Еще два года...

Для Юно шум воды из-под крана казался Ниагарским водопадом, звуки которого разбивались о пьяные мысли, оставляя лишь череду всплывающих кадров из прошлого, где главным героем был Ким Джеджун. Их первая встреча, долгий заинтересованный взгляд двух подростков. Дружеское подбадривание во время тренировок. Дебютное выступление, и Дже, так сильно сжимающий руку лидера за кулисами. Глупые передачи с игрой на публику. Бесконечные выступления и сон во время переездов, где голова всегда находила плечо друга. Съемки «опасной любви», после которой смущение накрывало двоих парней, стоило глазам встретиться на доли секунды. Неприличные фотографии исподтишка в сопровождении радостного смеха. Беседы на темной кухне. Вкусные блюда. Пьяные звонки с просьбами забрать и выжидающий гипноз расширенных зрачков. Забота. Счастливые улыбки. Объятия… Расставание и слезы, стоящие в бездонных глазах. Холодное пожатие рук и пожелание удачи. Поглощающая изнутри пустота. Ночные просмотры выступлений уже чужой группы, где звучат родные голоса. Забвение, убивающее надежды. Долгие месяцы работы. Осознание времени и одиночества. Наконец наступившее смирение… И вот, снова этот взгляд. Этот трепет дыхания с замиранием сердца. Джеджун так крепко обнимает и мило шмыгает носом, вызывая вихрь нежности внутри. Это даже кажется концом вереницы кошмаров… Кадры приобретают большую обрывистость и нечеткость. Признание смешивается с жарким поцелуем, отчего последующие картинки в голове начинают носить более развратный характер. Набрав в ладони воды, Чон с силой выплескивает ее себе на разгоряченное лицо, а затем проводит прохладной рукой по затылку, чтобы хоть как-то остыть. «Юнхо, я гей» - произносил про себя. – «И чего я так удивился? По нему было видно, особенно последние годы. Зачем же закрывал на это глаза? Чон Юнхо, только не говорите, что вы себя убеждали в том, что Дже нормальный ориентации, лишь по причине того, что сами его подсознательно хотели. Были моменты, признайся хотя бы сам себе». – лидер нервно улыбнулся своему отражению. – «И что дальше? Теперь это не имеет значения. У него уже кто-то есть, пусть даже это пока не взаимно. Кто устоит перед ним? Сам же сорвался, стоило к нему чуть приблизиться». Вода все так же продолжала шуметь Ниагарским водопадом, оставаясь равнодушной к терзаниям молодого мужчины, запершегося в ванной шикарной квартиры. Тем временем соревнования по пьяным шашкам продолжались. - Сонмин-а, не наваливайся так на меня, иначе я точно упаду. – кряхтел Канин, пытаясь удержать себя и одногруппника на неустойчивой банкетке. - Но я так давно не был так близко к хееену. – протянул, обвивая руками талию брюнета. – Ты как с армии вернулся, вечно меня избегаешь. - Что? Да это ты вечно с Кюхеном, вот я и не лезу. - Оппа ревнует? – сделал миленькую мордашку, на которой красовалась кошачья улыбка. - Оппа? – усмехнулся такому обращению. – Сонмин-а, ты, кажется, перебрал. Может отправить тебя к младшеньким? - Не хочууу! – забрыкался ножками, чуть не упав, но Канин смог удержать, в ответ обнимая за плечо. - Хочу быть с хеном! - Ащщ, что за непослушный ребенок! – взъелся, но Ючон перебил его поток негодования. - Вы такие милые. – пьяно улыбнулся. – Я завидую, что Сонмин тебя так сильно любит. От Джунсу не дождешься подобного. – грустно посмотрел на край дивана, где Су уже успел наморщить лоб, слушая обвинения Ючона. - Я, по-твоему, не милый значит? – возмутился, придвигаясь ближе. - Твой «Ангел Шиа» вне конкуренции, но я сейчас не об этом. - А о чем же? О любви и ласке? Так я сам тебе постоянно первый пишу! - А я тебе звоню. – ткнул пальцем в грудь блондина. – И вообще, ты со мной только перед камерой милый, – нагло врал, но очень хотелось посмотреть на реакцию дельфинчика. - Пак Ючон, ты ахренел!!!? – запищал на всю квартиру. – Значит только перед камерой? - Су встал ногами на диван, опасно накренившись, нехитрым движением запрокинул одну ногу за Микки и преспокойно уселся тому на колени. Лицом к лицу. – Доволен? - Омо-омо! – растерялся под напором одурманенных кошачьих глаз, да и количество посторонних начинало смущать, которые так дружно открыли рты, глядя на выкрутасы Джунсу. – И что это вообще такое? Слезай, давай. - Нееет. – прищурился. – Ты - моя жена. Что хочу с женой, то и делаю! - Маньяк. Так ты точно никогда не женишься. И вообще, с каких это пор я твоя жена?! – уже не знал, все же начать смеяться или злиться. - С апреля 2004 года! Я всем это на радио заявил! Это ты чурбан неотесанный над этим потом весь вечер ржал! А я был серьезен! Мне ни с одной бабой так весело не будет, как с Чунней... Ик! – пьяная икота накатила, тело расслабилось после высказывания накопленной обиды и Джунсу, закинув руки на плечи Паку, спокойно вырубился, сопя у того над ухом. - Вот тебе и любовь. Получите, распишитесь. – хохотнул Канин, поднимаясь вместе с таким же сонным Сонмином, решая, что смысла продолжать игру больше нет. - И на что мне такое наказание? – сам у себя спросил Ючон, пытаясь устроиться удобнее, вместе с грузом на ногах. Руки как-то сами по себе комфортно ухватились за упругие ягодицы друга, от чего тот тут же издал милый звук, напоминающий стон. – А вот это уже интереснее. – повторил нажим и снова раздался приятный и даже мелодичный стон. – Кажется я нашел себе развлечение на остаток вечера, – ухмыльнулся, повторяя действие. Все пришло в свое «нормальное» состояние, и никто уже не смотрел на Юсу и не задавался вопросом, где же ЮнДже, пока в комнату не ввалился, с полупустой бутылкой дорогого шампанского наперевес, Джеджун. Он как-то недовольно осмотрел комнату и, не найдя причины своего гнева, отправился в сторону так хорошо обнимающихся друзей. Недолго думая и не обращая внимания на протесты Ючона, он бесцеремонно растолкал Джунсу со словами: - Пошли. Танцевать будем. – потянул на себя, отчего тот неловко соскользнул с полюбившихся теплых ног, опрокидывая и доску, и рюмки, и одну из бутылок, но Киму явно было плевать. – А ты. – указал на ошарашенного Микки. – Поставь ту песню, под которую мы с Су отжигали в японском клубе. И только попробуй мне ее не найти! – реально угрожал. - Хен, а почему ты без макияжа? – потирал кулачком глаз Джунсу, не проявляя никакого сопротивления. - Надоело быть идеальным. – прорычал, становясь на середину комнаты, резко разворачивая к себе Кима младшего. – Надеюсь, ты готов позлить Ючона. - Я готов злить того, кого захочет разозлить хен. – пьяный-то, пьяный, но все же выдавал хоть и абстрактные, но правильные ответы. - Тогда, вызови ревность у всех окружающих. Как задача? - Нет проблем. Мое тело – секс машина. – хихикнул. – В танце - равных нет. Ну, кроме… - И никаких «кроме». – процедил. - Что это с ним? – тихо спросил, пришедший на звук бьющегося стекла, Чанмин. - Хрен знает. – Рыкнул. - Где лидер? И где этот чертов трек? - Я давно его не видел… Он пошел за Дже… Черт! – у Мина случилось прозрение. - Именно, – тяжело выдохнул, перерывая стопку дисков. - А что за трек? - Да в 2010, в Японии, когда Джеджуна сильно накрыло, мы пошли в пафосный клуб. Ну, и хорошенько надравшись, наше чудо поперлось на танцпол. Я еще по глупости сказал Джунсу рядом с ним повальсировать. В общем, отожгли они тогда не по-детски. Как вспомню… - поежился. - Внезапно. – Шим поднял бровь. – Как называется-то? - KAT-TUN – THE D-MOTION - Этот вроде альбом. – Достал откуда-то с верхней полки, приметив знакомую обложку. - Я молился, чтобы его тут не было. Эх. – вставил диск. – Понеслась. – встал направляясь к световому пульту, гася свет и включая зеленые лазеры. – Может хоть не так явно будет. Толпа расползлась по стеночке, наблюдая за парочкой в центре. Те, услышав первые аккорды, начали достаточно невинно покачивать головой, но стоило из динамиков раздаться голосам японских исполнителей, как они пошли волной навстречу друг другу. Настал полный разврат. Будь тут стриптизерши, позавидовали бы пластике блондина и либидо брюнета. А уж про развязные виляния бедрами на припеве, ни одних красок для описания не хватит. Облизывание губ и заигрывания с ошарашенной и восторженной толпой тоже были, но большее внимание уделялось все же партнеру, с которого можно было и свитер начать стягивать попутно. Джунсу не отставал в таких «играх» от хена, начиная расстегивать податливые пуговки рубашки. За этим всем незримо наблюдал Юнхо. Он пропустил мимо ушей звон посуды, но возгласы коллег наподобие: «Вот это да! Крути бедрами, детка! Вааауууу! Джеджуна – секс! Джунсу-я давай!», не смогли оставить его равнодушным. - Спорим, это из-за тебя он так надрался? – прозвучал голос Ючона у самого уха лидера, но тот ничего не ответил, внимательно следя за движениями танцующих. Судя по глубоким морщинкам на переносице, его это все очень злило. – Ну, или у них тупо недотрах и некуда выплеснуть эмоции. – Подытожил. В этот момент Джунсу уже полностью освободил хена от недостойного клочка ткани, дорвавшись до ремня. - Это уже перебор. – Нервно выдохнул Микки. - Ты думаешь о том же, о чем и я? – раздраженно спросил, все еще глядя на эту импровизированную легкую эротику, которая вот-вот рисковала перейти в раздел жесткого порно. - На протяжении всех этих лет, только об этом и думал, – усмехнулся. - Цепляй блондина, а я эту сучку проучу. Мало у нас позора за время работы было. – И двинулся в сторону обозначенных выше товарищей. Юно не составило труда одним движением закинуть Дже себе на плечо и быстрым шагом унести в сторону спальни, не обращая внимания на сопротивление и удары кулаком по спине. Ючон же просто резко дернул друга за запястье, заставляя заглянуть в глаза, в которых читалась и обида, и злость, и предстоящая порка, в прямом смысле этого слова. Энергия Су сразу куда-то испарилась, и он поплелся вслед за уходящим Паком. - Так. Ладно. Вечеринка окончена! – крикнул Хичоль, замечая в глазах Чанмина явную панику.