***
Когда Томмену исполняется шестнадцать и он начинает считаться полноправным правителем Семи Королевств, на королеву Сансу по-прежнему смотрят с восхищением и недоверием. Ей почти двадцать, она все так же прекрасна, как и в тринадцать, но народу важно не это, а то, что она все еще не родила Томмену сына или дочь. Хотя, лучше, конечно же, сына. Место игрушек в комнатах Томмена занимают карты и фигурки торговых кораблей, пухлые щеки сменяются острыми скулами его матери, уже покрывшимися золотистой щетиной, а игрушечные разноцветные мечи отбрасывает в сторону тяжелый меч из валирийской стали, доставшийся от Джоффри. Томмен категорически не приемлет отвратительное название «Вдовий плач» и переименовывает клинок в «Ярость», вызывая восторг народа, и недовольство Серсеи. Санса, однако, подмечает, что это умный ход, лишь еще раз сносящий сомнения по поводу легитимности Томмена, вызванные еще её отцом. Народ любит своего короля и королеву, наверное, впервые со времен короля Джейхейриса Таргариена и королевы Шейлы, и Томмен лишь подтверждает это, с каждым своим действием приближая Семь Королевств к миру и процветанию. Народ любит своего короля, а король любит свою королеву. Он понял это неожиданно, аккурат в тот момент, когда засыпая, подумал не о прошедших за день событиях, а о Сансе Старк, с её добрыми глазами и царственной осанкой, которую он почему-то не замечал до этого. Хотя когда у него было время — сначала он был слишком мал, а потом внезапно стал полноправным королем, от которого все время что-то требуется. Он начинает говорить с ней по ночам, вернее, говорит сам с собой и только потом замечает, что она не спит и внимательно слушает каждое его слово. Он старается сделать так, чтобы ей было хорошо, хотя раньше даже не подозревал, что девочки тоже могут испытывать удовольствие. В конце концов, Томмен все чаще начинает целовать Сансу на королевских приемах, едва заметив восхищенный взгляд какого-нибудь лорда, отчего она непонимающе таращится на него, а поняв причину, заливается краской. — Я тебя люблю, — тихо произносит он ночью, и Санса улыбается и сжимает его руку. Санса тоже любит Томмена. Она видит в нем невероятно доброго и отважного юношу, который может одновременно решать дела государственной важности и играть с Сиром Царапкой, и Санса думает, что ей невероятно повезло с человеком, который стал её мужем. Несколько лет назад она бы и не подумала, что когда-нибудь сможет полюбить этого пухлого мальчишку с забавными золотыми кудряшками, но теперь он больше не мальчик, но мужчина, тем более, король. Сансе даже начинает доставлять удовольствие быть королевой, и совершенно искренне смотреть на него влюбленными глазами. Санса с трепетом отсчитывает дни и смущенно улыбается, когда лунные крови не приходят уже третий месяц. Леди Кейтилин Старк часто говорила своей дочери, что самые прекрасные люди рождаются от большой и чистой любви, так что Санса не сильно удивляется, когда её сын, подрастая, становится, наверное, самым очаровательным ребенком в Семи Королевствах. Но на самом деле, все просто не может быть иначе — ведь Санса Старк и Томмен Баратеон одни из немногих, кто может похвастаться своим «долго и счастливо», когда события вовсе не располагают к этому.Часть 1
18 сентября 2016 г. в 18:13
Санса Старк считает, что это ужасно несправедливо — выдавать её замуж за такого мальчишку, пусть и короля. Томмен Баратеон, несомненно, милый ребенок, но Санса хочет видеть своим мужем высокого, светловолосого благородного принца, который обменяется с ней клятвами, ласково улыбнется и, возложив на её плечи свой богато расшитый плащ, одарит невесту самым страстным и нежным поцелуем.
Но вместо этого ей приходится лишь стыдливо приседать, когда неуклюжий и пухлый Томмен неловкими движениями накидывает на её плечи тяжелый плащ Баратеонов. Он то и дело норовит свалиться вниз, и Сансе приходится постоянно его придерживать, чтобы не опозориться перед многочисленными лордами и леди в Великой септе Бейлора.
«Одна плоть, одно сердце, одна душа отныне и навеки, и да будет проклят тот, кто станет между ними».
Томмен промахивается и целует невесту в щеку, вместо губ, но все лишь умиленно вздыхают, и Санса тоже — от облегчения.
На самом деле, все не так плохо, как ей кажется. Томмен — сам образ Воина, в сравнении с его братом Джоффри. Санса еще не раз содрогнется, вспоминая жестокого малолетнего короля-убийцу. Если бы она стала его женой, то днями и ночами мечтала бы о свадьбе с Томменом, вместо этого чудовища. На самом деле, мальчик-король, возможно, лучший из Ланнистеров Баратеонов, но Санса еще слишком плохо разбирается в людях, чтобы осознавать это.
Новоиспеченная правящая чета торжественно следует к выходу из септы, и королева старается не смотреть в сторону явно недовольной происходящим Серсеи Ланнистер.
Санса прекрасно понимает, что она нужна Ланнистерам куда больше, чем они ей — законная наследница Винтерфелла и Севера, последняя из Старков, чьи земли необходимы короне для поддержания власти. Лорд Тайвин давно проглотил нанесенный Недом Старком удар по репутации его детей, потому что привык смотреть на выгоду, но Серсея противилась свадьбе своего последнего сына и дочери предателя как могла, но все же проиграла.
Она не хочет видеть на месте королевы никого, кроме себя, и это наполняет Серсею таким гневом и яростью, что Санса, кажется, может видеть, как её глаза пылают, слово дикий огонь.
«Она все еще винит меня за смерть Джоффри», — думает Санса, проходя мимо бывшей королевы.
На самом деле, Санса Старк не знает ничего о том, что же на самом деле произошло во время свадебного пира Джоффри и Маргери Тирелл. Она даже толком и не видела ничего — опальной невесте короля не полагалось сидеть в первых рядах, но судя по ужасу, воцарившемуся среди столов, случилось что-то действительно невообразимое.
Не успела Санса ничего предположить, как её, вместе с другими дамами, спешно увели в Красный Замок, попутно рассматривая и расспрашивая, не видели ли они кого-нибудь, кто мог быть сообщником Тириона, но тогда это казалось какими-то невнятными и бессмысленными фразами. Лишь позже, когда разъяренная Серсея потребовала привести Сансу к себе и допросила её, не стесняясь в выражениях, все стало понятно — Джоффри мертв, его убил Тирион, но королева всем сердцем жаждет узнать всё, что только можно об этом.
Ничего не выходит, и Санса лишь бессмысленно живет в Красном Замке, пока однажды лорд Тайвин не заявляется к ней и не объявляет, что она выйдет замуж за Томмена.
Тогда это казалось какой-то нелепицей — ведь Ланнистеры сами отказались от неё, назвав предательницей с нечистой кровью, а теперь делают её королевой, но теперь, шествуя под торжественную музыку, Санса знает, что на самом деле обладала куда большим, чем просто милым лицом и услужливыми манерами.
Свадебный пир чересчур сумбурен и скор, но это только потому, что Томмену едва исполнилось восемь и он слишком мал для длительных торжеств, а продолжать без короля — плохая и чрезвычайно невежливая идея. После Тайвин предлагает королю и королеве пройти в свои покои, но Серсея буквально врывается в разговор, настаивая на том, чтобы проводить Сансу в её прежние комнаты, дескать, Томмен слишком мал, чтобы делить постель с девицей, но Тайвин непреклонен и спустя несколько минут новобрачные оказываются в комнатах, гордо именуемых теперь королевскими.
В глаза Сансе сразу бросается огромное количество игрушек и раскиданных по полу подушек, среди которых Томмен начинает радостно возится, забыв про неё. Потом, правда, вспоминает и извиняющимся голосом предлагает посмотреть его любимого золотого льва.
— Он совсем как настоящий, только глаза красные. Мама сказала, что только у королевских львов бывают красные глаза, а я же теперь король, так что это мой лев.
Тряпичная игрушка с невероятной гордостью передается в руки Сансы, отчего она улыбается, поглаживая гриву из выкрашенного меха. Это поступок кажется ей таким трогательным, ведь это так сильно напоминает кроху Рикона, постоянно таскавшего к ней деревянных солдатиков, и Санса почему-то думает, что на самом деле, все дети мира одинаково милы и невинны — и неважно, к насколько разным семьям они принадлежат.
— О, это несомненно самый свирепый и грозный из всех львов в мире, — смеется она, вглядываясь в рубиновые глаза игрушки.
Томмен внезапно хмурится и недовольно заявляет:
— Он вовсе не свирепый, он добрый и ручной, и не убивает оленей и овец, а ест только траву, как они.
После этих слов Сансе становится необычайно весело и легко. Вообще-то, теперь она безумно рада, что вышла за Томмена, а не за его ужасного старшего брата.
Среди игрушек короля оказывается несколько кукол, и он объясняет, что это из-за того, что у Мирцеллы их слишком много, и все не вмещаются в её комнатах, так что она отдает их Томмену. Он говорит, что эти куклы — леди и принцессы, которых спасают благородные рыцари верхом на львах и иногда даже драконах. Но вообще-то, куклы — это девчачьи игрушки, а он на самом деле хочет себе котенка, потому что мама не разрешает завести льва.
На следующее утро Санса просит Петира Бейлиша об одной маленькой услуге, которая уже к вечеру прибывает в Красный Замок в искусно расписанной коробке.
Король Томмен называет песочно-рыжего котенка с желтыми глазами Сиром Царапкой и долго-долго благодарит Сансу, обещая подарить ей волка, вместо того, что убили несколько лет назад. Она старается не заплакать, когда вспоминает о Леди, и рассказывает Томмену о том, какая она была умная и хорошая.
Никто из них даже и не думает о том, что они, вообще-то, муж и жена, ведь теперь у Томмена есть друг, с которым он может обсудить рассказы о рыцарях и королях, а Санса наконец-то может хоть кому-то довериться в недружелюбной Королевской Гавани.
Они всего лишь дети, и государственный обязанности требуют от Томмена лишь скрепления важных документов своей печатью, а от королевы — присутствия на всех более или менее важных мероприятиях. Вся власть теперь полностью принадлежит Тайвину Ланнистеру, который ни на шаг не подпускает свою дочь к правительственным делам.
Впервые со времени своего приезда в Королевскую Гавань Санса почти ничего не боится. Разве что Серсеи, но теперь это её, Сансу, охраняют королевские гвардейцы, а не ланнистершу, и юная королева чувствует себя в безопасности.
Она ничего не знает о делах, происходящих за пределами столицы, да ей и незачем знать — все, за кого она боялась, уже мертвы и нет необходимости переживать. Семья Старков наверняка в лучшем мире, и Санса не сомневается, что когда-нибудь последует за ними, но сейчас она просто играет с Томменом фигурками рыцарей и воодушевленно поддерживает своего короля на показательных турнирах.
Санса предпочла бы, что бы так было вечно — ни проблем, ни забот, лишь сказки и лимонные пирожные на десерт, но король Томмен становится старше и с каждым годом все чаще и чаще отлучается к Малому совету.
Когда ему исполняется четырнадцать, ей уже почти девятнадцать и Серсея ядовито замечает, что она уже достаточно взрослая, если не сказать старая, чтобы подарить стране наследника. Это звучит немного мерзко и неудобно, но Санса понимает, что она права — мать говорила, что до рождения первенца должно пройти не больше десяти лунных кровей, а Санса уже сбилась со счету, считая свои.
Лорд Тайвин недвусмысленно намекает на это и Томмену, и тот возвращается в полной растерянности. Он ничего толком не знает об этом, и это сильно озадачивает его, не говоря уже, что пугает. Томмен слишком юн, чтобы хоть раз посетить бордель, но почему-то все от него требуют именно того, что происходит за красными занавесками этих заведений.
Санса, на самом деле, очень красива. Высокая, с длинными рыжими волосами и изящно округлым в нужных местах телом. Томмен знает, что люди говорят, будто она — воплощение самой Девы в мире людей, и что её красота на самом деле целиком принадлежит ему, но совершенно не понимает, что с этой красотой делать.
— Лорд-регент сказал, что сначала я должен поцеловать тебя, — неуверенно говорит Томмен, пряча глаза в пол, и Санса на секунду замирает, сжимая края небесно-голубого платья.
— Леди Серсея говорит, что я должна подарить тебе наследника, — тихо отвечает она, и воцаряется неловкая тишина.
Ему четырнадцать, но в глазах Сансы король все еще маленький мальчик, а она — маленькая девочка, и они оба очень смутно представляют, что нужно делать.
Томмен, собравшись с силами, подходит к своей жене и поднимается на носочки, чтобы её поцеловать, и Санса слегка приседает, потому что даже так он все еще ниже неё.
Все происходит слишком быстро, так, что ни Томмен, ни Санса, не успевают понять, что же все-таки произошло, но чувство выполненного долга ненадолго отметает эти неловкие мысли.