Ушиджима-агроном В своём городе родном Зазывает верхового Астронома делового, Чья вера в марсиан Хуже табора цыган.
Овощи и фрукты — это питательные вещества, которые при правильном употреблении (применении) стабилизируют количество витаминов в нашем организме. Агроном — специалист сельского хозяйства, обладающий всесторонними знаниями в области агрономии. Агрономия — гуманитарная наука, которая не требует точных вычислений. Работником которой и является Ушиджима Вакатоши, не кто иной, как директор колхоза «Белый орёл» префектуры Мияги. Астрономия ничем не хуже Агрономии, но так считают не все. Небесные тела всевозможно далеки, поэтому изучение их свойств и предназначение нам не до конца известны. Астрономическое учреждение имени «Тоору Ойкавы» открывает новые горизонты для науки и техники. Доктор астрономических наук, в свои 25 лет, защитил диссертацию на тему марсианских исследований, которые дали разгадку к некоторым секретам этой загадочной культуры. С первого взгляда Вам может показаться, что Ойкава немного тронутый, но на каждый минус есть свой плюс, которым и является Хаджиме Ивазуми. Кстати, они помолвлены, но так как Ойкава увяз в работе, то свадьбу отложили на неопределенный срок. Ночная тишина убаюкивает, зазывает светлячков и всяких мошек забираться во все щели и кусать ни в чём не повинных людишек. На ферме колхоза «Белый орёл» неспокойно, и всё только потому, что в поле убежал один из любимых петухов Тендо, а пока он его не найдёт, то не успокоится — шило в одном месте. — Ушии-и-и, — воет он который раз на ухо директору. — Сатори, успокойся, иначе ты сегодня будешь спать в загоне для коров. — Нет-нет-нет, Уши-ча-а-ан, ты что, специально?! Я этих парнокопытных терпеть не могу, я их резать и разделывать могу, но не живыми видеть. Ну не на-адо-о, — протяжно молвил он и сложил руки. — Да чёрт с тобой, не буду я тебя закрывать с коровами, а с петухом завтра разберёмся, хорошо? — Да-да-да, ладушки, договорились, я тогда стайни закрою, а остальное ты сам, — в припрыжку ускакал красноволосый в сторону пристроек возле ангара с животными. — Э-э, в смысле — я? Подумав минутку, а потом посмотрев в след Тендо, он развернулся и ушёл в сторону машинного ангара. — На сегодня всем спасибо за помощь, увидимся послезавтра. — Пока, Ушиджима-сан. Проверив приборы на сохранность, Вакатоши закрыл помещение на ключ и сунул его в карман. Но тут его кто-то окликнул. — Вакатоши, ты разве не на кукурузном поле? — Интересно, как я могу там быть, если я здесь, а, Кавашини? — Да, прости, не подумал, но кто-то перетащил трактор на кукурузное поле и завёл. — Это тот, который мы оставили для завтрашней уборки пшеницы? — Да. — Хорошо, я пойду проверю, а ты иди помоги Гошики и Сёми загрузить фургон хлебом и булочками. — А ты сам справишься? — Не волнуйся, со мной ничего не случится. Придя на поле, он и правда увидел свет фар трактора по уборке пшеницы, но за рулём никого не было. Да и кому в такой поздний час приспичит убирать кукурузу? Пройдя метров десять, через высокие штурпаки кукурузы, которые при любом удобном случае били по лицу, Вакатоши всё-таки добрался до хоз-машины. — Кто здесь? — спросил он монотонным, могильным голосом у похитителя. И только в тишине в ответ раздаётся стрекотение кузнецов и цикад. Ушиджима, подождав около пяти минут, решается обойти трактор со всех сторон и обнаруживает преступника. — Чего тебе надо, УШИВАКА?! — Это мой вопрос. — Ойкава, ты должен был.., — договорить ему не дали, запустив бумажную трубку. Увернувшись и подняв сверток, он всё-таки договорил, — ... Ойкава, ты должен был поступить в Аграрный Университет. — Да пошёл ты! В свой долбанный Аграрный Университет! — Я то пойду, вот только полицию вызову за кражу и незаконную эксплуатацию казённого имущества. Ойкава в момент побледнел и, схватившись за первую попавшуюся вещь, запустил её в Ушиджиму. А той самой вещью оказался качан кукурузы. — Ойкава, у меня есть предложение. — Я никогда не соглашусь, н-и-к-о-г-д-а, и даже не мечтай, — покрутив пальцем левой* руки у виска, он оттопырил его, показывая золотое обручальное кольцо. — Ты о чём, Ойкава? — В смысле я о чём? Это ты о чём?! — Я предлагаю сыграть в колхозную рулетку. — Чего, ты чё, совсем тронулся?! И что же я должен делать? Есть сырую кукурузу или прокукарекать на водонапорной башне, а, УШИВАКА?! — Ничего особенного, но если ты выполнишь мои условия, то я отпущу тебя без разговора с пристрастием по имени Тендо Сатори. — О нет, только не этот птиценутый идиот. — Я пропущу эту фразу, но я всё ещё жду твоего ответа. — Поклянись, что ты не выпустишь этого птицеёба на меня, — протягивает руку в ожидании и смятении. — Клянусь, — сжал он руку Тоору. — Ты должен свернуть голову петуху. — Что?! Ты совсем охренел?! Да твой птицеёб сам мне голову свернёт, если узнает! — А ты сверни так, чтобы не узнал. — Как ты себе это представляешь? — Я не представляю, а предлагаю, но если тебе слабо, — запнулся он на минутку, чтобы достать мобильный и продолжил, — то я звоню копам. — Ушивака, а другого варианта нет? — Хмм… Думаю, что есть. — И какой же? Я выполню всё, кроме забоя животных. — Вообще всё? — Эй-эй-эй! Ты чего удумал? — Ладно, Ойкава, на сей раз прощу тебя, вот только за это… — Да что я должен сделать? Ну говори-и-и! — Проедь в этом тракторе по городу абсолютно голым. — Что?! Ушиджима, ты идиот! — Пускай для тебя я идиот, но после этого об этой истории никто не узнает. — О, за что мне это! — взмолился Тоору к небу и закрыл руками лицо. — Ладно, Ойкава, я сделаю тебе поблажку, пойдём выбирать тебе трактор, чтобы покрасивее было. — Я тебя ненавижу. После этих слов, Тоору собрал свои бумажки и поплёлся за Ушиджимой. Проходя разные модели, Тоору не заметил, как прошло около сорока минут и, выбрав нужный, он начал искать Ушиваку по залу. Найдя его, он подошёл и все разъяснил. — Хороший выбор, в нём удобное сиденье и кабина просторная. — Не иронизируй факты. Послышались шаги и в главный вход ворвались две фигуры — одна высокая, с растопыренными волосами во все стороны, а вторая на голову ниже, с темной, как ночь, аурой. — Твою мать, Дерьмокава! — в ту же секунду будущий муж вывесил грандиозный подзатыльник, от которого Ойкава свернулся в три погибели. — Ива–ча-а-ан, больно! — Получил то, что заслужил, — схватив за руку, Иваизуми потянул его, чтобы тот встал. Ива-чан бросил презренный взгляд на Ушиджиму и направился было к выходу, как перед ним выросли ещё две громадные фигуры. — Хаджиме-сан, — промолвил парень с прической-горшком и вошёл в ангар. — Здравствуй, Хаджиме-кун. — Ага, и тебе, Ита-кун. — Опять твой директор недоделанный Ойкаву в аграрный зазывает. — Сейчас разберёмся, — он взял близко стоящие грабли и направился в сторону Ушиджимы. — Ладно, мы пойдём, бывайте, Ита, Сатори. — Досвидули-и-и, Химе-е-е–чан, — помахал в след Тендо. — И что ты опять ему предложил? — набивая на ладони штурпак от граблей, спросил Сёми. — Да ничего особенного, просто свернуть голову петуху. — Уши, как ты мог?! — надулся Сатори и присел на сноп сена. — Хмм… Ясно, ну ты и агроном, Вакатоши, — присел он рядом с другом и положил грабли. — Но наказать тебя всё-таки стоит. — Ну и как же? — Ты купишь Тендо пять петухов. — Ладно, похоже придётся покупать. *Тем временем в обсерватории.* — Мерзойкава, это последний раз я вытаскиваю тебя из этой колхозной задницы. — Хорошо, Ива-чан, только в следующий раз ты всё-таки купишь мне то поле и мощную газонокосилку. — Ойкава, ты идиот, у нас через две недели свадьба! — Как так? Ива-чан, ты опять мне ничего не сказал?! — надул он губы, а потом начал шариться в карманах в поисках ключа. — Окей, Мусоркава, теперь ты знаешь, что я доволен, — Иваизуми взял его за руку и посмотрел в глаза. — Ива-ча-а-ан, я люблю тебя, — потянулся Тоору к своему мужу за поцелуем. — Тоору, ну не здесь, — Хаджиме завел его в дом рядом с обсерваторией. Тонкие пронзительные лучи солнца покрывали сонную землю, заглядывая в каждую щёлочку и норку, в каждый дом и колхоз. А наши колхозники и астрономы посапывали на плечах своих любимых, в две ноздри из-за ночных похождений двух разных людей.Добрый гном-астроном Жил на чердаке моём. Очень сильно он шумел, Что отец с катух слетел. Один гном-астроном Жил на чердаке моём, Звёзды по ночам считал, Маму с папою пугал. Видел грёзы в феврале, Ел у нас на чердаке. Смотрел в небо, говоря, Что там видел он орла Мы не верили ему, Он поверил одному.