Mighty handful

– И напомни мне, – скорый поезд Кровать-Москва, за билет уплачено сотней минут без сна, в турникет – вперед ногами войдешь, как труп: не обман почти – колышешься на ветру. – Чтоб мне больше... – Здравствуй, город, а мне в метро, я скучал по тебе, вот честно, но будь здоров, мне сквозь вены твои сочиться на самый верх; если вдруг сорвусь... поддержи меня и поверь. – Не мотаться так, – рвано выдохнуть в телефон и стремиться дальше множить некомильфо: делать глупости бесконечный абонемент можно выбросить к следующей зиме. – А иначе... – отстукивать по асфальту шифр каблуками, пока знакомым путем бежишь, ставя ноги как раз на трещины между льдин. Ты безумен, что хуже, ты здесь такой один. – По гроб жизни ты не избавишься от меня, – договариваешь, успев наконец обнять, замолкаешь, и город мыслит над головой, что ты вряд ли уже придешь поболтать живой. Город знает тебя до этого и сейчас, город в детстве тебя укачивал, бормоча: дескать, вырастешь, позабудешь... И все сбылось. Город рад тебе, но тоскует о небылом. Он сейчас тебе лишь препятствие на пути, что незваным ты опасаешься не пройти. Он давно бы убил того, кто тебя не звал, но тогда сквозь твой путь к нему прорастет трава.