стол. Джотто молчал, даже не пытаясь устроить разнос по поводу прогулов. Это, конечно, обрадовало племянника, но и насторожило. Дядя был задумчив, иногда он, что называется, зависал, держа вилку в воздухе. Джотто хоть с виду спокойный, но внутри он немного волновался. Те документы и файлы, которые он просмотрел буквально той же ночью, не выходили из головы. Там были планы убежищ, какие-то договоры с владельцами крупных корпораций, схемы. И многое другое. Джотто до сих пор осмысливал всю информацию и насколько она важна и секретна. Дядя Тсуны был спокойным и собранным, но также он ценил и любил свою небольшую семью. Он постоянно заботился о Тсуне, даже когда раздавал подзатыльники и отчитывал его за прогулы и несерьёзность. — Кстати, — вдруг опомнился Джотто и пристально-серьёзно посмотрел на своего племянника. — Какого чёрта ты загулял в самом начале учебного года? Даже если ты ещё на третьем курсе, это не значит, что тебе позволено уходить с занятий когда вздумается. Тсуна, уже расслабленный, что не получит выговора, снова поник. Джотто всё-таки вспомнил об этом. — Забыл, что мне постоянно докладывают о твоих прогулах? — Но ведь я совершенно не подхожу для этой профессии, дядя! — воскликнул с набитым ртом молодой человек. — Сто раз говорил об этом! Джотто только вздохнул. К этому разговору они возвращаются чуть ли не каждую неделю. — В этой профессии ты хоть научишься ответственности… ну и подтянешь физические данные. Я надеюсь на это. — Пока за два года, кроме растяжений и переутомления я ничего не получил… — буркнул Тсуна. — Это нас ни к чему не приведёт. Ты не маленький, думай своей головой. Я сделал всё, чтобы предоставить тебе нормальное будущее, а не стать тунеядцем на материнской шее. С этими словами Джотто положил тарелки в раковину и со словами «Тебе мыть посуду» пошёл к себе в комнату. Тсуна понимал отношение дяди, принимал и ценил. Ему иногда даже стыдно было перед ним. Может, когда-нибудь он и изменит своё отношение. А сейчас, смирившись, он вымыл посуду и пошёл заниматься своими делами, но вскоре за прослушиванием музыки снова уснул. Джотто снова полночи сидел, уставившись в компьютер. Он понимал, что за эту информацию его и всех, кто был задействован в операции, да и просто приближённых могли убить. Старший комиссар решил завтра же навестить Нану и уже заказывал билет на самолёт до Намимори. К Тсуне он приставит охрану, даже кандидатура уже есть. Оставшуюся половину ночи он провёл в размышлениях, пока, под утро, сон не схватил его в свои объятия.