Тургенев и Виардо

Ночь. Ясная, лунная ночь. Словно госпожа Nuit приоткрыла своё сдержанно улыбающееся личико из за черного кружевного зонтика. Сегодня эта демуазель благоволила, как никогда. Это воодушевило молодого Ивана Сергеевича Тургенева, который опаздывал на организованную в Петербурге Итальянскую Оперу. Говорили, что на сцене будет выступать Муза всей Европы! Тургеневу, как чувственному начинающему писателю, было интересно посмотреть на девицу, что покорила сердца европейцев. Юный Иван Сергеевич, можно сказать, бежал к этому театру, словно что-то совершенно иное подбадривало его бежать. Сердце Ивана затрепетало, будто он пришёл не как зритель, а как главный герой «Севильского цирюльника».       Через пятнадцать минут бега молодой человек всё-таки достиг парадного входа театра. Он обернулся и увидел, как стайки из кавалеров и дам подплывают к ступеням театра. Одна дама была красивее другой: пышные платья, напоминающие бутоны роз и пионов, теплая скромная накидка с отделкой из меха на воротнике, аккуратные собранные прически, добавляющие женственность и некую нотку наивности. Их кавалеры были одеты с аристократической педантичностью. Все они держались по-разному: одни излучали мягкий свет романтики и сентиментальности, другие — замкнутость и холодности; одни пришли, чтобы насладиться прекрасным оперным искусством, другие — чтобы выставить чин и благосостояние на показ. Но, тем не менее, каждый держался на высоте. Слухи, к сожалению, распространяются со звуковой скоростью, и каждый зависел от мнения других.       Театр, как снаружи, так и внутри, искрился роскошью: изысканные своды, барельефы и горельефы тончайшей работы, мраморные колоны, лестницы. Отдав своё пальто в гардероб, Тургенев быстрым шагом направился в главную залу, где уже собираются все сливки общества. Обходя приторно улыбающихся официантов, предлагавших шампанское, он через довольно короткое время добрался до своего места, находившегося совсем рядом с Царской Ложей. Император хоть и любил, но редко посещал оперу, театр или балет по понятным причинам.       За бархатной огромной портьерой уже готовилась вся труппа: актёры повторяли реплики, художники привносили последние штрихи в декорации, костюмеры помогали исполнителям одеваться. Неповторимая певица Полина Виардо стояла на небольшом декоративном балконе и воспроизводила в памяти слова своих арий. Сегодня она играла синьорину Розину, девушку, что украла сердца многих мужчин. Сама она не славилась красотой, некоторые даже не стеснялись называть её страшной, но она не обращала на это внимание. Ведь у неё есть дар, что раскрывал её настоящую натуру. Копна чёрных, словно воронье крыло, волосы, алые, словно кровь, уста, но такие мужеподобные черты лица. Тем не менее, у Полины было множество поклонников, дарившие ей свои признания, охапки цветов, дорогие подарки. Она никогда не стеснялась во флирте, откликалась на внимание своих воздыхателей, но по-настоящему она любила только своего мужа Луи Виардо. Никто не понимал, что юная Полина нашла в человеке, который на двадцать один старше неё. Злые языки говорили, таким образом, она продвигается по карьерной лестнице. Но, только увидев, как эти двое смотрят друг на друга, сразу понимаешь — это счастливый брак, основой которого стали не деньги и влияние, а искренние и глубокие чувства.       Иван Сергеевич проверял время, буквально, каждую секунду. Он дышал глубоко и достаточно часто, словно после долгой пробежки или нехватке воздуха. А его сердце…Оно билось так часто, так яростно. Ещё бы чуть-чуть и оно вырвалось бы из груди Тургенева. Начинающий писатель не понимал, что вызвало такую реакцию его организма. Тургенев уже хотел впасть в череду размышление, но неожиданно погасили свет, гомон залы утих. Пора начинать…       Опера «Севильский цирюльник» была написана сравнительно недавно, каких-то двадцать семь лет назад на основе одноимённой комедии Пьера Бомарше. Вот выходит граф Альмавива, юный и пылкий влюблённый, поклонник Розины. Поёт ей любовные признания под балконом в надежде на то, что его дама сердца подарит ему хотя бы кроткий взгляд. Но, увы, как бы это не было печально, Розина не удостоила своего поклонника вниманием. Наступает мягкое и ласковое утро, и вдруг выбегает главный герой этой оперы — Севильский цирюльник, любитель забав и интриг, поющий о радости жизни и своей незаменимости Севилье. Граф, только заприметив старого знакомого, с помощью богатства привлекает Фигаро помочь ему заполучить Розину. И вот, момент, которого любители оперы ждали с начала представления, — выход прекрасной Розины.       Первое время она не пела, а всматривалась в залу. В этот момент все начали перешёптываться, обсуждая внешние данные юной Виардо-Гарсиа. Все, кроме Тургенева. Этот молодой охотник смотрел в упор на Полину Мишель, он забыл, как дышать. Наслышавшись разных гадостей, Иван ожидал увидеть безобразную девицу, но никак не ту красавицу, что стояла на искусно построенном декораторами балконе. «Тёмная лошадка» Итальянской Оперы глубоко вздохнула и начала петь партию возлюбленной Альмавивы. Вся зала, от портера до высшего яруса балконов, замолчала, лишь открыв рты от лёгкого шока. Каждую секунду её пения мужчины мечтали стать её избранными поклонниками, а дамы давились чувством зависти, прикрывая свои тонкие уста белоснежными веерами.       Весь спектакль Тургенев, как и все мужчины, наблюдали лишь за Полиной Виардо, не обращая внимания на остальных певцов. Своим ангельским пением она открыла настоящую себя. Во время солирования Паулина становилась самой красивой из всех женщин, становилась Музой, что заставляла деятелей искусства творить. Но если для всех мужчин Виардо была минутной слабостью, то для Тургенева эта пылкая испанка стала смыслом жизни. Он смотрел на неё, не смея оторвать взгляд, не смея даже моргнуть. Его жизнь разделилась на «до» и «после». Он влюбился, как мальчишка. Он стал счастливым и обрел смысл жизни…даже после того, как узнал, что Полина уже не мадемуазель, а мадам.       Спектакль окончен. Все аплодировали труппе артистов, вышедших на поклон. Хорошо, что никто из исполнителей не знал, кому хлопали. Иначе бы весь зал прокричал имя «Полина». Какой-то мсье подарил Полине букет алых пышных роз. Рядом с ними Паулина смотрелась ещё красивее, ещё страстнее, ещё божественнее. Её карие глаза были, словно огоньками для пылкого Тургенева. Иван Сергеевич словно стал графом Альмавива, которого великолепная Розина не удостоила и секунды своего внимания. Писатель мысленно молился ей: «Посмотрите на меня, о, Ангел мой. Подарите своему рабу хоть секундный взгляд, хоть лёгкую улыбку. Любовь моя, Жизнь моя, не уходите, побудьте на этой сцене ещё немного. Остановись, мгновение!»       Виардо улыбнулась и, пролепетав «merci», отправилась со своими коллегами за кулисы. Её стан, её походка. Ивана словно околдовали, приворожили. Он забыл о Кате, в которую был влюблён до последнего, которую не мог отпустить до сей минуты. Тургенев ещё долго сидел с широко открытыми глазами, что смотрели на искусственный балкон, одновременно проклиная жизнь и выказывая ей благодарности за то, что он всё-таки успел на «Севильского цирюльника». И всё же Иван Сергеевич встал со своего места и пошёл к гардеробу. Получив своё пальто, он лениво начал его надевать. Он так сильно не хотел уходить из Оперного Театра. Его Сердце желало вбежать в гримерную Виардо и расцеловать её алые уста. Но Разум писателя оказался сильнее страстных чувств. Довольно странно любить человека, который даже не знает о твоём существовании.       Тургенев вышел из театра. Глубоко вздохнув, он направился гулять вдоль Галерной улицы с блаженной улыбкой. Спать юному писательскому дарованию совсем не хотелось, его мысли будоражила Она. Полина Виардо перевернула его жизнь в лучшую сторону. Под невесомый парад снежинок и огней фонарей, он всё дальше и дальше отдалялся от театра. Вдруг он остановился и повернулся на сто восемьдесят градусов, окидывая взглядом весь дом оперы. Он так блаженно улыбнулся, словно представив Полину, махающую ему с широкой улыбкой белоснежным кружевным платочком. 1843 год.