Опьяняющий дурман

      Люцифер не знал, зачем пошел на поводу у своего чисто детского «хочу», но было слишком поздно что-либо менять: по ту сторону двери раздались щелчки открываемых замков; на темное и мокрое от дождя крыльцо выплыла полоска желтоватого света. Хлоя высунула взлохмаченную голову.       — Люцифер, сейчас два часа ночи, что ты тут забыл? — женщина уставилась на нежданного гостя снизу вверх. Лицо не выражало ничего, впрочем, как и девяносто девять процентов времени.       — Ты что, выпиваешь? — Дьявол проигнорировал вопрос и показательно принюхался, учуяв тонкий запах дешевого виски. — Оу, позвала бы меня, я принес бы нормальный алкоголь. Леди не должны пить такое пойло.       — Пошел к черту, — Хлоя захлопнула дверь перед его носом.       — Ты даже не представляешь, как это абсурдно звучит! — крикнул мужчина. Тишина. — Детектив, не заставляйте меня применять силу, — в комнате включился телевизор, тихо зазвучала музыка из какой-то сопливой мелодрамы. — Сами напросились, — тихо прошептал Люцифер, хитро прищурил почти черные от темноты глаза.       — Как ты проник сюда?! — Хлоя с удивлением в смеси с выражением немого ужаса уставилась на мужчину, который по-хозяйски залез в холодильник и, присвистнув, захлопнул дверцу.       — Я смог снять наручники, и вы еще чему-то удивляетесь, детектив Деккер? — Дьявол задумчиво обхватил пальцами подбородок, осматривая кухню. Развернулся к женщине на каблуках, дернул бровью, улыбнулся во все тридцать два. — И на будущее: металлические мне натирают, я предпочитаю кожаные. Пушистые тоже сойдут, однако мне кажется, что это недостаточно… Возбуждающе, — Люцифер продолжил улыбаться, наблюдал за реакцией, слегка наклонив голову в своей обычной манере. Хлоя закатила глаза и плюхнулась на диван.       «Плевать на него, пусть делает, что хочет», — решила полицейская и переключила канал.       — А где маленький паразит?       — У детектива мудака, — коротко бросила женщина, не отвлекаясь от просмотра триллера. Вздрогнув на страшном моменте, она снова нажала на пульте кнопку «дальше», вдавив ее сильнее, чем обычно.       — О, заимствуешь мои фразы, как это мило, — Люцифер отряхнул сиденье дивана и элегантно сел, закинув ногу на ногу. Сидящие по фигуре черные брюки привлекательно обтянули бедра. Хитрая память не вовремя подкинула момент, когда странный напарник предстал абсолютно обнаженный. Хлоя зажмурила глаза на мгновение, отгоняя соблазнительную картинку рельефных мышц и ровной кожи. — То есть, мы дома одни…       — Даже не думай, — полицейская огрызнулась, пытаясь не выдать волнения и скрыть то, что сейчас рисует пьяное воображение.       «Чего я боюсь, он же не умеет мысли читать».       От Люцифера приятно пахло терпкими духами вперемешку с ненавязчивым запахом дорогого алкоголя и совсем немного, буквально ноткой — пеной для бритья с ядреным ментолом, который при приближении защекочет нос…       Она зависла на некоторое время, удерживая себя от жадного желания вдохнуть больше воздуха, наполненного этим прекрасным ароматом, который источал сам Люцифер; он будоражил сознание, опьяняя не хуже самого лучшего виски. Запах пряного мускуса, многогранный и манящий ее, как свет мотылька. Аромат преследовал повсеместно, даже когда напарника не было рядом, именно тогда женщина ежеминутно оборачивалась, выискивая хитрую улыбку и горящие усмешкой глаза в толпе или в силуэтах зданий.       Казалось, что город пахнет только им.       Хотелось обнять. Коснуться вороненой щетины. Провести пальцами через угольные волосы, которые всегда были настолько идеально уложены, что бесили, вызывая острое желание взъерошить их до состояния гнезда. Хотелось почувствовать мягкость его кожи, которая наполняла все пространство сводящим с ума запахом.       Женщина облизнула губы, которые пересохли от горячего дыхания; испугалась за слишком громкое сердцебиение, которое заглушало любые посторонние звуки кроме собственных мыслей и голоса Люцифера; он отдавал вибрацией куда-то вниз живота, сводил мышцы, заставлял бегать мурашки, проходить разряды под кожей. Хлоя мысленно влепила себе пощечину.       «Люцифер, как же я тебя ненавижу», рыкнула Деккер, унимая взбунтовавшееся тело, которое сводило сладкой истомой.       — Детектив, Вы слишком громко дышите. Неужели я так на вас влияю? — Люцифер с интересом, наклонив голову набок, разглядывал женщину, которая упрямо вперилась в телевизор, и фирменно ухмылялся. Женщина вздрогнула, словно от неожиданности, всем телом, когда его голос понизился, отчего волосы на теле встали дыбом от нахлынувшего возбуждения, распространяя под кожей палящие разряды. — Вам надо почаще выпивать. Знаете, я как раз могу…       Хлоя сорвалась с места, преодолела жалкий метр, который отделял от мужчины, вцепилась в воротник рубашки, впилась в мягкие и желанные губы, царапая подбородок о колючую щетину.       Люцифер не закрыл глаза, наблюдая. Он лениво отвечал на пылкие, почти агрессивные поцелуи-укусы и недовольно зарычал, когда она растрепала его волосы, вплела пальцы в кудри, оттянула, заставляя запрокинуть голову.       Хлоя оторвалась от губ и принялась за открывшуюся шею с двумя натянутыми, словно канаты, мышцами, выпирающим острым кадыком, ямкой ключиц. Забралась руками под плотную, лоскутную ткань рубашки, обвела рельеф напрягшихся мышц. Люцифер почувствовал, как кровь уходит в область паха от этих пьяных, слегка неуклюжих действий, от ее бархатной кожи, едва ощутимого запаха ванили и корицы, который, к сожалению, перебивался отвратительным дешевым виски.       Он сходил с ума от осознания факта, что это делает Хлоя, именно она — недотрога-полицейская из убойного отдела, жесткая по натуре, но такая нежная со своей дочерью или… Сейчас. Люцифер обозлился на себя, пытался одернуть, потому что, если переспать с ней сейчас, то получается, что он воспользовался. На душе стало мерзко, но он просто не мог заставить себя оторваться от шелковистых волос и ароматной, дурманящей кожи. Уплывающим сознанием он назвал себя последней сволочью.       — Детектив Деккер… — Люцифер попробовал взять паузу, успокоиться, заставить самоконтроль вернуться. — Вы очень активны сегодня.       Но…       — Заткнись, — Хлоя шикнула и залезла мужчине на бедра. Села, поерзала на выпирающей ткани. Издала короткий стон, от которого остатки здравого смысла окончательно растворились в одержимости.       Люцифер дернулся под Хлоей, отдаленно осознав, что женщина прокусила ему губу, и алая капля, увеличиваясь в размере, в конце концов потекла вниз, по короткой вороной щетине. Это доставило ему поистине мазохистское удовольствие, он облизнул кожу, кончиком языка обвел пульсирующую ранку, слизнул теплую дорожку; почувствовал непривычный вкус собственной крови. Хищно оскалился. Сжал бедра Деккер, оглаживая большими пальцами.       Детектив дрожащими руками расстегнула пуговицы рубашки, покрыла поцелуями ключицы, оставила засосы на шее и груди; она продвигалась вниз, насыщаясь Люцифером полностью, впитывая мускусный запах, запоминая ощущения под пальцами, летающими по коже, отчетливую реакцию на ее прикосновения.       Самоконтроль полетел ко всем чертям, когда Хлоя накрыла его пах рукой, нежно потерла горячую плоть, чей жар ощущался даже через одежду, сжала. Люцифер ненавидел быть ведомым, он всегда желал контролировать ситуацию.       С нечеловеческим рыком он уложил ее лопатками на диван, впечатал запястья в подушки над головой. Детектив испуганными, словно у загнанного олененка глазами наблюдала; сознания обоих на секунду очистились от тумана и клокочущего, горящего изнутри желания. Люцифер остановился. Хлоя замерла. Три секунды, когда они смотрели друг другу в глаза, продолжались вечность. Два сбивчивых, хриплых и почти оглушающих дыхания— единственные звуки, которые нарушали тишину комнаты вместе со стуком дождя по металлической крыше.       Раз. Хлоя чувствовала, как внизу живота все напрягалось, скрутилось в тугой ком, тело просило, требовало, умоляло о продолжении. Как взбухли от возбуждения соски, зазывающе выпирали под тканью футболки за распахнувшимся халатом. И это невыносимо.       Два. Люцифер ощущал, как тесно в паху в плотно сидящих брюках, как его член пульсирует и почти болезненно реагирует на трение о натянутую ткань, которая стала словно наждачная бумага. И это невыносимо.       Три.       «Да пошло оно все», стрельнуло в мыслях: Хлоя выгнулась навстречу, стремясь почувствовать жар и аромат желанного тела, вновь ощутить прикосновения к упругой коже и литым мышцам. Люцифер прикоснулся губами к мягкой шее, задержался на месте, где через кожу ощущалось бешеное биение сердца; неторопливо спустился ниже, поцеловал впадинку между ключицами. Она лежала под ним, такая беззащитная в данный момент, с загнанным дыханием и сгорала от нежных неторопливых касаний, издавала нетерпеливые стоны, пытаясь вырвать запястья из стальной хватки. Он залюбовался. Взъерошенными светлыми волосами, влажными раскрытыми губами, яркими глазами, глядящими прямо в душу, со зрачками такого размера, что он боялся провалиться в них, как в черную дыру. Почувствовал свистящее согревающее дыхание на своих ключицах, учуял кисло-соленый, пошлый запах возбуждения, который разлился по комнате и заполнил ее как тяжелый удушающий дым, разрежая воздух так, что становилось невозможно вдохнуть — словно весь живящий кислород просто выкачали из комнаты, как из футбольного мяча.       Морнингстар взял тонкие запястья в одну руку, вцепился в губы поцелуем, как голодный зверь, сходя с ума от их вкуса; Хлоя с пылкостью и со всей скопившейся страстью отвечала, выгибаясь навстречу, рискуя вывернуть суставы плеч, поэтому мужчина придавил ее к дивану, оторвался от губ на секунду, прикусил мочку уха, тонкую кожу под ней. Женщина снова застонала, прикрыв глаза, и обвила ногами талию мужчины, пытаясь пододвинуться еще ближе, к его необъяснимой, притягивающей мощи; ей казалось, что Люцифер закрыл ее от всего мира, огородил от опасностей, и в груди разлилась нежность от осознания того, как аккуратно, словно фарфоровую статуэтку, Морнингстар касался ее.       Люцифер слегка приподнялся, придавив ее ноги своими, и нарочито медленно, ведя кончики длинных музыкальных пальцев по животу вниз, под махровую ткань халата, оттянул кромку белья. Выдержал паузу, круговыми движениями массируя горячую кожу, которая будто плавилась под его умелыми руками. Продвинул пальцы ближе; легонько, словно пробуя на вкус ощущения, как кончиком пера коснулся мокрого клитора, обвел половые губы. Женщина глухо застонала, до боли закусив губу, запрокинула голову, двинулась бедрами навстречу, на сколько позволил Люцифер. Он продолжил нежными, едва ощутимыми касаниями гладить клитор, дразнить, вводя лишь кончики пальцев. Грудь девушки высоко вздымалась, соски выпячивались двумя бугорками на натянутой ткани; и Люцифер рыкнул на себя за то, что совсем не обратил на грудь никакого внимания.       Хлоя не успела возмутиться, когда Люцифер с легкостью разорвал темную футболку, обнажая дрожащую от возбуждения бледную грудь. Припал к левому соску, потеребил его кончиком языка, легонько укусил, начал посасывать, продолжая массировать клитор. Женщина не знала, куда деть освободившиеся затекшие руки, и запустила их в черные как деготь волосы, вцепилась в них, как за спасательный круг. Она изнывала, в промежности неудержимо пульсировало, но умолять Люцифера, несмотря на положение, было все равно выше ее гордости; поэтому оставалось только беспомощно стонать, срываясь на высокие глубокие вскрики, вцепляться в волосы, закусывать губы, запрокидывать голову…       Люцифер не мог не заметить опытным глазом, чего она ждет. Но он хотел, чтобы она сама попросила. Это вроде извращенного садистского желания: сломить гордый нрав умелыми ласками, которые вовремя замедлялись, не давая женщине прийти к столь желанной разрядке. Он предвкушал, с упоением слушал стоны, от которых, он думал, что еще немного, и кончит сам, без какой-либо стимуляции.       Поэтому он терпел, терпел, как больно член упирается в ширинку брюк, как он подрагивает от каждого ее стона, от каждого случайного касания, как сводит судорогой ноги. Он оперся на предплечья по обе стороны от Хлои, чтобы было удобней, и она тут же снова обвила его таз своими ногами, сцепила лодыжки за поясницей.       — Люцифер, — на выдохе простонала напарница.       — Мм? — Дьявол посасывал и покусывал правый сосок, а рукой массировал второй, сжимая и оттягивая покрасневшую кожу, мял мягкую, чудесно пахнущую грудь. Несмотря на чудовищное возбуждение и сладкий туман в сознании, он держал (старался держать) себя в руках, преследуя извращенные цели.       — Ты знаешь, о чем я-я, — голос Деккер задрожал, сорвался на протяжный стон, когда Архангел ввел один палец; тут же последовал разочарованный вздох: Дьявол вытащил его и медленными круговыми движениями водил по клитору.       — Понятия не имею, — протянул Люцифер, обдав сосок горячим дыханием, посмотрел на Хлою исподлобья. В этих светлых глазах можно утонуть.       Люцифера снова пробрала волна возбуждения от того, как она на него смотрит.       — Люцифер… — Хлоя наплевала на свою гордость, послала ее куда подальше, стоило Морнингстару сползти вниз, медленно стянуть трусики до колен, обдать промежность своим обжигающим дыханием, от которого у Хлои снова пробежали мурашки по всему телу. Она вздрогнула, ощутив, как напарник ведет пальцами от колена вверх, по внутренней стороне бедра, выше и выше. — Пожалуйста…       — Не понимаю тебя, — Люцифер оказался около лица, невинно улыбаясь своим мыслям; нежно поцеловал в уголок рта, в другой. В этот момент Хлоя буквально возненавидела его и свое тело за то, как оно реагирует на него, как неконтролируемо дергаются ноги и поджимаются пальцы от острых приливов возбуждения. — Скажи мне, чего ты хочешь, — Люцифер выдохнул в губы, опалил лицо дыханием, и впился поцелуем. Языки переплелись, почувствовался далекий вкус крови и алкоголя.       Он оторвался.       — Люцифер, — он снова вернулся к ее промежности, секунду подумал. Хлоя протяжно застонала, почувствовав гибкий горячий язык на чувствительной плоти; Дьявол с интересом изучал клитор, водил языком то медленно, то ускоряясь, рисовал только ему известные узоры, наслаждаясь смачным соленым вкусом. Женщина извивалась, выгибалась, словно кошка, путала слова, пытаясь сформулировать свои мысли, но на выходе получалось лишь невнятное мычание и отдельные, вырванные из контекста реплики. — В-войди в меня.       — Меня не нужно просить дважды, милая, — прошептал Люцифер. Хлоя настойчиво сорвала с него пиджак и наполовину расстегнутую рубашку, растерялась, наткнувшись на глубокие шрамы на его лопатках, нежно и с сочувствием провела по ним кончиками пальцев. Люцифер болезненно застонал, и Хлоя отдернула руку. Он переплел ее пальцы со своими, оперся предплечьями по обе стороны от девушки; мышцы блестели от пота.       Он заглянул ей в глаза. В этом потемневшем от страсти взгляде была вся нежность, на которую только была способна его падшая душа.       Все мысли вылетели из головы, как фейерверки, когда он резко вошел; из легких с каждым мощным толчком выбивало весь воздух, Хлоя задыхалась от сладкого мускусного запаха, который пропитал целиком, и волосы, и кожу. С каждым толчком в паху созревало это неописуемое возбуждающее напряжение, тугой узел разрастался и разрастался, чтобы, лопнув, как натянутая резинка, отдать болью и наслаждением везде, до покалывания в пальцах. Оргазм подкатывал ближе, Люцифер уткнулся ей в плечо, прикусив опухшие губы, через которые вырывалось наружу рваное хриплое дыхание, обжигающее тонкую бледную кожу…       Хлоя вскрикнула. Это смешалось с утробным гортанным рычанием Люцифера, когда он последним финальным толчком заполнил ее до предела, уткнулся носом в шею, прикусывая кожу; словно падая в ледяную воду и тут же в горячую и обратно, насаживаясь на тысячи иголок, переживала секунды оргазма как вечность.       Люцифер обмяк, навалился всем весом, придавил к дивану. Они хватали ртом воздух, чувствовали через обнаженную и влажную кожу бешеный ритм сердцебиения друг друга. Люцифер отключился на несколько мгновений.       Очнулся, не сразу понял, где он. Моргнул, рассматривая лежащую под ним напарницу. Нежно улыбнулся. Зарылся носом в очаровательно пахнущие ванилью и корицей волосы. Вдохнул полной грудью, успокаиваясь, возобновляя нормальный ритм дыхания и сердца. Вышел. Ловким движением перевернулся вместе с ней на спину, прижал к своей груди, накрыл сверху халатом. Хлоя постепенно выровняла дыхание, вдохи стали реже; она погрузилась в сладкую дрему, свернувшись калачиком. Люцифер усмехался, накручивая на палец локон светлых волос. Раскрутил, заправил за ухо. Убрал оставшиеся волосы с лица. Аккуратно, с несдерживаемой нежностью обнял за плечи. Через сон Хлоя сплела с ним пальцы, второй рукой обняла за шею.       Они мирно спали, вдыхая запах друг друга, впитывая и запоминая его каждой клеточкой тела. Наслаждались теплом и мягкостью тел, размеренным вздыманием грудной клетки и пульсацией сердец.