Наркотик

Наверное, почти каждый человек при слове «наркотики» поморщится и не захочет дальше развивать эту тему. Некоторые примутся читать нотации о вреде для здоровья и угрозе для жизни. Нидерланды мог похвастаться знаниям нескольких лекций наизусть от сестры и брата, которые всеми силами пытались заставить его бросить курить. И ладно бы курить, но курил он явно не обычный табак. Бельгия, например, находясь с ним в одной комнате, начинала кашлять и громко возмущаться, крича что-то о головокружении. Курить при ком-то Голландия никогда не стеснялся. Он вообще очень редко прислушивался к чужому мнению. Сестру это бесило, а он просто наслаждался зрелищем закипающей девушки и выпускал струи дыма в её сторону, от чего она бесилась ещё больше. Ему нравилось её раздражать. Бог знает, когда он начал курить. Он не помнил сам, но было это очень давно. Где-то лет в тринадцать, ему, прицепившемуся к какой-то проезжающей телеге, весёлые попутчики дали понюхать табак. Тогда он, конечно, даже от него еле продышался. А потом втянулся. Сперва табак, потом смеси трав. Но что-то сильнодействующее он никогда не курил. Всегда лёгкое, притупляющее усталость, иногда спасающее от боли. За много веков систематического курения разнообразной тяжести у него охрип голос, но и это его совсем не волновало. Наркотики спасали от много. И однажды они спасли жизнь его врагу. *** Город был затянут едким дымом, наполнен всполохами пламени и криками дерущихся. На улицах смешались загорелые испанские лица и бледная кожа голландцев, сражающихся каждый за свою жизнь. Революция подходила к успешному завершению, испанцы отступали. Ещё несколько часов и очередной город, Антверпен, будет освобождён от захватчиков. Но город горел. Откуда-то брались ещё испанские солдаты, и солдатам Республики было всё сложнее их сдерживать. На перевязанное с правой стороны лицо брызнула кровь из перерезанного вражеского горла. Голландия тяжело привалился к стене, отпихнув последнего убитого им испанца, и отступил в тень между домами. Ныло примерно всё, лицо горело под бинтами, по ощущениям было похоже, что рёбра, ещё недавно сломанные, совсем раскрошились и теперь плавают где-то внутри, натыкаясь на органы острыми осколками, кровавые мозоли на ладонях саднили. Он каких-то полмесяца назад пробрался домой из Испании, чудом вырвавшись из плена военной инквизиции, и последствия умелых пыток до сих пор очень часто давали о себе знать. Холл выглянул из-за угла. Смотреть одним глазом было очень неудобно, всполохи от огня в соседнем здании немного слепили. Но поблизости никого не было, ни своих, ни чужих. Мужчина поморщился, отлепляясь от стены, и вышел на улицу, освещённую пламенем. Можно было постоять, прийти в себя. Но быстрые шаги сзади заставили обернуться и поднять меч. К нему бежал высокий парнишка лет пятнадцати, сжимая в руках оружие. Рубашка была порвана в нескольких местах и запачкана, светлые волосы забрызганы кровью. Голландия опустил меч. Что здесь делает сам Антверпен, если ему было велено уехать вместе с успевшими спасться жителями? - Откуда ты взялся? – хрипло и недовольно спросил мужчина, настороженно глядя на юный город. - Это мой город, и я буду его защищать, - независимо заявил юноша, уверенно глядя на Холла водянисто-зелёными, такими же, как и у самого Варда, глазами. Голландия покачал головой. Отчитывать юнца не было времени, да и сил тоже не было. - Держись рядом, - хмуро приказал Нидерланды, притронувшись к бинтам на лице, которые, казалось, срослись с ранами и противно натирали. - Почему я всегда должен быть в поле зрения? – привычно возмутился мальчишка, упрямо глядя на мужчину. – Почему вы всегда пытаетесь меня защищать, хотя знаете, что я сам прекрасно с этим справляюсь? - Замолчи, Томас, - грубо оборвал его Голландия, злобно сверкнув на юнца одним незабинтованным глазом. Он просто был не в состоянии сейчас рассказывать ему то, что обещал рассказать когда-то давно. Мальчик с детства пытался выпытать у него, почему они так похожи и почему он, единственный из всех городов Нидерландов, пользовался излишним вниманием самого Холла. Получив обещание всё вскоре узнать, парень поутих. Голландия подозревал, что Томас догадывался обо всём, но хотел услышать это именно от него. А ещё он не понимал, почему не мог рассказать парнишке всё ещё давно. Но сейчас ничего рассказывать ему он не собирался. - В твоих боевых навыках я не сомневаюсь. Юноша лишь поморщился. Нужного ответа он не получил. Но тут же вспомнил, что глупо было надеяться на прямой подробный ответ в самом разгаре боевых действий и вложил меч в ножны на поясе. Голландия пока припал на колено у одного из испанских трупов, вытаскивая из-под того упавший пистолет, тут же его и заряжая. - Держи, - произнёс Нидерланды, протягивая пистолет парнишке, и не удержался от язвительности. – Не застрелись случайно. Антверпен только хотел было возмутится, но почему-то передумал, только неприятно поморщившись и удобнее перехватив пистолет. Голландия закрыл глаза, не поднимаясь с колена, прогоняя головокружение и темноту в глазах. В ушах загудело, заглушая посторонние звуки. Наверное, поэтому он и не услышал приближения кого-то за спиной мальчика. Этого кого-то он увидел только поднявшись и обернувшись. Гул в ушах всё ещё не прошёл. - Какой красивый мальчик, - проворковал красивый голос стоящей за спиной Томаса Испании. В её руках был длинный кинжал, приставленный к горлу юноши. Нидерланды поражённо выдохнул и выхватил из-за пояса пистолет. Откуда взялась эта женщина? Как она успела подобраться сзади? Ответ подсказала ему чуть приоткрытая дверь дома, находящаяся в двух шагах от всех них. - Ты всё ещё пытаешься бороться, Холл? – ласково произнесла Кармен, склонив голову набок. Похоже, в основных боях она не участвовала. Военная форма испанских солдат на ней была почти чистая, даже волосы не растрепались. Нидерланды быстро наставил пистолет на неё, но лишь вызвал лёгкий смешок. – Убьёшь его вместе со мной? Давай, будет весело. В её ненормальности Голландия убедился давно, ещё с тех пор, как увидел два года назад в Мадриде. Её смех тогда даже напугал его. Сейчас он ещё раз уверился, что она сошла с ума. Все на войне сходят с ума, но она явно всех переплюнула. - Ну что ты ждёшь? Боишься пролить родную кровь, а? – испанка отрывисто засмеялась, кинжал в её руке дрогнул, сильнее впившись в кожу мальчишки, смотрящего на Холла растерянными глазами. – Ах да, я и забыла. Ты не мастер стрелять, верно? Девушка вновь засмеялась, в упор глядя на Голландию. Рука у того действительно дрогнула. Он прекрасно управлялся с мечом и шпагой, был хорош в рукопашном бою, но стрелял он не так хорошо. Просто потому, что редко брал в руки пистолет. Но мужчина нахмурился, стиснув зубы, и уверено прицелился в Испанию, которая лишь широко ухмыльнулась, сильнее надавив на горло мальчика. Из пока ещё неглубокого пореза просочилась капля крови. Голландия замер, всё ещё держа девушку на прицеле. - Отпусти парня. Он тебе ничего не сделал. - Как же? – усмехнулась испанка, опасно сверкнув глазами. – Это ведь в его городе убивают моих людей. И он убивал тоже. - Твои люди бегут, Испания, - огрызнулся мужчина. – Я победил. Прекрати сходить с ума. Испания опасно хихикнула, скалясь, и неожиданно громко рассмеялась, одним движением полоснув лезвием по горлу юноши, который было дёрнулся в сторону, пытаясь спастись. Холл резко нажал на курок. Через шум в ушах пробился резкий вскрик. Кармен дёрнулась и осела на землю, схватившись за правое плечо, только что прострелянное. Из её глаз брызнули слёзы боли, но с лица не сходила безумная улыбка. Дальше Голландия перестал соображать, что делает и поддался желанию. Он резко сократил расстояние между ними и крепко схватил девушку за тёмные волосы, заставив снова сдавленно вскрикнуть. Намотав волосы на кулак и крепко зажав их пальцами, мужчина резко опустил испанку лицом на камни улицы. В голове шумело, но сквозь этот шум пробивались болезненные крики. Он снова ударил Кармен лицом о каменистую землю и поднял за волосы на уровень своего лица, присев перед ней на корточки. - Ты сказала мне когда-то, что твоё лицо слишком хорошо для меня. Теперь будешь красавицей. Голландия тихо рассмеялся, ещё раз ударив девушку лицом о камни. Испания хрипло застонала, не в силах кричать или вырываться. Нидерланды поднялся, не выпуская из дрожащего кулака её волосы, и безжалостно потянул испанку за собой к приоткрытой двери. Кармен дёрнулась, пытаясь схватить его за руку и отобрать волосы, но лишь беспомощно засучила ногами, до крови закусив губу. Её жестоко протащили по острым ступеням крыльца и потом по лестнице, ведущей куда-то вниз, в темноту. Внизу было холодно. Голландия распахнул дверь в подвал ногой и просто жестоко впихнул в помещение Кармен, больно дёрнув за волосы, вызвав ещё один болезненный вскрик. Дальше он помнил всё лишь отрывками. Помнил, как запер дверь подвала и как вышел на улицу. Помнил, как смотрел на тело Антверпена, уже переложенного на стол в ближайшем доме. Сознание прояснилось только когда он оказался сидящим на крыльце какого-то дома, держащий в дрожащих пальцах солдатскую сигарету-самокрутку. Холл вдохнул едкий кисловатый дым. Дрожь в руках сразу унялась и даже гул в голове отошёл. Вокруг всё было тихо. Как он пропустил завершение битвы, он не помнил. После третьей затяжки сознание прояснилось окончательно. Странно, обычно эта смесь действует наоборот. Но что его удивило ещё больше, желание немедленно убивать и калечить ушло бесследно. Оно просто исчезло, хотя только что было в голове и дрожащих руках. Неожиданно стало спокойно, в глазу, не стянутом бинтами, защипало, но Голландия снова вдохнул дым и поднялся. Он ясно помнил, где закрыл Испанию, и решил разобраться с ней потом. Потом. Сейчас есть более важные дела. А полумёртвая избитая женщина никуда не денется из запертого подвала. Мужчина отбросил сигареты, затянувшись снова, и медленно побрёл на голоса на соседней улице, мечтая, чтобы наваждение длилось подольше… *** Нидерланды посмотрел на дым, витающий рядом с его лицом. Странно. Это была такая же смесь, как и тогда, но она снова не туманила разум. Может, он что-то не так смешивает? Мужчина усмехнулся, вдохнув кисловатую дымку. Он часто вспоминал прошлое, но эту часть вспомнил лишь сейчас. И неожиданно подумал, что надо было всё рассказать мальчику. Или хотя бы кому-нибудь. А он молчал, сам не до конца веря в то, что у него может быть сын. Голландия снова глубоко затянулся. Хватит с него воспоминаний. Где-то в глубине квартиры послышался громкий голос Бельгии. Холл усмехнулся, выдохнув струю густого дыма, покорно ожидая появления возмущённой его курением сестры. И почему он так любит её раздражать?..